Глава 6
Утром мне позвонила Гулькина, сообщила второй адрес Гундарева, а потом добавила:
— Я еще кое-что вспомнила. Кроме квартиры Влад получил в наследство от своего деда-профессора двухэтажную дачу в поселке Рохлино. Она вроде совсем рядом с речкой находится. Во всяком случае, он мне так говорил. Может, и привирал.
— Ну что ж, я это проверю.
— Поля, ты мне потом расскажешь, чем дело кончится? — попросила Гулькина.
— Ладно, — пообещала я, поблагодарила Лерку, отключилась и сразу же набрала Алинку: — Привет! У меня есть информация о нашем алиментщике, будем ее отрабатывать.
— Зачем? Я просто отдам Богачеву, своему куратору, адрес второй квартиры, и все.
— Гундарев уже больше года на заводе не работает. Так что данные, которые были записаны в его личном деле, могли устареть. Надо съездить по адресам и убедиться, что квартира на Первомайской улице и дача в Рохлино, которую ему оставил дед, все еще принадлежат Владу.
— Ладно, если ты считаешь, что надо проверять, будем проверять, — согласилась Нечаева, но без особого энтузиазма. — Только чуть позже, ладно? Я тут на маникюр записалась…
— На сколько?
— На пол-одиннадцатого. Если честно, то я уже опаздываю.
— Ладно, не буду тебя задерживать. У меня с утра тоже есть свои дела в городе. Ты в том же салоне будешь, где и всегда?
— Ну, разумеется, — подтвердила моя подружка. — Где же еще?
— Я позвоню тебе, как освобожусь.
У меня еще со вчерашнего вечера было запланировано одно важное дело — перевод денег на благотворительные счета. И сделать это я собиралась в анонимном порядке. Мне важно было помочь детям, а не сделать на этом жесте себе пиар. Пятнадцать лет назад я чудом осталась жива, потому что вышла из машины всего за несколько минут до той страшной аварии, в которой погибли мои родители. Теперь я отдавала долг судьбе, занимаясь благотворительностью.
Сначала я отправилась в наше поселковое отделение банка, в котором фонд «Благовест» открыл счета для сбора средств на лечение тяжелобольных детей, и через терминал внесла на два счета деньги наличкой. После этого я поехала в город и посетила все отделения того же банка, продолжая пополнять через банкоматы те же счета, пока не внесла нужные суммы.
После этого я позвонила Нечаевой.
— Алина, ты освободилась?
— Да, уже с полчаса сижу в машине около салона и жду твоего звонка.
— Минут через десять я буду на месте.
Вскоре я припарковалась рядом с «Логаном» моей подружки и сделала ей знак, чтобы она пересела ко мне. С элегантностью дикой кошки Алина выскочила из своего авто и пересела в мое.
— Ну что, Полина, куда едем?
— На Первомайскую, — сказала я, скосив глаза на ее руки. Моя подружка покрыла ногти темно-синим лаком, и мне показалось это слишком вызывающим.
— А как мы будем проверять, не продал ли Гундарев ту квартиру?
— Пока не знаю, сориентируемся на месте.
— Как тебе мои пальчики? — все-таки спросила Нечаева.
— Для офисной работы был бы уместен французский маникюр, — заметила я.
— Поля, ты такая скучная! Между прочим, ногти — это самая сильная деталь. Заметь, я сегодня не надела ни бус, ни браслетов…
— Ну, если твоя основная цель — обратить на себя внимание Кирилла, то такой цвет — в самый раз, — согласилась я.
Минут через пятнадцать мы въехали во двор нужного дома и припарковались напротив парадной, в которой, по моим подсчетам, находилась квартира Гундарева.
— Так, на двери домофон. Для начала можно проверить, есть ли кто дома, — сказала Нечаева.
— Можно. Только нужно придумать какую-нибудь легенду.
— Если честно, то у меня нет никаких идей, — выдала моя подружка. — А у тебя?
— У меня пока тоже. Хотя… — я заметила, что из одной парадной вышла женщина средних лет с ворохом каких-то бумажек в руках и зашла в соседний. — Если я не ошибаюсь, та тетка раскладывает по почтовым ящикам квитанции. Скоро она и до этого подъезда дойдет. Надо ее опередить.
— Зачем?
— Скоро все увидишь. Пойдем! — мы вышли из машины и направились к третьей парадной. Я нажала на первые попавшиеся кнопки.
— Кто там? — послышалось из переговорного устройства.
— Почта.
Дверь открылась, и мы с Алинкой быстренько поднялись на третий этаж. Услышав внизу шаги, мы стали спускаться по лестнице.
— Сегодня-завтра счета должны принести, а мы уезжаем, — громко произнесла я. — Я оставлю тебе ключи и деньги, ладно?
— Да без проблем, — ответила Нечаева. — Хотя ты, кажется, и сама успеваешь их забрать.
— Здравствуйте, — обратилась я к женщине, которая уже начала раскладывать извещения по почтовым ящикам. — Я из сто сорок седьмой квартиры. Вы мне дадите счет?
— Пожалуйста, — курьерша нашла нужный квиток, но прежде, чем отдать мне его, поинтересовалась: — Как фамилия?
— Гундарева, — ответила я, не моргнув и глазом.
— Держите, — женщина вручила мне квиток.
— Благодарю вас. — Я взяла бумажку и положила ее в сумку.
Сев в машину, мы стали изучать извещение.
— Ну что, неплохое наследство оставил старик профессор своему внуку — шестьдесят пять квадратных метров в центре города. И обрати внимание — здесь никто не прописан, даже сам Влад.
— Дай-ка мне, — Алина взяла у меня счет и стала снимать его камерой своего мобильного телефона. — Пусть теперь «Долгофф» сюда своих коллекторов присылает. А то они караулят Гундарева на проспекте Строителей, а он и не думает там появляться. — Держи.
— Зачем ты мне его отдаешь? Надо отнести счет обратно. Курьерша уже вышла, так что — вперед, — я кивнула на парадную.
— Ладно, — Нечаева нехотя, но от этого не менее изящно, вылезла из моего «Мини Купера» и отправилась к дому.
Поговорив с кем-то через домофон, она вошла в подъезд и пропала. Бросить бумажку в почтовый ящик — секундное дело, но Алины не было полчаса. Я даже стала нервничать. Наконец она вышла на улицу и танцующей походкой направилась к моей машине.
— Ты куда запропастилась? — сразу же поинтересовалась я.
— Я подумала, раз уж мы здесь, то почему бы не выяснить, дома ли Влад.
— Резонно.
— Так вот, я позвонила в его квартиру через домофон. Какая-то женщина спросила, кто я. Первое, что мне пришло в голову, — я из ЖЭКа. Это сработало, и она открыла мне подъездную дверь. Мне стало любопытно, кто она Гундареву, и я не поленилась подняться на пятый этаж. Позвонив непосредственно в ту квартиру, я опять-таки представилась ей сотрудницей ЖЭКа. Мне открыла женщина лет сорока.
— Для жены Влада она стара, для матери — молода, — сразу же отреагировала я.
— Вот и я так подумала. Женщина спросила меня, по какому я вопросу. Я вспомнила, как один коллектор рассказывал: когда ему надо войти в квартиру должника, осмотреться там, он всегда говорит, что пришел проверить показания счетчиков. По туалету, где обычно устанавливаются эти счетчики, можно судить о состоятельности жильцов. Вот и я достала из сумки блокнот и сказала, что пришла проверить показания счетчиков. Тетка недоверчиво прищурилась и спросила, почему меня интересуют только ее счетчики.
— А ты что ей ответила?
— Думаешь, я растерялась? — усмехнулась Нечаева. — Я сказала, что звоню лишь в те квартиры, где мне вчера не открыли. Она помялась-помялась и проводила меня в туалет. Надо сказать, там все очень даже цивильно. Сразу видно, что ремонт делали совсем недавно, причем на него не поскупились. Оглядевшись и посмотрев для проформы показания счетчиков, я спросила, когда они были установлены. Женщина как-то сразу стушевалась, начала какую-то ерунду плести… Короче, я пришла к выводу, что она квартирантка, поэтому и не знает, когда счетчики были установлены.
— Алина, а может, она родственница Гундарева?
— Вряд ли. Я вот еще на что обратила внимание — дверь в одну комнату была закрыта. Обычно, когда сдают квартиру, самые ценные вещи, которые некуда вывезти, закрывают в одной комнате, ну, например, антикварную мебель, книги, посуду…
— Возможно, ты права. Это что же получается? У Влада есть дополнительный доход, но алименты он все равно платить не хочет?
— Выходит, что так.
— Ладно, здесь мы все выяснили, сейчас поедем в Рохлино. — Заметив недовольство на лице моей подруги, я спросила: — Что-то не так?
— Полина, мне надо сегодня обязательно появиться в офисе, чтобы сделать отчет о проделанной работе, — не слишком убедительно прозвучало из уст моей подружки.
— Отчет? Но ты ведь еще не сотрудница «Долгофф», а задание, которое тебе дали, невозможно выполнить за полдня. Позвони и скажи, что ты работаешь на загородном объекте…
— Поля, ты не понимаешь, мне самой надо сегодня появиться в офисе, — загадочно проговорила Нечаева.
— Надеешься встретиться там с Кириллом? — догадалась я.
— Да, я хочу с ним встретиться, — подтвердила Алинка. — В пять часов будет подведение итогов, и он, скорее всего, там появится.
— Мы успеем вернуться к этому времени, — заверила я свою подружку.
— А как же обед? Лично я уже проголодалась.
— Хорошо, давай заедем по пути в какое-нибудь кафе, — предложила я.
— Давай.
* * *
Пообедав, мы поехали в Рохлино. Архитектура этого поселка поражала своей контрастностью. Недавно построенные вычурные особняки соседствовали с простыми постройками середины прошлого века, а то и вовсе заброшенными лачугами. Мы доехали до речки и остановились около ротонды.
— Вы не подскажете, где находится дача профессора Гундарева, — спросила Алинка, высунувшись в окошко.
— На том свете, — цинично сострила женщина пенсионного возраста. — Нет больше профессора, помер он пять лет назад.
— Я в курсе, — кивнула Нечаева. — Но дача-то осталась…
— Дача? Разве теперь это можно назвать профессорской дачей? Раньше там играли в шахматы, вели научные беседы… А что теперь? Музыка, выпивка, девочки…
— И тем не менее, где находится эта дача? — не унималась Алина.
— Там, — женщина махнула рукой направо и пошла своей дорогой.
— Полпоселка попадает под ориентир «там». Надо еще у кого-нибудь спросить, — Нечаева стала высматривать местных жителей. — Не понимаю, они все вымерли, что ли?
— Давай прогуляемся по первой линии, — предложила я.
— Пошли, — Нечаева первой открыла дверцу. — Может, кого-нибудь встретим.
Мы приблизились к угловой даче, и я заглянула в щелку высокого забора.
— Там оборудована детская площадка, значит, нам не сюда.
— Ладно, пошли дальше, — Нечаева потянула меня за рукав. — Смотри, пацан идет. Давай у него спросим.
— Спрашивай.
— Мальчик, ты не подскажешь, где здесь дача вот этого человека, — Алинка показала ему фотографию Влада в своем мобильнике.
— Не знаю, я никогда его не видел, — пожал тот плечами и побежал к речке. Мне показалось, он толком и не взглянул на фотографию.
Пока Нечаева разговаривала с пацаном, я заглянула через плетень, увитый диким виноградом, и увидела козу. Вряд ли Гундарев занимался разведением домашнего скота. Мы пошли дальше, заглядывая во все палисадники.
— Нет, эта халупа на профессорскую дачу не тянет, там скорее алкаши живут… Здесь окна забиты, значит, вообще никто не живет, — разочарованно говорила Нечаева. — А вот от того дома музыка доносится. Полина, может, нам сюда? Этот особняк вполне тянет на профессорский.
— Возможно. Сейчас проверим. — Я подошла к воротам с гербом и нажала на звонок домофона.
— Вам кого? — спросил женский голос.
Только я хотела сказать, что ищу Влада Гундарева, как увидела его боковым зрением на балконе соседнего коттеджа. На нем были одни шорты…
— Вы дачу на выходные не сдаете? — поинтересовалась я у нее, прикрыв свое лицо рукой.
— Нет, — сказала, как отрезала, дама и зашла обратно в дом.
— Алина, он там, курит, — я кивнула в сторону соседнего строения.
Пока она доставала из сумки мобильник, Влад исчез с балкона.
— Ну вот, опоздала, — посетовала Нечаева.
— Не переживай, главное, мы убедились, что он здесь. Смотри, там есть табличка с адресом.
— Отлично, то, что надо, — моя подружка стала снимать недвижимость Гундарева с разных ракурсов.
Минут через двадцать он снова появился на балконе и крикнул:
— Девчонки, вы что, заблудились? Кого ищете? Может, я вам помогу?
— Мы ищем Ивана Семеновича, — ответила Алина, снимая на мобильник полуголого дачника.
— Здесь вроде такого нет. А вы ничего не перепутали?
— Может, и перепутали, — не стала отнекиваться моя подружка, продолжая щелкать камерой мобильника. Чтобы Влад не догадался, что является объектом фотосъемки, Нечаева приложила мобильник к уху. — Иван Семенович, мы заблудились… Где? Ясно. А мы пошли совсем в другую сторону…
Между тем на балконе появилась девица в коротеньком облегающем платьице, обняла Влада и что-то спросила у него, кивнув в нашу сторону.
— Кажется, без ревности с ее стороны не обошлось, — негромко заметила я.
Мы с Алиной развернулись и направились в сторону «Мини Купера».
— Поля, я вот думаю, — глубокомысленно произнесла моя подружка примерно на середине пути в город, — а что в «Долгофф» будут делать с моей информацией?
— Начнут обрабатывать Гундарева. Он думает, что уехал в Рохлино, как на Луну, что его там ни за что не найти. Но не тут-то было! Коллекторы шагу не дадут ему спокойно ступить, ежедневно, ежечасно капая на мозги, требуя оплатить долг по алиментам. Да что я тебе объясняю, ты ведь сама знаешь все эти маркетинговые ходы. Вам же читали лекции…
— Читали, — подтвердила Нечаева. — Меня вот что настораживает… А вдруг именно меня пошлют обрабатывать Влада? Я не хочу этим заниматься. Ладно еще продавать антипригарные кастрюльки или биодобавки, но «спокойствие»… Этот товар мне уж точно там не реализовать.
— Алина, а вам говорили, по какому принципу распределяются обязанности среди коллекторов?
— Говорили, но я только сейчас начинаю въезжать, что к чему. Нам сказали, что каждый «боец», в смысле коллектор, — универсал. Ему приходится и наводить справки о должниках, как мне сейчас, и разговаривать с ними по телефону… Это еще куда ни шло, — заметила моя подружка.
— И беседовать с ними лично, — продолжила я, вспоминая разъезды Степана Бичехвоста по городу.
— Да, а еще придумывать «особые средства воздействия». Именно так сказал на лекции Купстас. Я хотела его спросить, что он подразумевает под «особыми средствами воздействия», но не рискнула. Вдруг Кирилл подумал бы, что я совсем «блондинка». Поля, а как ты считаешь, что Валерий Артурович имел в виду?
— Мать Витьки Копылова подкараулил во дворе коллектор с собакой бойцовской породы. У женщины от страха случился инфаркт. Я думаю, это как раз и было «особое средство воздействия», только с дозировкой явно вышел перебор. Алина, ты бы узнала, у кого есть такая собака, — попросила я.
— Попробую… Знаешь, что-то мне не хочется устраиваться на работу в этот «Долгофф», — призналась Нечаева. — Такие игры не для меня.
— А как тебе роль моего спецагента?
— Это уже поинтересней, только шпионаж обычно высоко оплачивается, — прозрачно намекнула мне подружка.
— Оплата будет, но по результатам работы. Пока ты не сообщила ничего особо интересного. И потом, тебя должна греть мысль о Кирилле…
Я довезла Нечаеву до салона, около которого она оставила свою машину. У нее еще было минут десять, чтобы добраться до коллекторской фирмы. Впрочем, ей сегодня можно было и опоздать, ведь она поработала на славу.
* * *
Мы с Аришей ужинали, когда мне позвонила Алина. Я извинилась перед дедом и вышла с трубкой из столовой.
— Поля, мне так много надо тебе рассказать! — запыхавшимся голосом говорила моя подружка. — Так много! Даже не знаю, с чего начать.
— Начинай с главного, — предложила я.
— Ладно. Представляешь, Кириллу тоже не нравятся принципы работы «Долгофф»! — таинственным голосом сообщила мне агентесса. — Он уже подумывает о том, чтобы искать другое место. Мы с ним решили, что еще несколько дней поприсматриваемся, и если что, то уйдем вдвоем!
— Да, Алина, это сильно, — сказала я не без сарказма, но Нечаева, кажется, не уловила его в моем голосе.
— Поля, мы с Кириллом во многом похожи! Прикинь, мы с ним мыслим совершенно одинаково. Я начинаю мысль, он ее продолжает, и наоборот. Это действительно сильно!
— Ну что ж, я рада за тебя. Скажи, а твою работу оценили?
— Поля, я такая дура, — самокритично призналась Нечаева, — взяла и вывалила сразу все материалы о Гундареве. У Сивцова даже глаза на лоб полезли от того, насколько быстро я смогла раздобыть инфу об этом должнике. Другие новички пока еще вообще ничего не смогли сделать. Кирилл не в счет. Его Богачев весь день с собой таскал по адресам, они прессовали самых несговорчивых должников…
— А как именно они занимались прессовкой, Кирилл тебе не рассказал?
— Нет, у нас особо не было времени на эти разговоры. Я тебе скажу только одно: Богачев знает лишь один способ воздействия на должников — грубый нажим. Он и на нас, стажеров, покрикивает. Знаешь, я его даже побаиваюсь больше, чем нашего полковника! Когда я выдала все материалы на Гундарева, Сивцов поставил меня всем в пример и сказал, что ждет от меня таких же результатов по Копылову и Кочеткову. Вчера меня заверяли, если я раздобуду сведения об одном должнике, то меня официально трудоустроят, а сегодня неожиданно выяснилось, что надо всех троих окучить… Я спорить не стала, потому что уже не хочу там работать. Пусть полковник ждет от меня новых побед, но я через пару дней скажу, что у меня ничего не получилось ни с тем, ни с другим…
— Алина, по-моему, ты слишком рано умываешь руки.
— Поля, ты же понимаешь, что с Гундаревым нам просто повезло. Что бы мы делали, если бы он не работал одновременно с тобой на заводе и ты не приятельствовала бы когда-то с кадровичкой?
— Стали бы искать другие источники информации. Получилось бы не так оперативно, но все равно получилось бы. Заставить алиментщика выполнить свой отцовский долг — святое дело! Тут все средства хороши. Лично я не против, чтобы коллекторы его как следует прессанули.
— Ну хорошо, а что дальше будем делать?
— Дальше ты займешься Копыловым.
— Но ты же сама сказала, что он не должник, что это его брат не выплачивает кредит…
— Ты предоставишь руководству «Долгофф» справки о том, что у Копыловых ничего нет, никакого движимого и недвижимого имущества. Отрицательный результат ведь тоже результат, не так ли?
— Меня за это не похвалят, — вздохнула Алинка.
— Но ты же не виновата, что ни он, ни его родственники на самом деле неплатежеспособны.
— А если меня перепроверят?
— Как говорил Дейл Карнеги, не переходи мост, пока не дошла до него.
— Ну, лично мне он ничего такого не говорил, но я все равно постараюсь. Слушай, Поля, тут со Степаном Бичехвостом, за которым ты следила, сегодня одна забавная история произошла…Тебе это интересно?
— Конечно.
— В первой половине дня он приехал на адрес, пошел к должнику, а когда вернулся, то не обнаружил на парковке своей машины. Сначала Степа подумал, что ее угнали. Потом ему кто-то сказал, что его «Приору» увезли на эвакуаторе. Бичехвост запоздало заметил, что ставил свою машину на место, предназначенное для инвалидов. Поля, а ведь я тоже иногда так делаю, ставлю «Рено» под знак «Парковка для инвалидов», — призналась Алина. — Но меня до сих пор проносило.
— Рассказывай дальше, — попросила я.
— Степан стал звонить в ГИБДД, чтобы узнать, куда увезли его тачку. Ему сказали, что она стоит на штрафстоянке в шестом микрорайоне. Приехав туда, Бичехвост ее почему-то не обнаружил. Тогда он поехал на другую штрафстоянку, в Заводской район, но и там его «Приоры» не оказалось. Пришлось ему вернуться на первую — в Горовске их всего две, — со знанием дела уточнила Нечаева. — Там Степа нашел-таки свою машину, в самом дальнем углу, за микроавтобусом. Прикинь, штраф он оплатил, а забрать свою машину не смог. Ему сказали, пока не объявится водитель «Газели», он за своей тачкой может не приходить. В итоге Степан пришел в фирму уже к шести, злой как собака. Когда же он стал рассказывать про свои мытарства, над ним все откровенно смеялись. Я так поняла, что с Бичехвостом постоянно какие-то истории случаются. Он такой недотепа!
Ну как тут было не вспомнить о ведре воды, которое должница вылила на него с балкона! Я, разумеется, об этом вспомнила, улыбнулась про себя, но Алинке ничего рассказывать о том случае не стала, зато поделилась с ней своими соображениями:
— Что-то мне подсказывает, это приключение устроил ему Копылов.
— С чего ты взяла? — удивилась Нечаева. — Степан же признал, что припарковался неправильно.
— Допустим, а что произошло потом? Почему он так долго искал свою тачку, а когда нашел, то не смог ее забрать?
— Потому что у нас кругом бардак.
— А я вот что тебе скажу… Витька думал, что я мигом решу его проблемы, а поскольку этого не произошло, он обиделся и сказал, что будет действовать сам. Ну что еще могло прийти в голову гаишнику, одержимому детсадовским желанием дать сдачи, как не эта подлянка с эвакуацией?
— А я как-то и не сообразила, что это его рук дело. Похоже, Степан действительно самый невезучий из всех коллекторов, раз именно он вляпался в эту историю.
— По-моему, сама судьба наказала его за то, что он согласился потворствовать Левичевой, решившей кинуть Нинку Соловьеву с долговой распиской.
— Может, и так, — согласилась со мной подружка.
Наговорившись с ней вволю, я переварила информацию и позвонила Копылову.
— Алло! — ответил он.
— Витя, привет! Что у тебя нового?
— Сижу дома под прицелами твоих камер, жду коллекторов, а они что-то не идут, — усмехнулся гаишник.
— Судя по голосу, у тебя хорошее настроение, — заметила я.
— А сколько можно унывать?
— Витя, а хочешь я скажу, чему ты радуешься?
— Ну и чему же?
— Ты лишил одного незадачливого коллектора на денек-другой машины и думаешь, что тем самым решил все свои проблемы.
— Ну почему же одного? Второй скоро письмишко с квитанцией получит за превышение скорости. И это только начало… Я им каждый день свои «приветы» посылать буду. Спасибо тебе, Полина, что снабдила меня номерами коллекторских машин.
— Эх, Витя-Витя, иначе как мышиной возней я твою деятельность назвать не могу.
— Это почему? — обиделся Копылов. — Пусть в «Долгофф» знают, с кем имеют дело!
— Для тебя же было бы лучше, если бы коллекторы не узнали о твоих примитивных мстительных выходках.
— Не такие уж они и примитивные, — защищался Виктор. — По крайней мере, я хоть что-то предпринимаю. В отличие от тебя.
— Ты бы для приличия сначала спросил, а вдруг я тоже что-то предпринимаю?
— Да что ты можешь предпринять? — в голосе Копылова был откровенный скепсис.
— Хотя бы заслать в стан врага своего человека.
— А что это даст? — скептицизм сменился заинтересованностью.
— Долг с твоих родственников мой агент, конечно, не спишет, но вот о новых методах воздействия на тебя он предупредить сможет. А кто предупрежден, тот…
— …вооружен, — продолжил Виктор и, поразмыслив секунду-другую, выдал: — Пустое все это. Ничего они не придумают, чтобы заставить нас с матерью погасить Борькин долг. Денег у нас нет, ты же знаешь. Пусть они хоть расшибутся перед нами в лепешку!
— Деньги — это дело наживное. Можно, например, почку продать…
— Сейчас! — возмутился Копылов. — Бегу и падаю! Нет, Полина, мой способ надежнее. Как только в «Долгофф» поймут, от кого исходят их автомобильные неприятности, пойдут со мной на мировую.
«Не льсти себе, Витя!» — так и вертелось у меня на языке, но я промолчала. Рассказывать ему о том, какое задание получила моя подруга, я тоже не стала. Он был сейчас не в том состоянии, чтобы конструктивно мыслить. Судя по кое-каким характерным звукам, Копылов разговаривал со мной, попивая пиво, а может, что и покрепче.
— Ладно, как только у меня будет для тебя что-то интересное, я позвоню.
— Звони, — нехотя проговорил Витька и отключился.
Я задумалась о том, что же мне предпринять дальше.
— Что-то случилось? — оторвал меня от размышлений дедуля, заглянув в гостиную.
— Так, текучка.
— Ну разве текучка стоит того, чтобы прерывать ужин?
— Наверное, нет. — Я положила телефон на стол и вернулась в столовую.
После ужина я поднялась к себе, вышла в Интернет и заглянула в социальную сеть. Увы, новых сообщений от Федора не было. Я перешла на страницу Тани Левичевой и сразу же обратила внимание, что среди ее друзей уже не было Степана Бичехвоста. Похоже, она получила от него все, что хотела, и удалила его из списка своих виртуальных друзей за ненадобностью. Вот уж точно, Степа-недотепа!
