II. Сюжет и стиль

Абстрактное искусство увлекает и захватывает. Его появление знаменует настоящую революцию в живописи. На протяжении веков творческое совершенство оценивалось в зависимости от умения художника воспроизвести окружающий мир, приблизившись к иллюзорному идеалу абсолютной верности природе. На рубеже XIX–XX веков все внезапно изменилось. В качестве выразительного средства в искусстве вдруг стало приемлемым искажение природы, а это намеренное искажение видимого мира сделалось шагом на пути к полному отказу от фигуративности в живописи и в скульптуре.

Молодому русскому Василию Кандинскому являлись в сновидениях какие-то смутные формы. В 1895 году на выставке в Москве он впервые увидел картины французских импрессионистов. Созерцая полотно Моне из серии «Стога сена на солнце», он пережил видение, подобие мистического откровения. «И вот сразу видел я в первый раз картину», – записывает он в «Воспоминаниях».

Хотя философские основы абстрактного искусства можно проследить до диалогов Платона, который различал абсолютную красоту, присущую прямым линиям и изгибам вне зависимости от их фигуративного смысла, рождение абстракционизма как художественного направления ускорили две культурные тенденции второй половины XIX века. Одна – популяризация фотографии, которая позволила с научной точностью воспроизвести природу, а значит, сделала излишней предметную живопись, оную природу запечатлевающую. Вторая – романтическое представление о том, что все искусства стремятся приблизиться к музыке, убедительно апеллирующей к чувствам, способной к внушению и абсолютно нефигуративной. Абстрактное искусство, писал Аполлинер в 1912 году, будет соотноситься с традиционным примерно так же, как музыка с литературой. Оно откроет новый мир выразительных возможностей.

Представления Аполлинера о будущности абстракционизма оказались излишне восторженными. Статичные формы и цвет не достигли той силы воздействия, на какую способны звуки музыки. Кроме того, неточность и аморфность абстрактной живописи – это своего рода вызов рынку. Как определить и оценить ее уровень? Какую цену назначить? Чтобы найти хоть какие-то ориентиры, рынок должен обращаться к истории искусства. Выстраивается своего рода сюжет: импрессионизму отводится в нем роль первого звена в цепи впечатлений, неумолимо и неизбежно приводящей Кандинского спустя двадцать лет после того, как он впервые увидел Моне, к изобретению абстрактного искусства. В 1913 году он внес вклад в формирование абстрактного искусства своими импровизациями, словно сыграв вничью с русским супрематистом Казимиром Малевичем, в 1914 году показавшим геометрические формы, и с Робером Делоне, который выставил на обозрение публики цветные диски. Изобретение абстракционизма вполне соответствует старинной схеме «классицизм и романтизм – непримиримые противники». Классическое направление абстракционизма представлено жесткими геометрическими формами Малевича и его собратьев-супрематистов, едва намеченными овалами и тонкими, плавными вертикальными линиями Бранкузи, решетками Мондриана, в то время как не столь суровый, более субъективный романтический абстракционизм достигает апогея в анархической свободе Джексона Поллока и бесконечном гипнотизме Ротко.

Оценивая абстрактную живопись, полезно рассматривать ее в контексте истории искусства. Вместе с тем минимализм абстрактного искусства позволяет судить о нем с точки зрения базовых эстетических характеристик, таких, как, например, колорит: синий Миро ценится выше, чем коричневый. Или таких, как линия: прямая черта надреза, проведенного на холсте Фонтаны, особенно ценится его коллекционерами. Это простые, но важные соображения. Даже среди строгих приверженцев классического абстракционизма случались споры. Решетки Мондриана вдохновляли Тео ван Дусбурга, однако они повздорили из-за диагонали: ван Дусбург настаивал, что нужно сохранить ее ради динамизма, Мондриан не желал об этом слышать. В результате они поссорились и несколько лет не разговаривали друг с другом. Если сравнить сегодня цены на Мондриана с ценами на ван Дусбурга, прав, по-видимому, был Мондриан.

Рынок как-то пытался сформулировать контекст абстракционизма и в результате предпринял переоценку ряда художников более ранних периодов. Их творчество было признано любопытным или значимым (в том числе и финансово), поскольку в них увидели предшественников абстракционистов, задолго до их появления разделявших их идеалы и «предвосхитивших» (любимое слово искусствоведов) их искания. Столь посредственный художник, как писатель Виктор Гюго, был извлечен из мрака забвения, ибо экспериментировал с кляксами. Кроме того, с восторгом изучались рисунки акварелиста XVIII века Александра Козенса, включавшие кляксы. Козенс предлагал наугад наставить чернильные кляксы или точки на листе рисовальной бумаги, а потом внимательно присмотреться, не таится ли в этих смутных очертаниях пейзаж или иная композиция, которую затем следовало детально разработать. Абстрактное искусство поступает ровно наоборот: берет пейзаж и уничтожает его, сводя к нескольким кляксам. Именно в таком направлении развивалась живопись Моне. Внезапно поздний Моне сделался куда более популярным, чем ранний. Его огромные холсты с кувшинками, с играющим на водной глади написанным широкими мазками светом стали считаться блестящим образцом абстрактного экспрессионизма, хотя в действительности их стоило бы интерпретировать как результат борьбы художника с надвигающейся слепотой.

Абстрактная живопись приоткрывает тайны творчества, тем более важные, поскольку искусство становится нефигуративным и загадочным, порывает с объективно узнаваемым предметом и превращается в поле бесконечных интерпретаций. Можно ли создать произведение искусства случайно? Стриндберг считал, что да. В 1894 году он опубликовал в журнале «Ревю де ревю» статью, озаглавленную «О роли случая в творчестве», в которой сформулировал теорию «автоматического искусства, „art automatique“, долженствующего стать предметом как сознательных усилий художника, так и его бессознательных порывов». Случай и в самом деле играет немалую роль в абстрактной живописи, особенно в абстрактном экспрессионизме, если вспомнить о кляксах Виктора Гюго и Козенса, о многозначительных следах, оставленных на холсте колесами велосипеда, о таинственных фигурах, которые появляются на ткани или деревянной панели, когда по ним наугад проводят кистью или стекает краска. В этом отношении великий художник-абстракционист должен быть не только талантлив, но и удачлив.

Однако рынку нетрудно примириться с важностью случая в искусстве: он всегда готов учитывать роль удачи и случая в любом взаимодействии между людьми, особенно коммерческом [см. главу V «Случайность»].