Два дня спустя
В кабинете рейхсфюрера
— Ну что ж, доктор, — кивнул на лежащий перед ним документ Гиммлер. — Старый лис оказался на высоте и своё мастерство не растерял!
— Не удивительно — имея такой источник!
— Надо отдать ему должное, русского он обработал весьма эффективно. Результаты говорят сами за себя. Наша задумка оказалась верной — Советы действительно активно используют старые кадры, наплевав, в данном случае, на все идеологические разногласия. Раз уж привлекли к работе такого авантюриста, как этот Харон!
— Смею заметить, рейхсфюрер, что уж кем-кем, а авантюристом — я его не называл бы! Очень опытный и умелый профессионал…
— Угу! Так легко пошедший на контакт? Да его прямо корежит при одном упоминании об Англии! Он всё ещё ведет свою личную вендетту! Прямо-таки средневековье какое-то… И кстати, доктор! — Гиммлер даже приподнялся в кресле.
— Слушаю вас, рейхсфюрер!
— А ведь и этот… пациент профессора… в данном ключе его ведь не расспрашивали?
— Простите?
— Ну, о его отношении к англичанам и их союзникам?
— Насколько я знаю — нет.
— А напрасно! Это может кое-что нам дать!
— Я немедленно проинформирую профессора!
— Разумеется. А я, в свою очередь, позабочусь о том, чтобы этот русский авантюрист не слишком-то задержался у адмирала. Тот своё получил — и хватит! Прочие сливки снимем уже мы — задание-то исходило именно от нас!
Выдержка из рапорта.
…В доверительной беседе подполковник крайне негативно высказывался о Великобритании и САСШ. В оценке этих государств позволял себе даже нецензурные эпитеты. По его словам, в прошлом он имел негативный опыт общения со структурами указанных государств…
