О «правильной женственности» и общественных установках
Нашла в Интернете одну интересную запись передачи «Радио “Свобода”». Ведущая, журналистка Татьяна Ткачук, предлагает психологу Екатерине Михайловой обсудить письмо с некоего женского форума, поскольку в нем – очень важные слова о роли и долге женщины: «Сколько же женщин требуются одному мужчине? Получается, не меньше пяти. Первая – потрясающая любовница. Вторая – друг, “свой парень”, с которым можно обо всем поговорить по душам (в последнее время, кстати, порой женщины сами эту функцию определяют как “домашний психолог” – такое веяние времени). Третья – хозяйка, умеющая все и (подчеркиваю) делающая это с удовольствием. Четвертая – жертва: чтобы мужчина мог реализовывать свой инстинкт охотника, добиваться, завоевывать, побеждать и так далее. Ну и последняя – это мама или старшая сестра (эта функция варьируется)”. И вот традиционно считается и, собственно, этими советами забиты все женские журналы, что Настоящая женщина (с большой буквы “н”), конечно, должна стремиться совместить в себе одной все эти пять качеств, а желательно сюда же еще приплюсовать способность оставаться загадкой при всем при этом для своего единственного». И дальше журналистка переживает: «А если ты в себе не обнаруживаешь, по крайней мере, половину из этих перечисленных ипостасей, – что делать? Оставаться честной, понимая при этом, что тогда муж обязательно “доберет” недостающее на стороне? Или подыгрывать? Но если подыгрывать, то как тогда не превратиться в актрису, а следовательно, как сохранить себя?»
Сложные чувства вызывает высказывание журналистки Ткачук. Для того чтобы их описать, надо кое-что пояснить.
…Вы знаете, что такое пресуппозиции? Это такое понятие из логики; если вкратце и простыми словами, – это базисные, недоказываемые, подразумеваемые части утверждения.
Например, в утверждении: «Вася знает, сколько жителей в нашем доме» подразумевается, что а) существует Вася;
б) существует дом, к которому имеет отношение рассказчик, причем не только он один («наш» дом – это дом, которым пользуются несколько человек совместно);
в) число жителей дома принципиально познаваемо и может быть сосчитано (а не как в невидимом граде Китеже, например).
Причем само утверждение может быть истиной или ложью (Вася может никак не знать, сколько жителей в доме); про Васю это ничего не говорит – ни того, что он сам живет в этом доме (не указано), ни того, что он умеет считать. Может, Вася – это попугай говорящий, нам это неизвестно. Но пресуппозиции как необсуждаемая часть утверждения от этого не меняются.
А, например, в утверждении «У Петровых опять сбежал кот» пресуппозиции таковы:
а) существуют Петровы, и их больше одного;
б) у них проживает кот (свой, или на передержке, или еще как – но с Петровыми судьба кота непосредственно связана);
в) он уже убегал (на это указывает наречие «опять», то есть кот уже делал это раньше, ну или сбегал предыдущий домашний питомец – может, предыдущий кот).
Применение пресуппозиций открывает широкий простор для манипулирования. Человеку предлагается согласиться или опровергнуть само утверждение, но пресуппозиции, содержащиеся в нем, далеко не всегда и не всем заметны, и не все начинают с ними спорить. Например, Карлсон (который живет на крыше) задавал домомучительнице фрекен Бок вопрос: «Скажи, ты давно перестала пить коньяк по утрам? Отвечай: да или нет». Фрекен справедливо возразила именно самой пресуппозиции: никакого коньяка по утрам она не пила никогда, потому и переставать пить его было тоже не надо! Правда, отмечу, что не все доходят до таких глубин анализа, как скромная шведская домомучительница.
Или вот пример родительской манипуляции, кочующий из одной книжки по воспитанию детей в другую: «Сынок, ты будешь на завтрак рисовую кашу или манную?» Сынку ненавязчиво подсовывается положение, что: а) завтрак будет обязательно; б) на завтрак будет один из видов каши (а не шоколад или чипсы, например). Какой вид каши – выбирай, сынок, все возможности перед тобой. Хочешь – рисовую, хочешь – манную.
А теперь, когда мы знаем, что такое пресуппозиции, вернемся к передаче про счастье быть женщиной. Итак, журналистка успела высказать следующие пресуппозиции:
• Женщина много чего должна (весь список см. выше).
• Все перечисленное от женщины должно по умолчанию полагаться кому-то одному, единственному.
• Если единственному будет от женщины этого мало, он обязательно пойдет на сторону «добирать», и уж тут ничего не поделаешь – так он устроен.
• Пока он там «добирает», женщина никуда от него не денется (слово-то какое использовано – «добирать»! Это как грибы-ягоды добирают: если ты решишь, что грибов набрано маловато, то пойдешь и наберешь еще, но уже собранные никуда не сбегут, а молча дождутся тебя в корзинке. Точно так же и тут журналистка Ткачук предполагает по умолчанию, что, когда единственный вернется, «добрав» так ему недостающего, его будет ждать верная женщина со всеми своими достоинствами, а не документы на развод и замененные замки в квартире).
• Ухода единственного за добором лучше избегать, а для этого женщина должна самосовершенствоваться или уж смириться.
•…И сейчас нам психолог расскажет, как работать над собой, чтобы стать лучше, или как уговорить себя, что единственному нужно много, больше, чем есть у обычной живой женщины.
Психолог Екатерина Михайлова не поддержала пресуппозиции журналистки Ткачук и как раз возразила в духе, что никто тут вовсе не пил коньяк по утрам и весь огромный список требований живому человеку не осилить. И что отношения – это не про то, как соответствовать требованиям.
Но и я выскажусь. Знаете, воля ваша, но это, по-моему, игра в одни ворота. Журналисты – они чем хороши? Тем, что озвучивают бытующие в обществе стереотипы, и звучат эти стереотипы как раз в форме пресуппозиций. И вот таковы, выходит, бытующие в обществе установки: женщина, будь на-все-руки-мастерица, принеси это в жертву ему одному и изо всех сил старайся, чтобы он тебя не бросил, если ему покажется мало. Причем, заметьте, журналистка вовсе ничего не говорит о том, что привнесет в брачный союз единственный, кроме того, что он там вообще будет присутствовать. Если согласен единственный вообще быть и принимать от женщины все ее многочисленные ипостаси, где она совершенствуется как любовница-хозяйка-друг-психолог и т. п., – и ладно, на том спасибо. Ничего от него не требуется, это вообще не его печаль; он будет потреблять, а если не хватит – пойдет и «доберет» на стороне.
Ой, девочки, сдается мне – где-то нас кидают…
