Шестнадцать
Я проснулся на кровати в гостевой комнате, окруженный мягкими мордами спящих бульдогов. Я лежал абсолютно обнаженный. Застонав, я приподнялся на локтях. Дверь была приоткрыта на фут — ровно настолько, чтобы сюда смогли проникнуть мои незваные гости. Я потер лицо рукой, пытаясь прогнать сонливость и задумался об одежде.
— Похоже, пора разобраться с новым кислым утром, а, Джорджи?
Мне ответила звенящая тишина. Я резко сел.
— Джорджи?
Ответа не последовало.
— Ты начинаешь меня пугать. Что я такого сделал, чтобы заработать наказание безмолвием? Я согласился с тобой. Я взял на себя ответственность. Может, и ты перестанешь ерундой заниматься?
Но моя сестра затаилась. Она находилась на своем обычном месте — я же помнил, как чувствовал себя, пока был нормальным. А сейчас я знал, что Джорджия сидит у меня в голове, ближе к затылку. Но она явно не желала со мной разговаривать. Я тихо выругался.
— Отлично. Хочешь играть в молчанку — продолжай. Посмотрим, насколько тебе это понравится.
Я соскользнул по кровати, и мои ступни коснулись пола. Мышцы у меня нестерпимо ныли. Видимо, придется весь день глотать аспирин, как конфеты, и прикладывать гелевые компрессы. Вот что бывает, когда со всех ног улепетываешь от вспышки инфекции.
— Но так лучше, чем наоборот, — пробормотал я и осмотрелся.
Ответ на вопрос насчет одежды я получил в следующую секунду. На полке стеллажа лежали мои вещи, сложенные в стопку. Я мысленно возблагодарил стиральную систему дома Мегги, решив не делать это вслух. Особняк был напичкан сенсорными датчиками и прочими новшествами. Скажи я ей спасибо громким голосом, она, чего доброго, могла мне ответить. Потом я начал одеваться. Все, что я оставил в ванной, оказалось чистым — даже ржавчина с моего старинного швейцарского армейского ножа исчезла. Я покачал головой. Порой сервис бывает чересчур эффективным. Страшновато представить себе, как «умный дом» отдает команды разным крошечным устройствам, чтобы те отполировали до блеска мою флешку или мелочь.
По крайней мере, ничего не пропало. Я рассовал вещи по карманам, застегнул ремень и натянул ботинки. Только в этот момент в моей сонной голове, покинутой Джорджией, появилась четкая мысль, что я в комнате — один.
А куда подевалась Бекс? Я обернулся и обвел взглядом кровать. Ни единого признака того, что рядом со мной кто-то спал. Я слегка встревожился. Если мое безумие начало прогрессировать и у меня была долгоиграющая галлюцинация, в которой меня совратила сотрудница, значит, очень скоро я окончательно сойду с ума.
С этой радостной мыслью я попытался надеть ботинки. Но питомцы Мегги постоянно мне мешали. Очевидно, они решили, что нападение на мои шнурки — просто потрясающая игра. Видимо, здесь крылось главное различие между собаками и кошками. Я никогда не встречал глупых кошек, а вот собаки, похоже, теряют разум в процессе уменьшения.
— Приятно найти соплеменников, — пробурчал я, еще разок потянулся и вышел из комнаты. Дверь я оставил открытой. Не хотелось лишать бульдожек возможности поваляться на мягкой теплой кровати.
Аларих сидел в кухне, уткнувшись в лэптоп, и увлеченно барабанил по клавишам. На столе перед ним стоял наполовину опустошенный кофейник. Я остановился и блаженно вдохнул восхитительный аромат, чем привлек внимание Алариха. Он поднял голову, торопливо кивнул и вернулся взглядом к экрану.
— Привет.
— Привет, — отозвался я, взял со стойки кружку и налил себе горячего черного кофе.
Утро — единственное время суток, когда я могу глотнуть любимый напиток без жалоб с «психологической галерки». Если Джорджия решила отмалчиваться, я даже сумею позволить себе вторую порцию, а уж потом перейду на колу.
Эта мысль вызвала у меня чувство вины, но не помешала мне сделать большой глоток обжигающей глотку жидкости. Конечно, я бы предпочел Джорджию самому лучшему кофе на свете. Но если радость потребления кофеина отвлекала меня от странного молчания сестры, мне следовало задуматься. Я уселся напротив Алариха. Он продолжал печатать и не обращал на меня никакого внимания. Я стал прихлебывать кофе. Он печатал. Джорджия не произносила ни слова.
Так продолжалось несколько минут, а потом я кашлянул и спросил:
— Что я пропустил? Помимо восхода солнца и завтрака?
Аларих поднял голову.
— Мегги взяла с собой Бекс и дока. Они поехали в город за продуктами. Мегги заявила, что мы слопали ее стратегический запас.
Образ нашей троицы, явившейся в супермаркет городка Уид, меня заворожил. Я видел фотографии магазинов из времен до Пробуждения. Странные, тесные помещения с узкими проходами, заполненными толпами покупателей. Конечно, когда появились зомби, помещения превратились в весьма эффективные смертельные ловушки с обилием мест, где могли укрыться зараженные. Даже системы обрызгивания свежих овощей помогли распространению инфекции — ведь стоит хотя бы капле крови попасть в воду — и конец. Фактически люди начинали рассеивать живую вирусную культуру по проходам между полками. Мало помогало делу и то, что при первых вспышках все начинали паниковать, метаться и искали укрытие в ближайшем гипермаркете. А попадали бедняги в лапы к зомби. Количество жертв в «Wal-Mart» и «Costco» достигло космических масштабов.
И тогда все разом перешли на систему интернет-доставки продуктов. Это длилось несколько лет, затем волна спала. Но некоторые до сих пор предпочитают немного переплатить, чем пойти в магазин и контактировать с окружающими. К сожалению, не все продукты питания можно найти через Сеть. Свежие фрукты и овощи, разрешенное мясо (только рыбу и птицу) и еще куча всего, что обычно продается на развес, лучше покупать «живьем». После первых атак зомби мы поумнели. И мы тоже хотим есть. Так вот, планировка современных магазинов напоминает прежние супермаркеты, но покупателей впускают внутрь небольшими группами и через определенные промежутки времени. В самом магазине можно перемещаться только в соответствии с четким маршрутом. Перед каждым крупным отделом расставлены шлюзовые камеры и анализаторы крови. Шопинг в итоге отнимает несколько часов. Короче, поход за покупками — занятие не для слабонервных.
Я удивился:
— А Мегги не боится, что их заметят?
— Почти не сомневаюсь, что «точка» принадлежит ее родителям.
— Тогда я спокоен. А док… Она хоть раз посещала магазин? — поинтересовался я.
Мой кофе начал остывать. Я сделал новый глоток и порадовался горечи. Все-таки странно — пить кофе вдоволь, и не извиняться перед Джорджией. Сегодня даже разрешения не потребовалось. Мне захотелось, чтобы сестра хоть как-то отреагировала.
В голове царила тишина.
— Не уверен, — ответил Аларих. — Когда Мегги объявила, куда они отправятся, Келли стала белая как мел.
— Господи, надеюсь, кто-нибудь из них сообразит включить камеру. Четыре, пять, десяток камер! Конечно, материалы съемки мы выложить не сможем, но увидеть дока перед настоящим рыбным прилавком — это была бы премиальная комедия!
— Полагаю, обе леди прихватили технику, — усмехнулся Аларих. — Они свое дело знают.
— Точно. — Я подлил себе кофе. — Есть что-нибудь новенькое?
— Ничего особенного.
— Понятно. Суточные показатели?
— Хорошие.
— Не великолепные?
— Очень хорошие. — Аларих понял, что я не собираюсь уходить. Он отодвинул лэптоп в сторону и тоже придвинул к себе кружку. — У твоего репортажа — странное количество закачек. Каждый раз, когда ты совершаешь нечто наподобие выхода в опасную зону, рейтинг возрастает в безумных пропорциях.
— Ясно. Вообще-то после таких приключений у меня бессонница — целый месяц, так что с пользователями мы квиты. От ЦКЗ есть какие-нибудь высказывания по поводу филиала в Портленде?
— Официального заявления пока нет, но «Аргументам» удалось взять интервью у директора Свенсона…
Я презрительно фыркнул. «Аргументы» — паршивенький сайт. Известно, что они редактируют свои репортажи по запросу тех, кто им больше заплатит. Дать им эксклюзивное интервью — все равно что купить время для рекламы в прайм-тайм. Фантастическое вложение средств, но колоссальное извращение правды.
Аларих прищурился.
— Не возражаешь, если я продолжу?
— Извини. — Я кивнул. — Я тебя внимательно слушаю. Больше прерывать не буду, честное слово.
— Поверю, когда увижу, — проворчал Аларих и продолжал: — Свенсон повторил рассказ о происшествии и добавил одну хитрую деталь. Дескать, если бы вы не забрели каким-то образом в помещения, предназначенные для служебного пользования, вам бы не пришлось воспользоваться аварийными туннелями. Он хочет все вывернуть наизнанку, словно вы проявили халатность или, хуже того, проникли в запретную зону.
— У нас есть достойный ответ?
— Махир загрузил твой материал, начиная с того момента, когда директор оставляет вас в комнате для переговоров и до выключения освещения в коридоре. На протяжении съемки виден тайм-код. Значит, вы просто отправились на поиски выхода, а Свенсон вас бросил и убрался восвояси.
— Напомни, чтобы я Махира повысил в должности.
— Как насчет того, чтобы ты всех нас увел подальше от линии огня? — воскликнул Аларих грубовато, почти дерзко.
Я раньше никогда не слышал, чтобы он разговаривал с кем-нибудь подобным тоном. Нет, лишь один раз. В тот день я расквасил Алариху нос за его слова, что мое общение с Джорджией — признак психического заболевания. Я сам это прекрасно знаю. Просто я считаю, что альтернатива гораздо хуже.
Я присмотрелся к Алариху. Вид у него был изможденный, что, конечно, неудивительно. Мы все очень устали, и не без причины.
— Старина, как ты? Кто-то решил испортить твою утреннюю кашу?
— Я просто не уверен, что ты по-прежнему способен расставлять приоритеты. Вот и все. — Он напрягся и взглянул на меня в упор. — Уволиться теперь никто из нас не может. Каждый день на воздух взлетают здания, а их, между прочим, взрывают, чтобы мы туда нос не совали.
— Ты считаешь, что виноват я? — ответил я, махнув рукой в сторону входной двери. — Я дока в гости не звал, а по нас начали палить, как только выяснили, где она находится, помнишь? На меня ты это не повесишь, Аларих. Если тебе непременно нужно на кого-то злиться, рекомендую орать на нее.
— Она принесла нам зацепку, благодаря которой мы узнали о самом крупном заговоре после Пробуждения! А тебе нужна месть! Мир крутится не только вокруг тебя, Шон. И ты сам все понимаешь. Ты — не единственный, кому солгали, и не ты один потерял близкого человека. Мне, признаться, начинает надоедать, что ты так себя ведешь.
Я удивленно заморгал.
— Я… что ты имеешь в виду?
— Ты слышал.
— Я ни разу не говорил, что это — наша общая война.
— Значит, ты меня обманул.
Я шарахнул кулаком по столу, и из моей кружки выплеснулся кофе. Аларих вздрогнул.
— Проклятье, Аларих, сейчас не время играть в обиженных стервочек. Что с тобой? Тролли напали на форумы? Твоя доля в доходах упала? Тебе не нравится комната, в которую тебя поселила Мегги? Объясни?
— А почему Ребекка утром появилась в таком виде, словно не спала ни минуты? Почему она пулей выскочила из дома? — Голос Алариха звучал настолько жестко, что им, казалось, можно было резать сталь. Закрыв лэптоп, он продолжал: — А ты спал. Видимо, поэтому она так торопилась. Хотела избежать неприятной встречи.
— О, черт. — Похоже, мое безумие прогрессировало. Значит, секс у нас с Бекс действительно был, но каким-то образом я ухитрился ее огорчить. Меня это убило. Я закрыл лицо ладонями и оперся локтями о стол.
— Я так и знал.
— Аларих, дружище… — Я поднял голову. Он не сводил с меня возмущенного взгляда. Я не имел ничего против его гнева. Я чувствовал себя отвратительно. — Она была сильно расстроена?
— Если честно, не в курсе. Она подробностями не делилась.
Одно очко в пользу Бекс. «Нужно основательно перед ней извиниться, — решил я, — как только она вернется».
— Понятно. Послушай, я вовсе не думал, что так случится, слово даю. Я не пытался затащить ее в постель и уж тем более не хотел ее огорчать.
— Ага. — Он вздохнул, потупился и стал похож на спущенный воздушный шарик. — Я знаю, ты ей нравишься. Я просто надеялся, вдруг она поймет, что ты ею не интересуешься. Ведь есть другой человек… Но она ничего не замечала, кроме твоей неприступности…
— Я с ней не играл, — негромко возразил я. С подобными делами легко справлялась Джорджия. Она всегда первой замечала, когда на меня начинали охотиться девчонки, и быстренько их разгоняла. Раньше мне никогда не приходилось сталкиваться с чем-либо подобным. — Правда.
Аларих рассмеялся. Коротким, сухим смехом, начисто лишенным юмора.
— Можешь не продолжать. Если бы ты с ней играл, она бы, пожалуй, тебя раньше совратила.
— Я перед ней извинюсь.
— Да уж. — Он встал и взял лэптоп. — Мы не можем себе позволить кидаться друг на друга, чтобы перегрызть глотку.
— Верно, — уныло отозвался я и проводил взглядом Алариха.
А когда он вышел из кухни, я уронил голову на стол. Мой лоб ударился о деревянную поверхность.
— Черт бы меня побрал, Джорджи. И как меня угораздило вляпаться в такую историю?
Ты сначала делаешь, а думаешь потом. Это всегда было твоим слабым местом.
Смех моей сестры напоминал недавнее «веселье» Алариха. Он звучал резко и хрипло. Но еще в нем была нотка удивления, которое обычно предваряет экзекуцию.
И конечно, не забывай обо мне.
— Ох, слава богу, — вымолвил я, откинулся на спинку стула и закрыл глаза. — Ты меня просто жутко напугала.
Тебе нужно было время подумать.
— Но погляди, чего я добился. Теперь Бекс психует, а значит, и Мегги не отстает. Аларих вообще считает меня поганцем.
Ну… в некотором роде ты поганец и есть. Я тебе говорила: будь с ней осторожен.
— Откуда я мог знать, что она набросится на меня в ванной?
Я тебя люблю, но иногда я абсолютно не понимаю, как работает твой мозг. Она уже давно готовилась на тебя напасть. Все к тому шло. Признаки были налицо.
— Откуда мне было знать, Джорджи? Я здесь новичок.
Она вздохнула.
Верно, Шон. Но не стоило называть ее моим именем. Теперь все осложнится.
— Понимаю. Но что мне делать?
На этот вопрос ответа у сестры не нашлось.
Через полчаса я услышал, как затормозил мини-вэн Мегги. Я услышал, как хлопнули дверцы, а затем, как по волшебству, кухня преобразилась. Бекс, Мегги и Келли практически завалили ее коричневыми бумажными пакетами с продуктами. Я еще сидел за столом, хотя и сменил кофе на банку колу. Кисло-сладкий вкус газировки вдруг показался мне приятным. Если я принялся за колу — значит, Джорджия снова со мной. Ради этого стоило нанести небольшой вред зубной эмали.
Бекс, укладывая покупки на тумбу рядом с плитой, бросила на меня обиженный взгляд, после чего выскочила через заднюю дверь и устремилась к машине. Я поморщился и встал.
— А-а-а… послушай, Бекс, погоди секундочку…
— Замри, — дружелюбно посоветовала Мегги.
Я послушался.
— Келли, позови Алариха. Скажи ему, пусть поможет выгрузить остальное. — Голос Мегги был дружелюбным и строгим одновременно. Та кивнула и выскочила из кухни еще проворнее Бекс. Она даже унесла с собой последний пакет с продуктами.
Я опасливо посмотрел на Мегги. Она молча шагнула ко мне, остановилась в нескольких футах и стала сверлить меня глазами. Наконец она покачала головой и вздохнула:
— Ты совсем чокнутый, Шон?
Это было словно эхо вопроса, который задала мне Джорджия, — тогда, в микроавтобусе, возле лаборатории доктора Эбби. Я сразу вспомнил и свою галлюцинацию, и убийственную фразу Келли о локализованных вирусных поражениях. Мегги не могла услышать то, что мне говорила Джорджия. Но я вздрогнул от неожиданности и произнес, не раздумывая:
— Вполне. Но это, пожалуй, не самый лучший ответ. Можно еще разок попробовать?
— Ты не соврал, и меня это устраивает. Ты знал, чем будешь заниматься с Ребеккой, когда позволил ей уложить себя в кровать?
— Господи, нет. Мегги, я даже не подозревал… Ну, что я ей интересен. В этом смысле.
— Я так и думала, — вздохнула Мэгги. — У тебя когда-нибудь подружка была?
Она застала меня врасплох. Я постарался ответить как можно более честно:
— Не так чтобы… Нет.
И снова — медленный оценивающий взгляд.
— Я так и думала, — повторила она. — Ты позволишь дать тебе совет?
— Сейчас? — Я коротко и горько рассмеялся. — Я бы даже от рекомендаций твоих бульдогов не отказался. Я совсем не хотел, чтобы с Бекс так вышло.
Виноват только я. Бекс была рядом, и этого хотела… Она и предложила мне все, в конце концов. Тогда я думал, что и сам хочу. А ведь она пришла ко мне совершенно открыто. Просто я… очень давно скрывал, что далеко зашел, слишком далеко… Она понятия не имела, во что вляпалась. Мне следовало вести себя иначе.
— Ты ее винишь.
— Я виню себя.
— Хорошо. — Мегги кивнула. Наверное, мой ответ ее удовлетворил. — Вы оба — взрослые люди, не мое дело вмешиваться. Лишь бы только никому не было больно. А Бекс — больно. Вероятно, ей стоило вести себя более осторожно и не рисковать, но теперь — уже не важно. Ты должен перед ней извиниться. Прямо сейчас. Не жди, что она справится сама. Иначе вы больше не сможете вместе работать.
— Да, я попрошу у нее прощения.
Я готов был все сделать не просто формально. Бекс заслуживала лучшего обращения — независимо от того, как я с ней обошелся.
Она заслуживала кого-то намного лучше меня.
— Я рада.
Мегги шагнула ко мне и обняла меня. Ее волосы пахли ванилью и клубникой. Мы с ней простояли, не шевелясь, довольно долго. Мне даже стало как-то не по себе. Затем она отстранилась и принялась вынимать продукты из пакетов. Я молча наблюдал за ней. Внезапно она подняла брови и проговорила:
— Ну? Чего ждешь? Давай. Ступай.
И я послушался.
Трава была сырая. Наверное, ночью шел дождь, и, пока я добрел до мини-вэна, ботинки у меня промокли. Машина стояла на подъездной дорожке. Дверцы были распахнуты, на переднем сиденье лежала еще пара бумажных пакетов. Я повернулся, огляделся по сторонам и не удивился, заметив на мокрой траве следы, уходившие в сторону огорода.
Через минуту я добрался до ухоженного участка земли, на котором Мегги выращивала овощи и зелень. По краю огорода расположилось несколько скамеек из прежней, «чистой» эпохи до Пробуждения, что придавало месту декоративный ретрошик. На самой дальней скамейке спиной ко мне сидела Бекс. Я направился к ней, стараясь не ступать бесшумно, но она не обернулась. Думаю, она меня ждала.
— Привет, — поздоровался я. — Не возражаешь, если я присяду?
— Отнюдь.
Она повернулась ко мне, вздернув подбородок. Ее глаза чуть-чуть покраснели. Она явно преуспела в искусстве ирвина — плакать и одновременно классно выглядеть перед камерой. А мне стало еще хуже.
— Но нам все же надо поговорить, поэтому садись.
Бекс подвинулась, освобождая мне место.
— Спасибо.
Я опустился на скамейку и положил руки на колени. В воздухе повисла пауза. Я не знал, с чего начать.
Попроси прощения, — подсказала Джорджия.
Сестра никогда не давала мне плохих советов.
— Прости меня, Бекс. То есть… Господи, я так чертовски виноват, что даже сказать не могу. Я повел себя глупо, эгоистично, и мне ужасно жаль.
Бекс судорожно втянула ртом воздух. А когда заговорила, в ее голосе я услышал смешливые нотки — она словно не могла поверить в происходящее.
— Неужели? Тебе жаль? Да, у тебя проблемы, Шон. Я — взрослая девочка и думала, что сумею справиться. Похоже, я ошиблась. И я не должна винить тебя.
«Но виню». Подтекст был очевиден. Даже я его почувствовал.
— Возможно… Но все равно мне должно было хватить ума сказать тебе, что нам не стоит… доходить до такой близости.
— Хочешь сказать, мы не должны были трахаться, как кролики?
Я нервно кашлянул — отчасти от изумления, а также чтобы заглушить призрачное эхо смеха Джорджии.
— Ну… и это тоже. Я просто… Пожалуй, я не ожидал. Наверное, страшно глупо прозвучит, но я действительно не ожидал.
Бекс медленно сдвинула брови.
— Правда? Ты ничего не замечал?
— Что ты имеешь в виду?
Она опустила подбородок и пробормотала:
— О, боже. Ты точно ни о чем не догадывался.
Мне стало не по себе. Одно дело — попросить прощения за то, что сделал. Пусть у меня нет особого опыта в общении с девушками. Но я уверен, нет ничего хорошего в том, чтобы назвать одну именем другой (в особенности если та, другая, — мертва и была моей сестрой). Но совсем другое — когда надо извиняться за нечто непонятное.
— М-м-м… Бекс, извини, но я теряюсь в догадках. Я готов просить у тебя прощения до бесконечности, но мне хотелось бы узнать, за что.
Вдруг Бекс рассмеялась весело и звонко. Словно осколки разбитого стекла сверкнули на солнце.
— Я несколько месяцев к тебе клеюсь, Шон. Весь мой флирт, топы с оборочками, просьбы вдвоем почистить мои репортажи — ты сам думаешь, на черта мне это было нужно?
— Даже не представляю, — откровенно ответил я. — Я считал, ты хочешь, чтобы твои сюжеты приобрели солидный вид, прежде чем ты их запостишь. А оборочки… Ну, обычные дамские штучки. У тебя и прическа затейливая.
— Одежда большого рейтинга мне не прибавляет, — буркнула Бекс.
Я пожал плечами.
Она вздохнула.
— Отлично. Будем считать, отговорился. А как насчет флирта? Тоже «дамские штучки»?
Если я собрался говорить правду, то отступать поздно. Хуже уже не будет.
— Пока ты не вошла ванную и не сдернула с меня полотенце, я ничего не замечал. Я не вру.
— Если бы Дейв был жив, мне пришлось бы выложить ему десять баксов. — Бекс отвела взгляд и устремила его на лес за забором. Территория казалась совершенно дикой. Все элементы системы безопасности были прекрасно замаскированы. — Он говорил, что тебя ничем не проймешь. А я-то думала, ты играешь в неприкасаемого.
— И Аларих тоже так сказал. Мне очень жаль. Я ведь никогда ни за кем не ухаживал.
— Да уж. — Бекс изучающе на меня посмотрела. — Тебе такое не нужно.
Я подумал: не солгать ли ей, но не увидел в этом смысла.
— Верно. Пожалуй, ты права.
Бекс кивнула и попыталась улыбнуться, а потом вновь уставилась на лес. Я терпеть не мог этого взгляда. Он появлялся то у одного, то у другого и означал: «Но она же твоя просто сестра!» Однако только Джорджии я был небезразличен.
Наконец Бекс тихо и почти сочувственно произнесла:
— Я догадывалась — в глубине души. Вот почему к тебе было бесполезно клеиться. Похоже, у меня не было ни единого шанса тебя заполучить.
Теперь я решил ограничиться самой безопасной фразой:
— Прости.
— И ты меня прости, Шон. Мне тоже жаль. Поверь мне… Я понимаю, теперь все уже не будет, как раньше. И я виновата не меньше тебя. Я просто не знаю…
— Как теперь себя вести? — подсказал я.
Бекс кивнула. Я подавил желание рассмеяться — боялся, что не смогу остановиться.
— Ох, Бекс. Этот вопрос я себе задавал почти каждый день с тех пор, как погибла Джорджия.
— Ты нашел ответ?
— Его не существует. — Я откинулся на спинку скамейки и запрокинул голову так, чтобы видеть только небо. Вдруг я захотел сидеть здесь, на скамейке, целую вечность. — Наверное, я буду жить, как всегда, пока что-то не прояснится.
— А если ничего не изменится?
— Тогда, пожалуй, стану думать, что некоторые чудаки правы и действительно существует некий Высший Разум, который обращается с нами, как с подопытными белыми мышками.
Ткань джинсов Бекс зашуршала. Она развернулась в мою сторону. Даже не видя ее лица, я прекрасно представлял себе его выражение: изумление и опасливое подозрение. Она явно считала, сейчас я заявлю что-то совсем несусветное. Бекс выговорила:
— Почему ты собираешься отправиться на поиски Бога?
— Я так не говорил. Если Бог есть, то существует немало людей, осведомленных получше, чем я. — Я пожал плечами, продолжая смотреть на небо. — Вообще-то я бы мог умереть спокойно, если бы знал, кто там — на другой стороне.
Бекс рассмеялась. У меня словно груз с плеч свалился. Я по глупости причинил Бекс ужасную боль. А сейчас я будто услышал, что, возможно, мы снова станем друзьями. Не такими, конечно, как прежде, но ведь и во врагов не превратимся. Все лучше, чем ничего.
Неоправданная жестокость — не единственное решение, — прошептала Джорджия.
Кажется, она также испытала облегчение.
— Порой самое уместное, — отозвался я, не раздумывая.
Смех Бекс оборвался. Я напрягся и опустил голову. Я подумал, что мы снова начнем выяснять отношения.
Но Бекс молчала. Глаза у нее были цвета лесного ореха. А раньше я их никогда не замечал. И мне стало еще хуже. Я не должен был с ней спать, если даже толком не мог вспомнить, какие у нее глаза.
— А тебе здорово повезло, между прочим, — сказала она.
Я удивленно заморгал.
— Что?
— Большинство людей теряют своих близких. Они просто исчезают и никогда к нам не возвращаются. А ты… — Бекс подняла руку и провела прохладными кончиками пальцев по моему лбу. — Она всегда будет там, с тобой, верно?
— Я не знаю, как жить в мире, где ее нет, — пробормотал я.
В моем голосе прозвучала такая тоска, что даже я сам удивился. Я не допускаю мысли о том, что привыкну к потере Джорджии. Порой мне становится страшно от того, насколько сильно мне ее не хватает.
— Будем надеяться на лучшее. — Бекс встала. — У нас с тобой все хорошо, Шон. По крайней мере, я — в норме. Мне бы хотелось, чтобы и ты не переживал.
Я кивнул.
— Мне тоже.
— Ладно. Пойду скажу Мегги, что мы все обсудили. — Бекс немного растерялась и добавила: — Оставайся в гостевой комнате. Я сегодня посплю на диване.
Она сунула руки в карманы и ушла, тяжело ступая по сырой садовой земле. Я не успел больше вымолвить ни слова. Я проводил ее взглядом, опустил плечи и закрыл глаза.
— Когда же все станет проще, Джорджи? — прошептал я.
Все с самого начала было непросто, — ответила сестра.
Ответить мне было нечего, поэтому я продолжал сидеть на садовой скамейке. Я вдыхал запах мокрой травы и ждал, пока мир замедлит вращение. Пусть мы успеем отдохнуть до следующей грозы. Неужели я прошу слишком многого? Я просто хочу отдохнуть.
Хотя бы чуть-чуть.
Темы, которые считается невежливым обсуждать за ужином: политика, религия и ходячие мертвецы. Но именно к этому мы возвращаемся каждый вечер за ужином: политика, религия и ходячие мертвецы. А еще мы спорим, каким оружием лучше пользоваться при полевой работе в поле — мелкокалиберным или крупнокалиберным, и какие бронежилеты надежнее. Конечно, мы болтаем об огороде Мегги, наших рейтингах, об уходе за машинами. Все носит нарочитый и клаустрофобический характер. Мы словно наступаем друг другу на пятки. Настоящей свободы личной жизни нет, а дом представляет собой огромную систему безопасности. Выйти отсюда почти так же непросто, как и войти. Адская комбинация тюрьмы и кемпинга.
Странно, но я всегда мечтала, чтобы новости были именно такими. Потому что, господи, наверное, я — сумасшедшая, но чувствую себя просто прекрасно. Хорошо бы еще не терять контроль над ситуацией.
Из блога Ребекки Этертон «Неискренняя милашка», 9 мая 2041 года. Не опубликовано.
Внимание, народ! Теперь к своему посту я могу добавить: «осталась жива при незапланированном столкновении с зомби во время визита в ЦКЗ с целью обсудить вспышку инфекции в Окленде»! Я не хвастаюсь… но почему бы вам не скачать мои репортажи и не внести мое имя в ежегодный список номинантов на премию «Золотой Стив»? Я буду вашей лучшей подружкой…
Из блога Ребекки Этертон «Неискренняя милашка», 9 мая 2041 года.
