Эпилог

Прошли еще две очень насыщенные для меня недели, и я позвонила Мигаловым.

– Алло, – сказал женский голос.

– Здравствуйте, Нина Ксенофонтовна! Это Полина. Помните, я к вам приходила насчет «Экватора»?

– Да, конечно. Полина, вы с Дмитрием Федоровичем, наверное, хотите поговорить, только его сейчас нет дома.

– Жаль.

– Он скоро придет. Я жду его буквально с минуты на минуту. Полиночка, а может быть, и вы к нам зайдете, расскажете, как дела продвигаются?

– Зайду, – охотно согласилась я.

– Ну вот и замечательно. Вы сможете подъехать к нам через час?

– Да, конечно.

– Будем вас ждать с нетерпением, – сказала Нина Ксенофонтовна.

Я немного припоздала, потому что по дороге попала в пробку.

– А мы уж думали, что вы не придете. – Такими словами встретил меня Дмитрий Федорович на пороге своей квартиры. Я вошла и увидела в прихожей мужчину лет сорока. Мигалов нас представил: – Это мой сын Юрий, а это та самая Полина, о которой я тебе рассказывал.

Юрий Дмитриевич посмотрел на меня с явным недоверием, но ничего не сказал. Нина Ксенофонтовна пригласила всех к столу. Я была не голодна, но охотно согласилась отобедать. Присутствие здесь скептически настроенного человека мешало мне сразу же озвучить то, ради чего я сюда пришла. Тайм-аут был кстати. Откровенно говоря, я надеялась, что Юрий забежал к родителям только поесть, но по одной случайной фразе поняла – его пригласили специально, чтобы познакомить со мной. Я постоянно чувствовала на себе сверлящий взгляд Юрия Дмитриевича. От него шел в мою сторону какой-то негатив, но я не могла понять, в чем дело. Он расправился с обедом раньше всех и ушел курить на балкон.

– Вы знаете, Полиночка, Катя Душечкина пропала, – нарушила тишину Нина Ксенофонтовна.

– Пропала? С чего вы взяли?

– Мне приятельница сказала, которая живет с Катюшей в одном доме. Ею люди какие-то подозрительные интересовались, она хотела девочку предупредить, но не успела. Катенька пропала. Ее уже почти месяц дома нет, а ведь она никуда уезжать не собиралась...

– Не собиралась, а потом собралась. Она ведь взрослая девушка, что вы так за нее волнуетесь?

– Полина, вы ведь хотели сходить к ней, так? – уточнил Дмитрий Федорович.

– Хотела.

– Ну и как – сходили?

– Сходила.

Супруги Мигаловы переглянулись. Я догадалась, что они считали меня причастной к исчезновению Душечкиной. Ох уж эти пожилые люди, вечно их тянет кого-то опекать!

– Как вы с ней пообщались? – спросила Нина Ксенофонтовна.

– Продуктивно.

– Это как же понимать? – осведомился Дмитрий Федорович.

Да, не та сегодня была атмосфера в этом доме, совсем не та. Оказывается, не только Юрий видел во мне какую-то аферистку, но и его родители тоже больше мне не доверяли. Впрочем, их можно было понять. Я вошла в этот гостеприимный дом обманом, представилась журналисткой, правда, потом покаялась и была прощена.

– Я смотрю, вы тут уже допрос начали, – сказал Мигалов-младший, вернувшись в гостиную. – Ну что, Полина, или как вас там на самом деле зовут, сами во всем признаетесь, или нам милицию вызвать?

– Вызывайте! – тут же согласилась я. – Раз уж два года назад вам такое простое решение в голову не пришло, то хоть сейчас попробуйте применить его на практике. Авось будет какой-нибудь прок.

– Девушка, а вы нам не хамите! Лучше сразу признайтесь, что задумали?

– Юра, ты так не дави, – попросила Нина Ксенофонтовна. – Все-таки я сама пригласила сегодня Полину в гости.

– Мама, ты со своим характером весь мир накормить готова, только не все заслуживают вкушать твои борщи. Кому-то и тюремная баланда сгодится.

– Юрий Дмитриевич, это вы меня имеете в виду? – спросила я, открыто глядя в глаза этому недружелюбному человеку.

– Вы правильно догадались. Нет, я все-таки вызову милицию, пусть разберутся с ней, проверят документы и прочее. – Мигалов-младший демонстративно достал из кармана мобильник и стал жать на кнопки. Я догадывалась, что он блефует, поэтому сидела и не дергалась. – Черт! Не знаю, как с мобильника 02 набрать.

– А вы с городского позвоните, – посоветовала я.

– Учить она меня вздумала! Отец, ты почему молчишь?

– Полина, давайте не будем доводить дело до милиции, – подал голос Дмитрий Федорович. – Я думаю, мы можем во всем разобраться собственными силами. Наше знакомство началось с обмана. Ладно, я даже не про это... Когда вы ушли, я спросил себя, кто может стоять за вами. Честно говоря, я не вижу ни одной кандидатуры, кто бы мог быть заинтересован в законной смене власти в «Экваторе».

А вот Кудряшовы подумали, что за мной стоит Мигалов...

– Отец имеет в виду, что не знает ни одного порядочного человека, который бы все это затеял. Стало быть, за вами стоят такие же аферисты, как Кудряшовы и Пасько. – Юрий замолчал, давая мне возможность подтвердить или опровергнуть его слова. Я молчала, поэтому он продолжил: – Скажите прямо, что вам от нас надо?

– Лично от вас, Юрий Дмитриевич, ничего.

– Это радует, а от отца?

– Я собиралась сделать ему предложение, от которого, я думаю, ему будет сложно отказаться, – честно призналась я.

– Опять шантаж! Что на этот раз? Кажется, я догадываюсь. Зная, что родители готовы весь мир облагодетельствовать, вы похитили Катерину, теперь уже на самом деле. Я прав?

– Я не знаю, готовы ваши родители облагодетельствовать весь мир или нет. Но мне известно, что ради своего внука Дмитрий Федорович отказался от «Экватора». Юрий, а ведь в том, что случилось, есть и ваша вина, – я решила перейти в нападение. – Это вы не замечали, что ваш сын еще в школе начал травку покуривать...

– Не говорите ерунды, за ним ничего такого не водилось, – не слишком уверенно возразил мне Мигалов-младший. – Это однокурсники Сашку с пути сбили... Золотая молодежь, так сказать, папенькины сынки, которым деньги девать некуда.

– Очень удобная позиция так считать, – заметила я, усмехнувшись. – Себе-то хоть не лгите. Если вам самому чужды такие понятия, как честность и желание помогать другим людям, то это не значит, что все такие.

– Мораль она мне читать вздумала, аферистка! – вскипел сын хозяина этого дома.

– Юра! – осадила его мать. – Ты же обещал...

– А, разбирайтесь сами как хотите, – он махнул рукой и пошел прочь из гостиной.

– Стой! – крикнул Дмитрий Федорович, когда его сын уже был в прихожей. – Это правда, что Сашка еще в школе наркотой баловался?

– Отец, ну что ты ее слушаешь?

– Я тебе вопрос задал, – напомнил Мигалов-старший.

– Не знаю, ничего такого я не замечал, – в голосе Юрия не было прежней уверенности.

– Полина, а вы откуда это знаете? – уточнила Нина Ксенофонтовна.

– Мне Катя Душечкина сказала. В школе это многие знали.

– Вот! Вот она во всем и призналась! – с этими словами Юрий вернулся в гостиную.

– В чем я призналась? – я непонимающе воззрилась на него.

– В том, что общалась с Катькой.

– Я этого и не скрывала. Да, я общалась с Душечкиной и даже знаю, где она сейчас находится.

– Ну еще бы! – ухмыльнулся Мигалов-младший.

– Знаете, Юрий, мне надоели ваши намеки. Я, собственно, пришла не к вам, а к Дмитрию Федоровичу, потому что хотела спросить, не согласится ли он снова стать директором «Экватора». Но я вижу, что надо подыскивать другую кандидатуру.

– Полина, что значит «снова стать директором»? – уточнил Мигалов-старший, и по выражению его лица я поняла, что его мое предложение заинтересовало. – А как же Пасько?

– А разве вы не в курсе, что Пасько уволился? Для него «Экватор» был лишь плацдармом для новых битв. Так что место генерального директора вакантно, – сказав это, я встала из-за стола и направилась в прихожую. – Извините, что побеспокоила...

– Полиночка, а вот я вам верю, – бросила мне вдогонку Нина Ксенофонтовна. – Может, вы все-таки останетесь и все толком расскажете?

– Я бы осталась, но некоторые не верят ни одному моему слову, – я метнула в сторону Юрия недобрый взгляд. – Да и не хочу я вносить раздор в вашу дружную семью.

– О, да вы только посмотрите на эту нахалку! Она меня из родительского дома выгнать собирается. Только я за порог – она вам лапшу начнет на уши навинчивать. Нет уж! Если она останется, то останусь и я. Отец, я больше никому не позволю манипулировать тобой! – патетично заявил Мигалов-младший и встал так, чтобы я не могла подойти к двери.

– Оставайтесь оба, и ты, Юра, и вы, Полина, – сказал свое веское слово отец семейства. – Давайте сегодня же со всем этим разберемся, чтоб не было впредь никаких недомолвок. Полина, вы позволите взглянуть на ваши документы, если они у вас, конечно, имеются?

– Мое водительское удостоверение вас устроит?

– Вполне.

Я достала из сумки ламинированную карточку и протянула ее Дмитрию Федоровичу. Он взял с полки очки, надел их и стал внимательно изучать документ.

– Действительно, Полина Андреевна Казакова. Я справлялся у Соколова насчет одноклассницы его сына. Михаил мне сказал, что лично вам не давал номер моего телефона, но Саша интересовался у него моей скромной персоной.

– Отец, и что это доказывает?

– По крайней мере одно – имя Полина не вымышленное, и она действительно могла узнать номер моего телефона через Соколовых. – Мигалов вернул мне водительское удостоверение. – Полина, вы на меня не обижайтесь, после того, что нам однажды пришлось пережить, волей-неволей будешь осторожничать. А ты, Юра, не вздумай мешать нам своими язвительными замечаниями. Два года назад ты был нем как рыба, не то, что теперь. А знаешь что, ты лучше помоги матери со стола убрать. Так от тебя будет больше проку.

– Ну вот, меня еще и крайним сделали. – Мигалов-младший с большой неохотой вернулся в гостиную, взял со стола хлебницу и с видом побитой собаки понес ее на кухню.

Дмитрий Федорович заставил сына выполнять домашнюю работу, которую тот явно считал для мужчины зазорной, но все-таки подчинился отцу, да еще и в моем присутствии. Вероятно, где-то в глубине души он все-таки почувствовал свою вину за то, что плохо воспитывал собственного сына, не обращал внимания на то, чем тот увлекается и кто его друзья. Увидел бы он вовремя у сына признаки начинающейся наркомании – не отправил бы его из родного дома в областной центр учиться жизни во всех ее проявлениях. Не попал бы Саша в наркологическую клинику – и не было бы у преступников повода шантажировать деда.

– Полина, пройдемте ко мне в кабинет, там нам будет спокойнее.

– С удовольствием, – ответила я.

– Прошу вас, присаживайтесь, – хозяин кабинета отодвинул от стола кресло, чтобы мне было удобнее в нем расположиться. А сам сел напротив.

– Дмитрий Федорович, сейчас в «Экваторе» царит полная анархия. Как я вам уже сказала, генеральный директор уволился, а Кудряшовы так поцапались между собой, что дело дошло до рукоприкладства. В итоге Татьяна Николаевна надолго угодила на больничную койку, а ее супруг – в СИЗО. Она обвиняет его в причинении ей тяжких телесных повреждений.

– Так кто ж там всем заправляет?

– Сначала Кудряшова пыталась руководить по телефону, а потом поняла, что это непосильная задача. Знаете, она переписала свои акции на младшую сестру. – О том, кто и как надоумил ее это сделать, я скромно промолчала.

– Такую же стерву, как и она? – насторожился Мигалов.

– А вот и нет. Они родные только по отцу, хотя Анина мама вырастила обеих, и, можно сказать, одна. – Я в общих чертах рассказала, что произошло в этой семье. – Дмитрий Федорович, если честно, то я здесь именно по поручению Анны Николаевны. Она, как главный акционер, у нее тридцать четыре процента всех акций, обращается к вам с просьбой возглавить компанию.

– То есть к ней перешли еще и акции Кудряшова?

– Нет, боюсь, что его пакет после суда перейдет к государству. А в руках Игнатьевой сосредоточились акции Пасько и Кудряшовой. Появились еще новые акционеры – Алина Нечаева и я.

Я не стала рассказывать о том, что Аня сама предложила мне оставить себе акции мелких акционеров, но это было именно так. Недолго думая я переоформила акции, купленные у шестерых пенсионеров, на Алинку, ведь она так о них мечтала, а себе оставила маленький пакетик, полученный от Панина. Пусть он не давал мне никаких привилегий и не сулил больших дивидендов, но он все равно был мне дорог. Я вставила выписку из депозитария о наличии у меня акций ОАО «Экватор» в рамку и повесила на то место, где раньше висело панно, вышитое мною крестиком. Тихон привел его в полнейшую негодность, но именно его забавы сподвигли меня провернуть трюк с разбитой люстрой и получить от Панина компенсацию акциями.

– Ну что ж, все это в корне меняет дело. Я не вижу повода, чтобы отказаться от предложения Анны Николаевны. В общем, я согласен.

– Дмитрий Федорович, у меня к вам будет еще личная просьба...

– Да, Полиночка, я вас внимательно слушаю.

– Вы не могли бы взять на какую-нибудь приличную работу двух девушек без образования? – Заметив недоумение на лице Мигалова, я назвала их имена: – Катю Душечкину и Алину Нечаеву.

– Да я их не только возьму, я еще и учиться их пошлю за счет компании! Скажите, а Анна Николаевна уже подобрала себе какую-нибудь должность?

– По образованию она бухгалтер, но в главные сразу не метит. Хочет набраться опыта.

– Очень достойное решение. Ну что ж, я так понял, что контрольный пакет акций сосредоточился в руках моих единомышленников...

– Ну не совсем... Кудряшов со своими семнадцатью процентами находится под следствием, – напомнила я.

– Полиночка, а вы думаете, у меня совсем не осталось там единомышленников? Ошибаетесь. Просто раньше эти люди боялись выступать против Кудряшовых и Пасько, но теперь, я уверен, все будет иначе. – Мигалов встал из-за стола. – Надо рассказать Нине и Юрию эту радостную новость.

Вскоре в транспортной компании «Экватор» произошли кардинальные кадровые перестановки. Генеральный директор Мигалов уволил всех, кто симпатизировал прежнему начальству, и поставил новых людей. Михаил Панин написал заявление об увольнении по собственному желанию. Катя Душечкина стала офис-менеджером и поступила на заочное отделение юридического института. Алина не стала замахиваться на высшее образование, а перво-наперво пошла учиться за счет фирмы на курсы ландшафтного дизайна, потому что решила разбить на серой и унылой территории «Экватора» симпатичные зеленые газончики и альпийские горки. Получив сертификат, она с гордостью принесла его в отдел кадров организации, впервые в жизни ее трудоустроившей. «Ты знаешь, Поля, – хвалилась мне Нечаева, – менеджер АХО – это самая лучшая профессия в мире!» Я слушала ее, сжав за спиной кулачки и приговаривая про себя: «Дорогая, только бы тебе не наскучила эта работа уже через месяц». Аня Игнатьева стала заместителем главного бухгалтера, что невероятно обрадовало ее маму. В их семье наконец-то настал лад.

Уволить Татьяну Кудряшову, пока она была на больничном, не представлялось возможным, но кто-то должен же был руководить кадрами? Я порекомендовала Дмитрию Федоровичу взять временно на эту должность Таню Мышкину, инспектора отдела кадров с кирпичного завода, где я когда-то работала и где недавно прошло большое сокращение. В будущем ей светило место заместителя директора по персоналу на постоянной основе. Кроме Мышкиной я пристроила в «Экватор» еще нескольких своих бывших сотрудников, в том числе главбухшу. Мигалов не отклонил ни одну предложенную мной кандидатуру. Мне в голову даже пришел один вопрос: а не стала ли я серым кардиналом в юбке? Как только я честно и откровенно ответила себе на него, сразу же перестала лезть в дела транспортной компании. Да у меня и времени на это больше не было, потому что меня позвали восстанавливать справедливость в другом месте.

Правда, время от времени до меня доходили слухи о том, что так или иначе связано с «Экватором». И было от кого этим слухам доходить!

Два автослесаря, Иванов и Назаров, угнавшие в тот злополучный вечер «Газель», числившуюся на балансе транспортной компании, и объявленные в связи с этим в розыск, были задержаны в соседней области и привлечены к уголовной ответственности. Петр Кудряшов получил четыре года колонии строгого режима. Татьяна Кудряшова, поправившись, уехала из Горовска.

Пасько стал депутатом областной думы. Во всех интервью он непременно рассказывает о своем хобби – коллекционировании ретро-автомобилей. Однажды мы с Аришей пили чай в гостиной в стиле хай-тек и смотрели телевизор. В областных новостях показали коллекцию Пасько.

– Неужели это та самая «Победа»? – удивился Ариша. – Я просто не могу в это поверить.

Кузов ретро-автомобиля был окрашен в «серебристый металлик», бамперы, дверные ручки и прочие металлические детали покрыты хромом, а стекла слегка затонированы.

Раздался телефонный звонок, я взяла трубку и ответила:

– Алло!

– Говорит полковник Трофимов. – Услышав это, я включила громкую связь. – Полина, я сейчас видел по телевизору свою «Викторию». Она прекрасна. Большое спасибо вам и Аристарху за то, что вы уговорили отдать ее в хорошие руки. Спасибо!

Слова благодарности всегда и всем приятны, но, чтобы их услышать, надо делать добро. За злые поступки никто не поблагодарит и не похвалит.