Глава 9
Кристина сидела на детской площадке, в стороне от других детей, глядя в никуда. Ей было на вид лет восемь. Черные длинные волосы, серая кофта, малиновая юбка поверх белых колготок, черные туфельки.
– Не пытайся говорить с ней, – посоветовала Веда. – Это бесполезно. Она в трансе. Не знаю, насколько долго.
– А ребенок-то ухоженный, – сказал я. – У кого она живет?
– У семьи донецких беженцев, – ответила Веда. – Я там всем память прошерстила перед очисткой – им Светлые немало денег перевели на ребенка. В школе не была, иногда репетитора нанимали…
– Перед какой еще очисткой?
Веда посмотрела на меня в недоумении.
– Мы же не можем забрать ребенка просто так, – сказала она. – Они за нее как за свою дочь переживают. Кстати, у них собственных детей четверо. Или ты потребуешь обратно переведенные средства?
Я поднял руку.
– Давай остановимся на том моменте, где ты сказала, что мы ее забираем.
– Давай лучше не будем на нем останавливаться. По крайней мере пока не покинем город.
– Как это покинем город? Вы что, уже о чем-то там договориться успели?
Веда посмотрела на Лину с явным ожиданием. Девушка неуверенно выступила вперед.
– Ну, мы тут подумали… – пробормотала она, вздохнула и заговорила громче: – В общем, нам тут больше делать нечего. Мы нашли Дитя Баланса. Мы с Анжелой считаем, что сделали то, зачем нас сюда позвали.
– Как так? – начал было я, но понял, что возразить мне особо нечем. И в самом деле, какие у меня могли быть аргументы против?
Однако у других они нашлись.
– Нет, – сказал Ромка. – Не надо их отпускать, Серый.
– Что значит не надо отпускать? – спросила Веда. – Ты меня остановишь, что ли?
– Посмотри через Сумрак, – посоветовал Клумси. – Не все так просто.
Я прищурился, глянул на Кристину. Девочка была неинициированной Иной.
– Совы не то, чем кажутся, – заметил Эл.
– Ах, вот оно что, – проговорил я. – Светлые волшебницы заметили потенциальную сестру и решили вывезти ее и из города и из расследования, чтобы обратить к Свету.
– Признаться, была такая мысль, – не стала отрицать Веда. – Но сейчас я как никогда серьезна. Наш путь привел нас к Кристине. Пропавшие дозорные хотели спасти ее. Сейчас их эманации сами являются угрозой. И для нас, и наверняка для нее. Если вы хотите остаться тут и всех их упокоить окончательно – я не против. Но ребенка я вывожу.
– Как? – насмешливо спросил Эл. – На мотоцикле?
– А хоть бы и так. У меня первый уровень, забыл? Мне никакие аварии не грозят.
– Слушай сюда, уровень, – обратился я. – Ты понимаешь, что если перед нами Дитя Баланса, то она убивает Иных?
– Вот только мы почему-то живы.
– Потому что среди нас нет сбалансированных тандемов! Нет Светлых и Темных общего ранга! Но стоит тебе встретить равного себе, как она убьет вас. Конкретно в твоем случае это какой-нибудь неизвестный пока Темный маг первого уровня. Черт, да мы же пока и точной механики уничтожения не знаем!
– Вот именно, – закивала Веда. – Не знаем. Мы не знаем, есть ли в этом какой-нибудь смысл. Но я хочу попробовать.
Махсуд выступил чуть вперед, деликатно откашлялся.
– Будь здоров, – сказала Веда, не поворачиваясь к нему.
– Я бы не стал, – сказал татарин. – Пока мы все не поймем, надо оставить девочку в Столпе. Если вывезти Дитя Баланса – может пойти волна.
– Цепная реакция, – поправил Клумси.
– Точно! – Я ухватился за их слова. – Ты исходи из того, что если бы для решения вопроса было достаточно просто вывезти Кристину, то ее мать нашла бы способ, а не стала прятать ребенка в городе.
Веда заколебалась.
– Что вы предлагаете? – спросила она.
– Покажем ребенка фон Шелленбергу. Высший маг с ментальной магией должен что-то разузнать.
Светлая подумала еще немного.
– Хорошо, – сказала она. – Но я предупреждаю, что буду сопротивляться вашим попыткам ее инициировать. Если замечу хотя бы намерение – не обижайтесь. Попробую помешать, и будь что будет.
– Я, если честно, вообще не заметил, что девочка – потенциальная Иная, – сказал я. – Но спасибо за идею. Параноидально приглядывать друг за другом – самое то, что нам сейчас нужно.
– И вы еще не забывайте, что родная мать не стала ее инициировать, – добавил Эл. – В сложные времена Иному всяко выжить проще, чем человеку. Но семья донецких беженцев показалась матери куда лучшим спасением.
– Ладно, убедили, – сказала Веда. – Все, идем…
Фон Шелленберг сидел в своем кабриолете, невидимом для людских глаз. При виде Кристины он разволновался настолько, что попросил Клумси сбегать за минералкой.
– Мне нужно время, – сказал он, оглядывая Кристину и что-то выискивая в ее волосах. – Такой молодой ребенок… и под магией «гнезда»… Тут нужно работать осторожно.
– Сколько времени вам надо? – спросил я.
– У меня есть опыт вывода из подобного транса.
– Так сколько?
– Двадцать минут. На взрослого человека. В случае с ребенком я бы не торопился. За сорок минут я верну ее в нормальное состояние, не повредив память. Тогда вы сможете просто поговорить с ней. Но лучше, если это будет Лина – она моложе и к тому же женщина…
– Хорошо, работайте, – устало сказал я, гадая, что еще придется делать в следующие сорок минут. – Мы будем неподалеку.
Однако фон Шелленберг не спешил начинать. Он мялся, словно подбирал слова, и наконец сказал:
– Сергей, мне тревожно из-за всех этих событий. Я не прорицатель, не знаю, что нас ждет. А лечение Кристины потребует полной аннуляции любой другой магии поблизости. Это значит, что мне придется снять «сферу невнимания» с машины. Со стороны будет видно, что человек моих лет держит за голову девочку целых сорок минут, которая все это время будет дергаться… будто в эпилептическом припадке. Сами понимаете, необычно…
– Я понял. Вам нужно тихое место.
– И безопасное. Никаких защитных заклинаний, никакой охранной магии. А ведь, кроме людских глаз, есть еще и угроза со стороны… мертвых дозорных.
– Что вы предлагаете?
– Сесть на паром. Там нас никто не будет искать. В городе вы снимете номер в отеле. В нем и займемся лечением Кристины при наблюдении со стороны госпожи Возрожденной и вас.
– Хорошо, – сказал я. – Действуйте как считаете нужным. Ментальная медицина – это по вашей части.
– Вот и решили. – Фон Шелленберг улыбнулся. – Давайте положим девочку на заднее сиденье, будто спит. «Сферу» я все же сниму – иначе нам не дадут места на пароме…
Вопреки ожиданиям обратная дорога вовсе не казалась короче. Сперва мы едва успели застолбить место для «БМВ», затем мотоцикл Веды и вовсе отказались брать, мотивируя отсутствием должного крепежа на борту. Веда сначала поспорила, затем я просто протянул механику крупную купюру, и на этом спор закончился. Можно было в очередной раз заморочить головы экипажу, но я не рискнул. Через минуту прозвучал последний гудок, и мы отчалили.
– Знаешь что, – вымолвила Веда, снова подсаживаясь к буфету, – у меня чувство, что я где-то уже видела Кристину.
– Такое случается, когда встречаешь человека с потенциалом Иного, – ответил я. – У нас вообще есть некое притяжение к неинициированным людям.
– Может быть. И все же она кажется смутно знакомой.
– Не мечтай. Инициировать ее тебе никто не даст.
Саркастически улыбнувшись, Веда показала мне средний палец.
Махсуд снова стоял у борта и курил. Я подошел к нему, глядя в воду.
– Любишь плавать? – спросил я.
– Не очень, – ответил он.
– Значит, просто курить любишь?
– Тоже нет.
– А чего тогда куришь?
– Если много курю – не так сильно укачивает.
Мне пришлось повернуться всем корпусом, чтобы скрыть улыбку.
– Людскую силу мы потеряли, а слабости остались, – сказал я. – Такова участь Иных.
– Мир не для Иных, – сказал Махсуд. – Мы только вносим в него смуту.
– Великий Договор ее регулирует.
– Он ее приумножает. Сергей, подумай сам. Если Иной раньше что-то делал, о его действиях могли и не узнать. А сейчас? Иной что-то делает, и другой Иной делает что-то в ответ. Получается, что смуты стало в два раза больше, так?
– Так, – согласился я и крепко задумался. Махсуд больше ничего не говорил, но его простые слова глубоко проникли в мою и без того истощенную за день нервную систему. А ведь солнце только перевалило за полдень…
Громкий гул обрушился на меня так, что сначала заложило уши. Махсуд от неожиданности выронил трубку в воду и испустил несколько неизвестных мне проклятий.
Рядом с паромом поравнялся катер береговой охраны. Он был огромен, раза в два длиннее, чем наш корабль. Буквы на его борту составляли слово «Метис». Не могу представить, чтобы так называли катер черноморского флота. Наверняка парочка букв упала в воду.
– Что происходит? – Веда подбежала к нам.
– Без понятия, – ответил я. – Ты мне скажи.
Пассажиры парома тоже были взволнованы. Кто-то принялся с радостью снимать катер на мобильник. Собственно, посмотреть было на что – еще до того, как катер замедлился до нашей скорости, с его борта к нам перепрыгнули человек восемь в камуфляже. На экипаж они нисколько не походили.
– Веда, – прошептал я, касаясь ее руки. – Где Кристина?
– Все еще в машине. Ромка с ней.
– Бойцы под контролем?
– Не моим. Я не могу пробить их защиту. Ее ставил кто-то сильнее меня.
– И я тоже не могу, – прозвучал голос фон Шелленберга. Он был бледен, по лбу бежали капли пота. – Не могу настроиться на них. Не понимаю…
Зато я понимал. Среди убитых дозорных Севастополя должен быть хотя бы один ментальный маг. Чтобы его эманация, усиленная Балансом после смерти, взяла под контроль целый береговой катер со всем экипажем – такое я представить мог запросто.
Помимо бойцов на борт взошли еще двое, которые ими не являлись. Аура выдавала их с головой, но не было похоже, чтобы они прятались. Одного я узнал – Темный, чье фото я видел на планшете Клумси. Второй наверняка был из Светлых. Оба одеты в невзрачные куртки, темные брюки, у одного на ногах стоптанные кеды, у второго – грязные коричневые ботинки. Простая поношенная одежда, сдерживаемая магией от износа последний год. Материальная иллюзия…
Оба остановили взгляды на мне.
– Приведите Кристину, – велел один из них.
– Да пошел ты, – ответила Веда.
На нее они даже не взглянули.
– Приведите, – повторила эманация.
– Нет, – сказал я. – Убирайтесь к черту.
Орудие на катере развернулось прямо в меня, и прогремел выстрел.
Паром тряхнуло так, что он накренился на борт. Пассажиры попадали, и тут же началась массовая паника. В череде визгов и воплей трудно было понять, что именно говорит мне Веда. Я лишь видел искореженные перила, выкорчеванные гофрированные пластины палубного покрытия. И тело оттолкнувшего меня Махсуда, плавающее по воде в луже крови в десятке метров от парома. Никакому Иному третьего уровня не пережить удар такой страшной силы.
– Приведите Кристину, – сказала эманация, и ее голос прозвучал так, будто был усилен сотней мощных динамиков. – Или мы продолжим убивать.
За спиной мертвого дозорного промелькнула тень.
– Эл, не надо! – крикнул я. – Не смей…
Вампир обхватил эманацию за плечи, вцепился зубами в шею. По лицу дозорного пробежало удивление, и в следующее мгновение Эл оторвал ему голову.
Оружие на башне катера снова начало разворачиваться.
– Не нужно! – крикнул я. – Хватит!
– А-а! – зарычал Эл, прыгая на второго дозорного, но тот тоже не медлил: поднял руку, что-то зашептал. С кончиков пальцев заструилось марево «серого молебна».
Однако вампир успел достать и его. Не зубами – руками. Дотянувшись до головы эманации, Эл свернул ей шею, после чего рухнул сам.
– Достаточно, – прозвучал женский голос с борта катера. Веда повернулась к ним, испуганно готовя Щит.
На нас смотрела женщина лет сорока. Она была красива, но в ее лице было что-то неживое.
– Приведите Кристину, – сказала она. – Или начнут умирать люди.
– Мы приведем, – сказал за моей спиной фон Шелленберг. – Прошу, не надо больше насилия.
Я наклонился к Элу. Вампир медленно терял цвет, его кожа постепенно приобретала пепельный оттенок. Уклониться от «молебна» ему не удалось.
– Хорошее перо, – прошептал он, улыбнулся и затих. Его тело рассыпалось в моих руках на кучку золы, которую тут же быстро разметал ветер. Сидя на полированных досках, украшающих центр палубы, я не мог подобрать слов. Не каждому дано развеять свой прах над спокойной гладью севастопольской бухты…
Кристину привела Лина. В ее глазах стояли слезы. Она посмотрела на меня, безмолвно вопрошая, что делать. Я лишь кивнул ей, и она отпустила руку девочки. Один из бойцов тут же подхватил Кристину и передал ее на катер.
– Больше никто не умрет, – сказала женщина. – Прощайте.
Бойцы живо перескочили на катер, и он устремился прочь, к выходу из бухты, набирая скорость.
На пароме царило отчаяние. Пассажиры со страхом переглядывались. Кто-то молился, кто-то лежал на палубе с руками за головой.
Двое дозорных, умерших повторно, лежали перед нами.
– Фон Шелленберг, – сказал я, вставая.
– Да, Сергей?
– Успокойте пассажиров и отведите катер к берегу, – велел я. – Здесь была техническая поломка. Рома, распыли тело Махсуда. Можешь прочесть ему прощальные слова, если хочешь. Дальше делайте что хотите. Можете покинуть город, если пожелаете.
– А ты куда? – спросил Клумси с испугом.
Я не ответил. Поправил плащ, щелкнул суставами пальцев.
– Веда, – сказала я. – Мне понадобится помощь.
– Я с тобой, – тут же отозвалась она, вытаскивая из кармана ключи от «ямахи». – Возьми у ребят столько Силы, сколько сможешь. Я быстро.
Она побежала на нижний уровень, в секцию транспорта.
– Да что вы надумали?! – вскричал Клумси. – Вы что, в погоню собрались?
– Да, – ответил я. – Мы идем за катером. Мы этого так не оставим. Но вы с нами не пойдете.
– Как это за катером? – опешил Морозко. – Вы что, прямо по воде двинетесь?
– Знаешь свойство Севастополя на четвертом слое Сумрака? – спросил я.
– Нет.
– Там нет морской воды. Она становится ровной и гладкой. И по ней можно передвигаться.
– Четвертый слой, – пораженно сказал Ромка. – Ты не осилишь.
– Знаю, – сказал я. – Вы мне поможете. Круг Силы, дозорные. И быстро!
