Глава 11
На следующий день на первой полосе газеты «Горовск сегодня» была напечатана статья под скромным названием «Помним», проиллюстрированная Алинкиной фотографией. На недавно заасфальтированной центральной аллее кладбища стояли двое мужчин. В перспективе был виден отреставрированный забор. Все по теме, описанной в статье. Но у кого-то из читателей, обративших внимание на фотографию, мог возникнуть ряд вопросов. Почему эти мужчины оказались в одно время на кладбище, причем у соседних могил? Что Хазаров передает Морозу? Случайно ли эта сценка попала в фокус фотокамеры? Если первые два вопроса следовало адресовать Руслану, то последний — газетчикам. Осознав это, я позвонила Антону.
— Алло! — ответил он.
— Антон, привет! Я по поводу фотки. Боюсь, что мы подставили Петину.
— А ты не бойся, Светка загорает на Золотых песках Болгарии. Она еще в субботу туда улетела. Передавай Нечаевой привет и мои поздравления. Не всем удается разместить свои любительские фото на первой странице, да еще таким крупным планом. Правда, на гонорар пусть не рассчитывает — пришлось сохранить ее авторство в тайне.
— Спасибо, передам.
Я позвонила Алинке, она все еще была в депрессии. Новость о том, что в газете наконец-то опубликовали фотографию, которую она сделала на кладбище, ее не вдохновила. Вот если бы ее саму напечатали на обложке какого-нибудь глянцевого журнала, она бы сразу перестала хандрить. Впрочем, кое-кому все-таки удалось вернуть мою хандрящую подружку к активной жизнедеятельности. Бас-гитарист Эдик позвонил Нечаевой и поинтересовался, куда она пропала, и остается ли в силе ее договоренность со звукорежиссером. Осознав, что она кому-то все-таки нужна, Нечаева воспрянула духом, созвонилась с Олежкой Грибовским и пригласила его в подвал в седьмом микрорайоне. Тот, конечно, поморщился, увидев, в каких условиях играют начинающие музыканты, но дорогие инструменты, красноречиво свидетельствующие о финансовой состоятельности рок-музыкантов, заставили его остаться и послушать несколько песен в их исполнении.
— Неплохо, — выдал свой вердикт Олег. — У вас, ребята, есть свой почерк. Так что я втисну вас на следующей неделе в какое-нибудь окошко. А как вы называетесь?
— «Нежуки», — ответил за всех Константин.
— Типа не «Битлы», что ли? — уточнил Грибовский и, получив утвердительный ответ, сделал свою оценку: — Что-то в этом есть…
* * *
От Копылова продолжали приходить эсэмэски примерно одного и того же содержания. Костик изо дня в день бывал в одних и тех же местах: салон красоты «Эвридика», клуб «Планета Икс», седьмой микрорайон. Поскольку Нечаева завязала с сыном Аристотеля деловой контакт, уже не было никакого смысла следить за его передвижениями по городу. Я позвонила Витьке и дала ему отбой. Он тут же напомнил об окончательном расчете. Мы договорились с ним встретиться после работы, в квартале от его конторы.
— Вот, — я протянула гибэдэдэшнику оговоренную сумму плюс премиальные.
— Спасибо, — он убрал деньги в нагрудный карман форменной рубашки. — Полина, ты обращайся, если что-то еще понадобится.
— Обращусь.
* * *
Во вторник Веронике Булатовой удалось подменить магнитный ключ от двери в парадную своей начальницы, о чем она сразу же иносказательно сообщила мне эсэмэской. На следующий день Шадрина устроила на проходной небольшой скандальчик, потребовав убрать рамку терминала.
— Вчера у меня ключ размагнитился, а завтра пластиковые карты выйдут из строя, — выговаривала она охраннику. — Неужели так уж обязательно проходить через нее?
— Это вопрос не моей компетенции, — сухо ответил тот.
— А чьей?
— Обращайтесь к арендодателю, это он установил терминал. Между прочим, в целях вашей же безопасности, — заметил охранник.
Не найдя поддержки у других работников офисного здания, Зинаида Львовна отправилась в свой кабинет.
В тот же день я встретилась с Михайловым опять-таки в сквере около его дома.
— Значит так, Олег. Мероприятие будем планировать на завтра, — начала я с главного.
— Наконец-то. Я уж думал, что все повисло в воздухе и там растворилось.
— Нет, не повисло, мы прорабатывали все детали, и прежде всего твое алиби.
— И что же вы придумали? — поинтересовался Михайлов.
— Тебе надо заказать на свое имя сегодня по Интернету два билета в кинотеатр «Водолей» на завтра на 15.30. Запоминай, большой зал, мистический блокбастер, — я озвучила название фильма. — Справишься с этим?
— Не проблема, только это какое-то хиленькое алиби, — заметил вор.
— Нормальное. Сегодня ты закажешь билеты, а завтра за полчаса до начала сеанса их выкупишь, при этом постараешься сделать все, чтобы кассирша тебя запомнила. Потом мы с тобой покрутимся в фойе перед камерами. Там их две штуки — я их тебе покажу. За пять минут до начала ты пойдешь в туалет, а ко мне вместо тебя присоединится другой человек, одетый так же, как ты. — Я протянула Олегу пакет, в котором лежала ярко-желтая футболка. — Так что твое место в зрительном зале пустовать не будет. Выждав какое-то время, ты выйдешь из кинотеатра. В фойе по-прежнему будет много народа, потому что через полчаса в малом зале начнется другой фильм. Не забудь, как бы невзначай, прикрывать лицо рукой, когда будешь проходить мимо камер. Из «Водолея» дворами дойдешь до места. На это уйдет минут десять.
— А что с магнитным ключом? — поинтересовался Михайлов.
— Вот, — я достала из кармана и протянула ему этот ключ. — Скажу тебе прямо, где именно в квартире находится сейф, нам неизвестно. Придется его поискать. Только аккуратно. Никакого беспорядка в квартире быть не должно…
— Могла бы об этом не говорить. Не думаю, что в хате так много мест, где можно спрятать железный ящик размером с микроволновку. Мне брать все, что будет лежать в сейфе, или выборочно?
— Нас интересуют только ювелирные украшения.
— О, как! — Олег присвистнул. — Я почему-то думал, что речь идет о каких-нибудь документах. За ювелирку срок могут такой накрутить, что и рисковать не стоит…
— Ты еще можешь отказаться, — спокойно произнесла я.
Михайлов задумался.
— Ладно, — изрек он через пару минут. — План вроде неплохой. А какие гарантии, что хозяйка домой не вернется?
— Она в это время будет на работе под нашим наблюдением. Если задумает куда-то отправиться, ее либо задержат, либо подадут нам сигнал. В любом случае тебе придется работать быстро, поскольку к кинотеатру надо будет вернуться к концу сеанса. Фильм идет полтора часа. Вопросы есть?
— Адрес! Ты мне не сказала адрес хаты. — В голосе Михайлова проскользнула какая-то хитреца.
— Ты узнаешь его завтра в последний момент.
— Не доверяешь, значит? — усмехнулся Олег.
— Не доверяю, — я не стала юлить.
— Ладно, мне лишняя информация ни к чему. — Михайлов о чем-то задумался. — Мне что, с цацками тащиться в кинотеатр?
— Я ждала этого вопроса. Отвечаю — ты выйдешь из дома с мусорным пакетом, куда предварительно положишь всю ювелирку. Повторяю — всю. Напротив дома стоят мусорные контейнеры — ты бросишь пакет в крайний слева, то есть ближайший к парадной. И не переживай, если увидишь поблизости бомжа в синей шапочке. Это наш человек, он сделает свою часть работы. И вообще, Олег, хочешь ты этого или нет, но за тобой будут постоянно наблюдать, — предупредила я вора. — Так что без глупостей!
— Уж какие тут глупости, когда дома у меня Машка с Сашкой? — напомнил мне отец-одиночка.
— Да, они действительно твои гарантии. Ты правильно понимаешь, — подметила я для пущей важности.
— Я рискую самым дорогим, — проникновенно произнес Олег.
Интересно, а он думал о своих детях, когда пытался стырить пачку памперсов из камеры хранения в супермаркете? Как мне ни хотелось задать ему такой вопрос, но я воздержалась от него.
— На самом деле, каждый, кто задействован в этой операции, чем-то рискует и каждый надеется на то, что все пройдет без сучка и задоринки. — Я упорно давала Михайлову понять, что нас в деле много, поэтому он постоянно будет под наблюдением.
Откровенно говоря, я не исключала, что Олег может меня кинуть — обчистить сейф, припрятать где-нибудь драгоценности, а мне сказать, что ничего не нашел. И ведь никаких рычагов давления у меня на него не было. Разу-меется, я не собиралась отправлять его детей в приют и уж тем более отдавать их на усыновление за границу. Это было выше моих реальных возможностей и ниже моральных принципов.
— Когда я получу полный расчет? — осведомился Михайлов.
— Встретившись с тобой около кинотеатра, мы немного прогуляемся по бульвару, засветимся перед продавцами мороженого и кваса. Для укрепления алиби. Вот еще что, — добавила я, — почитай, о чем фильм, а потом удали из журнала посещений эту страницу.
— Я смотрю, вы действительно все предусмотрели, — был вынужден признать Олег.
— Мы старались. У тебя есть еще ко мне вопросы?
— Надо подумать, — Михайлов откинулся на спинку скамейки и некоторое время сидел в глубокой задумчивости. — Нет, пока вопросов больше нет. Если что-то появится, завтра уточню.
— Надеюсь, няня не подведет?
— Не должна.
Пообщавшись с Олегом, я поехала на старое кладбище, где проживали бомжи Вася и Люся. Они уже не раз помогали мне вершить возмездие, причем делали это с большим энтузиазмом и практически бескорыстно. Я объяснила бомжам, что им предстоит завтра делать.
— Кинет! Как пить дать, кинет, — заволновалась Люся, услышав про драгоценности.
— У меня тоже есть такое опасение, поэтому я хочу подстраховаться. Надо, чтобы кто-нибудь из вас контролировал чердак, — я поделилась с бомжами своими незамысловатыми соображениями.
Люся с Васей выслушали меня и, посовещавшись, решили, что он возьмет на себя контроль чердака, а она — выход из парадной и стоящие неподалеку мусорные баки.
— Полина, а ты чего так на меня смотришь? — спросил Василий, поправив свою синюю шапочку, которую он носил и зимой, и летом.
— Вася, а ты мог бы на время расстаться со своим головным убором? — поинтересовалась я.
— Нет! — отчаянно запротестовал бомж и надвинул свою любимую шапочку едва ли не на глаза.
Я поняла, что было бы неправильно лишать его этого талисмана, поэтому решила купить Люсе другой головной убор того же цвета. И зачем я только указала Олегу на эту примету?
— Ладно, проехали, — сказала я, и Вася расслабился. — А скажите-ка, мобильник, который я вам в прошлый раз давала, еще работает?
— Да мы им не пользуемся. Кому нам звонить? — Люся повертела головой туда-сюда. — У здешних постояльцев нет мобил.
Ее шуточка была достаточно циничной, но я все-таки улыбнулась, после чего сказала:
— Надо бы проверить, не сели ли батарейки, не обнулился ли баланс.
— Метнись за трубой, — скомандовала Люся.
Ее приятель послушно поднялся с деревянного ящика и отправился в глубь кладбища, демонстрируя излишнюю прыть. Не прошло и пяти минут, как он вернулся обратно. Я включила мобильник и увидела, что столбик зарядки опустился на две трети. Но на пару-тройку звонков ее должно было хватить. Запросив баланс, я убедилась, что бомжи не развлекали себя телефонными шутками — на счету как было около восьмидесяти рублей, так и осталось.
— Ну а сейчас прокатимся до объекта, — сказала я. — Хочу, чтобы вы запомнили туда дорогу, да и привязку на местности надо сделать.
— На твоей тачке — с удовольствием, — оживилась Люся.
По пути я остановилась около стихийного базарчика и купила вязаную крючком беретку синего цвета. Людмилиной радости не было предела. О Василии я тоже не забыла — ему досталась новенькая зажигалка. Я знала, что он питал к ним слабость, хоть и не курил. Во дворе дома Шадриной я еще раз рассказала бомжам, какая задача перед ними стоит, вручила Васе дубликат ключа от подъездной двери, а потом повезла бомжей обратно, на старое кладбище.
* * *
Разрабатывая детальный план завтрашней операции, я как-то сразу решила, что дублером Олега будет Антон. Они ведь одного роста и примерно одного телосложения. Проблема была только в том, чтобы правильно донести до Ярцева эту информацию. Я позвонила Веронике:
— Привет! Завтра можно запускать «проект», но есть кое-какие нерешенные вопросы. Ника, придется все рассказать Антону. Без его помощи не обойтись.
— Ладно, давайте встретимся у меня, после работы, — предложила Булатова.
— А твоя мама нам не помешает?
— Нет, у нее ночное дежурство.
* * *
Когда Ника открыла мне дверь своей квартиры, я сразу отметила про себя, что в ее одежде уже не было черного цвета, но в глазах по-прежнему читалась безмерная скорбь.
— Привет, Полина! — В прихожую вышел Ярцев. — Ты одна, без Нечаевой? То есть «женсовет» пройдет не в полном составе?
— Антоша, ну не начинай! — осадила его Булатова. — Проходи, Полина, в зал, а я разогрею ужин.
Оставшись наедине со своим одноклассником, я сразу же решила кое-что прояснить.
— Антон, скажи, ты хочешь, чтобы я разобралась с теми, кто подтолкнул Никиного отца в петлю, или нет? Кстати, это он, да? — Я кивнула на фотографию в рамке, висящую на стене.
— Да, это Иван Иванович, — подтвердил Ярцев. — Хороший был мужик, потому я к тебе и обратился… А почему ты спрашиваешь?
— Потому что ты ведешь себя очень непоследовательно. Вот что это за приколы насчет «женсовета»?
— Хорошо, что ты, Поля, сама об этом заговорила. — Ярцев посмотрел на дверь и снизил тон, чтобы Ника, суетящаяся в кухне, его не услышала. — Зачем ты привлекла к этому делу Нечаеву?
— Она всегда мне помогает.
— Помогает? — Антон усмехнулся. — Она же клиническая… блондинка. Чем она может помочь? Я до сих пор не забуду, как она спросила на уроке английского, почему в словарях нет содержания… Вот в этом вся Нечаева!
— Ярцев, ты заблуждаешься.
В гостиную зашла Вероника.
— О чем вы тут спорите?
— Мы не спорим, тебе показалось, — успокоил ее Антон.
Хозяйка пригласила нас за стол, и мы переместились в кухню. Когда Ярцев разделался с салатом, я спросила у него ни к чему не обязывающим тоном:
— Антон, скажи, а ты завтра сможешь слинять на пару часиков из редакции?
— Смотря в какое время.
— После обеда, а если точнее, то ты нужен нам, — я перевела взгляд на Нику, — с трех до пяти.
— В 15.00 как раз пресс-конференция начнется. У меня аккредитация. А что вы, девочки, хотели? Может, перенесем это на первую половину дня или на послезавтра?
— Нет, перенести ничего не получится. А что за пресс-конференция? — поинтересовалась я, пытаясь понять, не вешает ли Ярцев нам лапшу на уши.
— Завтра, в первой половине дня, должны будут огласить приговор педофилу Кочеткову. Судебный процесс закрытый, прессу на заседания не пускают. Результаты будут обнародованы на пресс-конференции. Сами понимаете, город жаждет узнать, посадят его или отправят в психушку. — Антон не врал, и это меня удручало. Заметив, что я сильно расстроилась, он спросил: — Полина, а что случилось? Зачем я вам понадобился именно в это время?
Я встретилась взглядом с Никой. В нем так и читалось: «Кто расскажет ему, я или ты?» Антон изначально был против ограбления Шадриной. Осуждать его за это было глупо. Он опасался, как бы мы на чем-нибудь не прокололись и не угодили за решетку. Нам пришлось действовать за его спиной, но сегодня я собиралась во всем признаться Ярцеву, доказав ему, что мы разработали идеальный план, в котором есть место и для него. Как выяснилось, Антон, по вполне уважительной причине, не мог стать дублером Олега, обеспечивающим его алиби. Так стоило ли посвящать его в детали? Мне казалось, что следовало промолчать.
— Не бери в голову, так, пустяки, — отмахнулась я. — Вопрос снимается с повестки дня.
— Что-то вы, девчонки, крутите! — Ярцев повернулся к Нике, та слишком уж откровенно прикрыла лицо рукой. — Быстро признавайтесь, что задумали!
Звонок моего мобильника раздался как нельзя кстати. Это был дед.
— Да, Ариша! — ответила я.
— Полетт, ну ты где пропадаешь? К тебе тут гости пожаловали, а тебя все нет и нет.
— Надеюсь, это не Ромашкина?
— Нет. Это Евгений. Ты скоро вернешься? — уточнил дедуля.
— Минут через сорок. Ариша, развлеки его чем-нибудь, пусть Крючков меня обязательно дождется.
— Постараюсь.
— Ника, Антон, мне срочно надо ехать домой, — я направилась в прихожую. Булатова последовала за мной.
— Он от меня не отстанет, — шепнула мне Ника. — Может, рассказать?
— Не надо. Отболтайся. А завтра держи Шадрину на контроле.
— Эй, вы чего там шепчетесь? — крикнул Ярцев.
— Всем пока! — Я вышла на лестничную площадку.
* * *
До дома я доехала за полчаса. Ариша с Женькой играли в кантри-зале в дурака. Это было так предсказуемо! Стоило мне заглянуть к ним на огонек, как дедуля сослался на усталость и оставил нас вдвоем.
— Женя, ты бы предупредил меня, что заедешь, — сказала я, усаживаясь напротив Крючкова.
— Как-то все спонтанно вышло. Мой новый клиент проживает в этом поселке, я был у него по делам, потом решил зайти к тебе. Аристарх Владиленович никак не хотел меня отпускать…
— Да, в гостеприимстве ему не откажешь. Женя, скажи, ты сильно занят завтра во второй половине дня?
Крючков достал смартфон, покопался в заметках и сказал:
— На 16.00 у меня назначена одна встреча, но я могу ее перенести, если нужно.
— Как ты смотришь на то, чтобы сходить в кино?
— Здорово! Я уже больше года не был в кино. Все дела-дела… Давай в выходные сходим, — с воодушевлением произнес адвокат.
— Не в выходные, а завтра, в 15.30, — я обозначила время, внимательно наблюдая за реакцией Крючкова.
— Полина, это что, шутка такая? — Женька явно не принял мое предложение всерьез.
— Нет.
— Тогда я не понимаю, зачем надо идти в кино в рабочее время. Детский сад какой-то!
— Извини, я просто хотела проверить, остался ли у тебя еще дух авантюризма. Похоже, что он выветрился в окно твоей адвокатской конторы. Жаль!
— Если бы он выветрился, я бы не стал заниматься вот этим. — Крючков положил к себе на колени кожаный портфель, который стоял до этого на полу рядом с его стулом и достал из него какие-то бумаги. — Сейчас полистаешь или потом?
— Интересно, что это такое? — я стала просматривать документы. Они меня заинтересовали. — Откуда у тебя эти материалы?
— Я сделал наудачу запрос в соседнюю область. Конечно, запрос негласный, я воспользовался личными связями, и вот результат.
— Странно, «Оксид» является дочерней фирмой полиграфического комбината. Я еще могу понять, почему «Оксид» стал преемником «АБЦ». Тут даже по названию ясно, что сфера деятельности химическая. Но зачем предприятию, которое печатает книжки и журналы, понадобилась такая «дочка»?
— Мне тоже показалось это странным, и тогда я навел справки насчет учредителей. И вот тут стала вырисовываться достаточно интересная картинка. Оказывается, учредителем «Оксида» является Михальчук Владимир Анатольевич…
— Погоди, а новый управляющий «АБЦ» — Михальчук Александр Анатольевич. Они братья?
— Братья, но самое интересное — другое. Взгляни сюда — видишь, кто основной акционер полиграфкомбината?
— Истомин Аркадий Алексеевич, — прочитала я. — Ничего себе! Выходит, у Аристотеля есть бизнес в соседней области? А что ворам в законе можно официально иметь бизнес?
— Конечно, в воровской среде это не слишком приветствуется, но сейчас понятия уже не те, что были, скажем, лет двадцать назад. Не удивлюсь, если здесь никто и не знает, что у Аристотеля есть солидный портфель акций полиграфкомбината «Альфа и Омега».
— Странно, а почему он решил вложиться именно в этот бизнес, а, к примеру, не в нефтяной? Купил бы себе какую-нибудь вышку…
— Аристотель ничего не покупал. Акции достались ему по наследству от отца, Истомина Алексея Аркадьевича. Я и о нем навел справки. Алексей Аркадьевич был женат трижды. С матерью своего единственного сына он прожил всего три года, после развода он переехал в соседнюю область и там вскоре снова женился. От второго брака у него есть дочь, Светлана. Она глухонемая. С ее матерью Истомин прожил около десяти лет. В третьем браке у него детей не было. Не знаю, как Алексей Аркадьевич распорядился другим своим имуществом, но акции он оставил своему сыну. Аристотель стал держателем акций ОАО «Альфа и Омега» примерно четыре года назад. Надо сказать, тогда его портфель был гораздо тоньше, чем сейчас. Судя по всему, Аристотель вел целенаправленную работу по увеличению этого пакета, хотя его самого там никто никогда и не видел.
— Действовал через доверенных лиц? — догадалась я.
— Именно. Если капнуть поглубже, то наверняка можно наткнуться на чьи-нибудь трупы, но я за такой короткий срок и тем более на расстоянии не смог проделать эту работу. Зато я выяснил кое-что другое. По сроку и месту последняя отсидка Аристотеля соприкасается с отсидкой Владимира Михальчука, старшего из братьев, — пояснил Крючков.
— А за что сидел Михальчук?
— За взятку в особо крупном размере. Он был начальником Комитета по защите окружающей среды соседней области и получил семь лет. После освобождения Михальчук около года проваландался у себя на родине, но, похоже, так и не смог найти себе применение, и тогда подался к нам. Чем здесь Владимир занимался, мне выяснить не удалось. Регистрация по месту жительства была, а вот постановки на налоговый учет — не было. Скорее всего, он трудился на Аристотеля. Три с лишним года назад Михальчук вернулся на свою малую родину. А два года назад он стал учредителем ООО «Оксид», которое занимается поставками химпродукции, в том числе и для полиграфкомбината. А вот теперь взгляни на эту статью, — Женька придвинул ко мне газету.
— Здесь пишут, что в области резко увеличилось число наркоманов, употребляющих какой-то новый синтетический наркотик, смертность от которого просто зашкаливает. — Взглянув на другой документ, я кое-что проверила и подвела резюме: — По срокам это совпадает с началом деятельности ООО «Оксид».
— Да, Полина, ты сразу же ухватила самую суть. А теперь прикинь, что будет, когда заработает новое производство на «АБЦ»?
— Боюсь себе это даже представить. Женя, как ты думаешь, можно ли дать этим документам официальный ход? — спросила я и поняла несуразность своего вопроса. — Ну, да, это все наши догадки.
— Полина, ты знаешь, я всегда был сторонником законных методов работы, но в этот раз я умываю руки. При нашей коррумпированной системе все эти материалы не больше, чем бумажки для розжига костра. Тем более что они попали ко мне неофициальным путем. Боюсь, что другого способа покончить с Аристотелем, кроме того, что предлагаешь ты — нет. Скажи, я могу как-то поучаствовать в этом?
— Можешь, — я выдержала небольшую паузу. — Пошли завтра в кино!
