Как я не полетел в Киев
Звонок из Киева был неожиданным, но вписывающимся в мой рабочий график – Украинское телевидение приглашало в пятницу на 4-х часовую программу Савика Шустера.
– Да, буду обсуждать обе темы – и Голодомор и ассоциацию с Евросоюзом, – заверил я и убрал мобильник…
Про ассоциацию. Украина и ЕС – эту тему активно обсуждали и наши СМИ, меня тоже пригласили в программу 1-го телеканала «Политика», правда, я так и не понял зачем, в эфире мне дали одну минуту. В той передаче Сережа Марков и другие противники ассоциации долго объясняли, почему нашей соседке не место на Западе – торговать ей нечем, предложить на еврорынок нечего, экономика депрессивная. Значит, намекал Сережа, ей надо оставаться вместе с нами… Я вспомнил советский анекдот про истеричную жену, которая жалуется в партком – «мой муж сволочь, он гуляет,… верните мужа!»
В Киеве я собирался обсудить эту тему подробней. Путь в экономически продвинутый Запад не легок для всех. Эксперты Евросоюза признают – интеграция с Украиной дело для них дорогое. Но и вступающим странам тяжело. В начале года в ЕС отправилась Хорватия, а через три месяца ее президент едва не устроил публичный скандал, жесткие нормативы и регламенты с трудом выдерживает даже Загреб. Участникам евроинтеграции и тем, кто за ней наблюдает (кроме большинства российских СМИ) очевидно, что все рожденное «советским коммунизмом» – нежизнеспособно и прежде чем излечиться на Западе долго и тяжело болеет. В Украине многие сознают, что ассоциация на некоторое время потребует «затянуть пояса».
Ну а что диктует Киеву Москва – она рекламирует два привлекательных варианта – либо умереть, либо не жить. Заинтересовать соседку нечем. Как, в самом деле, Украине крепить дружбу с тем, кто, по словам Солженицына, «ХХ век проиграл» и проигрывает век XXI-й, с тем, чья экономика проваливается в штопор и лидирует по оттоку капитала, с коррумпированным государством, эмиграция из которого превышает бегство времен Гражданской войны…
Так где же выход? Он не кажется мне прямым: тактически – Украине нужно поскорее двигаться в «унию», но в будущем связь с Россией надо будет восстановить. Эта связь станет взаимовыгодной тогда, когда мы решим «вопроспредельной остроты», хотя и не похожий на детский лепет Вовы Рыжкова – мы должны спасти страну и демонтировать существующую политическую систему!
Про Голодомор. Здесь наши официальные историки не стоят на месте. В будущем учебнике темы голодомора, т. е. искусственного, организованного властью голода, просто нет. Речь идет лишь о неурожае, как говорится, с кем не бывает. Правда, зимой 33-го, когда в Украине мученической смертью умерло 4 миллиона человек, в соседней Польше шли крестьянские бунты с требованием «Прекратите закупать дешевое советское зерно, свое некуда девать». «Непогода 32-го года» имела незабываемый «тоталитарно-сталинский привкус» и была в климатическом отношении явлением уникальным. Она начиналась строго на западном рубеже бескрайней советской родины, никак не затронув будущую Западную Украину, истерзала Кубань, Северный Кавказ, Казахстан и накрывала всю народную Монголию, где неожиданно и резко завершалась…
Большая специфика рукотворной советской трагедии проявилась в Украине. Смертельный голод был там во многих, но не всех регионах. Жители территорий, где осуществлялся геноцид, блокировались войсками (в РСФСР, за исключением сел с украинским населением, этого не было). Настоящие историки (не авторы концепции единого учебника) предполагают – так уничтожали тех, кто регулярно поднимал бунты против советчины. Продолжая рассуждать по принципу «кому это выгодно», нельзя не заметить, что провозглашенная властями, но пробуксовывавшая коллективизация, после голода 33-его стала практически всеобщей. Видимо в учебнике напишут, что ее надуло ветром и погодой.
…Но если голод 1932-33-го у нас как-то изучен, то голод блокадного Ленинграда (в котором, на самом деле не было полной блокады и связь с «большой землей» осуществлялась постоянно по «дороге жизни» – через 70 километров побережья Ладоги, остававшихся под контролем Красной армии) изучен совершенно недостаточно. По мнению ряда серьезных историков, правда, признающих это только в частных беседах, речь идет об искусственном, организованном Сталиным и исполненном Ждановым голодоморе, целью которого была расправа с жителями столицы великой Империи. Убежден, что намечающееся «переименованное» празднование юбилея снятия блокады возможно только после прояснения всех возникающих вопросов и после снятия «архивной блокады». Было бы жесточайшим национальным унижением заставлять народ праздновать то, как его истребляла коммунистическая власть. И сейчас не совсем поздно создать сайт, на котором можно размещать воспоминания свидетелей, их детей, а также неизвестные документы. Врагом правды может быть только враг России!
Продолжая тему дня Голодоморов, так называют последнюю субботу ноября в Украине, хочется обратиться к господину Проханову, готовящему в Изборском клубе новую тоталитарную идеологию для России. Основной тезис этой новой гиперцензуры им регулярно озвучивается – главное наше достижение – победа в войне, а война все списывает. Хотелось бы узнать – когда мы присоединимся к Украине, вспоминая Голодоморы? Почему Сталин боялся наш народ больше, чем фашистов? Иначе, зачем он организовал «победный» советский голодомор 1946-47-го годов, который остается почти не описанным и не называется четвертым сталинским геноцидом (плюс геноциды-депортации народов)? Эта расправа над победителями унесла 2 миллиона жизней. Тогда женщин с детьми на руках, потерявших мужей на фронте, как и других сельских жителей, почти полностью лишили продуктов, да еще и обязали подписываться на заем, изымавший до четверти заработка. Обращения умирающих к властям с просьбой вернуть деньги, услышаны не были… Вопрос ко всем – является ли прославление сталинщины, а значит – и советских геноцидов преступлением, которое должен рассмотреть международный суд в Гааге (кстати, созданный по инициативе российского императора Николая П)?
Обо всем этом и о многом другом я собирался говорить в Киеве, но вчера вечером опять зазвенел мобильник. Собеседник упавшим голосом объяснил, что ратификация соглашений с ЕС остановлена, телепередача отменена…
Как говорил герой-рабочий в советском романе: «смены нет, но мы-то есть!». Надо держаться!
2013 г.
