Глава 31
Дорога до спрятанной в холме базы заняла минут двадцать. Правда, все это время пришлось очень сильно держаться за боевую машину из-за того, что водитель гнал как безумный. Техника подскакивала на кочках, чуть ли не перелетая некоторые небольшие преграды. При этом внутри нее находилось всего восемь бойцов из числа абордажников, ввиду меньшего размера брони, и сам водитель. А вот пять громадных фигур наземной пехоты и оставшиеся бойцы из экипажа крейсера, включая меня, чувствовали все прелести жизни сверху. Хорошо, хоть броня могла гасить часть ударов, да и мышечные усилители позволяли удерживать себя. Правда, из-за нашего количества стрелять боевая машина толком не могла, так как был заблокирован поворотный механизм пушки. Уж слишком нас много. Я этот вопрос решил уточнить у сидящего рядом сержанта.
– Так, это ж машина поддержки. Считай, что просто большая мобильная пушка и система воздушной обороны с тремя дополнительными бойцами для прикрытия. Мы в своей броне, конечно, помедленней будем, чем она, но ненамного. Зато гораздо мобильней. При наличии тяжелого плазменного оружия два-три бойца ее могут разобрать на раз. А едем сейчас на ней, так не бросать же. И вы нас к тому же не догоните. А время сейчас ценно, – оглянулся Коул на очередной зеленый столб в небе. В этот раз он был практически на пределе видения оптики шлема.
– Да, если такие удары продолжатся, то повторится история с Сигмой. Видели мы то, что с ней стало, – протянул я.
– Если б. Эти столбы вроде как просто главный калибр тех дредноутов, и то бьющий с расстояния. А планеты, – выделил он окончание, – уничтожались какими-то бомбами с орбиты. Вот флот и пытается не подпустить их. Там вообще без шансов, не важно, какое укрытие и на какой глубине.
– То есть Сигма не единственная? – уточнил я, вычленив главное, а сам внутренне похолодев. Как-то недооценил я масштаб. Точнее не задумывался.
– К сожалению, нет. Еще как минимум две планеты Верона были уничтожены этими «тараканами», – вздохнул сержант, – и вроде как командование направило зарос о помощи в Центральные миры. Ладно, все, приехали, – указал он на обычный холм, слегка поросший деревьями.
Боевая машина остановилась, и все бойцы начали спрыгивать с нее. Заскрежетали слегка погнутые створки, выпуская наружу остальных.
– Все, убирай машину, – крикнул Коул и обратился к нам, – следуйте за мной.
Он направился к одному из больших камней, расположенных у подножия холма. Проговорив что-то не различимое в шлем, он остановился в ожидании перед каменной глыбой. А через десяток секунд та мигнула и исчезла, открывая вид на узкий коридор, который оканчивался турелью, укрытой энергетическим щитом.
– Пошли, – скомандовал сержант, и первый подал пример, впритык протискиваясь в него в своей броне. Мелькнула мысль о том, что в такой точно не побегаешь по кораблю. Я заходил одним из последних, напоследок обернувшись. За холмом уже скрывалась боевая машина. Где-то вдали виднелись пылевые облака с появляющимся черным дымом над ними. Справа мелькнул очередной зеленый столб. Снова хлопок от удара. Я сразу же поспешил зайти внутрь, буквально проталкивая вперед замедлившегося Руфуса. Хватит мне уже впечатлений от главного калибра чужих дредноутов.
Мы следовали колонной по узким коридорам несколько минут. По дороге то и дело встречались развилки с турелями. Хотя все сюрпризы этим явно не ограничивались. Как пояснил впереди идущий сержант, весь этот проход был готов к подрыву для препятствования попадания врага на базу. Да и сама она находилась не под холмом, как могло показаться, а в стороне и очень глубоко. Поэтому даже прямой удар главным калибром линкора по холму никакого эффекта не дал бы, просто завалив один из входов. Как в подтверждение его слов, мы уперлись в достаточно большой лифт, в который хоть и с трудом, но смогли поместиться.
Лифт принес нас в один из больших ангаров, с большим количеством турелей и солдатами в похожей на сержантскую броне. В нем располагались уже знакомые нам боевые машины, наравне с другой малопонятной техникой. Но Коул нас торопил, и рассмотреть подробней ее мне не удалось.
В итоге мы пришли в еще один ангар, на этот раз громадный. Большая часть его была уставлена разнокалиберными десантными ботами, которые сюда попали через три разгонные площадки в конце помещения. И в нем было достаточно многолюдно. Много техников вместе с управляемыми ими ботами или оборудованием занимались ремонтом кораблей. То и дело шныряли толкаемые персоналом гравитационные тележки с разными запасными частями или же оружием. Но больше всех приковывала взгляд разбитая на группы большая толпа бойцов в абордажной броне. Не успели мы толком узнать, что здесь происходит, как на один из помостов вышел какой-то человек в униформе. Все сразу умолкли, обратив свои взгляды на него.
– Добрый день, господа. Точнее совсем не добрый, и поэтому мы тут собрались. Постараюсь кратко описать текущую ситуацию, а потом перейдем к сути задания. Итак, человечество встретилось с врагом. Точнее с ВРАГОМ, который не пытается захватить нас или наши ресурсы, а просто ведет войну на уничтожение. По нашим данным уже минимум три планеты уничтожены в нашей республике. Погибли миллиарды наших граждан. Весь страшный удар пришелся по нам. Правительство после уничтожения первой планеты отправило запрос о помощи Центральных миров, и те ответили согласием, выслав нам флот. Но его еще нужно дождаться. Сейчас цель командования – это защита планет и мирного населения любой ценой. Основная угроза идет от вражеских дредноутов. Не от их главного калибра, хоть и тот наносит страшный урон. Но от их бомб. На данный момент наш флот смог уничтожить четыре из шестнадцати кораблей. На остальные сил не хватит, и так с трудом получается их не подпустить ближе к планете. Ввиду этого был разработан план по доставке наших бомб внутрь этих дредноутов и дальнейшему подрыву их изнутри. За это можно благодарить абордажные команды, которые уже встречались с врагом и собрали нужные сведения. Да и не только их. По расчетам аналитиков, даже два взрыва в разных точках корабля, при условии нахождения бомб как минимум на пятьсот метров в глубине, выведет из строя их с вероятностью 87 процентов.
При этих словах зал загудел как встревоженный улей. Причем большей частью слышалась нецензурная брань. И я был полностью согласен.
– Черт, из нас делают каких-то смертников. Долететь до цели на десантном боте во флотском сражении – это уже на грани фантастики. А еще всего лишь надо проникнуть в глубь вражеского корабля на какие-то пятьсот метров, прорываясь через толпы многолапых гигантских насекомых. Активировать бомбу, а потом успеть смыться. Легко! Ах да, еще надо, чтобы бомба не сдетонировала от случайного попадания… – Язвительность в голосе Питера переливалась через край.
Выступающий, наверное, понял, что присутствующие совсем не оценили предложенную миссию, и попытался заглушить своим голосом разговоры в толпе бойцов:
– Вы должны понимать важность этого задания. На этой планете проживает полтора миллиарда человек. Их жизни зависят от наших действий. Не одни вы будете рисковать. Чтобы как можно больше десантных ботов долетело, множество экипажей кораблей будут прикрывать вас. Да, потери будут велики. Но другого варианта задержать бомбежку планеты нет. Даже тут шанс достаточно мал, но он все ж есть. Некоторые вражеские корабли, согласно анализу искинов, не имеют запасов орбитальных бомб и ограничатся только обычным обстрелом с орбиты. Надеемся, что флот Содружества скоро должен подтянуться.
Это точно самоубийство. Шансов на выживание очень мало. Но с другой стороны, полтора миллиарда. Мне больше не хочется видеть картинку уничтоженных планет. Слишком страшно это. Да и, насколько я помню, технология терраформирования утеряна полностью, и обитаемые планеты – это невосполнимая ценность человечества. Да и снова же – полтора миллиарда. Твою мать!
– Тоже решился? – угрюмо спросил Питер. В ответ я только кивнул. А что еще делать? Да и не хочу я снова сидеть и ждать, выживу или нет, без возможности что-то изменить. Орбитальная бомбардировка не оставит шансов просто пересидеть на базе. Хотя и при выполнении задания какое-то время придется ждать и бездействовать в надежде на выживание, но только пока не доберемся до цели. А на борту дредноута все уже будет в моих руках. Может, именно к этому меня толкала интуиция, когда подсказала с выбором работы? Не знаю.
– Полетят только добровольцы, насильно никого не будем заставлять, несмотря на мобилизованный статус. Причем это касается и абордажных команд армейских подразделений. Далее, бомба будет деактивирована, и до момента включения она технически не сможет никаким образом детонировать. НО. Если ее повредят до активации, взрыва тоже не последует. Всего в ангаре мы смогли собрать 37 ботов. Нашей целью будет только один из дредноутов. Другие возьмут на себя соседние базы. После активации бомбы у вас будет пятнадцать минут для отступления. Если же ее попробуют вскрыть или повредят раньше, то взрыв произойдет сразу… – Человек в униформе перевел дух и продолжил: – Как было замечено, связи на вражеских кораблях нет, поэтому согласовать взрыв не удастся. На основе всех полученных данных искины смогли только приблизительно прикинуть внутреннее расположение коридоров в дредноуте, но это уже что-то. Также у нас есть на складе некоторое вооружение, которое вы можете использовать. Но все то, что функционирует через дистанционное управление, не будет работать, проверено. Да и я сам не советую, важнее всего скорость. Рекомендации по вооружению и тактике вы можете получить у снабженцев. Это касается тех, кто еще не сталкивался с чужими. Промедление может стоить огромного числа жизней некомбатантов.
– Эх, надо было приземлиться в другом месте. Могли бы и не попасть в эту заварушку, – вздохнул Руфус.
– Что, не идешь с нами? – спросил Питер.
– Да нет, иду, конечно. Этим «таракашкам» навалять точно надо. Да и куда вы без пилота? – ответил тот. И, словно в издевку, выступающий закончил свою речь:
– Чуть не забыл. Пилоты в ботах уже есть, все добровольцы. Так что надо собраться в команду, выбрать себе бот. Техники принесут запрошенную амуницию. Старт операции через тридцать минут. Всех отказавшихся прошу проследовать за лейтенантом, – он указал пальцем на появившегося рядом с ним бойца в пехотной броне.
– Ну, значит, просто в роли абордажника. Но тогда самого крутого! – гордо напыжился Руфус, а потом не выдержал и рассмеялся. Все тоже сразу заулыбались. Ладно, кто там еще идет с нами?
В итоге, отказавшихся из нашей команды оказалось трое. Остальной десяток решил участвовать в этой авантюре, которая точно переплюнет своей безумностью задание Зевса. Да и не только его. Зато к нам неожиданно решил присоединиться сержант Коул с четырьмя бойцами, мотивируя тем, что на этой планете живет его семья и он хочет сделать все возможное для их безопасности. Убедить их сменить броню на абордажную не удалось. Хоть пехотная и имела большую броню, правда без энергетического щита, и даже могла быть герметичной с автономной работой в тридцать часов, но она не была полноценно рассчитана на возможные условия в космосе. Но сержант отмахнулся, сказав, что если они попадут в космос, то уже будет все равно. В коридорах чужих он сможет развернуться, да и просто ему, как и остальным, их броня привычней и удобней. Волтеру пришлось согласиться.
Наш командир, которому сержант сразу передал командование над собой и остальными своими бойцами, отправил Руфуса на поиск хорошего бота вместе с пилотом. Сам Волтер, получив данные от пехотинцев, ушел регистрировать отряд добровольцев и оставлять все контакты на случай невозврата. А мы разбирались с экипировкой. В этот раз все решили вооружиться серьезней, беречь корабль точно не придется, да и его надо не захватить, а уничтожить. В итоге все взяли с собой вместо эми-гранат обычные плазменные пехотные. Они были не такие мощные, как у чужих, у которых все просто испарялось внутри взрыва. Радиус взрыва гораздо больше, метра два. Но последнее было точно к лучшему. Также набрали плазменных мин для защиты бота с пилотом, пока десант будет отсутствовать. Переносные энергетические щиты решили не брать, мин должно хватить, а на все места нет. И как главный аргумент бойцов вооружились плазмометом. Той пушкой, которая была у одного из бойцов. На ней регулировок никаких не было, да и запас зарядов всего на пятнадцать выстрелов. Все просто, но очень мощно. А последнего было точно в избытке.
Также я захватил с собой свой пистолет. Он, конечно, в поражающей силе не сравнится с плазмой, но тоже был достаточно мощным, а главное более скорострельным и даже дальнобойным, хотя последнее и не требовалось. Да и очень выручил меня в прошлый раз. Кто-то вспомнил про автономных мини-разведчиков, но их не оказалось на складе. Как раз должны были подвезти от места дислокации Коула, но не успели. А пока мы готовились, прибежал Руфус.
– Так, парни, нашел бот, не самый современный, да и потрепанный на вид, но только на вид. Движки хорошие, очень маневренные, да и пилот вроде смышленый. Опыта ему, правда, не хватает, но несколько раз выжил во флотских свалках. Плюс на боте стоит энергетический щит. Слабенький, конечно, но все же он есть, – расхваливал наш пилот, пока вел к кораблю.
Сам бот был меньше нашего и действительно выглядел непрезентабельно. Вмятины, цвет непонятный, да и весь какой-то не очень. Но раз уж Руфус нахваливал, то ладно. Все последовали внутрь, занося амуницию. Места немного, впритык, но вроде должны все поместиться, включая нашу пехоту в их громадинах. Правда, тем придется скорее сидя крепиться к фиксаторам. К нам как раз вышел знакомиться пилот, и, увидев его лицо, я слегка опешил. Блин, мир тесен. Даже такой, как Фронтир.
– Стас, это ты? – удивленно протянул я.
– Черт, Джон, ну и встреча, – радостно откликнулся он, стискивая меня в объятьях. Точнее пытаясь, все же оба были в броне. Я слегка растерялся от такого приветствия.
– Вижу, что ты тоже решился на эту самоубийственную миссию, – сказал пилот.
– Да как-то само собой вышло. Видел, что получилось после бомбежки другой планеты, и не хочу повторов, – ответил я. Да и вариантов я не вижу, а так хоть можно самому побарахтаться. Но это уже мысленно и про себя.
– А я хочу отомстить этим тварям. Я ж с Юрой тогда устроился в «Транспортную компанию Лорана». До сих пор считаю, что название дурацкое. Так вот, все было хорошо. Правда, пираты раза два пытались напасть, но мы отбились. На корабле-носителе девушку встретил, Зою. Даже начал подумывать о свадьбе, хотя вроде и мало времени прошло. А потом эти чертовы жуки вылезли. Мы были как раз у Мааруна, когда поперла армада. Армейцы пытались что-то сделать, мобилизовать кого-то, но большая часть экипажей просто ушла в гипер, спасая свои шкуры. Мы остались, пытаясь защитить планету. А в итоге нас разбили, и я потерял свою Зою. Как и Юру, и Лорана. Да всех, черт возьми! – уже не сдерживаясь, крикнул он. – Эти долбаные твари заплатят за все.
– Сожалею, – только и мог сказать я.
– Пусть они сожалеют о содеянном, – тихо ответил он.
– Эй, парень, ты нас хоть не угробь. Все-таки не ты один потерял близких. А трупы мстить не умеют, – одернул его Питер.
– Сделаю все возможное, чтобы доставить вас туда целыми, – твердо ответил Стас, а потом добавил: – И обратно тоже.
– А ты не знаешь, что с Михаилом? – спросил я его, вспомнив про кряжистого мужика, с которым мы решали в Центре беженцев о дальнейшей судьбе. Как давно это было по ощущениям, а всего полгода в реальности.
– Не знаю, но его отряд базировался на Сигме, – ответил Стас и развернулся, уходя к пилотской панели.
– Сильно он изменился, – сказал я Питеру, глядя в спину одному из своих первый знакомых в Содружестве.
– Война всех меняет. А тем более такая, – ответил седой ветеран.
Мы замолчали, каждый раздумывая о своем. Пока размещались, армейцы принесли цилиндр бомбы с панелью управления на боку. Диаметр его был всего полметра. Чистое концентрированное разрушение, пока спящее в своей оболочке. Пилот задраил входной люк в десантный бот, и мы погрузились в ожидание.
– Волнуешься? – спросил Питер.
– Ты снова с тем же вопросом? Конечно же, да. Умирать совсем не хочется, – ответил я.
– Это правильно, я тоже, – услышал я спустя десяток секунд молчания.
– Эй, Волтер, а наши сведения хоть пригодились? Те, что мы собрали при захвате крейсера чужих? – спросил кто-то из бойцов.
– Вроде да, они еще от капитана их получили. Нового было мало, все-таки пока мы летали, другие тоже успели повоевать с «тараканами». Но те же схемы внутреннего устройства, да и тот красный чужой, – это точно новая информация для командования. По крайней мере, со слов особиста, которого я выловил, – ответил тот.
– Жаль, что только призовых за захват не будет, – протянул Руфус, – ведь мы не довели трофей, да и кому он сейчас нужен.
– Не знаю, тут юристов можно подключить, но до этого надо еще дожить, – ответил Питер.
– Как думаешь, сколько ботов из нашей группы доберется до дредноута? – тихо поинтересовался я у него.
– Не знаю, но хорошо, если хотя бы пять. И мы в их число можем и не войти. – Седой ветеран и не думал снижать голос.
– Не накаркай, пессимист чертов! – рядом возмутился Руфус.
Весь диалог прервал голос Стаса:
– Готовность двадцать. Выходим на разгонную линию, все системы в норме. К старту готов. Готовность пять. Старт, – на меня наваливается нагрузка. Рядом чертыхается кто-то, и Руфус поясняет:
– Такой старт для того, чтобы все боты успели выйти, пока их не накрыли с орбиты по засветкам. Так что терпите, сейчас весь выход из атмосферы таким будет. – И словно в подтверждения нагрузка все увеличивается. Держаться все сложнее, но в определенный момент все прекращается. Мы движемся еще какое-то время, а потом снова раздается голос Стаса:
– Мы спрятались за одним из оставшихся линкоров. Тут жесть, что творится. Потери очень большие, хорошо хоть не только у нас. Ждем начала операции.
– Ты подробней расскажи, – потребовал Руфус.
– Наши смогли сбить еще один дредноут, и десант перераспределят. А что до текущей ситуации. Сейчас гляну. Итак, у наших осталось… черт, все, готовность двадцать до старта операции, к каждой группе десанта еще прикрепили остатки нашей палубной авиации. Будут прикрывать нас, да и служить дополнительными целями. Готовы? Поехали, наваляем этим тварям, – раздается сосредоточенный голос пилота.
В голове проносится вихрь мыслей, а потом я резко успокаиваюсь. Главное долететь до дредноута, а на это я вообще никак не повлияю. А там мы уж точно наваляем. Хоть и от отчаяния. А пока можно будет изучить предполагаемую схему коридоров в дредноуте. Все же лучше, чем бесполезно переживать.
