Своим как бы «родством» с Абишевым я старался не светить, и уж тем более – не козырять. Сам Тогжан тоже был явно не в восторге от необходимости взять на себя опекунские обязательства – вот ни разу ему не впёрлось заниматься судьбой одного из своих работников настолько лично. Ситуация усложнялась ещё и тем, что формально повод пытаться дополнительно получить что-то там от бека у меня был: я вернулся к двенадцатилетнему возрасту, будучи тридцатипятилетним дядей – и не особо добровольно. К чести своей, босс не колебался и не переложил обязанности опеки над столь специфичным несовершеннолетним на кого-то из своей дружины, как наверняка поступил бы кто-нибудь другой, и от своих прямых обязанностей увиливать не пытался. Но, как я и сказал, особого счастья Абишев от проявленного благородства не испытывал.

Учитывая всё вышесказанное, я постарался отплатить добром за добро и не пользоваться полученными «привилегиями» на манер настоящего подростка. То есть денег «на карманные расходы» не просил, в сомнительные истории старательно не ввязывался и вообще пытался свести ситуации, где требовалось участие опекуна, к необходимому минимуму, и правом прямого звонка пользоваться только в крайних случаях. Например, покорно попёрся на шайтанову летнюю практику… Боже, кажется это не вчера было, а жизнь назад… Однако сейчас, объясняясь с Анной, мне пришлось раскрыть своё «родство» – иначе объяснить, как несовершеннолетний вроде меня оказался в составе коллектива разработчиков перспективного высокотехнологичного оружия, было бы слишком сложно. Ведь не соврал же, а что там принцесса сама себе додумает – не моё дело.

Конечно, помня предыдущий инцидент с «додумыванием», чуть не кончившийся для меня плачевно, это было не самой умной идеей, но… Вот чему скорее поверит человек – тому, что меня пропихнули на занимаемое место по родственной протекции, или тому, что шестнадцатилетний школьник – уникальный гениальный программист? Причём в «гениальности» и «уникальности» моей заслуги особо не было – для сорокалетнего мужика мой уровень был средним. Даже засчитав невероятный опыт последних четырёх лет работы.

Если кто и был гением кода – так это Маркулов. По сравнению с его титаническим, каждодневным трудом над БИУС дрона в течении последних более чем двадцати(!) лет я так, в сторонке постоял и за уголок подержался. Легко применять знания и навыки, вдолбленные за пять лет ВУЗа и имея под рукой свободный доступ к десяткам тысяч библиотек open source Иван же основную, самую адскую работу проделал сам, в лучшем случае «опираясь» на несколько малоизвестных BBSок «для своих» и FIDOшные конференции. До сих пор не понимаю, как он меня не прибил – тогда, когда обнаружилось, что в новый мир с нами попала только та версия рабочих файлов, над которой я вдоволь покуражился, внедряя интерфейсную программу-надстройку с функцией самообучения. Программу я немного раньше уже успел назвать «Агатой»…

— Любопытно… — Анна, получив удовлетворившее её объяснение, перестала давить на меня взглядом и теперь рассматривала чёрный «алмаз» винтокрылой машины – грациозной и изящной, словно изготовившаяся к прыжку пантера, и такой же опасной и пугающей даже на земле. Хотя, если сравнить по-честному – пантера или даже тигр просто слепые котята по сравнению с получившимся у нас «изделием». — Говоришь, она и сейчас готова к бою?

— Пулемёт в носовой турельной установке без патронов, главный калибр готов к работе, — несмотря на то, что принцесса мне вроде бы поверила, я постарался как можно скорее перевести разговор на ТТХ ударного дрона. — Агата вооружена электроплазменной установкой, позволяющей генерировать сверхзвуковую струю холодной плазмы, то есть ионизированного газа высокой температуры импульсами продолжительностью до двух секунд. Практически это следующий этап развития огнемёта как средства поражения – со всеми его плюсами и минусами. Основной недостаток: оружие имеет малый радиус действия. Около пятидесяти метров эффективного расстояния, что обуславливает преимущественный ночной характер атак на малой и сверхмалой высоте на бреющем полёте. Зато в преимуществах – практическая невозможность современной техники противостоять атаке за счёт пассивных и активных систем защиты: ни распределённая броня, ни противокумулятивные экраны – ничего не спасает. Более того, соприкасаясь с металлом, плазма не только нагревает его напрямую, но и растекается, находя любую щель для попадания внутрь, одновременно вызывая сильные электростатические разряды. Ни танк, ни БТР не спасут экипаж, ведь вся бортовая электроника и двигатели даже при кратковременном контакте с плазмой выходят из строя. То же самое – со строениями и защищёнными объектами. Даже разветвлённые заглублённые долговременные укреплённые пункты не проблема: несколько выстрелов после подавления локальной ПВО по выявленной системе вентиляции – и внутри от сочетания косвенных поражающих факторов не остается живых людей и штатно функционирующей техники…

— Гадость какая, — Анну передёрнуло. Образование и живое воображение видимо помогли ей представить означенную смерть от «побочных факторов». А я вовремя опомнился и прикусил язык, и не рассказал результаты теста на поражение ничем не защищённой, кроме индивидуальной защиты, живой силы. В качестве таковой у нас выступили несколько свежих трупов (только не спрашивайте, где люди Абишева их взяли!) и разные животные, от козы и до быка включительно. К результату я подойти так и не рискнул. — Почему была выбрана… такая… экзотика?

Думаю, бек задавался тем же вопросом – почему заклинание «Врат» выбрало именно профа для контакта? Мы ведь даже не знали, как и насколько эффективно будет работать плазменное орудие – до тех пор, пока Вихро не привёз первый действующий образец. Ох, надеюсь мужик действительно теперь только двигателями будет заниматься в том частном КБ, куда его босс пристроил – боюсь представить, куда заведёт получившего вторую молодость гиперактивного учёного воображение, если он опять возьмётся за оружие! Ну хоть кто-то из наших не попал под раздачу… я надеюсь. Потому что все «друзья» Абишева по оборонному бизнесу, как я понимаю, автоматом оказались врагами заговорщиков. Не из-за Тогжана, понятное дело, а просто как естественные соратники Императора… Оп-па. Или – даже креатуры?! Будь ты хоть суперэффективным купцом – разработка нового оружия, не пистолета, а самолёта, например – это немного не тот уровень, чтобы справляться своими силами! Так, это надо обдумать, но позже…

— Боезапас, — ответил на вопрос принцессы я. — Для генерации плазмы используется забортный воздух, катализатор и электричество с топливных элементов. Агата может часами действовать в тылу врага и методично уничтожать в течение ночи движущиеся колонны техники врага, лагеря с солдатами, подготовленные батарейные позиции – и всё это без перезарядки. Для более сложных акций…

— …Она возьмет с собой такую, как Ирис. Я помню, — перебила меня магесса, что-то напряжённо обдумывая.

— Сейчас десантный отсек для робота заменён на дополнительный бак. Агата проходила испытания, — я поделился обнаруженной проблемой. — Но, думаю, достаточно закрепить что-то между стойками шасси, а тебе – крепко держаться…

— Что? — Рюрикова с недоумением посмотрела на меня. — Зачем?

— Выбраться из зоны подавления связи и связаться с Императором. Мы же это планировали…

— Егор, — Анна наклонила голову набок, как ворона, обнаружившая на земле непонятную, но блестящую штуковину. — Ты сам мне только что рекламировал, какой Агата удачный боевой ударный вертолёт, а теперь предлагаешь мне воспользоваться ею, чтобы сбежать, да ещё и в одиночку?

— Ну… да, — я ещё раз прокрутил в голове последовательность аргументов и следующих за ними выводов и никакой ошибки в логике не обнаружил. — Ты же сама сказала, что перехват контроля над армией без попытки что-то сделать… что-то попытаться сделать в Запретном Городе – бесполезно? Потому хотела предупредить отца.

— Ясно… — девушка на секунду приложила ладонь к лицу, закрывая глаза. — Я забыла, что вы не проходили дворцового обучения… Извини. Есть такая штука – теория заговоров и переворотов. Мне, как ты уже понял, и Хранителям её преподавали. Всем детям Императора и их ближнему кругу это приходится учить в школе вместе с множеством дополнительных предметов… Ты сам уже понял, почему. Так вот, заговорщики, если они умственно полноценные, никогда не будут действовать против власти в открытую и силовым способом, не имея реальной силы за спиной. Выступив против Закона и Порядка, заговорщики автоматически развязывают руки своим противникам – которых всегда больше, чем целевая властная группа. Одни делают чёрную работу, потом другие бьют им в спину, как бы возвращая законность – и занимают ранее недоступные места и должности. Потому – нужна страховка. Армия, пусть даже и посреди степи Монголии – вполне на эту роль подходит. Не знаю, какой конкретно план у умышляющих против папы, но этого мне знать и не нужно. Ничего они не сделают отцу, если предварительно не получат отмашку о перехвате управления сводной войсковой группировкой. Даже если у заговорщиков есть напрямую подконтрольные военные части, они все рассеяны по территории Великой Империи – большие учения идут одновременно только одни. Здесь – ключевая часть плана, основная подпорка заговора. Выбить её – и всё развалится. Понимаешь?

И Анна перевела взгляд на стоящую на вершине холма боевую машину.

— Выбить? — медленно повторил я.

— Ночь. Развёртывание и перегруппировка войск перед учениями – до рядового и младшего офицерского состава новую задачу пока никто не доводил, — не поворачивая головы, ответила принцесса. — Несомненно, среди них есть преданные «партии мира» люди, но их не так много… И они пока не получили приказ. План знают только генералы и полковники, сейчас собравшиеся в пределах небольшой зоны штабного комплекса. Сейчас они по одному исподволь работают с нейтралами, пытаются склонить на свою сторону – и по одному выводят из игры возможных противников внутри командной группировки. Два часа до рассвета после бессонной ночи – самое оно, все устали, а у заговорщиков есть очень преданные и послушные бойцы из Ордена… Умеющие, если что, обеспечить тишину и приватность даже при стрельбе. И сейчас заменившие всю охрану командного комплекса… Штаб на полигоне – несколько обычных двух-, трёх- и четырёхэтажных зданий с большими окнами. Не бункер – ближе к зоне развёртывания есть полноценные укрытия, оборудованные позиции для наблюдателей – но их займут позже: ведь генералы тоже ценят комфорт и удобства.

…Сине-белая «спица» вонзается в ДОТ, с матами сложенный оператором автокрана из подвезённых в степь на грузовиках бетонных блоков. Вонзается – и перечёркивает. Строение в удар сердца вспыхивает призрачным в свете дня светом – а потом скрывается в облаке пыли и дыма. Вскоре пыль рассеивается, а вот дым свивается спиралью, уходит в высокое монгольское небо. Гореть в железобетоне вроде бы нечему, но что-то всё равно горит…

— Три-четыре захода. Меньше минуты на всё. Но…

— Но в штабе работает гораздо больше обслуживающего персонала, — безжалостно закончила за меня фразу Анна. — Включая гражданских в столовой и при подсобных сооружениях вроде прачечной. Тысяча, может, даже полторы тысячи человек. А знаешь, сколько людей работает в Запретном Городе? Если заговорщики рассчитывают на силовой вариант – им придётся пройти через всех этих людей, добираясь до Императора.

— Цель оправдывает средства, — сам не знаю зачем пробормотал я. Но принцесса услышала.

— Нет, не оправдывает. Более того – всё, что я сказала, пусть достаточно правдоподобные – но только предположения. Неизвестно, там заговорщики или нет, неизвестно даже, получится ли помешать перехватить контроль над войсками, убив всех тех, кто лично приехал в Монголию. Но удар вслепую – это всё, что мы сейчас можем сделать. Некому провести разведку, проверить, что там происходит – никто из нас просто не справится с таким в одиночку, только предупредим врага. Всё, что я могу – отдать тебе приказ, а ты – своему летучему голему. И с этой ответственностью потом придётся жить – вне зависимости от результата.

Я молчал, молчала и Анна. Думаю, долго бы мы так не простояли – решение было очевидно. Но, заметив, как стоящие рядом с Агатой Жар и Светка куда-то показывают друг другу руками, мы переглянулись – и бегом взобрались назад. Багги, скатывающуюся по пологому склону соседнего холма, я заметил сразу, как только достиг вершины. И откуда только взялся?! Ещё полминуты – и машина будет здесь, идёт как по нитке, сволочь!

— Ирис? — я с удивлением заметил, что андроид даже не пытается целиться в противника, хотя дистанция уже позволяла – это не говоря уже о более активных действиях.

— Человек за рулём отмечен как друг… — с какой-то осуждающей интонацией сообщила подопечная.

Друг. Друг, значит. Ну да, роботы в отличии от людей ничего не говорят просто так.

— Агата, кто это? — машина сбросила скорость перед подъёмом, и стало хорошо видно, что водитель один… И не очень похож на бойца равновесников.

— Это Дмитрий, он имперский аудитор. Помог мне тебя найти, — беззаботно отчиталась БИУС ударного дрона. — Я позвала его сюда, потому что вы говорили, что нужна машина, а без водителя они слишком легко переворачиваются. Агата – умная!