Глава 4
Занятный это момент – попытка заново оценить уже знакомую персону, если сомневаешься, на твоей ли она стороне. У меня с этим проблем не было, а вот Светлым приходится до того туго, что хоть масла в мозг доливай. Ну не могут они просто контактировать без попыток определиться с некой совместной философией.
Лина и Морозко сели впереди, рядом, словно влюбленная парочка, и сейчас то и дело неуютно ворочались, очевидно, решив, что мы с Ромкой буравим им взглядом затылки. Мы же с магом шестого уровня расселись на боковых скамейках, словно тут больше никого нет.
Мой сосед по спектру выглядел уверенно, даже в чем-то самодовольно. Он был крупным парнем, мускулистым, явно накачавшим массу до инициации. Это я определил со стопроцентной вероятностью – образ жизни качка требует столько времени и самоограничений, что попросту несовместим с графиком Дневного Дозора. Когда-то я и сам пробовал придать себе выдающиеся очертания, но бросил. И, кроме того, спортивное питание на нас не действует. Досадное недоразумение: набраться в хлам Иные могут, а вот всякие протеины-карнитины у нас толком не усваиваются. Для организмов наших это все равно что стрихнин.
Сидящий впереди Светлый чем-то напоминал Романа, но телосложение у него было несколько старомодное. Он больше походил на доброго молодца из фильмов Роу. Вроде и крепок, и широкоплеч, но как-то без системы. Хотя Лине, безусловно, понравился куда больше. И с фамилией парню небывало повезло. Почему-то верилось, что лет эдак через триста он вполне вырастет в настоящего доброго дедушку из сказки, приносящего зиму. Главное, чтобы магией льда заниматься не бросил.
Вытащив кошелек, я извлек из него монетку и тронул Морозко за плечо. Парень оглянулся на меня с суровым вопросом в лице.
– За проезд, – попросил я. – Передайте, пожалуйста.
Ромка заржал, хлопая себя по коленям. Светлый смутился, подавил гримасу раздражения, снова отвернулся. Водитель продолжал крутить руль, напряженно следя за дорогой.
На место мы приехали в 8:28. Где-то здесь бродит пятый участник нашего дивного зоопарка.
– Останавливай, – велел Морозко, и я решил вмешаться:
– Нет. Пусть едет еще сотню метров.
– Зачем? – спросила Лина.
– Затем, что на остановке сюда ломанется толпа. Как намерен снимать контроль при свидетелях?
Светлый промолчал, но водитель прокатил нас до следующего перекрестка. Можно было бы и с моей стороны дать корректировку – на втором уровне Силы я без проблем отменю приказ, наложенный магом пятого уровня. Вот только это означало наследить в психике шофера выше крыши.
Может, по возвращении в Москву стоит заняться обучением Светлых? И нам выгода – порядка больше, – и зарплату буду получать в обоих штабах…
Морозко вылез из маршрутки, подал руку Лине. Следом вышел я, предварительно оставив вытащенную монетку водителю. Разумеется, Светлый маг и подумать не мог, что я в своей просьбе передать за проезд был вполне серьезен. Я же проехал остановку – почему бы и не заплатить? И, конечно, в этом отношении Светлые паладины палец о палец не ударили. Наверняка им и в головы эта мысль не пришла. Вот оскорбиться на мои слова, не важно какие, – это всегда пожалуйста. Гордо промолчать, повернуться спиной – аналогично. Но только не подумать по существу, не плеснуть себе в лицо холодной самокритикой. Куда лучше с пафосом подать руку молодой девчонке.
Рома вылез последним, закрыв дверь без лишнего грохота. Он снял куртку, держа ее переброшенной через плечо, оставшись в красной футболке и демонстрируя крепкие руки. Он где-то успел загореть. На дворе начало мая, а у парня – натуральный загар. Не припомню я в Краснодаре недавнего летнего солнца. Значит, успел покататься.
В моей голове пронеслась волна лаконичной информации. Темный, шестой ранг, направлен в Севастополь, последнюю пару недель провел где-то далеко от своей базы. В быстром доступе – неактуальный «серый молебен», конфликт со Светлым в маршрутном такси, переросший в пацанскую условную драку. Достаточно для беглого вывода.
Кинув взгляд на Светлых, я убедился, что они выискивают Иных в толпе. На нас они никакого внимания не обращали.
– За что разжаловали? – негромко спросил я.
Ромка удивленно хмыкнул.
– Как понял? – спросил он.
– Язык тела. Тебя турнули из Дозора?
– Нет. Просто понизили.
– В уровне? – вырвалось у меня.
– Нет, – мотнул башкой Ромка. – В правах. Я оперативником был… командовал тройкой дозорных.
– Неплохо, – похвалил я. На шестом уровне возглавить полевую группу – это серьезно. Вот только сместить могут за малейшую провинность. Наверняка и «серый молебен» висеть остался чисто по привычке. По вампирам парень работал. Причем не по мелким – теми Ночной Дозор занимается.
– Направили в Севастополь, – продолжал Ромка. – О своих задачах знаю не больше твоего.
– И как ты с этим? – поинтересовался я.
– Нормально. Город-то красивый.
Ему и впрямь нравился город, это было заметно. И он был готов применить здесь все свои способности. Я мысленно поставил Ромке еще один плюс. Для многих начинающих Темных сама мысль о том, чтобы работать в полном отрыве от могущественного начальства, невыносима. Уже уровне на четвертом они привыкают пользоваться тем, что имеют, в отличие от Светлых, которые без поддержки Великих выдохнуть боятся, пока сами не дорастут до их статуса.
– Вижу Иного, – сообщила Лина. – Вон там.
Она вытянула тонкую руку и указала на летний ресторанчик.
– Цвет? – спросил Ромка.
Я саркастически дернул щекой. Рома не мог выбрать среди нас лучшего кандидата, чтобы уточнить у него окрас ауры. Лина не ответила, и я был готов прозакладывать свои свежеполученные часы, что она снова вспыхнула. Ну не дури, малявка! Скажи всем, что не можешь читать цвет. Все равно ведь сами догадаются. В бою спутаешь врага с другом из-за такой чепухи – мало не покажется.
– Светлый, – вдруг проговорил Морозко. – Там сидит Светлый.
– Пошли поздороваемся, – сказал я и шагнул к ресторану.
Морозко чуть не схватил меня за рукав. Чего он боится – нападения? Игнорируя его, я подошел к веранде, наклонился, чтобы не стукнуться лбом о плетеный навес, и сел на деревянную табуретку напротив смуглого крымского татарина.
Да, приходится быть толерантным. Говорят, перепись крымчан проходила с ошибками именно потому, что каждого обитающего на полуострове татарина по умолчанию записывали как крымского. А это вроде как две большие разницы.
Сидящий передо мной молодой мужик – иначе и не назвать – был самым настоящим крымским татарином, явно с внушительной родословной, тянущейся от печенегов. В Севастополе он, конечно же, не жил. Местные по ресторанам не ходят. Но я был на все сто уверен, что где-то в Крыму у него имеется старый дом, в антресоли которого валяется еще советский паспорт с крымской пропиской. Вперемешку с кучей куда более старинных бумаг. Да, парнишке явно лет было прилично.
– Мир вам, – кивнул он. – Махсуд, третий уровень. Очень приятно.
– Сергей Воробьев, Дневной Дозор Москвы. – Я махнул рукой своим трем тусовщикам. – Второй уровень… Ты тут уже давно?
– Два часа, – ответил Махсуд.
Стало быть, он сюда раньше нас приехал? И когда же успел? Транспорт по летнему расписанию еще не ходит.
– Ты дозорный? – живо спросил Морозко, беря себе стул и ныряя под натянутый над головой тент.
– Да, – заулыбался Махсуд. – Пожалуй, что дозорный. Ночной Дозор Таракташа.
Хорошо, что я в этот момент не пил пиво. Точно поперхнулся бы.
Ромка и Лина так и вовсе таращились на пятого участника, как на ревоплощенного Конфуция.
– Таракташ? – протянула Лина. – А где это?
– Под Судаком, – ответил татарин. – Темные называют его Дачное. Вроде так?
Я был без понятия. Никогда не посещал те края. И чтобы Темные и Светлые пользовались разными географическими атласами, тоже не слышал.
Подошла официантка. Я ткнул пальцем в колу. Ромка выбрал гамбургер с квасом. Евгений Морозко взял мороженое. Я даже не сомневался. Но потом понял, что он его взял для Лины.
– Может, кофе? – предложил он.
– Нет! – отрезала девушка.
Ну да. Ты же на кофе и смотреть не можешь, наверное. Психосоматика – сильная вещь.
– Судак, значит, – сказал Ромка, крутя в руках зубочистку. – Это же вроде рыба такая?
– Это речная рыба, – вымолвила Лина. – В Крыму не водится.
– Но зачем тогда город именем рыбы назвали?
– Не ссорьтесь, дети, – сказал я, принимая у официантки бутылку колы и стакан. – Вот Севастополь назван в честь космической станции, по которой бегала Аманда Рипли. У всего есть своя история… и легенда.
– Рипли? – спросил Махсуд. – А кто это?
– Неинициированная Чужая, – ответил я, присматриваясь к татарину. – Махсуд, у тебя есть конверт? С указаниями от твоего Дозора, что ты должен кого-то встретить. Нам нужно знать, куда двигаться дальше.
Лина, Женя и Рома уставились на меня, затаив дыхание. Вряд ли из-за того, что мой заказ не требовал готовки и потому был доставлен первым.
Татарин смотрел на меня с полуулыбкой. Нет, не свежее юношеское лицо чуть не заставило меня содрогнуться до мурашек на спине. Намертво застывшее выражение застрявшего в молодости старейшины, помнящего и вкус вяленого мяса под седлом, и тяжесть ятагана, и многовековое противостояние с претендентами на твой дом. Глупые мы, потомки людей. Ну кому какое дело, как называется твое селение в текущем поколении и какой статус присваивают ему скупые, жирные градоначальники…
Возможно, когда-то Махсуд действительно был принят в Ночной Дозор Таракташа – если таковой существовал. Время стирает границы между правдой и шуткой, потому что правда сама по себе – штука смешная.
– Махсуд, – быстро произнес я. – Просто скажи нам, что в конверте. И мы пойдем.
– А… – открыла рот Лина, и Евгений быстро положил ладонь ей на запястье.
Взяв салфетку, Махсуд аккуратно вытер ею губы. Посмотрел на нее, сложил вдвое и вытер еще раз.
– Галерея на берегу, – сказал он. – Тут недалеко, где Аквариум. Нужно встретить вампира.
– Во сколько?
Махсуд виновато развел руками.
– Двенадцать минут назад, – сказал он.
– Что? – Ромка хлопнул по столу. – И ты молчал?!
– Почему ты сидишь тут? – укоризненно обратилась Лина. – Только зря время у нас отнял.
– Плов жду, – ответил Иной. – Хороший тут плов. Любой гончар подтвердит.
– Подъем, – велел я, вставая. – Махсуд, а что еще было в конверте? Амулет был?
– Был, – ответил Махсуд. – Только я ни за что не скажу, какой именно. Он ввергает меня в печаль.
Я пошел к набережной, надеясь, что моя троица не станет донимать ни меня, ни любителя плова лишними вопросами. Если что-то соображают, то должны сами догадаться.
– Идите, – послышался голос Махсуда. – Я за вас заплачу. Официант! Официант, взываю!
– Он не пойдет с нами? – спросил Ромка, догоняя меня.
– Нет, не пойдет.
– Но он же должен…
– Он ничего нам не должен, Рома. Махсуд – не дозорный.
– Как так? – оторопел Морозко. – Он же сам сказал.
– Я думаю, его в каком-то смысле на самом деле приняли в Дозор, – высказал я предположение. – Много веков назад. Когда в Таракташе еще существовали группы Иных, занимавшиеся тем, чем сейчас занимаются дозорные.
– Охраной Великого Договора? – спросила Лина.
– Охраной своего дома, своего народа, своей семьи. Всего того, ради сохранения чего Великий Договор был заключен. Считайте, что вы встретились с предком всех дозорных. Не в физиологическом смысле.
– Круто, – произнес Ромка. – А чего он тут делает?
– Ты не слышал? Ждет плов.
– Я же серьезно.
– Я тоже. – Повернувшись к нему, я взглядом прервал невысказанное возражение. – Ребята, вы явно находитесь в своем естественном возрасте. Доживите до дней Махсуда – и начнете ценить плов выше встречи с вампиром, который и так никуда не пропадет.
– А сколько тебе лет, Серый? – спросил Ромка.
– Шестьдесят два, – ответил я. – Не отставайте.
Рома пожал плечами.
– Я думал, ты старше самого Завулона, – признался он.
– Да? – Мне даже стало немного смешно. – Это почему же?
– В тебе энергии, как в молодом. А среди Иных так умеют только старики.
Немного подумав, я протянул ему свою колу.
– Нет, спасибо, – сказал Ромка. – Я фигуру берегу.
Вздохнув, я залпом выпил бутылку и растворил ее в руках. Пластик словно испарился на солнце с невиданной скоростью. Поберегу тоже что-нибудь разнообразия ради. Хотя бы природу.
