Глава 4
Воспоминания
«Ты не имеешь права просить за сына».
Сухой голос звучал в голове, повторяя равнодушную фразу.
Ни объяснений, ни желания выслушать. Даже договорить не дали!
Лойи всемогущий, где найти силы пережить этот отказ?
Старейшины объявили, что у них больше нет вопросов, и ушли. Я выбралась из зала и остановилась в коридоре. Отчего пол шатается? Пожалуй, подожду куратора тут. Ледяной камень приятно холодил кожу, вытягивал жар. Я прижалась к стене щекой.
– Что с тобой? Тебе плохо?
С трудом разлепила губы, чтобы ответить:
– Они тоже отказали. Слово в слово. Как и вы…
Манори покачала головой, нахмурившись.
– Пойдем-ка.
Цепко подхватила под локоть и потащила за собой. Я не сопротивлялась, но еле-еле успевала переставлять ноги. Пол все так же качался, лицо пылало, голова раскалывалась от боли.
Я знала, куда Манори меня ведет. Обратно в комнату, отведенную мне на время следствия.
Тюрьма? У драконов нет тюрем. Несколько помещений на втором этаже здания суда, специально оборудованных для содержания людей. И охраны-то никакой нет. Зачем, если побег бессмыслен? Драконы могут найти любого человека, как бы он ни скрывался. А мне и прятаться негде.
На ночь меня заперли для моей же безопасности. Чтобы не бродила в темноте по коридорам и не сломала шею на лестнице. И некому было прийти на зов. Да и вообще, они не сомневались, что я спокойно просплю до утра.
Я узнала все это от Манори, моего куратора. Степенная драконица из рода Миртового Авантюрина вела себя вежливо и бесстрастно. Она холодно оборвала мои мольбы о Яне теми же словами, что позже повторили Старейшины: «Ты не имеешь права просить за сына». Зато подробно рассказала о том, что меня ждет.
Первый допрос ведут Старейшины.
– Надеюсь, ты понимаешь, любая ложь обернется против тебя.
О да! Я знала, драконам нельзя соврать.
– Потом ты ответишь на все мои вопросы. Можешь выбрать, ментально или вербально.
Решила разобраться с этим позже.
– При тебе Старейшины опросят свидетелей.
Придется выдержать и это испытание.
– Потом Старейшины решат, что с тобой делать.
Кто из нас умрет раньше, я или сын?
Все же спросила, можно ли обратиться к Старейшинам с просьбой. Манори ответила, что это не запрещено, но посоветовала дождаться окончания допроса.
«Ты не имеешь права просить за сына».
Я всхлипнула, мысленно потянувшись к Яну. Белокурые кудряшки, ясные глазки цвета осеннего неба, пухлые щечки, родинка над верхней губой. Теплая нежная кожа с запахом молока и ромашки.
– Сядь!
Очнувшись от грез, я обнаружила, что мы уже пришли. Опустилась на табурет и потерла пальцами виски. Головная боль мешала сосредоточиться. Растерянно скользнула глазами по столу и поморщилась. Накрыто к обеду: глубокая глиняная миска с густым грибным супом, щедро сдобренным сметаной и зеленью, салат из свежих овощей, жаркое с пряностями… Ароматы вкусной еды вызывали не аппетит, а тошноту. Я отвернулась, чуть ли не зажимая нос пальцами.
– Пей!
Манори сунула мне чашку с пенистой жидкостью зеленоватого цвета. Я осторожно принюхалась. Мята и смородина?
– Пей, это лекарство.
Послушно сделала глоток. Облизнулась и жадно припала к чашке. Кисловатый напиток был прохладен, вкусен и животворящ. Я забыла и о тошноте, и о головной боли. Даже тревога отступила, как будто кто-то ласково шепнул на ухо, мол, все будет хорошо. Я вспомнила, что отказалась от завтрака, и потянулась к ложке.
– Приятного аппетита, – сказала Манори. – Я вернусь, когда ты поешь.
Обедала я неспешно и с удовольствием. И даже без угрызений совести, хотя умом понимала – в питье добавлено успокоительное. Еда напомнила мне о детстве. Мама Аля стряпала точно такой же суп: она всегда добавляла в него веточку тихоцвета, для особого аромата. Странно, тут так вкусно кормят. Навряд ли кто-то специально готовит для меня. Или это входит в обязанности куратора?
Я подчистила все тарелки, собрав хлебом и мясную подливку, и масляно-овощной сок. Запила все земляничным киселем, сыто икнула, вздохнула и поплелась мыть посуду. Заодно умылась сама, вернулась к столу, снова опустилась на табурет и чинно положила руки на колени. Рейово лекарство! Ненавижу драконью магию!
Яркая вспышка заставила зажмуриться. Что это? И настроение изменилось – как будто спала печать, сдерживающая тревогу. Но углубиться в переживания не удалось. Манори вернулась и тут же приступила к делу.
– Дала бы тебе отдохнуть до завтра, но у нас мало времени, – объявила она.
– Не терпится от меня избавиться? – скривилась я.
Манори уставилась на меня, как на чудовище.
– Мне казалось, ты беспокоишься о сыне, – сдержанно произнесла она немного погодя. – И его жизнь зависит от того, насколько быстро он получит противоядие.
В глазах потемнело, горло сжал спазм. Я судорожно пыталась вдохнуть воздух, но получались только хрипы. Манори взяла меня за руку:
– Тише, Джейн, тише. Вдо-о-ох… Медленно… Еще раз… Выдох. Еще раз, вдо-о-ох… Выдох. Все? Успокоилась?
Я кивнула, потом отрицательно помотала головой. Как тут можно успокоиться! Драконы все же спасут Яна! А вдруг мне только показалось?
– Вы же сказали, я не имею права… – Я вцепилась в лапу драконицы, умоляюще заглядывая ей в глаза.
– Просить, – перебила Манори и мягко освободилась от моей хватки. – Мы поможем ребенку, если это в наших силах. И многое зависит от тебя.
– Я готова!
Все что угодно! Уж драконы-то не будут требовать плату. Да и нет у меня ничего ценного. Малыш, невольно ставший фамилиаром, в безопасности. Моя жизнь? Она не стоит ничего и уже принадлежит драконам.
– Нам нужен подробный рассказ о замке Шейора. О нем самом – все, что знаешь. О вашем с ним разговоре. Как уже говорила, ты можешь показать, то есть вспоминать, как все происходило, а я буду считывать это ментально. Если тебе неприятно такое вмешательство, можешь описывать словами. Все, что помнишь, включая цвета, размеры, запахи, звуки…
Представила, сколько времени займут такие описания. Много. А ведь дорога каждая минута!
– Ментально же лучше? – уточнила я. – И быстрее, да?
– Да, – согласилась Манори.
– Ментально, – без колебаний согласилась я.
– Тогда приляг. Тебе будет удобнее. И покажи мне, как ты прибыла в замок. Телепортом?
– Нет, от ближайшего стационара до пригорода…
– Не говори, показывай.
Я послушно закрыла глаза и представила себя выходящей из портала в Ривеннеле с Яном на руках.
Стационарные порталы традиционно располагались на открытом пространстве, вне помещений. Этот, на юго-востоке столицы, не был исключением. Промозглый ветреный день остался в поместье баронетов Фринке, а тут пахло теплом, солнцем и яблоками.
Поставила Яна на ножки, чтобы снять и свернуть дождевик. Малыш завертел головой, осматриваясь в незнакомом месте. Мы стояли у подножья холма. Чуть выше, на склоне, – фруктовый сад. Проселочная дорога огибает холм и теряется за поворотом. Поодаль – транспортная станция.
– Нам туда. – Я снова подхватила Яна на руки.
Мы путешествовали налегке, из багажа – только сумка через плечо с самым необходимым: деньги, документы, бутылочка молока для сына и сменные одежки. Остальное уже в замке. Пришлось оплатить недешевую услугу телепочты: опасалась, что не управлюсь и с ребенком, и с вещами.
На станции было оживленно и шумно. Готовились к отправлению два экипажа: пассажиры рассаживались по местам, слуги занимались багажом, возницы проверяли упряжь. Из конюшен доносилось ржание лошадей. Под матерчатым навесом громко спорили трое мужчин. Торговки сновали с корзинками, предлагая снедь в дорогу: пирожки, булочки, фрукты, орешки, леденцы.
Ян вертелся на руках, подпрыгивая от любопытства. Я же быстрым шагом направилась в контору к управляющему. Лишь только назвала свое имя, и меня тут же проводили к экипажу. Пара каурых кобылок, запряженных в коляску с откидным верхом, топтались на месте, изнывая от ожидания. Возница в ливрее помог мне подняться внутрь и устроиться на сиденье.
– Цвета Шейора – зеленый и серый? – зачем-то спросила Манори.
– Ливрея была перламутрово-зеленая, с платиновой окантовкой, – уточнила я.
– Ты разбираешься в оттенках? – удивилась куратор.
– Конечно, – позволила себе слегка улыбнуться. – Я могу по цвету чешуи определить род любого дракона.
– Хорошо, продолжай. Итак, вы тронулись. Поместье Шейора далеко от столицы?
– Не поместье, замок. Так он называл свой загородный дом. Тогда я еще не знала, как далеко…
Мы путешествовали не спеша. Я боялась, что Яна растрясет, и возница кивнул в ответ на мою просьбу ехать помедленнее. Сначала вдоль проселочной дороги тянулись поля: желтые – с цветущим топинамбуром, зеленые – с капустными головами, золотистые – с дозревающими тыквами. Потом мы пересекли рощу, и началась череда живых изгородей, отличающихся друг от друга высотой, толщиной и изысканной стрижкой. Королевский Пригород – владения знати. К владениям графа мы свернули спустя час с небольшим.
Дорогу обступали огромные деревья. Переплетаясь кронами, они образовали зеленый арочный коридор. Ажурные листья пропускали достаточно солнечного света.
Ян устал и закапризничал. Пока поила его молоком, не смотрела по сторонам. Потом малыш задремал, а я обнаружила, что мы подъезжаем к замку.
Каменное сооружение находилось на возвышении. Округлая стена, широкие зубцы наверху. Мост через ров, заполненный водой. Массивные ворота между двумя башнями, соединенными со стеной. За зубцами поднимается к небу донжон – главная башня замка.
За воротами огромный двор…
– Джейн, посмотри на меня, пожалуйста, – прервала меня Манори.
Я послушно открыла глаза:
– Что-то не так?
– Да, не так, – кивнула драконица. – Ты показываешь правильно, но это то, что ты помнишь осознанно. Ты же волновалась в тот момент?
– Конечно, – кивнула я. – Незнакомое место, новые люди. На следующий день мне нужно было приступать к работе, а я еще не видела няню. Шейор обещал, что она уже будет ждать. Он позаботился обо всем. Но вдруг она мне не понравится? Я нервничала.
– Ты видела все, но не запомнила. Мне нужны подробности.
– И как их показать? – растерялась я.
– Ты не сможешь. Разреши мне заглянуть глубже. Это не больно, ты ничего не почувствуешь.
– Даже если больно, я согласна, – перебила я Манори. – Мне нечего скрывать. Почему вы сразу не проводите ментальное считывание? Все эти вопросы, допросы, свидетели… Зачем? Достаточно же просто посмотреть.
– Все не так просто, как ты думаешь, Джейн. – Драконица отвернулась и вздохнула.
– Сложная магия? Нужно много сил?
– Это вообще не магия. Скажи, как бы ты описала закат солнца слепому?
– Не знаю, – призналась я, подумав.
– Вот и я не знаю, как объяснить тебе, что чувствует телепат. Это неприятно и неэтично. Ни один дракон не начнет ментальное считывание без разрешения и по собственной воле.
– А люди? – вырвалось у меня.
– Люди живут по своим законам. – Манори поджала губы. – Но мы теряем время. Я могу начинать?
– Д-да. Что мне делать?
Внезапно снова заломило виски, а к горлу подступила тошнота. Нет, я не передумала. Я знаю, что драконам можно доверять. И скрывать мне нечего. Но все-таки стало страшно. Если бы от этого не зависела жизнь Яна, пожалуй, отказалась бы!
– Думай о том дне. Это поможет быстрее найти нужное воспоминание.
Я едва понимала, о чем говорит Манори. Нет, не надо! Я еще не готова!
– Джейн, что с тобой? Вместо того чтобы открыться, ты воздвигаешь стену. Боишься? Или передумала?
– Нет! Я… сейчас…
Сглотнула, поморщившись. У моего страха горький вкус. Надо сосредоточиться на том, что действительно важно.
Итак, коляска остановилась перед двухэтажным зданием. Возница распахнул дверцу…
– Смотри на камень.
Он раскачивал цепочку с граненым алмазом в серебряной оправе. Камень светился изнутри, завораживал.
– Спать. Ты хочешь спать. Ты спишь. На счет три…
Шейор монотонно тянул слова, одновременно властно приказывая.
– Один… два…
– Три… – шепнула темнота голосом Манори. – А теперь смотри…
Толчок в спину, заставивший меня сделать шаг вперед. Зеркало в полный рост. Мое отражение – девочка в белоснежном переднике и сером платье прислуги. От легкого прикосновения зеркальная поверхность покрывается трещинами. Стекло превращается в песок и осыпается. Теперь это окно, за которым знакомая комната.
Комната Шейора. Никаких излишеств – кабинет, письменный стол, несколько стульев и два кресла. Темные цвета, темные шторы на окнах. Полумрак. Вспоминаю, там всегда прохладно, как в погребе.
Тлеют угли за каминной решеткой. Граф убирает в карман камень на длинной цепочке и опускается в кресло. Он сосредоточен. Тщательно разминает длинные тонкие пальцы, противно щелкая суставами. Достает платок и вытирает испарину со лба. Привычно касается шрама на правой щеке.
– Имя?
– Джейн.
Вздрагиваю и узнаю себя. Это я полулежу в кресле напротив. Глаза закрыты. Я сплю.
Шейор продолжает задавать вопросы. Я слышу собственные ответы и цепенею. Это я! Я рассказала ему о драконах! Все-таки я… Сама…
– Замолчи! – кричу, бью кулаком в стекло. – Замолчи!
Все исчезает. Меня словно подхватывают чьи-то сильные руки. Лапы? Мне лет пять, и я сижу на коленях у мамы Али. Сердито дую на разбитую коленку. Слезы катятся по щекам. Больно.
Мама терпеливо протирает ссадины тряпочкой, смоченной жгучим раствором. Успокаивает. Гладит по голове.
Помню этот урок. Мама могла бы вылечить мою коленку без лекарства. Магией. Но не стала, потому что я подралась с соседскими мальчишками. И неважно, кто был прав, а кто виноват. Ведь я нарушила запрет и сбежала из дома.
– И так прекрасно заживет, – мама целует меня в макушку.
И я снова вижу себя со стороны.
Тогда я плакала и от обиды, но восприняла жестокое решение как наказание и смирилась.
Сейчас я понимаю маму. Каждый несет ответственность за собственный выбор.
Я проснулась от легкого прикосновения к щеке.
– Мам… – пробормотала все еще во власти сна, не открывая глаз.
– Джейн, надо встать, – мягко попросил знакомый голос.
Не мамин.
Вспомнив, где нахожусь, я села и спустила ноги с кровати. За окном стемнело. Щурясь от яркого света, заливающего комнату, посмотрела на Манори.
– Получилось?
– Да, – кивнула она.
– Я почти ничего не помню. Только…
– Знаю. В том нет твоей вины, тебя никто не учил противостоять гипнозу. Поужинай и ложись спать. Завтра трудный день.
Хотела отказаться, но почувствовала, что голодна. Нос уловил запах горячей выпечки.
– Завтра допрос свидетелей?
При одной мысли об этом в животе скручивался тугой узел.
– Нет. Завтра ты идешь спасать сына, – спокойно ответила Манори.
