Раиса Горбачева

Двадцать с лишним лет назад, 11 марта 1985 года, произошло событие, которое перевернуло судьбу нашей страны. Вместо скончавшегося накануне Генерального секретаря ЦК КПСС К. У. Черненко, третьего умершего на этом посту за два года, был назначен Михаил Горбачев, самый молодой генсек за всю советскую историю. Мало кто думал тогда, что с приходом Горбачева начнутся революционные перемены, в результате которых не только коренным образом изменится политика Советского государства и правящей в нем партии, но и само государство и его партия перестанут существовать. И уж точно никто не предполагал, что революция свершится не только в политике; и совершит ее женщина, супруга нового генсека – Раиса Максимовна Горбачева.

Еще никто из женщин, находящихся не то что у власти – рядом с властью, не привлекал к себе столько внимания, не вызывал столько разных слухов и сплетен. Отношение к ней было различным – от обожания до ненависти; не было только равнодушных. Но, как это ни странно, не было никого, кто сомневался бы в самом для нее главном: в ее любви к мужу и в любви мужа к ней…

Как мужчины приходят к власти, было описано неоднократно. Но мало кто знает, как труден путь женщин рядом с такими мужчинами. Со стороны может показаться, что такие женщины счастливы: ведь у них есть все, что только можно пожелать. Но как тяжело было прийти к этому счастью, знают только они сами.

В детстве Раи Титаренко не было ничего, что могло бы предсказать ее будущий взлет. Ее отец, Максим Андреевич, родом из Чернигова, всю жизнь проработал на строительстве железных дорог. Одна из веток проходила через алтайское село Веселоярск. Тут он влюбился в местную девушку, Сашу, женился на ней… Саша – Александра Петровна – была из крестьян; до конца своей жизни оставалась неграмотной – в крестьянских семьях не было принято учить дочерей. Ее отца в начале тридцатых раскулачили, а затем посадили по обвинению в троцкизме. Ни Саша, ни ее отец так и не поняли, кто такой Троцкий и что такое троцкизм. Его жена умерла от горя и голода, оставив четверых детей…

Но Саша и Максим были уже далеко. Максима постоянно переводили с места на место, и Саша следовала за ним. 5 января 1932 года в городе Рубцовске Алтайского края у Титаренко родилась дочь, которую назвали Раисой. Имя выбрал отец – для него оно означало «рай», райское яблочко… Через три года родился сын Евгений, а еще через три – дочь Людмила.

Жизнь была тяжелой. Постоянные переезды, временное жилье – бараки, щитовые домики, даже келья бывшего монастыря… Александра Петровна как могла наводила уют в очередной «квартире», разводила огород, – и после нового переезда все приходилось начинать сначала. Удивительно, но, несмотря на постоянные смены школ и общие в них плохие условия – самодельные чернила и азбуки, тетрадки из газетной бумаги, нехватку учебников, учителей и помещений, – Раиса Титаренко была отличницей. Школу в Стерлитамаке, в Башкирии, она в 1949 году закончила с золотой медалью. Это был всего второй год, когда вручались медали; медаль давала право поступления в любой вуз страны без вступительных экзаменов. Раиса выбрала для себя философский факультет МГУ.

Тогдашнее студенчество – полуголодное, веселое, любопытное… Днем – лекции, по ночам – подработки, а вечерами – театры, танцы, библиотеки и посиделки в университетском общежитии на Стромынке – одна комната на восемь-четырнадцать человек. На первом курсе Раиса влюбилась; но этот роман закончился катастрофой. Вмешались его родители, которым не понравился выбор сына, и он бросил Раю. Ей казалось, что теперь она никогда больше не сможет доверять мужчине, никогда не сможет полюбить…

В то время в студенческой среде было модно учить бальные танцы. Рая тоже ходила, и она – красивая, яркая, пластичная – танцевала так, что все на нее заглядывались. Однажды друзья Миши Горбачева, учившегося на курс младше, посоветовали ему тоже пойти на танцы: там появилась такая девчонка, тебе надо обязательно с нею познакомиться! Он пошел – и влюбился. Ему тогда было двадцать лет, ей – девятнадцать…

Поначалу ухаживания красивого студента юрфака были встречены холодно. Но как-то декабрьским вечером 1951 года он проводил ее из клуба – и они разговорились, а разговорившись – подружились. Прогулки по Москве и долгие разговоры стали традицией. Ей нравилась его жизнерадостность и то, что он по всем вопросам имел свое мнение и не боялся его отстаивать. Но окончательно покорил сердце Раисы кулинарный талант Михаила.

Последние годы в университете Раиса много болела. Когда она месяц лежала в больнице, Михаил каждый день приносил ей из общежития жареную картошку. Как потом вспоминала сама Раиса Максимовна, именно тогда она поняла, что Михаил – ее судьба на всю жизнь. 25 сентября 1953 года они расписались в Сокольническом загсе.

На свадьбу ушли деньги, которые Михаил заработал летом на уборке хлеба. В ателье Раиса сшила себе платье из итальянского крепа, а Михаил – первый в его жизни костюм из дорогой ткани под названием «Ударник»; так что на кольца молодоженам денег не хватило. Туфли невесте тоже пришлось одолжить у подруги. Свадьбу сыграли 7 ноября в диетической столовой рядом с университетским общежитием – на столе преобладали винегрет и «Столичная».

Их любовь прошла испытания временем. Из юношеской страсти она со временем стала любовью-сотрудничеством, дружбой и верностью двоих людей, которые много пережили вместе. На дни рождения Михаила Раиса дарила ему только один подарок – букет фиалок; почему так – осталось их маленькой тайной… Когда во время поездки в США Раиса Максимовна не смогла найти этот букетик, она поставила на ноги всех, отменила все свои мероприятия, пока фиалки не были найдены…

После окончания университета Раиса поступила в аспирантуру. А Михаилу предложили на выбор: или аспирантура, или работа в его родном Ставрополе. Раиса в это время была беременна – но родить сына не получилось; врачи сказали, что из-за проблем со здоровьем рожать ей нельзя. Раиса была в отчаянии – она была убеждена, что без детей нормальной семьи быть не может… Посовещавшись, Горбачевы уехали в Ставрополь.

Михаил Сергеевич был распределен в краевую прокуратуру, но проработал там всего десять дней: работа ему не нравилась, а прежние друзья звали на комсомольскую работу. С трудом, но Горбачева все же отпустили из прокуратуры – и он был назначен заместителем заведующего отделом агитации и пропаганды. Так началась его дорога наверх…

А у Раисы четыре года не было постоянной работы – и это со столичным дипломом. Мизерной зарплаты Михаила еле хватало на еду и оплату жилья – небольшой комнаты, в которой еле помещалось все их нехитрое имущество. Здесь же, в этой комнате, 6 января 1957 года Раиса родила дочь Ирину… Только в конце года Горбачевы получили государственное жилье – комнату в коммуналке, в переоборудованном здании какой-то конторы.

В конце концов Раисе удалось устроиться преподавателем на кафедру философии Ставропольского сельскохозяйственного института. Раиса тогда была очень худенькой, маленькой и, чтобы выглядеть посолиднее, надевала на себя как можно больше одежды. Она увлеклась социологией, начала писать кандидатскую диссертацию о быте крестьян. С социологическими анкетами Раиса Максимовна обходила тысячи дворов, и ее поразило, что каждый четвертый дом – дом женщины-одиночки… Кажется, именно тогда у нее появился интерес к проблеме женщины в России, желание помочь, изменить…

А Михаил Сергеевич успешно делал карьеру – сначала в комсомоле, а с 1962 года в КПСС. Он стал секретарем горкома, затем крайкома. Фактически руководя Ставропольским краем, Горбачев коренным образом реформировал все отрасли местной жизни – от кадров до программ мелиорации и охраны культурных объектов. На жизни семьи его положение мало отразилось, разве что из коммуналки Горбачевы переехали наконец в отдельную квартиру. Ни дачи, ни прочих привилегий. Дочь ходила в обычную школу, затем самостоятельно поступила в медицинский институт в Ставрополе – не хотела никуда уезжать от родителей. А в 1978 году Горбачева перевели в Москву – его избрали секретарем ЦК КПСС. Для Горбачевых началась совсем другая жизнь.

В Москве они получили все, что «положено», – квартиру, государственную дачу, льготы. Но Раису Максимовну больше волновало другое – дочь закончила с отличием Второй медицинский институт, куда вместе с мужем перевелась из Ставрополя, у нее родились две дочери, Ксения и Анастасия…

В начале восьмидесятых средний возраст членов Политбюро составлял 67 лет, большинству было далеко за семьдесят. Неудивительно, что политика, которую они проводили, была предельно консервативная; любые новшества отвергались на корню. Горбачеву, который пытался и в Москве продолжать свои реформы, было очень тяжело работать в такой закостенелой среде. К тому же генсеки умирали один за другим – Брежнев, Андропов, 10 марта 1985 года не стало Черненко.

Под утро Михаил Сергеевич приехал на дачу, где они тогда жили, и вызвал Раису Максимовну в сад. Он сказал ей, что, вполне возможно, завтра его изберут Генеральным секретарем. Она совсем не обрадовалась – она не любила политику, а карьерные успехи мужа только расстраивали ее. Чем больше времени он был вынужден уделять работе, тем меньше доставалось ей и дочери. Но Раиса Максимовна обещала поддержать его, что бы ни случилось.

На следующий день Михаил Сергеевич Горбачев был избран Генеральным секретарем ЦК КПСС. Ему было 54 года.

Назначение Горбачева на этот пост было и неожиданным и закономерным. Когда после смерти Брежнева к власти вместо «официального» брежневского наследника Черненко пришел глава КГБ Юрий Андропов, он начал проводить политику реформ. При нем состав Политбюро и ЦК КПСС был значительно обновлен – теперь примерно половину в нем составляли сторонники реформ. Однако Андропов получил пост Генерального секретаря уже смертельно больным и всего через полтора года умер. С его смертью баланс сил изменился в пользу консерваторов, и его преемником Политбюро, в определенной степени напуганное андроповскими реформами, избрало Константина Устиновича Черненко.

Черненко был средним политиком, но неплохим аппаратчиком. Будучи – как и Андропов – тяжелобольным, к тому же не имея большинства в Политбюро, он был вынужден лавировать между двумя группами. Руководителем заседаний Секретариата ЦК он назначил М.С. Горбачева – таким образом, Горбачев фактически стал вторым лицом партии.

Черненко скончался через восемь месяцев. К этому моменту было уже окончательно ясно, что СССР нуждается в определенных реформах. «Реформаторами» была примерно половина Политбюро – в основном те, кто пришел туда за последние несколько лет. Остальные были уже весьма преклонных лет и либо тяжело болели, либо были просто не в состоянии противостоять «реформаторам». Главой «реформаторов» был Горбачев – его кандидатура устраивала всех: сторонники реформ видели в нем человека, который сможет провести необходимые меры для оживления экономики и преодоления кризиса власти, а консерваторы видели в избрании Горбачева – второго после Черненко лица в партии – акт преемственности.

Так в жизни страны началась новая эпоха – эпоха Горбачева.

Март вообще очень много значил в жизни Горбачева. 2 марта 1931 года он родился; в марте был избран Генсеком и в марте же 1990 года стал Президентом СССР – первым и последним…

Новый генсек сразу начал вводить свои порядки и делать то, что до него было делать не принято. Перестройка началась не только в политике, но и в образе жизни, поведении первого лица государства. Поездки по стране и личные встречи с людьми, речи «без бумажки» и трансляции выступлений в прямом эфире – все было внове. Как и то, что всегда рядом с Горбачевым была его жена – красивая, подтянутая, элегантно одетая, с безукоризненной прической…

К ее постоянному пребыванию рядом с мужем общество отнеслось неоднозначно. В СССР не было традиции «первых леди» – со времен вдовствующего Сталина было принято женам первых лиц страны держаться в тени, не показываться на глаза публике. Раиса Максимовна стала первой, кто на это решился. И то в основном вынужденно: Горбачеву, взявшему курс на «европеизацию» своей политики, на официальных мероприятиях по протоколу полагалось иметь рядом супругу, и игнорировать требования международного дипломатического этикета он не считал возможным. Раиса Максимовна с блеском справлялась с отведенной ей ролью: она, неизменно элегантная, одетая с безупречным вкусом, умеющая себя держать, покорила Запад, привыкший к тучным, неразговорчивым и безвкусно одетым женам прежних партийных лидеров (как писали западные журналисты, наконец среди руководителей СССР появилась женщина, которая весит меньше, чем ее супруг). Раиса Горбачева была одной из первых, кто показал миру настоящую русскую женщину: красивую, умную, любящую, преданную… Полюбили Раису Максимовну и в СССР – в ней увидели женщину, которая наконец сможет достойно представить свою страну за рубежом, женщину, которая стала символом освобождающегося от застоя и серости народа.

Конечно, Раиса Максимовна, как жена первого лица государства, работать уже не могла. Но и сидеть без дела ей было и неудобно, и непривычно. У жен глав государств на Западе традиционно было два главных занятия: благотворительность и культурные программы. В Советском Союзе самого понятия «благотворительность» не существовало, и Раисе Максимовне осталась культура. Тем более что в конце 1986 года представители культурной элиты СССР – среди них Дмитрий Сергеевич Лихачев и митрополит Питирим – выступили с инициативой создания неправительственной общественной организации – Фонда культуры, который должен был способствовать сохранению и подъему отечественной культуры. Обратившись за помощью и поддержкой к Раисе Максимовне, они обрели в ее лице самого активного сторонника. Хотя по Москве тогда ходили упорные разговоры, что Фонд создается исключительно «под Раису Горбачеву», председателем Фонда стал Лихачев, а Раиса Максимовна – рядовым членом Президиума. Однако именно благодаря ей Фонд стал тем, чем он стал. Одно ее имя способствовало росту доверия к новой организации. Она выбила помещение для Фонда, организовала издание журнала «Наше наследие», при ее активном участии проводились программы Фонда – «Новые имена», «Возвращение в Россию культурных ценностей, архивов и произведений искусства» и многие другие. Работа в Фонде культуры не только помогла Раисе Максимовне пережить расставание с наукой и работой, но и заметно улучшила отношение к ней в обществе.

Но вскоре любовь к ней стала остывать, переходя сначала в неприязнь, а затем и в ненависть. Вокруг Раисы Максимовны зароились сплетни: мол, она одевается у самых дорогих кутюрье, покупает свои туалеты на государственные деньги, ей делают дорогущие подарки… Она крутит мужем как хочет, постоянно звонит ему на работу в Кремль и говорит, что надо делать, все свои решения Горбачев принимает только с ее согласия… Анекдоты и частушки о ней расходились по всей стране. Людей раздражал ее учительский тон, ровный голос, преподавательские, дидактические интонации; злили ее элегантные туалеты – в эпоху тотального дефицита она слишком выделялась на общем сером фоне. После землетрясения в Армении 1987 года Раису Горбачеву открыто упрекали в том, что на развалинах она появлялась слишком нарядно одетой – ее элегантный костюм и шубка смотрелись вызывающе на фоне смерти и развалин. Как сказала потом сама Раиса Максимовна, «никто не объяснил нам, что такое имидж. Конечно, мы наделали кучу ошибок». Со временем, почувствовав раздражение, которое она вызывала, Раиса Максимовна перестала ездить по СССР; она очень тяжело переживала нелюбовь к ней, не могла понять причин… А на Западе ее готовы были носить на руках. В 1987 году пять миллионов читательниц британского журнала «Woman’s Own» назвали ее «Женщиной года».

В 1985 году госсекретарь США Джордж Шульц не мог поверить, что костюм мадам Горбачевой не был куплен в Париже. У знаменитого кутюрье Ива Сен-Лорана как-то спросили, не его ли работы наряды на мадам Горбачевой. Он ответил, что был бы счастлив, если бы мадам что-нибудь у него заказала, и даже сделал бы ей все бесплатно. Но все ее наряды были сшиты в Москве, в Доме моды на Кузнецком Мосту, модельером Тамарой Макеевой. Горбачева считала своим долгом носить вещи только отечественного производства. И не так много их было. Когда журналисты как-то засняли принцессу Диану в том же костюме, в каком она появлялась годом раньше, – был скандал; женщине такого положения не положено надевать один и тот же наряд два раза. А Раисе Максимовне приходилось – на многих фотографиях она в блузке с воротником-бантом любимого ею бордового цвета, в двубортном сером костюме в елочку, с одной и той же сумкой… Но она умела так подать себя, так сочетать вещи в ансамбле, что никто не смог обвинить Горбачеву в том, что ей не хватает нарядов. Между тем часто ей приходилось сдавать одежду в комиссионные магазины, чтобы на полученные деньги иметь возможность заказать новые вещи. Все ценные подарки Горбачевы сдавали в Гохран – а там были уникальные вещи, драгоценности, золотая сумочка ценой около миллиона долларов… Раиса Максимовна даже была вынуждена отказаться от посещения магазинов на Западе, потому что с нее отказывались брать деньги за покупки, а она не могла себе это позволить. Ее самоконтроль – в любых мелочах – поражал. «Нас с Михаилом Сергеевичем разглядывают под микроскопом», – часто повторяла она.

Раиса Максимовна строго делила свой гардероб на «внешний» – для зарубежных поездок – и «внутренний». Внутри страны она одевалась проще, сдержаннее, скромнее, реже меняла наряды, прекрасно понимая, что в такое тяжелое время недопустимо выглядеть слишком шикарно на фоне всеобщего дефицита.

С «внешним» гардеробом тоже не все сразу получалось. Не будучи поначалу вполне знакомой с дипломатическим этикетом, Раиса Максимовна не всегда имела в поездках наряды для всех случаев. Как-то перед приемом Нэнси Рейган прислала ей записку, в которой сообщила, что она будет в вечернем платье. У Горбачевой платья с собой не было; подумав, она надела один из своих костюмов. Журналисты тут же написали, что мадам Горбачева переиграла миссис Рейган – деловой костюм на ней смотрелся лучше, чем элегантное платье на жене американского президента.

В одежде Раиса Максимовна предпочитала бордовый цвет, любила твид «в елочку», не боялась носить короткие – на уровне колена – юбки: у нее были красивые ноги. Пить предпочитала кофе эспрессо, коньяк «Хеннесси», грузинское красное вино. Любила хорошую парфюмерию – ее любимыми духами были «Champs-Elysees» от Guerlain. Ее прическа – деликатно окрашенные волосы, короткая стрижка, аккуратная укладка – смотрелась в высшей степени сдержанно и элегантно на фоне модных тогда буйных кудрей. Многие женщины в СССР, даже ругавшие «Райку», старались сделать себе такую же прическу, сшить такой же костюм… Во время, когда практически не было модных журналов, женщины узнавали о модных тенденциях по фотографиям Раисы Максимовны.

Ложными были и слухи о том, что она руководит мужем: как говорила сама Раиса Максимовна, если бы люди знали, насколько Михаил Сергеевич упрям, насколько невозможно на него повлиять, – они бы так не говорили. Но того, что он всегда советовался с нею, – они и не скрывали.

Но говорить не переставали. Постепенно эйфория в обществе, вызванная началом перестройки, начала проходить, сменяясь раздражением и растерянностью. Тотальный дефицит, рост националистских настроений, потеря идеалов, инфляция – все это не способствовало любви к Горбачевым; «Мишку и Райку» все громче и громче обвиняли в развале страны. И грянул август 1991 года…

О ГКЧП страна узнала утром 19 августа. Для семьи Горбачевых, которые проводили отпуск на даче в Форосе, в Крыму, все началось еще вечером 18-го. Назавтра они собирались вылететь в Москву на подписание Союзного договора; Раиса Максимовна читала сигнальный экземпляр своей книги «Я надеюсь…» – своеобразная автобиография в интервью, исповедь Раисы Максимовны; книга должна была выйти через несколько дней… И тут внезапно отключились все телефоны, телевизор, радио… Гэкачеписты приехали в Форос и предложили Горбачеву подать в отставку. Когда он отказался и делегация уехала, все бывшие на даче оказались в полной изоляции. Домой не отпустили даже местных. Дачу окружили вооруженные люди, с моря появились военные корабли. У Михаила Сергеевича был с собой маленький приемник – по нему удалось услышать сообщение Би-би-си о создании ГКЧП и о том, что Михаил Горбачев в связи с болезнью не может выполнять свои обязанности… Горбачевы очень тяжело переживали и предательство бывших сторонников, и невозможность что-либо сделать. Перед входом в дом сидели ребята из охраны, поклявшиеся защищать их до конца. Ночью, запершись в дальней комнате, на видеокамеру засняли обращение Михаила Горбачева, пленки вырезали из кассет и раздали верным людям – в надежде, что, если случится самое страшное, хоть кому-то из них удастся передать запись в Москву. 21 августа по радио услышали сообщение: в Крым вылетает делегация с целью лично убедиться в болезни Горбачева. Раиса Максимовна поняла, что дальше может произойти все, что угодно, – ложь о болезни Михаила Сергеевича могут сделать реальностью. Она так переволновалась за мужа, что у нее произошел инсульт. А вскоре все уже было кончено…

Они покинули Форос в 11 часов 21 августа. Мир обошли кадры: из самолета выходят постаревший Михаил Горбачев в куртке, Раиса Максимовна в халате, с напряженным лицом, внучки, закутанные в плед… 72 часа в заключении ни для кого из них не прошли даром.

Через неделю Раиса Максимовна сожгла все письма, которые муж написал ей за их совместную жизнь. Она не хотела, чтобы кто-нибудь смог еще раз влезть в их личную жизнь.

Вскоре после августовских событий Горбачев ушел в отставку. Их тут же выселили с дачи, даже не дожидаясь, пока Горбачев объявит о своей отставке в телевизионном обращении. Вместе с ним ушла и Раиса Максимовна – из советского Фонда культуры, сразу после августовских событий переименованного в Российский международный, из активной жизни, с глаз долой…

Она стала просто женой. Заботилась о муже, как мечтала всю жизнь. Напоминала ему, когда принимать лекарства и какие у него назначены встречи; готовила пельмени, борщи, картошку. В прошлом остались элегантные наряды – в своей новой жизни она предпочитала брюки, свитера и спортивные куртки. Главным развлечением Горбачевых снова стали пешие прогулки – они часами могли ходить и разговаривать. Она продолжала заниматься благотворительностью, но уже не на виду, никому ничего не говоря… Раиса Максимовна много занималась проблемой детской лейкемии – с 1990 года являлась патроном ассоциации «Гематологи мира – детям»; в фонд этой организации была перечислена половина Нобелевской премии Михаила Горбачева и гонорар за книгу Раисы Максимовны «Я надеюсь…». Именно благодаря ее усилиям процент излечения этого заболевания в России вырос с 7 до 70.

Когда в 1996 году Горбачев решил выставить свою кандидатуру на пост Президента России, Раиса Максимовна как могла отговаривала его: «Тебе и пикнуть не дадут! На телевидение тебе дорога закрыта!» Но все же сопровождала его во всех поездках – они объездили 22 российских региона. А противники снова полоскали ее имя, используя все ее прошлые грехи – как реальные, так и выдуманные – против Горбачева… Однако в этой поездке Раиса Максимовна поняла, что ей все же не хватает общественной деятельности. И в 1997 году она создала клуб для женщин, активных и успешных в жизни, который после некоторых споров назвали просто – «Клуб Раисы Максимовны». Этому клубу было суждено стать последним увлечением Раисы Горбачевой.

В 1999 году у Раисы Максимовны резко ухудшилось здоровье. Врачи поставили диагноз – рак крови. Свою помощь в лечении предложили канцлер Германии Герхард Шредер и президент США Билл Клинтон. Но решено было отвезти Раису Максимовну в Германию – до США могли просто не доехать. Обследование в клинике немецкого города Мюнстера подтвердило диагноз. Состояние Горбачевой расценили как «очень тяжелое» – болезнь оказалась в запущенном состоянии.

Трудно сказать, что вызвало болезнь – нервное напряжение в Форосе, поездка в Чернобыль вскоре после взрыва реактора или переживания последних лет. Было ясно, что жить Раисе Максимовне осталось недолго. В Мюнстер вылетели ее дочь и внучки, Михаил Сергеевич находился с ней неотлучно. Приехала сестра Людмила – Раису Максимовну готовили к трансплантации костного мозга.

И тут российскую прессу как прорвало. Они вдруг обнаружили, что в немецкой клинике умирает не просто женщина, не бывшая ненавидимая «первая леди» – героиня анекдотов и сплетен, а женщина, которой страна обязана столь многим и которой дала столь мало. Ежедневно в клинику приходило по полтысячи писем и телеграмм со всего света. Читая статью в «Известиях» под названием «Леди Достоинство», Раиса Максимовна заплакала и сказала: «Неужели я должна умереть, чтобы заслужить любовь?»

Ей повезло. Она успела почувствовать любовь к себе еще живой и умереть любимой. Раисы Горбачевой не стало 20 сентября 1999 года. К гробу, выставленному в здании Фонда культуры на Пречистенском бульваре, стояла огромная очередь. На отпевании в Смоленском соборе Новодевичьего монастыря все желающие проститься не поместились на территории монастыря. Раису Максимовну похоронили на Новодевичьем кладбище – как просил Михаил Сергеевич, ее похоронили там, где когда-нибудь должны похоронить его самого.

На поминках Михаил Сергеевич вспомнил старый анекдот: «Что такое половина первого?» – «Жена Михаила Горбачева». С нею из его жизни ушла лучшая его половина.