Глава XVI. Повесть о двух городах
Я отодвинул шторы и взглянул на крыши домов северного Лондона. Небо заволокли плотные серые тучи, слышался свист и вой ветра. Именно в такой день хочется сидеть дома, завернувшись в теплое одеяло. К сожалению, я не мог позволить себе подобной роскоши.
Дела мои шли не очень. Я не заплатил за отопление и электричество, поэтому в квартире было ужасно холодно. По ночам Боб сворачивался калачиком на моей постели, надеясь получить хоть немного тепла. Короче, мне нужно было продавать журнал, и я не мог просто так пропустить целый день.
Вопрос был только в том, пойдет ли со мной Боб. Как обычно, право выбора оставалось за ним, и обычно он принимал верное решение.
Кошки — как и многие животные — очень хорошо умеют «понимать» погоду и другие природные явления. Например, они могут предсказать землетрясение и цунами. И конечно, Боб прекрасно чувствовал запах дождя. Он не любил мокнуть и частенько отказывался выходить на улицу, когда погода, казалось бы, была хорошая, а затем вдруг — через час-два, когда я уходил один, — начинало лить как из ведра.
Поэтому, когда я показал Бобу поводок и шарф и он, как обычно, приблизился ко мне, стало понятно, что его инстинкты говорят ему, что сегодня безопасно выходить на улицу.
— Ты уверен, Боб? — уточнил я. — Я и один могу пойти.
Я выбрал для Боба самый толстый и теплый шарф, обвязал ему шею, и мы окунулись в серый, мглистый день.
В тот момент, когда я оказался на улице, меня, точно ножом, пронзил порыв ледяного ветра. Я почувствовал, как задрожал Боб и теснее прижался к моей шее.
К счастью, автобус пришел всего через несколько минут, и мы с Бобом сразу же забрались внутрь. Ощутив теплый воздух из обогревателя, обдувавший мне ноги, я успокоился. Однако вскоре все стало хуже.
Минут через десять я заметил первые хлопья снега за окном. Всего через несколько мгновений в воздухе закружили большие, мохнатые снежинки, быстро засыпав тротуар и крыши машин.
— Это не очень хорошо, — сказал я Бобу, поглощенному зрелищем стремительно менявшегося пейзажа.
За милю или около того до станции «Энджел» автобус встал в пробку. Я столкнулся с дилеммой. Я был твердо настроен заработать сегодня лишний фунт, несмотря на то что обстоятельства отнюдь не располагали к этому. Я остро нуждался в деньгах. Их мне не хватало даже на то, чтобы заплатить за электричество.
— Давай, Боб, если мы хотим что-нибудь сегодня заработать, нам придется пройти оставшуюся милю пешком, — неохотно признал я.
Мы вышли на улицу. Бобу неожиданно открылся совершенно иной мир. Я, как обычно, посадил его на плечо, но не прошли мы и нескольких ярдов, как он сменил положение, приготовившись спрыгнуть на землю.
Я опустил Боба, вдруг осознав, что он впервые видит снег. Я наблюдал, как он погружает лапы в белоснежную пудру, а затем останавливается и восхищенно рассматривает собственные следы. На мгновение я представил, каково это — смотреть на мир его глазами. Наверное, так странно, когда все вокруг вдруг становится белым.
— Пойдем, приятель, мы не можем шататься весь день без дела, — сказал я через несколько минут.
Боб продолжал резвиться, поднимая и опуская лапы во все увеличивающийся слой снега. В конце концов он стал так глубок, что живот Боба покрылся белыми хлопьями.
— Давай-ка назад, — сказал я, хватая Боба и усаживая его на плечо.
Трудность заключалась в том, что снег шел все сильнее, и это задерживало нас. Каждые несколько ярдов я был вынужден останавливаться и смахивать сначала со своих плеч, а потом с шерсти Боба новый слой снега.
У меня был старый поломанный зонт, однако при таком сильном ветре он был почти бесполезен. Через несколько минут я сдался.
— Так не пойдет, Боб. Думаю, нам надо найти тебе одежду, — сказал я.
Стряхнув снег с ботинок, я зашел в небольшой магазинчик неподалеку.
Хозяйка — индианка — пораженно застыла при виде нас. И ее можно было понять. Мы действительно выглядели странно. Однако вскоре она пришла в себя и улыбнулась:
— Вы очень смелые, если гуляете в такую погоду.
— Скорее безумные, — ответил я.
Я даже не знал толком, что именно ищу. Сначала я хотел купить новый зонт, но они оказались слишком дорогими, а у меня была всего горстка мелочи. Потом мне в голову пришла идея, и я направился в отдел с товарами для кухни. Там я увидел рулон небольших, плотных мешков для мусора.
— Это как раз то, что нам нужно, Боб, — сказал я. — Сколько за один мешок? — спросил я хозяйку.
— Я не продаю их по отдельности. Только целым рулоном. Он стоит два фунта, — ответила она.
Я не хотел отдавать так много. Я расстроился, но тут заметил, что на прилавке лежат мешки для покупок.
— А можно взять один из тех? — спросил я.
— Можно, — ответила она. — Пять пенсов.
— Я возьму один, — сказал я. — У вас есть ножницы?
— Ножницы?
— Да, я хочу прорезать в нем дырку.
Она посмотрела на меня так, будто я действительно спятил, но все же прошла за прилавок и достала швейные ножницы.
— Отлично, — воскликнул я.
Я взялся за ближайший край пакета и вырезал небольшой полукруг — размером в голову Боба. Затем развернул пакет и надел его на кота. Самодельное пончо село как перчатка и прекрасно закрыло все тело и лапы.
— А, теперь понятно, — улыбнулась женщина. — Очень умно. Это действительно то, что нужно.
Через пятнадцать минут мы были у станции «Энджел». Некоторые бросали на нас веселые взгляды, но в основном люди были озабочены лишь тем, как бы добраться до пункта назначения.
Я понимал, что, если мы будем стоять на нашей обычной точке под открытым небом, нам придется худо. Тротуар был покрыт грязным снегом. Поэтому мы с Бобом разместились в ближайшем подземном переходе, где пассажиры уже нашли себе убежище.
Я не хотел слишком долго держать Боба на холоде, поэтому постарался как можно скорее продать партию журналов. К счастью, многие, кажется, жалели нас и раскошеливались, поэтому моя стопка быстро уменьшалась.
К полудню у меня было достаточно денег, и мы могли позволить себе передохнуть денек-другой.
— Теперь нам надо только добраться до дома, — сказал я Бобу, когда мы, обдуваемые пронизывающим ветром, пошли к автобусной остановке.
Работа на улицах Лондона действительно напоминала повесть о двух городах. Об этом я задумался несколькими днями позже.
Было обеденное время. Я стоял прямо у входа на станцию «Энджел», Боб сидел у меня на плече, когда я обратил внимание на суматоху у билетной кассы. Какие-то люди оживленно разговаривали с дежурными. Затем, закончив, они направились в нашу сторону.
Я сразу же узнал высокого, светловолосого, слегка взъерошенного человека в центре. Это был мэр Лондона, Борис Джонсон. Он был в сопровождении мальчика — его сына, как я предположил, — и нескольких аккуратно одетых ассистентов. Они двигались прямо к нашему выходу.
— Как насчет «Big Issue», Борис? — спросил я, размахивая журналом.
— Я немного спешу, — произнес он торопливо. — Подождите.
К его чести надо сказать, что он стал рыться в карманах и, выудив горсть монет, вложил их мне в ладонь.
— Ну вот, — сказать он. — Более ценные, чем британские фунты.
Я не понял, что он имел в виду, но все же был ему благодарен.
— Спасибо за то, что поддержали меня и Боба, — сказал я, протягивая ему журнал.
Борис взял его и, улыбнувшись, погладил Боба.
— Какой красивый кот, — заметил он.
— Да, он у нас звезда. У него есть даже собственный проездной.
— Поразительно, — ответил он, прежде чем уйти.
— Удачи, Борис! — крикнул я, когда он исчез из виду.
Назад: Глава XV. Мы квиты
Дальше: Глава XVII. Неприятность на улице
