Борьба за доминирование между самцами в колонии породила напряжение не только среди самок, но и среди наблюдателей-людей. Во время быстрого восхождения Никки к вершинам власти возникли серьезные затруднения между мной и кипером шимпанзе. Кипер настаивал на мнении, что Никки слишком молод и неуправляем, чтобы стать вожаком. В определенном смысле он был прав, поскольку, как мы знаем по шимпанзе в дикой природе, самец возраста Никки, вероятно, недостаточно зрел, чтобы занимать высшее положение. Мой контраргумент состоял в том, что как вожак он будет полностью зависеть от самого старого самца, а потому нам нечего бояться абсолютной диктатуры сопливого юнца.

В первые недели после того как Никки стал вожаком, у него были очень тяжелые времена. Но тогда снова была зима, и колония жила в закрытом помещении. В сравнительно ограниченных условиях закрытого проживания Йерун и Лёйт с неизбежностью должны были время от времени садиться рядом друг с другом. Никки пытался помешать этому любой ценой. Иногда можно было видеть, как Никки и Лёйт толкаются и пихаются, чтобы сесть рядом с Йеруном, и каждый пытается вытолкнуть локтем другого. Однажды такая толкотня превратилась в настоящую драку (единственный случай, когда, по моим наблюдениям, самцы начали драться, не проведя сначала устрашающей демонстрации).

Как-то раз в чрезвычайно накалившейся атмосфере Никки схватил Ваутера за руку во время устрашающей демонстрации и яростно швырнул его над своей головой, бросив в стену. Хотя все самки тотчас вскочили и устремились с криками негодования спасать бедного Ваутера, быстро вызволив его из неприятного положения, молодой шимпанзе потом три недели хромал, и хорошо еще, что ни одна кость не оказалась сломанной. Очевидно, с грубым поведением Никки надо было что-то делать.

Мама кричит

Кипер вместе со мной решил вывести Никки из группы на весь остаток зимы. На следующее лето он будет помещен обратно, и мы посмотрим, как будут разворачиваться события. Риск уже не будет таким большим в открытом вольере. Мы ожидали, что произойдет одно из двух: либо два более старых самца ухватятся в промежуточный период за свой шанс, чтобы скрепить старые узы, так что Никки уже никогда не сможет развести их, либо будет борьба за доминирование между Йеруном и Лёйтом, которую, вероятно, выиграет Лёйт, а потому мы просто вернемся к той самой ситуации, которая существовала до того, как Никки стал претендовать на власть. А что в таком случае не позволит Йеруну снова объединиться с Никки, когда тот вернется?

Как только Никки был выведен из группы, отношения между Йеруном и Лёйтом радикально изменились. Если в предыдущий период Лёйт постоянно пытался усесться рядом с Йеруном и даже вступал по этой причине в конфликты с Никки, теперь он держался от него на расстоянии и избегал его. Их соперничество изо дня в день все больше обострялось, и между ними наверняка снова назревала борьба за доминирование, только на этот раз инициатором выступал Йерун. Но он превратился в неудачника, поскольку все самки, исключая Гориллу, поддерживали Лёйта. После добрых двух месяцев демонстраций и конфликтов Йе-рун сдался. И решение Йеруна, казалось, стало для всех обезьян огромным облегчением, поскольку в ответ на его самое первое негромкое «приветствие» вся группа кинулась к двум самцам с уханьем и стала обнимать и целовать обоих. Все обнимались друг с другом, едва ли не танцевали от радости, празднуя признание Лёйта в качестве вожака. Эту необычайно сильную реакцию можно объяснить тем, что это был единственный эпизод борьбы за доминирование, который развертывался в закрытом помещении, где нет места, чтобы уклониться от трений. Другие члены группы, казалось, знали, что первое «приветствие» со стороны Йеруна означало завершение всего процесса, и они были правы. После этого дня (16 мая) отношения Йеруна и Лёйта быстро наладились. В тот же день они обыскивали друг друга дольше, чем когда бы то ни было раньше, а через несколько дней на фоне продолжающихся длительных сеансов груминга начался период настоящего расслабления, когда они даже играли вместе. Теперь мы волновались из-за того, продлятся ли эти новые дружеские отношения с возвращением Никки.

Группа находится на открытой территории, когда впускают Никки. Люк открывается и… Никки не решается выйти. Лёйт вбегает внутрь и набрасывается на него. С криками Никки выбегает в вольер и устремляется со всех ног к высоким деревьям.

Вся группа гонится за ним, за исключением Йеруна. Пока Никки сидит на вершине дерева, скаля зубы от страха, внизу собирается вся группа. Первыми взбираются наверх и делают дружественные жесты Горилла, Ор и Дэнди. С этого момента Горилла берет на себя роль защитника Никки. Она прогоняет Кром и Джимми, которые все еще стоят рядом с Никки и угрожающе лают на него. Немного позже Пёйст атакует Никки, но Горилла вмешивается, защищая его.

Когда Никки наконец спускается, он крайне напуган Лёйтом – он несколько раз меняет курс и убегает при его приближении. В конце концов Никки протягивает руку Лёйту. Тот хватает руку Никки и позволяет ему погладить свою мошонку (обычная форма успокоения у самцов шимпанзе). После этого к ним присоединяется Йерун, который целует Никки. Позже в то же утро Лёйт и Никки проводят долгий сеанс груминга. Когда Йерун пытается обыскать Никки, Лёйт успешно вмешивается и не допускает их контакта. То же происходит и в послеобеденное время, однако на этот раз Лёйту не удается разделить их, поскольку, когда он приближается, Йерун и Никки реагируют криками и обнимают друг друга, а потом вместе загоняют Лёйта на дерево. Таким образом, уже в самый первый день Лёйт сталкивается со старой коалицией Никки и Йеруна.

Следующие несколько дней пропитаны атмосферой заговора против Лёйта. Когда Лёйт усаживался в окружении самок и детенышей, два противника садились вместе чуть поодаль в другом углу вольера. Горилла была единственной, кто часто контактировал с ними, и мы отмечали, как часто она целовала Никки. Лёйт пытался порой помешать ей посещать двух конкурентов – например, он вставал перед ней или демонстрировал себя, – однако никогда не атаковал ее. В предшествующую зиму Горилла подтвердила, что не перестала поддерживать Йеруна, так что не удивительно было, что она перенесла свою лояльность и на его партнера по коалиции. Но меня очень удивило то, что это никогда не приводило к явным проблемам между ней и ее подругой Мамой. Если начинался конфликт между самцами, Мама и другие самки накидывались на Никки и прогоняли его, тогда как Йерун и Горилла защищали его. При этом Горилла атаковала любых самок, но она словно бы не видела Маму. И наоборот – Мама никогда не предпринимала ничего против Гориллы, хотя поведение ее подруги подрывало ее собственные усилия. Их дружба была, очевидно, столь сильна, что они могли смириться с этим важным различием в установках. Я никогда не был свидетелем конфликта двух этих самок.

Обычно Никки по несколько раз в день приближался к Лёйту, который почти всегда находился неподалеку от Мамы. Вздыбив шерсть, Никки усаживался напротив него и с вызовом ухал. Йе-рун сидел, прижавшись к спине Никки, ухая и приложив рот к его уху. Если, воодушевившись такой поддержкой, Никки вставал и начинал бросать камни и палки, самки могли ответить ему довольно агрессивно, однако Лёйт всего лишь апатично убегал за спины своих сторонников. Он явно не считал, что у него есть шансы против противостоящей ему троицы.

Через неделю Никки снова стал альфа-самцом.

Можно задаться вопросом, думал ли Йерун о последствиях своего сотрудничества с Никки до того, как вступил в их коалицию