ГЛАВА 6
Ничто, ничто так не бодрит утром, как звон колокола, возвещающего о подъеме, и жуткий холод! Еще бы! Камин я вчера разжигать не стала, на это просто не осталось сил. Теперь вот бегаю в рубашке по чердаку, стараясь согреться. Брр!
Быстро умылась, оделась и задумалась. Расписание я еще не видела, что с собой брать — не знала. Спуститься и посмотреть, а затем вернуться? Тогда не успею позавтракать. Взять наобум? Не будут же нас в первый день загружать, верно? Поколебавшись, положила в сумку несколько тетрадей, ручки с карандашами и заглянула в весьма объемную корзину. Там нашла мантию и значок МыШКи, надела и то, и другое. Больше из одежды в корзине ничего не было, только разноцветные клубки ниток, наборы иголок, наперсток, пяльцы и небольшие рулончики белой ткани. Взять — не взять? Ладно, небольшой наборчик не помешает. И как в воду глядела! В расписании стояло четыре пары, среди которых — искусство мастерицы — лекция и практика, сразу после пары по истории и физической подготовки. Интересно, а швеям последнее зачем?
В столовой было шумно и многолюдно. Я протолкалась сквозь очередь за столик, где сидели Фиона с Ромео и поедали обычную манную кашу.
— Доброе утро!
— Мечтать не вредно! — отозвалась девушка, хмурясь и сонно зевая. — После такого подъема оно совсем недоброе.
Ромео улыбнулся, но ничего не сказал.
— Спасибо, что взяли мне завтрак. — Я придвинула поближе тарелку с кашей.
Не очень люблю по утрам есть, но до обеда будет тяжело держаться. День насыщенный предстоит.
— У меня сегодня история.
— Знаем, — хором отозвались друзья. — Эта пара общая так же, как и физическая подготовка.
Понятно, значит, стоит поторопиться. Не хочется прийти последней и занять неудобное место.
Аудитория была огромной, в светло-золотистых тонах. Стрельчатые окна с лимонными занавесками и цветами на подоконниках делали ее уютной. Потолки были высокими, с большими узорчатыми люстрами. Если бы не парты, можно смело сказать — бальный зал. Студентам в моем мире такое и не снилось.
— Доброе утро, студенты! — раздался мужской голос, и в помещении воцарилась тишина.
Высокий подтянутый мужчина с аккуратной бородкой возник возле преподавательского стола, поставил стопку книг и приветливо улыбнулся, оглядывая аудиторию. Взмахнул рукой, и перед ним вспыхнул клубок с иголкой.
— Сейчас каждый из вас уколется, тем самым закрепив себя в журнале посещаемости, — сказал он. — Ах да, забыл представиться. Я — профессор Злотарий, буду вести у вас историю этого мира, а со второго семестра еще и историю каждого вида мастерства. Регулярное посещение моего предмета и вовремя выполненное домашнее задание даст вам возможность без проблем получить зачет по моей дисциплине.
Мужчина коснулся черной бородки, склонил набок голову, напоминая любопытного ворона. Мантия на нем было серая, но с неизменным значком мыши с катушкой ниток на спине и иголкой в зубах. Преподавательская форма придавала ему строгий вид.
Злотарий взмахнул рукой, позволяя клубку с иголкой подплыть к первой парте. Брюнетка с мышиным хвостиком волос робко укололась, поморщилась, отпустила клубок.
— Сегодня, пожалуй, начнем с появления в нашем мире магии, — сказал Злотарий, вытаскивая из кармана еще один клубок с иголкой.
Он что-то быстро прошептал, иголка вытянулась и превратилась в указку. Я охнула, за что получила ощутимый толчок от Фионы и Ромео, сидящих от меня с двух сторон.
— Кто-нибудь знает легенду о возникновении Чарды?
— Создана великой четверкой магов — Аруном, Гралиасом, Сандром и Кродусом, — раздался бодрый женский голос.
— Что ж, самая распространенная версия, — улыбнулся профессор Злотарий. — Я расскажу вам еще одну. Когда будете сдавать зачет, можете выбрать любую, но обязательно аргументируйте свое предпочтение.
Мужчина провел иголкой по воздуху, нарисовав прямоугольник, который тут же пошел волнами.
— Ария — Великая Кудесница однажды создала полотно.
— А как создала? — раздался голос с задних парт.
— Согласно легенде, богиня взяла облако, чтобы ткань была белоснежной, и ветер, чтобы она была легкой.
Я постаралась не захихикать. Знали бы мои родители, чему тут будут учить их дочь — сказкам! Но невольно вспомнила, что видела на маме и папе значки МыШКи, и вздохнула.
Созданный прямоугольник тем временем превратился в белый туман.
— Луч Арели на полотне создал день, а луч звезды — ночь.
Мужчина провел иголкой-указкой, разделяя экран не две половины.
— Но пустота Арии не нравилась, поэтому она стала творить дальше. Иголка и нитки, в которые Великая Кудесница вложила свои чары, порхали в ее руках, как легкие бабочки, рождая целый мир — наш мир, Чарду, — улыбнулся профессор, оглядывая аудиторию.
— А что было потом? — не выдержал кто-то.
— Она вдохнула в него жизнь. Отпустила полотно, и оно, полетев с небосклона, стало миром. Следом за ним упали разноцветные нитки, которые, устлав землю, стали источниками магии. Большая их часть попала в воду.
На экране поочередно стали мелькать картины лесов, полей, гор и рек, и я в который раз отметила, что Чарда напоминает мою родную Землю. К примеру, океан серо-синего цвета и абсолютно безжизненная пустыня, покрытая янтарным песком, по которому гулял ветер. Чем не Северный Ледовитый океан и Сахара? На мой взгляд, похожи. Правда, я никогда не была ни там, ни там, могу и ошибаться.
— Первые люди пили воду, не подозревая, какая сила в ней заложена.
— И становились магами?
— Да. Именно так. Чары передавались из поколения в поколение. Несмотря на то что все источники, пути к ним и даже знания о них утеряны, магия до сих пор живет в нас, — отозвался Злотарий. — Еще вопросы?
Мы дружно переваривали полученную информацию, не зная, как на нее реагировать. Верила ли я в богинь и мир, созданный таким образом? С трудом. Нет-нет, я люблю сказки, даже чересчур, а в волшебном мире в них верится еще больше, но принимать такое за истину? Нет уж, увольте.
— Нет вопросов? — переспросил преподаватель. — Тогда идем дальше. Открывайте тетради и записывайте историю основания первого королевства.
Остаток пары, начавшейся так интересно, прошел скучно и невесело. Даже по сторонам не посмотришь, все время записывай чудаковатые имена и названия. Про цифры, запомнить которые было для меня нереально, я промолчу.
Следующее занятие тоже радости не прибавило. Мы переоделись в форму — короткие бриджи и туники каждый цвета своего факультета и, едва прозвучал колокол, дружной толпой вышли на огромную площадку. На ней располагались разные приспособления — турники, канаты, непонятные стенки с выемками. Лично мне они напоминали пыточные приспособления из средневековой Европы. Спортом я занималась со школы, не так чтобы серьезно, мне не светили всякие чемпионские разряды, но и в отстающих не числилась. Но никогда такой странной полосы препятствий не видела.
Профессор Чернавий, мощный и усатый, напоминающий древнего викинга, только что не русый и без шлема, выстроил нас в ряд в одном ему понятном порядке. Заставил пройти процедуру «уколи палец иголкой» и долго, прищурившись, рассматривал. Словно мясо на рынке выбирает! Я невольно поморщилась.
— Многие из вас, — баском, которому позавидовал бы даже Шаляпин, начал он, — считают, что физическая подготовка мастерицам и мастерам, — он внимательно оглядел небольшое количество парней-портных, стоящих позади, — не нужна.
Я поежилась под его пристальным взглядом.
— Вынужден вас огорчить: она у вас будет. Каждый из здесь присутствующих, оказавшись за стенами Магической Школы Кудесниц, неизменно встретится со злом!
Какой, однако, положительный настрой дает-то!
— Поэтому вы будете бегать, прыгать, ползать и постоянно проходить полосу препятствий. Через месяц после бала состоится традиционный обмен между школами целителей, боевых магов и нашей. Боевые маги будут не просто у нас учиться, получая новые знания и умения, они станут учить вас боевым заклинаниям и обращению с оружием! — гордо выдал Чернавий.
По нашему длинному, словно объевшаяся гусеница, ряду поползли шепотки.
— И какое же оружие будет? — спросила рыжеволосая девушка с факультета ткачей.
— Иголка, разумеется, — усмехнулся преподаватель-викинг, доставая клубок и что-то на него шепча.
Мы дружно охнули, увидев, как иголка заострилась, превращаясь в подобие меча, а клубок вытянулся в щит.
— Это первое заклинание, что вы выучите и освоите. Затем на следующем курсе научитесь превращать иглу в легкий меч, саблю, шпагу… Да кому что захочется.
Чернавий как-то подозрительно ласково улыбнулся. Мне захотелось нырнуть рыбкой в распахнутые двери МыШКи и носа оттуда не высовывать.
— А теперь марш на полосу препятствий! Проверим, на что способны нынешние мастера и мастерицы! — прервал викинг мои размышления.
Через два часа (ровно столько длилось каждое занятие) мы напоминали измученную армию Наполеона, проигравшую сражение и отступающую на всех направлениях. Никак иначе нашу ползающую, стонущую, усыпанную синяками шеренгу назвать не удавалось.
Наш викинг-изверг, прозвище, которое намертво закрепилось за ним, довольно хмыкнул и отпустил нас, хитро прищурившись. Физическая подготовка мне напомнила игру «Остаться в живых». Даже Фиона, привычная к тренировкам, еле волочила ноги, что уж говорить о нас с Ромео!
Приняв душ и переодевшись, мы договорились, что встретимся на обеде. Я поднялась на третий этаж факультета вышивальщиц, нашла нужную аудиторию. Обычно, когда входишь в новое помещение, обращаешь внимание, как оно выглядит. Но в этот раз, даже если бы я оказалась во дворце, стала бы все рассматривать в последнюю очередь.
Около двадцати девушек моего возраста, но неимоверно напоминающие… э-э-э… пирожки (такие они были пухленькие и румяные), сидели за партами, разложив наборы для вышивания, и молчали, изредка поглядывая друг на друга.
Елки зеленые! А я точно туда попала?
— Проходите, не задерживайтесь, — прозвучал ледяной голос.
Я оглянулась и уставилась на высокую полную женщину средних лет. Строгое синее платье некрасиво обтягивало фигуру, а прямоугольные очки и пучок мышиного цвета волос на затылке делали ее похожей на надзирательницу. Я по сравнению с ней, да и со всем классом, казалась себе Дюймовочкой.
— Так и будете стоять?
— Нет.
Я быстро направилась к партам, сопровождаемая угрюмыми взглядами и зловещей тишиной. М-да… Видимо, не зря мне друзья говорили про аристократические замашки.
Я села за последний свободный столик, рассматривая давно немытое окно, к стеклу которого прилип дубовый лист. Стены голубоватого цвета украшали разноцветные вышивки, изображающие пейзажи, птиц и цветы.
— Я — профессор Бастинда. Буду преподавать у вас искусство мастериц — основную дисциплину.
Как же я попала-то! Мы вряд ли найдем общий язык. Шить-то я так и не научилась, а мои вышивки… Да ничего в них особенного не было. Мне не хватало усидчивости и терпения, чтобы хоть одну до конца довести. Нитки всегда торчали, ткань скукоживалась, вышивка получалась кривоватой и неказистой. А я точно на нужный факультет пришла? Может, все же в портные меня надо отправить?
Бастинда, проинформировав о том, что и как станет с нас требовать, велела открыть тетради и записать основные виды вышивок. Диктовала она на удивление понятно, выделяя интонацией нужные слова и разъясняя те или иные термины, но для меня все равно полученная информация оставалась темным лесом. А ведь ее еще и зубрить придется, а потом применять на практике!
— К следующему занятию, которое состоится завтра, вы должны приготовить по образцу каждой вышивки, — сказала она, осматривая аудиторию и поправляя квадратные очки. — Теперь записываем три основных заклинания, которые используются мастерицами-вышивальщицами.
Я подавила тяжелый вздох.
— Первое, самое главное, называется наматывающим или вплетающим. Накладывается на нить перед вышиванием. Оно должно быть четким и точным, иначе вся вышивка пойдет насмарку. Заставлю переделать. И не раз, чтобы запомнили, — зловеще усмехнулась Бастинда. — Второе заклинание — связующее. Произносится, когда заговоренные нитки и иголка лежат на ткани. Оно наделяет предметы общей магией, позволяет вышивке перенестись на любую другую ткань.
Одна из девушек выронила перо и наклонилась поднимая. В аудитории воцарилась тишина. Студентка покраснела и уставилась в тетрадь.
— Третье заклинание — заклинание мастерицы. Его каждая из вас выдумывает сама, вставляя необходимые слова. Хотите, чтобы девушка, купившая вашу вышивку, удачно вышла замуж? Стоит внести пожелание в заготовку-формулу, которую произносите. Но напоминаю, что есть слова, которые мастерицам запрещено использовать. Никаких приворотов! — строго сказала Бастинда. — В Чарде за это сажают в тюрьму. Никаких пожеланий болезни и смерти! Вы — мастерицы и должны быть достойны этого звания, — пафосно завершила лекцию профессор. — К следующему занятию выучить три основных заклинания. Так, чтобы от зубов отскакивало! Чтобы ночью вас разбуди — сказали, — припечатала она. — И приготовить конспект первой главы «Закона о магической вышивке».
В этот момент зазвенел колокол, и профессор Бастинда покинула аудиторию. Несколько девушек поднялись и вышли. Другие остались сидеть на местах, занятые своими делами. Белокурая мастерица, сидевшая за первой партой, жевала огромную булку с маком. Две сестры-близняшки неподалеку от меня о чем-то увлеченно шептались.
— Привет, — раздался тоненький голосок.
Я подняла глаза. На меня неуверенно смотрела девушка, уронившая на паре перо.
— Привет, — дружелюбно улыбнулась я.
— Это ты попаданка из другого мира?
— Да, — отозвалась я. — Варвара Мальцева.
— Дария Критская. Не возражаешь, если я к тебе пересяду? — почти шепотом спросила она.
— Нет, — улыбнулась я, наблюдая, как на нас высокомерно и с презрением смотрят остальные девицы.
Я никогда не любила аристократов, а теперь — еще больше. Не понимаю, как человека можно оценивать по его социальному статусу? Разве кто-то виноват, что родился в самой обычной семье? Титул и богатство не делают добрее или счастливее.
Моя новая знакомая перенесла свои вещи, в гробовой тишине разложила их на парте и достала булочки.
— Хочешь?
— Давай. — Я не стала отказываться от угощения. Все равно у Чернавия все лишние калории сгоню.
— А ты почему не ешь?
— Мне нельзя, — вздохнула Дария и покраснела.
— Она думает, что похудеет и тем самым привлечет внимание…
— Красава! — оборвала белокурую, смахивающую на аппетитный пончик студентку девушка.
— Ой, тоже мне тайна! — фыркнула в ответ мастерица, дожевывая булку.
Другие девушки захихикали.
Я не стала расспрашивать, кому отдала сердце моя новая знакомая. Правда, сомнения этот тип у меня вызвал. Понятное дело, что в первую очередь мужчины смотрят на внешний вид, но если его интересует только это… Мне бы не хотелось, чтобы милой и, судя по всему, добродушной Дарии кто-то разбил сердце. Ох, лезешь ты, Варя, не в свое дело. Но не помочь мастерице я не могла.
— Одной диеты мало, — тихо сказала я Дарии, которая пошла пятнами и не знала, куда деться.
— Да? А что еще нужно?
— Физическая нагрузка, — ответила я, откусывая булочку и замечая, что все присутствующие в аудитории прислушиваются к нашему разговору.
— Мешки потаскать на кухне?
Я с трудом сдержала смешок.
— Можно и мешки, только они тяжелые, еще надорвешься. Лучше по утрам бегай, откажись в еде от жирного и сладкого, а ужин…
— Что? — хором спросили рыжие близняшки, которые, видимо, заинтересовались моими советами.
— Нищенке отдайте, — улыбнулась я.
— Ой, а я знаю одну. Она возле храма сидит все время с ребенком.
Я рассмеялась. Нет, не думала, что они так буквально воспримут мои слова. Впрочем, проявление доброты никому не вредило.
— Варя, а ты со мной по утрам не будешь заниматься? — снова краснея, спросила Дария.
М-да… Я знала, что инициатива наказуема, и, похоже, буду за нее расплачиваться.
— Завтра. За час до подъема, — сдалась я.
На этом разговор прервался, потому что вошла Бастинда. Она оглядела вмиг затихшую аудиторию и раздала практическое задание. Смысла вышивать какие-то непонятные схемы я не видела, но куда деваться? Какие-то крестики, завитушки, ромбики…
На обед я пришла уставшая, с исколотыми иголкой пальцами, в сотый раз себе обещая, что в первую очередь, как поднимусь на чердак, положу в сумку крем, залечивающий ссадины. Ромео, одетый в коричневую форму портных, состоящую из кожаной жилетки поверх просторной рубашки и штанов, был задумчив и водил по тарелке ложкой больше, чем ел. Фиона же, наоборот, без умолку щебетала. Еще бы! Ей не у Бастинды учиться досталось, а у доброжелательной Ванессы. Сейчас преподавательница сидела за столом с профессорами и мечтательно улыбалась, попивая чай.
Покинув шумную столовую, где витали чудесные ароматы, мы взяли листы с расписанием на следующий день и отправились в библиотеку. В прошлый раз мы ее толком и не рассмотрели, получили литературу и разбежались.
Книжная сокровищница была темноватой и мрачноватой, никак не вписывающейся в общий светлый колорит МыШКи. В углу я разглядела паутину, а на стеллажах слоями лежала пыль.
Ромео оглушительно чихнул.
— Добрый день, — вежливо сказала я невысокому старичку, выглянувшему из-за стеллажей.
В прошлый раз его не было. Вроде бы…
— Никак студенты пожаловали? — удивленно воскликнул он.
— Да, нам нужна литература.
— Правда?
Что-то я его радости не понимаю.
— Мастерицы не любят читать, — пояснил старичок. — Никто ко мне не заглядывает.
Он развел руками, показывая на запыленные стеллажи, ломящиеся от книг.
Однако…
— Меня зовут Арнавий, — представился он. — Проходите, выбирайте что нужно.
Мы робко пробрались в первый ряд. Фиона потянулась за книгой, взяла, открыла и чихнула. Нет, так не годится! Предположим, я могу заниматься на чердаке, но как книги-то брать?
— Э-э-э… Арнавий! — позвала я.
Рыжик подозрительно скосился в мою сторону, я провела рукой по полке, поморщилась.
— Что?
— Тряпки, швабры, ведра, вода — где есть?
Ну не могла я спокойно смотреть на то, как пылятся книги!
— А тебе зачем? — с тревогой спросил старичок.
— Буду…
— Будем, — тут же поправил Ромео, разобравшись, что я задумала.
— Будем приводить помещение в порядок! — твердо сказала я.
— Наказали? — не удержался Арнавий.
Я заморгала, а потом рассмеялась. А мастериц наказывают, заставляя пыль вытирать?
— Я книги очень люблю, — созналась я, прикасаясь к одному из корешков.
Арнавий усмехнулся, глаза его засияли.
— Буду рад помощи. Сам я старый, магией не обладаю, а домового, чтобы следил за порядком, Моргана никак не может найти. Да и зачем ей этим заниматься? — грустно заметил он. — Главное, научить мастериц и мастеров шить.
Я фыркнула.
— Главное, нужно научить мастеров и мастериц не быть лентяями и неучами.
Арнавий закивал, указал на каморку, где нашелся необходимый инвентарь. Фиона и Ромео последовали за мной.
Вечером после уборки я вползла без сил на свой чердак, застучала зубами от холода. Подошла к незажженному камину, тяжело вздохнула. Придется вспоминать, как топила печку бабушка Вера в деревеньке. Жаль, я тогда маленькая была, этой премудрости не научилась. Огонь, естественно, разгораться не хотел. Я пыхтела в полутьме, про себя ругалась и мерзла.
— Безобразие! Я тут от холода умру, — прошипела я, садясь на пол.
Неожиданно в камине появилась искра, потом еще одна и еще. Огонь вспыхнул, и из него на пол прыгнула небольшая ящерка черно-желтой раскраски. Внимательные янтарные глаза-бусинки уставились в упор на неподвижно замершую меня.
Ящерка была необычна. За спиной — перепончатые крылья, похожие на драконьи, хвост напоминал змеиный, и только голова была такой, какой, по моему мнению, она и должна быть у ящерицы. Шкурка чешуйчатая, словно сложена из язычков пламени. Возможно, в любой другой ситуации я бы испугалась невиданного зверя, но после произошедшего в последние дни меня мало чем можно удивить.
— Привет, — послышался звонкий голос.
Я оглянулась. Никого. Но не ящерица же со мной в самом-то деле разговаривает?
— Я — саламандра. Дух и хранитель огня, — снова послышался легкий звучный голосок, и я уставилась на перепончатое крылатое существо, от которого мороз шел по коже.
— Это ты со мной говоришь?
— А кто еще? Ты что, не знаешь ничего о саламандрах? — удивилась она.
Я глупо заморгала.
— Из другого мира, да? — уточнила ящерка.
— Да.
— Тогда все ясно. Я — существо, способное жить в огне, — сказала саламандра, расправляя крылья. — Чем тебе помочь?
— Помочь?
Послышался вздох.
— Саламандра обычно следит за порядком в доме, — хитро ответила ящерка.
— Что-то вроде домовых?
Ящерка фыркнула, села и обвилась хвостом.
— Нашла с кем сравнивать! Эти стариканы ужасно вредные и ворчливые. Об этом-то ты должна знать, — заметила она.
Разумеется, должна. У меня же дома только и жили домовые да саламандры.
— Ты вроде погреться хотела, иди к огню.
Я нерешительно протянула руки к пламени, чувствуя изучающий взгляд духа огня.
Ящерка обернулась вокруг себя и превратилась в красивую огненную девушку.
— Так лучше?
Я нервно сглотнула.
— Да ты не смущайся. Я сама не люблю эту ипостась, — поморщилась она. — Все женихи разбегаются.
Я промолчала, не зная, что на такое ответить.
— Я — Огана, а ты?
— Варвара Мальцева, вышивальщица-мастерица.
— Ты чего такая уставшая? — заботливо спросила саламандра, сунувшая руку в огонь и доставшая оттуда поднос, на котором лежала гора бутербродов и стояла кружка с ароматным кофе.
— Ешь, а то худая, как березовая щепка.
Я поперхнулась и хмыкнула. Непосредственность саламандры изумляла.
— А мы в библиотеке убирались, — сказала я, делая глоток.
Вкусно-то как! Да и бодрость мне еще пригодится. Как ни крути, а полночи возиться с вышивкой придется.
— У Арнавия? Давно я не видела этого ворчливого старикана, — улыбнулась саламандра, взмахом руки зажигая свечи в подсвечниках, которые я еще вчера обнаружила.
— А почему не видела? — поинтересовалась я.
— Путешествовала. — Она улыбнулась, обернулась в ящерку и нырнула в огонь. — Я завтра загляну. И да, дрова можешь не носить. Мне они без надобности, — крикнула Огана, исчезая.
Хорошо, что огонь в камине остался, продолжая меня радовать.
Я доела последний бутерброд, допила кофе и достала вышивку. Как ни крути, а не сдать домашнее задание Бастинде я не рискну.
Нитки рвались и путались, я нервничала. И закончила только к утру, когда начало всходить солнце. Быстро законспектировала главу нужного закона, зевнула и собралась пару часиков поспать. Но планам помешал раздавшийся стук в дверь. Недоумевая, кто же может ко мне на чердак на рассвете прийти, я пошла открывать.
— Привет, — красная, как клубника, сказала Дария. — Не передумала? Я вчера не ужинала, как ты велела.
Девушка теребила край туники.
— Нет, — ответила я. — Проходи. Я сейчас переоденусь, и пойдем становиться стройными и красивыми.
Мастерица с облегчением вздохнула. Явно боялась, что я передумаю.
Сонный привратник с удивленным видом выпустил нас из главного здания.
— Привет, — откуда-то слева раздался голос.
Я обернулась и споткнулась. Первый курс факультета вышивальщиц в полном составе, одетый в синие туники и черные бриджи, с любопытством смотрел на меня.
— Возьмете в свою компанию? — осторожно спросила Красава.
Я моргнула.
— Зачем?
— Красота — это сила, — ответил кто-то из толпы. — А у нас ее нет.
Чудные дела! Это что, я теперь буду спортивным инструктором для всей группы вышивальщиц?
— Так что? — Красава теребила кончик длинной косы и явно стеснялась.
— Да, пожалуйста.
Мастерицы как-то синхронно и радостно вздохнули и преданно уставились на меня. Детский сад!
— Куда бежать?
— Быстро?
— Десять кругов вокруг МыШКи, — распорядилась я.
Девушки, хихикая, развернулись и одна за другой растворились в тумане, укутавшем Школу Кудесниц. Мы с Фионой, ежась от холода, побежали следом. В какое-то мгновение, когда мы, пыхтя и задыхаясь, заканчивали седьмой круг, у меня возникло ощущение, что за нами кто-то наблюдает. Но разглядеть что-то в лоскутах тумана не удалось.
После десятого круга красные как помидоры вышивальщицы проклинали все на свете, но сдаваться не стали. Сделали упражнения, которые я показала и, охая, гуськом потянулись в здание, поблескивающее красочными клубками. На крыльце я снова оглянулась и, вздохнув, открыла дверь.
