В 1977 г. на экскурсию в Арнем приехала группа школьников средних классов, которые пару дней наблюдали за колонией шимпанзе. Когда я спросил, кто, по их мнению, является вожаком, двадцать один школьник сказал, что это Лёйт, три указали на Никки, а два – на Йеруна. Дети ничего не знали о наших критериях доминирования, и я специально дал самцам новые имена, чтобы я со своими студентами мог обсуждать обезьян, не боясь оказать на детей какое-либо влияние. По мнению детей, Лёйт был доминирующим самцом, поскольку он был самоувереннее и демонстрировал себя более внушительно, чем два других, поскольку члены группы боялись его больше и поскольку, наконец, Лёйт был таким огромным. Судя по их описанию, Лёйт явно дорос до позиции альфа-самца. Подобно Йеруну до него, шерсть у него постоянно слегка стояла дыбом, так что он казался больше и сильнее. Он выглядел величественно.

Йерун (справа) игнорирует громкое уханье Никки

Но изменилось не только то, как Лёйт выглядел внешне и как он запугивал других. Он еще и стал проводить совершенно новую политику. (Слово «политика» используется здесь для обозначения устойчивого социального поведения, направленного на достижение некоей цели, независимо от того, определяется ли это поведение врожденными склонностями, опытом, соединенным с дальновидностью, либо обоими этими факторами. Например, шимпанзе-мать, которая защищает своего новорожденного младенца при любой угрозе или атаке, также проводит определенную политику – политику защиты своего потомства.) Вначале Лёйт при поддержке Никки следовал политике, которая привела к смещению Йеруна. Как только захват власти был осуществлен, социальная установка Лёйта поменялась. Казалось, что его новая политика направлена теперь на совершенно иную цель, а именно на стабилизацию его недавно завоеванного положения. Он изменил свою установку по отношению к взрослым самкам, к Йеруну и к Никки.

Новая установка Лёйта по отношению к самкам была совершенно ясной по его действиям, которые он проделывал всякий раз, когда происходила какая-нибудь серьезная ссора. Например, однажды стычка Мамы и Спин вышла из под контроля, превратившись в драку с укусами. К схватившимся самкам поспешили многие обезьяны, чтобы присоединиться к потасовке. Огромный клубок дерущихся и орущих обезьян катался по песку, пока Лёйт не прыгнул в него и буквально не разорвал его на части. Он не выбирал, чью сторону занять, в отличие от остальных; напротив, любой, кто продолжал драться, получал от него затрещину. Раньше я никогда не видел, чтобы он действовал столь внушительно. Данный инцидент произошел в сентябре 1976 г., т. е. спустя всего лишь несколько недель после того как он стал вожаком. В других случаях он останавливал серьезные конфликты, применяя не столь жесткие методы. Когда Мама и Пёйст сцепились в драке, он просунул между ними руки и просто растащил двух крупных самок. Затем он постоял между ними, пока они не прекратили орать.

Помимо таких беспристрастных вмешательств, Лёйт совершал также и акции, в ходе которых занимал ту или иную сторону. Но и в этом случае его политика изменилась. Вместо того чтобы выступать в качестве сторонника победителя, он теперь стал сторонником проигравшего. Термин «сторонник проигравшего» используется для обозначения любой третьей стороны, которая вмешивается в конфликт, вставая на сторону того участника, который без такого вмешательства оказался бы проигравшим; например, если Никки атаковал Амбер, Лёйт вмешивался, чтобы помочь Амбер прогнать Никки. Без помощи Лёйта Амбер никогда не смогла бы отбить Никки. Если бы вмешательства Лёйта были совершенно случайными, он поддерживал бы проигравших примерно в 50 % случаев, а в других 50 % – победителей. В действительности же после получения власти Лёйт начал демонстрировать солидарность с более слабой стороной. До этого он поддерживал проигравших в 35 % случаев, но после его возвышения этот показатель увеличился до 69 %. Контраст между двумя этими цифрами отражает драматические изменения в позиции Лёйта. Годом позже поддержка Лёйтом проигравших увеличилась еще больше – до 87 %.

Неудивительно, что Лёйт как альфа-самец должен был играть роль поборника мира и спокойствия, пытаясь предотвращать эскалацию конфликтов и помогая проигрывающей стороне. Поведение такого рода называют «контролирующей функцией» альфа-самца, и оно встречается у многих видов приматов. Меньше мы знаем о возможном значении этой роли для самого самца. Есть признаки, указывающие на то, что в группе макак оберегающая роль вожака и его крепкие связи с самками оттесняют других самцов от центральной позиции в группе. А это еще больше закрепляет стабильность его лидерства. Соперники, которые не слишком боятся вожака, сталкиваются со значительным сопротивлением. Один из таких примеров был описан Ирвином Бернстейном, который наблюдал за сменой вожака в группе макак. Он пришел к выводу, что «молодые самцы с более высокими бойцовыми качествами не могут присвоить власть без поддержки значительной части группы».

Вполне можно представить, что есть связь между защитой, предлагаемой доминирующим членом группы, исполняющим свою контролирующую роль, и поддержкой, которую он получает взамен, когда его положению что-то угрожает. Другими словами, альфа-самец, который не способен защитить своих самок и детенышей, не может ожидать того, что они помогут ему отогнать потенциальных соперников. А это указывает на то, что контролирующая роль альфа-самца является не столько милостью с его стороны, сколько обязанностью: от нее зависит само его положение. В этом смысле падение Йеруна могло объясняться его неспособностью эффективно защищать других от агрессии Лёйта и Никки. Поведение Лёйта можно интерпретировать в том же ключе. Первоначально он просто показывал, что самки, по сути, не могут рассчитывать на защиту Йеруна, атакуя и преследуя их в присутствии последнего. Позже его установка полностью изменилась, и он сам взял на себя роль защитника.

Примерно через четыре месяца после того как борьба за доминирование между Йеруном и Лёйтом закончилась, самки стали поддерживать Лёйта. Зимой 1976 г., вмешиваясь в конфликты Йеруна и Лёйта, самки в девяти случаях из десяти выступали на стороне Лёйта. То же самое относилось и к их вмешательствам в конфликты Лёйта и Никки. Альфа-позиция Лёйта стала опираться на более широкий базис. Только Горилла отказывалась оставить Йеруна. В период, когда другие переходили из одного лагеря в другой, между Гориллой и Пёйст возникло значительное напряжение. Причиной едва ли не ежедневных драк двух самок было, вероятно, выдвижение Пёйст на роль наиболее важной сторонницы Лёйта. Осенью мы иногда наблюдали, как Пёйст бежит на помощь Лёйту, но Мама часто понимала, что именно собирается сделать Пёйст, и подавляла такие инициативы в зародыше, отгоняя ее. Зимой Мама проявляла меньше готовности вмешиваться (она была беременна), поэтому для Пёйст путь был открыт, и другие тоже дали волю своим «подлинным чувствам». Однако на этом все не закончилось, поскольку со временем Мама тоже «присягнула» на верность Лёйту. Теперь новый вожак мог обратиться к этой сильной и влиятельной самке, когда другие самцы ставили его в затруднительное положение.

Если бы Лёйт был вожаком группы макак, поддержки самок уже было бы достаточно. Однако у шимпанзе стремление образовывать коалиции самцов настолько сильно, что вожак всегда должен учитывать возможность того, что другие самцы объединятся в банду против него, если в его группе, кроме него, есть еще два или несколько самцов. Пока Йерун был на вершине власти, эта проблема не возникала. Позиция Йеруна опиралась на поддержку самок; Лёйт, другой взрослый самец, был вынужден жить несколько обособленно. Его часто видели в одиночестве вдали от остальной группы. В те времена структура группы весьма напоминала небольшую колонию макак с абсолютным вожаком, фокусирующим на себе всеобщее внимание, и потенциальными соперниками, вытесненными на периферию. Лидерство Йеруна завершилось только тогда, когда Никки достаточно подрос и превратился для Лёйта в возможного партнера по созданию коалиции. Последующий процесс борьбы за доминирование не только повлиял на индивидуальные ранги главных членов группы или изменил их, но также сказался и на условиях устойчивой позиции вожака. Новый альфа-самец, Лёйт, должен был теперь справляться не с одним, а с двумя соперниками. Для Лёйта не было смысла пытаться изгнать и Йеруна, и Никки на периферию социальной жизни группы. Это равнялось бы политическому самоубийству, поскольку два отлученных самца просто объединили бы силы против него. У Лёйта оставался единственный вариант – попытаться обратить одного из них в свою веру; и он выбрал Йеруна.

Никки гонит Лёйта и грозит ему тяжелым камнем

Выбор Лёйта доказывает, насколько дружеские связи у шимпанзе ситуативны. В конце концов, Лёйт вместе с Никки выступал против Йеруна и самок. Теперь он поставил все с ног на голову и объединился с Йеруном и самками против Никки. И если ранее атаки Никки на самок значительно способствовали решению задач самого Лёйта, так что последний временами даже поддерживал Никки в конфликтах с самками, то теперь он встревал между Никки и самками порой еще до того, как начинался инцидент. Когда Никки вздыбливал шерсть и, слегка раскачиваясь, приближался к самке, изготовившись атаковать, Лёйт нередко вставал позади или перед агрессором, так что Никки не осмеливался продолжать. В других случаях Лёйт просто атаковал Никки, шлепал его и бил, пока тот с криками не убирался. Установка Лёйта по отношению к Никки значительно ужесточилась, а число конфликтов между ними выросло.

Самым большим источником конфликтов между ними были, однако, не самки, а контакт с Йеруном. Каждый пытался подружиться с бывшим вожаком и не позволял другому сидеть рядом с ним. Каждый раз, когда два других самца отдыхали неподалеку друг от друга, Никки начинал ухать, угрожая им с некоторого расстояния, и продолжал так несколько минут, пока Йерун не вставал и демонстративно не покидал Лёйта. Йерун не оказывал особого сопротивления, но часто сомневался, на чью сторону встать. Иногда сначала он уходил от Лёйта, но когда Никки прекращал демонстрацию, он возвращался к Лёйту и усаживался рядом с ним, что заставляло Никки опять ее начать. Когда это случалось, Лёйт вставал между Йеруном и Никки или отгонял Никки в сторону, оберегая тем самым свой контакт с Йеруном.

Позднее Лёйт стал еще более живо интересоваться контактами Йеруна и Никки. Благодаря своей позиции он мог действовать решительно и эффективно – обычно атакуя Никки. Это, в свою очередь, означало, что Лёйт, как правило, выигрывал состязание и закреплял свои достаточно тесные узы с Йеруном. К концу года Лёйту удалось выстроить ситуацию так, что сам он намного чаще контактировал с Йеруном, чем с Никки. В этом смысле стратегия Лёйта была вполне успешной. Однако существовал фактор, который он не мог контролировать, но именно от него зависела его позиция альфа-самца, – собственная установка Йеруна.