Написано в 1954 году в Калининской области, в поселке Туркмен. Одна из моих важных поэтических формул.

Написано в 1950 году на Колыме, на ключе Дуеканья «на плейере».

Написано на Колыме, на ключе Дусканья, летом 1949 года.

Одно из первых записанных мной тогда стихотворений. Вместе с «Боярыней Морозовой», «Данте» — это поиски аналогии к историческим образам прошлого, выражение симпатий и антипатий на историческом материале и в то же время проверка на себе: годятся ли те герои для меня? Или для меня годятся только деревья, скалы, река?

Я получил диплом фельдшера, получил право лечить и, что еще более важно, получил право на одиночество. Я стал записывать стихи. Каждый грамотный человек держит в памяти большое количество стихотворений, чужих стихов самого разного тона. В зависимости от потребности, от состояния души, память поднимает в сознании то одну строфу, то другую. И дело ограничивается чтением наизусть знакомых отрывков, которые понадобились настроению. Пушкин ли это, Фет, Пастернак или Некрасов — это все равно. Если же чувство не находит отклика в чужих стихах, не находит выхода в чужих стихах — пишутся свои… Это — один из элементарных законов творчества.

«Утро стрелецкой казни» — одно из первых записанных мной тогда стихотворений. Я отправлял «Стрельцов» — и в письмах и включил его в «Первую колымскую тетрадь», «Синюю тетрадь», которая была вручена мной Пастернаку 13 ноября 1953 года в Лаврушинском переулке в Москве.

Есть развернутый вариант этого стихотворения (он есть в «Синей тетради»). Но для «Огнива» я давал первоначальный колымский текст. В «Огниво» это стихотворение не попало. Мне был предложен выбор: «Боярыня Морозова» или «Утро стрелецкой казни», и я остановился на «Боярыне Морозовой».

«Утро стрелецкой казни» вошло только в сборник «Дорота и судьба» в своем первоначальном варианте.