ГЛАВА 25
Утром мы выходили из деревни. Колонна вытянулась вдоль улицы. На выходе из села пришлось взять правее, обходя расстрелянный грузовик с пулеметом. Около него уже копошились бойцы ПВО, снимая годные запчасти. Разбитая зенитка была ими вывезена еще вчера. Да, не повезло ребятам.
Еще через три часа мы подошли к передовой. Разместив бойцов в овражке, ротный двинулся дальше, захватив с собой меня и лейтенанта с птичьим прозвищем. Спустившись в окоп, мы прошли по нему к блиндажу. Капитан стукнул рукой по двери, выслушал ответ и двинулся туда первым.
Навстречу нам из-за стола поднялся высокий майор. Стройный и подтянутый, в аккуратно пригнанном обмундировании. Даже странно было видеть его здесь, уж больно он не вписывался в общую картину.
— А, Романов! Заходи, присаживайся! Кто это тут с тобой?
— Взводный мой, лейтенант Аристов (надо же! Аристов-Аистов-Журавлев-Журавель — вот откуда и прозвище!), и старший группы, что на дот пойдет, — Леонов.
— На дот, говоришь? — Майор вышел навстречу мне. — Ну, здоров, боец! Задачу-то себе представляешь?
— Он с финской войны еще с дотами знаком не понаслышке.
— Обожди, Романов, я его сам попытаю. Вот, боец, садись, смотри. — Майор жестом пригласил усаживаться вокруг стола. — Вот тут мои ребята изобразили кое-что.
Я всмотрелся в разбросанные по столу листы бумаги. Так, дот двухамбразурный. Секторы огня, насколько я знаю немцев, перекрываются.
— Товарищ майор, разрешите вопрос?
— Давай, спрашивай. Что знаю — скажу. Что не знаю, — развел он руками, — не обессудь.
— Дотов два?
— Да. Левее есть еще один, он с нашей позиции не просматривается. Прикрывает левый фланг.
— Откуда они здесь? Немцы построили? Как быстро?
— Да как тебе сказать… частично. Здесь еще до войны укрепрайон был. Перед войной его законсервировали, достроить не успели. А потом всем стало не до этого. Короче, немцы его достроили очень быстро, там, в принципе, и работы было не очень много. Стены были, осталось только амбразуры дополнительные пробить да крышу забетонировать.
— А планы этого укрепрайона есть?
— Откуда? Где-то, наверное, есть. Да поди их сыщи…
— А другие укрепления тут есть?
— Должны быть. Надо полагать, они в глубине обороны.
— А что этот укрепрайон прикрывал? Не просто же так его тут построили?
— Молоток! — одобрительно кивнул головой майор. — Смекаешь! У немцев там, за холмами, — железнодорожная станция. К ней дорога подходит.
— Транспортная развязка? Значит, еще должны быть укрепления.
Майор удивленно на меня посмотрел. Романов тоже вопросительно приподнял бровь.
— Ты кем раньше-то был, боец?
— Ротным старшиной, товарищ майор.
— Рота твоя, не иначе, штаб охраняла?
— Я у финнов на них насмотрелся (вру безбожно! Но поди — проверь!). Дот просто так не стоит. Он для чего-то нужен. Либо противника держит, либо своих прикрывает. Наш дот — пулеметный?
— Да. Два станкача.
— Тогда тот, что слева, — пушечный. Там на карте дорога обозначена. Пулеметами ее не запереть.
— Соображаешь! Напротив нашего дота обрыв, танки не пройдут. А вот у левого дота местность ровная. Там в доте — пушка и пулемет.
— Разведка на левый дот шла?
— На него. Местность там хоть и ровная, однако кустиков на ней хватает. Есть где спрятаться.
— Тогда перед нашим дотом должны быть мины. Противопехотные.
— С чего это ты взял?
— Левый дот с танками бороться должен, и противопехотные мины там ставить бессмысленно. Танк они не остановят. А вот наш — там танку не пройти, как вы, товарищ майор, говорите. Значит, немцы там все заминируют. Не совсем же они дураки?
— И что из того?
— В лоб мы его не возьмем. Ляжем все без толку, и все тут.
Майор встал, скрипнули ремни портупеи. Мы все тоже поднялись. Махнув рукой (садитесь), майор начал ходить по блиндажу. Все молчали. Вернувшись к столу, майор сел. Достал папиросу, закурил.
— Ну и что ты предлагаешь?
— Когда атака?
— Утром. В шесть часов.
— Саперы могут нам путь расчистить?
— Нет. Нету у меня их столько. Два человека всего — поле не уберут.
— И не надо. Нам проход нужен, чтобы группа прошла.
— Так, с этого момента — поподробнее.
— Мне бы своими глазами глянуть…
— Пошли. — Майор встал. Надел пилотку и показал нам на дверь.
Осмотр позиций противника с НП лишь подтвердил мои опасения. Доты тут проектировали явно не лопухи. Позиция была серьезная и грамотная. Однако кое-что я все-таки рассмотрел.
По возвращении в блиндаж майор приказал принести чаю и снова усадил нас за стол.
— Ну, Леонов, что разглядел? Я же видел, как ты к стереотрубе прикипел.
— Разглядел, товарищ майор. Там, под дотом, мертвая зона, из амбразур она не видна.
— С чего это ты взял?
— Правее дота, на склоне холма, есть недостроенное укрепление. Видимо, оттуда и должны были прикрывать это место.
— И что же из этого следует?
— А то, что немцы наверняка посадили там пулеметчика. Уж секрет-то обязательно!
— Возможно. Нам с этого какая польза?
— Значит, от секрета к доту есть тропа. И на ней мин не должно быть.
— Допустим. Что дальше?
— Саперы ночью сделают проход в минном поле. Наша группа проходит в него и прячется. Перед атакой снимаем секрет и выдвигаемся к доту.
— Подходы к доту с этой стороны простреливаются.
— Знаю. Это видно из расположения амбразур. Поэтому по скату оврага располагаются еще двадцать человек В нужный момент они открывают огонь по амбразурам дота, чтобы временно их ослепить. Стреляют залпом, по десять человек. Поочередно, с разных позиций, вынуждая противника постоянно переносить огонь по фронту. Под прикрытием этого огня мы и прорвемся к доту.
— Ну… может, пройти. Романов, как думаешь?
Капитан пожал плечами.
— Может, и выйдет. Другого варианта я предложить пока не могу. А у этого есть шансы на успех. Артподготовка будет?
— У меня на батарее тридцать четыре снаряда. И все. В минометном взводе получше, полный БК. Но для полноценной артподготовки этого мало.
— Не густо…
— Что есть, капитан. Кто из твоих командиров с ними пойдет?
— Аристов. Группа состоит в основном из бойцов его взвода. Непосредственно на дот — Леонов.
— Разрешите, товарищ майор? — Я приподнялся с места.
— Ну, что у тебя?
— Не надо артподготовки. Только немцев разбудим. Если позволите, мы тихо попробуем. Стрелять никогда не поздно начать.
— Как сказать, боец, как сказать! Тебе на дот идти. Понимаешь, на что подписываешься?
— Понимаю, товарищ майор. Даже если все эти снаряды прямо в дот положат, так толку от этого немного будет. У вас на батарее ведь трехдюймовки?
— Ну, а где же я тебе что-то более серьезное найду?
— Этот дот надо по меньшей мере шестидюймовкой долбать. Или танком, в упор.
— Танков у меня тоже нет.
— Так и говорить не о чем.
Майор задумался. Я его вполне понимал. Шансов взять дот таким образом было немного. Если атака сорвется, его могут обвинить в том, что он не принял для успеха всех возможных мер.
— Ладно… рискнем. Ты как думаешь, капитан?
— Или роту в лобовой атаке положить, или вот так, тишком, попробовать? Леонов, ты-то как, сможешь?
Сказал бы ему… так ведь не поверит же!
— Смогу.
— Смотри! В случае чего… сам должен понимать, никому мало не покажется.
Все замолчали. Майор отхлебнул чаю и снова закурил.
— Хорошо. Принимаю решение. Леонов, действуй по своему плану. Что тебе от меня, кроме саперов, надо?
— Ракетницу. Ракет с десяток, осветительных и сигнальных. И связиста с телефоном. Пока до вас посыльный добежит, пока батальон с места двинется…
— Добро. Ракетницу старшина принесет, с ним же о сигналах договоришься. Все! Все свободны. Жду вас тут в три часа.
Мы вышли в траншею и двинулись к роте. Успели аккурат к ужину. Командиры ушли, а я отправился к кухне. Она стояла поодаль, около дороги. Получив котелок каши, я присел рядышком и достал ложку. Уже заканчивая есть, увидел Чалого и помахал ему рукой. Тот подошел и уселся рядом. Поинтересовался новостями. Не могу сказать, что мой рассказ его обрадовал. Он помрачнел и поднялся. Буркнув что-то под нос, он направился к остальным, и в этот момент его окликнул подходивший сбоку незнакомый старшина.
— Эй, служивый, где тут Леонова найти?
— Вон он сидит, — показал рукой Севергин.
Старшина повернулся в мою сторону. Сделал несколько шагов и подошел ко мне.
— Ты, что ли?
— Я.
— Ну и добро. Закурим?
— Благодарствую. Только вот не курю я.
— Ну, так я закурю. — Он присел на поваленное дерево и хлопнул по нему рукой. — Садись, побалакаем.
Он не торопясь вытащил кисет и свернул основательную самокрутку. За это время я налил на кухне котелок чая и, подойдя к старшине, поставил его на землю.
— Чем богаты…
— И то — хлеб! Чай не пьешь — откуда силы?
— Чай попил — совсем ослаб, — в тон старшине ответил я.
— О? В Средней Азии бывал?
— Случалось…
— И где, если не секрет?
— Самарканд, Бухара… много, где пришлось…
— Служил?
— Уже нет. Работал.
— Где же это?
— Да так… по-разному.
— Надо же… Я уж думал — земляк!
— Не повезло. Я из Москвы.
— И как там?
— По-разному. Строят много. Красиво! Один Речной вокзал чего стоит! Эх! Сейчас бы туда…
— И не говори, — старшина затянулся самокруткой. — Я тебе ракетницу принес. Патронов два десятка, хватит?
— Должно. Ракеты какие?
— Пяток осветительных, красные, зеленые есть, белые. Всего понемногу.
— Отлично! Давай так уговоримся. Красная ракета — артогонь в ее направлении. Зеленая — минометы. Белая — огонь на меня.
— Даже так?
— Так я в доте буду. Вашими пушками и минами его не взять.
— Ишь ты, уверенный! А ну как не возьмешь дот?
— Так тогда и базарить не о чем. Все там и ляжем.
— Смотри ты! Где воевал-то?
— Халхин-Гол, финская.
— Уважаю. А сюда как попал?
Не вдаваясь в подробности, я поведал ему историю своего персонажа. Старшина покачал головой.
— Бывает. Ну ничего, дот возьмешь — назад вернешься.
— Не хотелось бы…
— Ну так комбат на тебя глаз положил. Это я тебе точно говорю, давно его знаю. Мужик он правильный, зазря не шумит. Солдат бережет, а это — сам понимаешь!
Мы допили чай, посидели еще немного, разговаривая о всяких мелочах. После чего он встал, снял с плеча вещмешок и, покопавшись, вытащил оттуда фляжку.
— Держи. Пригодится, ежели что.
— Спасибо!
Мы попрощались, и я пошел к роте. Времени на отдых оставалось немного, и хотелось поспать по-человечески хотя бы пару-тройку часов.
