Глава 7

Черт возьми, что с ним такое?

Найджел улыбался, кивал, и ему даже удавалось вести связную беседу, хотя мысли его пребывали совершенно в ином месте.

Она хотела выйти замуж за него? Как это получилось? Он всегда был так осторожен, но, с другой стороны, он никогда раньше не сталкивался с такими, как леди Фелисити Мелвилл. Она откровенная, чистосердечная и гораздо умнее, чем имеет право быть женщина.

Найджел знал, что сам же ей и потакает. Даже говоря себе о необходимости держаться от нее подальше, он не мог ничего с собой поделать и двигался по направлению к ней. Словно гусь, тянущийся по осени к теплу. Он нашел ее на балу у леди Дентон просто из любопытства и из того же любопытства – на приеме у Бернфилд-Уайта, а сегодня вечером… Сегодня! О чем он только думал? Вся эта ерунда, романтическая ерунда, что она составит ему компанию в карты и насчет того, чтобы заплатить музыкантам за возможность потанцевать. Он застонал про себя. Неудивительно, что он понадобился этой женщине.

Найджел шел через толпу в салоне, рассеянно отвечая то на приветствие, то на реплики и все время отказываясь смотреть в направлении Фелисити. Хотя, разумеется, смотрел, причем постоянно. Каждый раз, когда он смотрел на Фелисити, та смотрела на него. Взгляды их встречались. Она будто ощущала его взгляд, направленный на нее, и улыбалась той незаметной улыбкой, которая согрела бы его сердце при других обстоятельствах, но в данный момент вызывала ужас в душе. Проклятие! Слава Богу, скоро накроют обед, и у него появится компания, чтобы отвлечься.

Найджелу пришлось признать, что Фелисити нужна ему, очень нужна. В этом-то и заключалась основная проблема. Каким образом мужчине, не желающему жениться, вообще следует общаться с незамужней молодой женщиной? Он не может иметь с ней ничего общего. Все просто и понятно. Ему известны правила поведения и свои собственные, и принятые в обществе. Общественные правила гласили: благородные господа не должны использовать в своих целях невинные создания. А если это произошло – по страсти, по любви или из-за других непреодолимых сил, которые управляли в этом случае мужчиной, – правильным, приличным, благородным поступком будет жениться на невинной особе. Или уже не невинной. Поэтому он всегда избегал невинных девушек из хороших семей.

Несмотря на многочисленные интрижки с представительницами прекрасного пола, он считал себя человеком чести. А как же – у него никогда не случалось интрижки с женщиной, которая уже не была светской дамой. Эти женщины сами могли выходить из трудного положения и хотели от него не больше, чем хотел от них он. Да, конечно, время от времени случались интрижки с восторженными молодыми вдовами, поднимавшими брачный вопрос. Найджелу всегда удавалось убедить их, что они куда счастливее без мужа, чем когда были замужем. С замужними женщинами все было проще во всех отношениях. Обычно у них имелась договоренность с супругом и не имелось желания чего-то, кроме романтической интерлюдии. Единственная проблема – время от времени он вступал в связь с женщинами, которые не были с ним честными в отношении взглядов их супругов на измену. Почти всегда это заканчивалось инцидентами, подобными тому, что произошел из-за леди Помфри. Найджел считал себя везунчиком, поскольку ни разу не пострадал при подобных обстоятельствах и в течение этих лет терял только предметы одежды. Он до сих пор не вернул себе ботинок.

И все же, как бы сильно она ни была ему нужна, он не готов к браку. Кроме того, до его дня рождения – даты, когда состоится полное погружение в дела семьи, – еще добрых три недели. Хотелось получить удовольствие от каждой оставшейся минуты и не потерпеть поражение от девственницы с соблазнительными карими глазами, которая целовалась, будто это природный дар, и прижималась к нему невинно, притягательно и…

– Можно одолжить брата на пару минут? – произнесла Мэдди подчеркнуто веселым тоном, прерывая его мысли и возвращая к реальности.

– Да, конечно, – ответила дама, с которой он разговаривал. – Мы вели весьма интересную беседу. – Она коснулась его руки и взмахнула ресницами. – Нам следует продолжить ее позднее.

– С удовольствием, – вежливо ответил Найджел, хотя понятия не имел, о чем говорил и кто была эта дама.

Мэдди тихо рассмеялась, оперлась о его руку и направила к ближайшему выходу.

– Найджел, она замужем.

– О Господи! Я даже не помню, о чем говорил с ней, и мог сказать все, что угодно.

– Наверное, так и было.

Милая улыбка на лице Мэдди противоречила резкому тону. Она повела его к служебной двери и вытолкнула в темный коридор, а потом плотно закрыла за собой дверь.

– Ради всего святого, что с тобой?

– Со мной? Не понимаю, что ты имеешь в виду.

Сестра вгляделась в него.

– Что-то произошло. С момента появления здесь ты сам не свой. Ты вел себя достаточно вежливо, но создается впечатление, что ты чем-то озабочен. Я рассчитывала, что ты будешь приятным, любезным и занимательным собеседником, проказником, как всегда.

– А что, я не такой?

– Явно нет, – резко возразила сестра. – Будто сам ты здесь, а мысли твои где-то в другом месте. Я хочу знать, где именно, и как можно скорее.

– Зачем? – Он пожал плечами. – Если я и в самом деле чем-то озабочен, но одновременно вежлив, какое имеет значение, о чем я думаю?

– Во-первых, мы собираемся сесть за стол, и если ты не будешь обворожителен, я посажу тебя между людей, которые не обратят на тебя никакого внимания или им будет все равно, какой ты. Во-вторых… – тон Мэдди смягчился, – я волнуюсь за тебя. Ты ведешь себя совершенно иначе, чем обычно. Я никогда не видела тебя таким, и это очень стесняет.

– Ну да. Я никогда не вел себя так. Это и правда очень нервирует.

Она взглянула на брата с тревогой:

– Что же такое произошло?

– Есть одна дама… желающая выйти за меня замуж.

– И из-за этого ты так расстроен? – Она смотрела на брата с явным недоверием. – Я бы сказала, есть множество женщин, которые хотели бы выйти за тебя.

– Вовсе нет. Я приложил большие усилия, чтобы разъяснить ситуацию. В самом начале каждой интрижки я излагаю мои взгляды на брак и никогда не вступал в связь с женщиной, серьезно желающей выйти замуж.

– А эта желает?

Он растерянно вздохнул:

– Эта явно желает.

– Не хочется проявить непонимание, но, к сожалению, я не понимаю, почему это такая уж проблема. Она же не может выйти за тебя замуж без твоего согласия.

– Нет, конечно, нет.

Мэдди права. Брак основывается на согласии обеих сторон. Фелисити не может стукнуть его по голове и притащить без сознания к священнику.

– Она и правда говорила, что никогда не будет заставлять меня жениться.

– Заставлять тебя жениться? – Мэдди прищурилась. – Ты сделал нечто неприличное, более неприличное, чем обычно, что могло бы заставить тебя жениться на этой женщине?

– Нет.

– Я никак не пойму… О ком именно мы говорим?

– Это леди Фелисити Мелвилл.

– Фел… леди Фелисити? – Мэдди расплылась в улыбке. – А что, она милая молодая дама. У тебя могла бы быть партия и похуже.

– Ничего у меня не могло быть! Я не хочу жениться. Ни сейчас, ни в обозримом будущем.

– А почему нет?

– По-моему, мы это уже обсуждали.

– Полагаю, мы обсудим это снова. Почему ты не хочешь жениться?

– Я… я не готов.

– Не говори ерунды, – отмахнулась сестра. – Ты готов к этому в той же степени, что и любой другой. Кроме того, к браку невозможно быть по-настоящему готовым. Нужно просто затаить дыхание и прыгнуть. Будто прыгаешь в бочку с холодной водой. После первоначального шока все оказывается довольно-таки приятным. Разумеется, приходится кое-чем жертвовать. – Она просто пронзила его взглядом. – Тебе придется отказаться от других женщин. Я понимаю, что некоторые мужчины этого не делают, но…

– Когда наступит этот день, я намереваюсь быть полностью верным. Клятва при вступлении в брак – то же честное слово, как и любое другое обещание. Я человек слова.

– И несмотря на это, ты никогда не колебался, помогая замужним женщинам нарушать эту самую клятву, – мягко заметила Мэдди.

– Это были не мои клятвы.

– И это говорит человек чести. – Она долго вглядывалась в лицо брата. – Думаю, леди Фелисити тебе идеально подходит.

– До сегодняшнего вечера я и понятия не имел, что ты с ней знакома.

– Я встречаюсь со многими людьми. По-моему, она довольно интересный человек. Знаешь, она астроном-любитель.

– Это мне известно.

В сознании тут же возник образ Фелисити, облаченной в воздушное греческое одеяние подобно древней женщине-астроному, о которой та рассказывала, омытая сиянием звезд и глядящая в небеса. Внутри у Найджела что-то сжалось.

– Я прикидываю, не купить ли мне собственный телескоп. Может быть, леди Фелисити могла бы мне что-нибудь посоветовать.

– Нет! – вспылил Найджел.

– Почему же нет?

– Это только подбодрит ее. Она может воспринять твою просьбу помочь с телескопом или с чем-то еще как одобрение ее попыток заманить меня в сети брака.

– Значит, она пытается заманить тебя в сети брака? Мне подумалось, ты сказал, что она не собирается принуждать тебя.

– Она не станет этого делать. Нельзя утверждать, что она пытается заманить меня в сети. Она просто желает выйти за меня замуж. Она неприятно честная и думает, что я ее судьба.

– Ну что ж, это нечто совершенно иное. Нельзя идти против судьбы.

– Мне можно! Это с судьбой никак не связано. Это связано с… с… Не знаю, но я просто не могу допустить, что мое будущее, особенно в вопросах брака, зависит от прихоти чего-то, что я не могу контролировать.

– В этом отношении судьба довольно неподатлива. Однако тебе следует признать, что брак с леди Фелисити – мысль интересная. В ней есть все, что ты хотел, она будет превосходной женой.

– Скорее, стала бы, если бы я искал жену. – Найджел сжал челюсти. – Чем я не занимаюсь.

Сестра пропустила его слова мимо ушей.

– Ты говорил мне, что тебе не нужна совершенная жена, что тебе нужна женщина с недостатками. Леди Фелисити – женщина с определенными недостатками.

– Я бы так не сказал. Но один-два недостатка у нее точно есть. Она исключительно упрямая и гораздо откровеннее, чем приличествует.

– Она умна. По-моему, в высшей степени. Помнится, ты говорил, что тебе нужна женщина с головой.

– Да-да. Она достаточно умна, постоянно размышляет, имеет собственное мнение по многим вопросам. Знаешь, она заставила меня думать.

– Понятно.

– Что тебе понятно?

– Ты явно ею увлечен.

– Нет!

– Извини. Теперь я подумала и пришла к выводу: она тебе совсем не подходит. Во-первых, она слишком высокая.

– Нет. У нее нормальный рост.

– И как-то слишком худа.

– У нее чрезвычайно привлекательная фигура.

– Волосы у нее какого-то неописуемого цвета, а глаза… – Мэдди усмехнулась. – Просто карие.

– Они не просто карие, – возмутился Найджел. – Они цвета собольего меха, глубокие, яркие и бездонные. Мужчина может утонуть душой в этих глазах и не раскаиваться в этом ни на мгновение.

– Я никогда и не думала иначе, – сказала Мэдди и как-то странно посмотрела на него.

Он погрозил сестре пальцем.

– Этот взгляд мне знаком. Ты думаешь, что я от нее без ума. Может быть, даже влюбился.

– Я этого не говорила.

– А тебе и не надо было. Это видно по лицу. Я вовсе не влюблен, так что можешь выкинуть эту мысль из головы прямо сейчас. Фелисити для меня абсолютно ничего не значит. Я могу прекрасно прожить и без нее, что и собираюсь сделать. Мне не нужна жена, следовательно, все дальнейшие контакты прекращаются. С этого момента постараюсь избегать ее.

– Не уверена, что в этом есть необходимость. Кажется, ты сам прекрасно со всем разобрался.

Найджел прищурился, ощущая смутные подозрения. Совсем не в духе сестры уступать с такой легкостью.

– Я тебе не верю.

– Не имеет значения, веришь ты мне или нет. И верю ли я тебе. По-моему, мы оба не коснулись самого важного вопроса.

– И что бы это могло быть, сестричка? – с опаской поинтересовался Найджел.

– Совершенно ясно для того, кто знает тебя так же хорошо, как и я, а возможно, и для самых поверхностных наблюдателей, что твоя реакция на желание этой молодой женщины выйти за тебя замуж никак несопоставима с ее проступком.

Найджел фыркнул.

– Не думаю…

– В подобной ситуации следовало ожидать, что ты не придашь большого значения желанию дамы и откажешь ей решительно, но в мягкой форме, с обычным благодушием сумеешь убедить ее, что ты не годишься для брака, и она сама придет позже к пониманию этого. Поскольку ты этого не сделал, а вел себя в совсем несвойственной тебе манере, по-моему, милый братец Найджел, на самом деле тебе следует задаться этим вопросом…

«Почему? – спросил себя Найджел. – Почему? Почему? Почему?»

– Мистер Кавендиш, вы что-то сказали? – поинтересовалась дама, проходившая справа.

Это была вдова приблизительно его возраста, сексапильная красотка с любопытными глазами. Его тип женщины. Нужно быть очаровательным с ней прямо сейчас, имея в виду нечто более интересное позднее. Однако все, что он смог, так это поддерживать подобие связного разговора.

– Ничего особенного, – ответил он с вежливой улыбкой. – Я ничего не сказал.

Она соблазнительно подалась вперед.

– Вы уверены? Готова поклясться, вы что-то сказали.

Он смотрел на нее какое-то мгновение, ожидая, когда его охватит волна желания, как это бывало, когда с ним флиртовала такая очаровательная и страстная дама. Ничего. Что с ним сделала Фелисити? Ну и женщина. Он удержался от желания взглянуть на нее. Да и сестра ничем не лучше – сказала, что не отвела Фелисити место подле него, но не упомянула, что отвела ей место там, где она бросалась в глаза еще сильнее. Впрочем, для него это не имело значения.

– Нет. Прошу прощения.

– Я тоже, – коротко ответила дама и подчеркнуто повернулась к нему спиной, чтобы заговорить с мужчиной справа.

Леди, сидевшая слева от Найджела, также увлеклась разговором с господином, сидевшим рядом. Мэдди права. Он вежлив, но сегодня вечером ни в малейшей степени ни мил, ни привлекателен. При других обстоятельствах к концу обеда – во время третьего, а может быть, четвертого блюда – он уже покорил бы всех дам по обе стороны от себя. Одни желали бы выяснить, насколько заслуженна его репутация, а другие – убедиться в этом лично. Сегодня вечером он к этому не расположен. Только подумайте, до чего может довести мужчину всего лишь обсуждение вопроса брака. Желание избежать брака укрепилось еще больше.

Он недовольно взглянул на Фелисити – источник его беспокойства оказался слишком занят разговором с Норкрофтом, сидевшим рядом. Судя по выражению ее лица, по тому, как широко распахнуты ее глаза, как она слегка наклонялась к Норкрофту, не говоря уже о том, что периодически раздавался ее веселый смех, Фелисити явно не считала Норкрофта скучным. В данный момент она не обращала никакого внимания на Бекхема, сидевшего слева от нее. Почти все время она внимала каждому слову Норкрофта. Найджел не ожидал от нее такого поведения. До сегодняшнего вечера ему не приходило на ум, что Фелисити Мелвилл – законченная кокетка. Если задуматься над этим, удивительно, что она до сих пор не нашла себе мужа. Только взгляните на Норкрофта и Бекхема. Они оба пали жертвами ее чар. Что ж, Найджел Кавендиш будет покрепче.

– А вы что скажете, Кавендиш? Вы согласны с Бекхемом? – поинтересовался Норкрофт.

Найджел взглянул на друга. Он совершенно не представлял себе, о чем шла речь.

– Я не совсем уверен. Это… трудный вопрос.

Еще более трудный оттого, что не знаешь, о чем речь.

– А вы, леди Фелисити, вы согласны? – Бекхем фыркнул.

– Согласна ли я? – Она подняла брови. – Поскольку спор начался именно с моего несогласия, очевидно, что я не согласна с лордом Бекхемом.

– Однако она согласна со мной или скорее… – Норкрофт усмехнулся, – я согласен с ней.

– По-моему, Кавендиш пытается заискивать перед леди Фелисити, уклоняясь от ответа, – заметил Бекхем.

– Глупости. Я бы сказала, что мистер Кавендиш вовсе не хочет спорить со мной. – Веселая улыбка тронула уголки губ Фелисити, будто она прекрасно знала, что Найджел не следил за беседой. – И у него явно есть мнение по вопросу, чьи стихи лучше – Роберта Браунинга или миссис Элизабет Барретт Браунинг. Я права? – Она посмотрела на Найджела.

Поэзия? Они обсуждали стихи? Какое облегчение. Разумеется, он может обсуждать поэзию.

– Или вы никогда особенно не размышляли на эту тему? – В голосе Фелисити явно прозвучал вызов.

– Признаться, я не слишком над этим задумывался. – Найджел пожал плечами. – Однако я знаком с произведениями и мужа, и жены.

Он помолчал, раздумывая над возможными результатами разговора, и попытался ответить нечто вразумительное, стараясь вспомнить хоть что-то, что он слышал о произведениях Браунингов. В конце концов, он же не идиот, участвовал в интеллектуальных спорах.

– По-моему, миссис Браунинг называют одной из самых одаренных поэтесс Англии. Произведения же мистера Браунинга еще ожидают общественного признания, но критики его ценят.

– Прекрасно, мистер Кавендиш, – пробормотала Фелисити.

– Да-да, все это хорошо, но что думаете именно вы, мистер Кавендиш? – настаивал Бекхем. – Какова ваша личная оценка? Чьи произведения вы считаете лучшими? Леди или ее супруга?

Норкрофт усмехнулся:

– Мужчины или женщины?

Очевидно, Фелисити выразила свое мнение, и Найджел мог бы побиться об заклад, что мнение было в пользу миссис Браунинг.

– Я редко высказываю свои взгляды на поэзию, думаю, в этом случае высказать более определенное мнение трудно, – откровенно ответил Найджел. – Но должен признаться, мне нравятся стихи миссис Браунинги, по-моему, на сегодняшний день она – лучшая из них.

Норкрофт поднял бокал.

– Прекрасно сказано, Кавендиш.

– Однако, – продолжил Найджел в официальной манере, которая ему довольно-таки нравилась, – творчество мистера Браунинга продолжает развиваться. Лет через десять, возможно, мы будем восхвалять его как одного из лучших поэтов страны. Лишь время сможет рассудить, кто лучше.

– Значит, сейчас вы считаете, что лучшая – миссис Браунинг, но в следующем году вы сможете легко изменить мнение? – развеселилась Фелисити.

– Какой умный ответ, мистер Кавендиш. – Норкрофт взглянул на друга с восхищением. – Исключительно умный ответ. Я и понятия не имел, что вы столь умны.

Бекхем усмехнулся:

– Я бы сказал, слишком умен. Кавендиш сумел согласиться со всеми, предоставив решение вопроса будущему. Судьбе.

– Судьбе? – Глаза Фелисити вспыхнули. – Не думаю, что мистер Кавендиш верит в судьбу.

– Конечно, не верю. Я отказываюсь верить в то, что происходящее с нами предопределено и не подлежит контролю индивидуума. Что мы лишены права выбора.

– Леди Фелисити, а вы что думаете? – поинтересовался Норкрофт. – Вы верите в судьбу?

Она посмотрела Найджелу в глаза.

– Раньше не верила, но недавние события убедили меня в обратном.

Найджел посмотрел на нее. Если не изгнать ее из своей жизни, можно считать себя женатым. Путь даже он считает ее почти неотразимой, пусть даже она идеально подходит ему, пусть она может стать ему превосходной супругой, это он будет решать, когда жениться и на ком. Не Фелисити. Не сестра. И уж конечно, не судьба.

На ум пришла мысль. Странная или блестящая – непонятно, но попытаться явно стоило.

– Если все действительно в руках судьбы, стали бы вы рисковать, предпочитая одну дорогу другой? Одну дверь другой? Выбрали бы ту карту или эту? – медленно проговорил он.

– Пир или голод, – пробормотал Бекхем.

– Можно поспорить, что дорога, дверь или карта, которые вы выбираете, – те, которые вам суждено выбрать, – мягко заметил Норкрофт. – Поэтому никакого риска нет.

Найджел не обратил внимания на его слова.

– Однако если судьба и правда уже предопределена, – продолжил он, – тогда вам не стоит колебаться в споре о подходящей дороге, двери или карте, потому что итог – выиграете вы или проиграете – предрешен.

– Полагаю, – заговорила Фелисити, тщательно подбирая слова, – все очень сильно зависит от того, достаточно ли вы умны, чтобы распознать, что именно приготовила вам судьба. Если вы уверены, что правильно понимаете собственный удел, тогда я ответила бы утвердительно. Не стоит колебаться в этом случае.

– Давайте не будем обобщать. – Найджел внимательно смотрел на нее. – Вы, как человек, верящий в судьбу, верящий в свое предназначение, стали бы вы колебаться?

– Отец научил меня никогда не спорить на большее, чем я могу себе позволить проиграть, – спокойно ответила Фелисити.

– Превосходный ответ. Но почти такой же уклончивый, как и у Кавендиша, – произнес Норкрофт.

– Вы правы, милорд, уклончивый. Что ж, скажу иначе. – Фелисити заглянула Найджелу в глаза и не отвела взгляда. – Нет, я не стала бы колебаться. Ни мгновения.

Они долго не отрываясь смотрели друг на друга. Норкрофт кашлянул, и связь между ними оборвалась.

– Если вы закончили, сэр, – спокойно проговорил лакей у него за спиной.

– Да, спасибо, – пробормотал Найджел, глядя на почти нетронутую перепелку, пока лакей убирал тарелку.

Как жаль, обычно он любил перепелов.

Через стол слуги убирали тарелки, чтобы подать следующее блюдо. Фелисити уже увлеклась новым разговором с Норкрофтом и даже не взглянула в сторону Найджела. Он бросил вызов, и она его приняла.

Он надеялся, что судьба сокрушит ее. Теперь Найджел знал, как освободиться от Фелисити, и не испытывал ни малейших сомнений в собственном успехе. И все же странно, почему в тот же самый момент он испытывал не чувство триумфа, а довольно-таки неприятное ощущение, будто съел что-то нехорошее. Разумеется, это какой-то абсурд. Ему не из-за чего испытывать болезненные ощущения. Не о чем сожалеть. Найджел избежит брака, будет держать слишком соблазнительную леди Фелисити на почтительном расстоянии и выбросит ее из головы. Он поступит так, как хочет.

Ему хотелось, чтобы Фелисити Мелвилл ушла из его жизни. Хотелось ли?

Что это задумал Найджел? Фелисити взглянула на него поверх своих карт. Что бы там ни было, она подозревала, что скоро об этом узнает.

– Ваш ход, – сказала леди Фернвуд.

– Да, конечно, – ответила Фелисити и сделала ход.

После обеда Найджел был очень любезен. Он уже не выглядел одурманенным бормочущим существом, в которого превратился, когда она поведала о своем желании выйти за него замуж. Нет, он остался лощеным, безупречным Найджелом, обладателем зловещей репутации, о котором ходили зловещие слухи. Фелисити была уверена, что у него есть какой-то план. Это явственно читалось по самодовольному выражению его глаз. Она предполагала, что во время обсуждения творчества четы Браунингов и судьбы ему пришла в голову какая-то идея. До этого он был явно поглощен какой-то мыслью и вел себя очень сдержанно. Он не поддержал флирт сидевшей справа дамы, когда та нагнулась к нему столь близко, что грудь ее могла выпасть из платья и плюхнуться ему на тарелку.

– Девочка моя, – возмутился лорд Фернвуд. – Играйте повнимательнее!

– Прошу прощения.

Фелисити извинилась, хотя ей вовсе не обязательно было сосредоточиваться даже ради хорошей игры. Игру эту она знала наизусть. В вист она начала играть с отцом, прежде чем научилась читать.

С момента приезда в Кавендиш-Хаус Фелисити ни мгновения не оказывалась с Найджелом наедине. Он активно избегал ее до обеда. Потом лорд и леди Фернвуд напомнили им об обещании сыграть в карты. Найджел проводил леди Фернвуд в библиотеку к карточным столам, а Фелисити снова оказалась под руку с лордом Фернвудом.

Найджел не сделал ничего неприличного во время трех сыгранных партий. Сторонний наблюдатель мог бы подумать, что эта четверка – люди, близкие по духу, да еще пожилая пара гораздо сильнее в игре, чем ожидала Фелисити. Она взглянула на Найджела, прилагавшего огромные старания не смотреть на нее. В уголках его губ таилась самодовольная улыбка, не сулившая ничего хорошего. В этом Фелисити была уверена. Однако пока план не раскрыт и причина улыбки неизвестна, ничего с этим поделать нельзя. Фелисити не знала, что он задумал, и это просто сводило ее с ума. Следовательно…

– Мистер Кавендиш, в чем состоит ваш план?

– Мой план, леди Фелисити? – Он сделал ход. – Победить.

Лорд Фернвуд фыркнул.

– Именно для этого мы и играем, мальчик мой. Чтобы победить.

– Ах, милорд, – рассеянно откликнулась леди Фернвуд. – Победа – не главное. В равной степени важно играть умело и честно.

– Вздор, – отозвался пожилой господин. – Единственная цель игры – выигрыш. – Он швырнул карту и мгновение спустя объявил о победе.

– Неплохо сыграно, сэр. – Найджел улыбнулся партнеру.

– Вы понимаете, что просто одержали легкую победу. – Леди Фернвуд с намеком посмотрела на супруга. – Но игра пока не закончена. Очки поделены почти поровну. Леди Фелисити прекрасно играет, поэтому не сомневаюсь, что победу в конце концов одержим мы.

Фелисити улыбнулась пожилой даме:

– Я в этом уверена.

– Подозреваю, что это может случиться, – мягко заметил Найджел.

Была его очередь раздавать карты, и он проделал это с большим изяществом. Фелисити наблюдала за движениями его рук, сильных, ловких и искусных, и прикидывала, каково ощутить на себе прикосновение этих рук. Сильных, ловких и искусных.

– Может быть… нам стоит заключить пари?

– Пари, – медленно повторила она.

Так вот что он задумал. Возможно, Найджел не понимал, что она столь же искусный игрок, что и он. По правде сказать, мысли ее не были полностью поглощены игрой, но все может измениться.

– А какое пари?

– Не знаю. – Он пожал плечами и продолжил раздавать карты. – Думаю, на что-нибудь интересное.

– Не люблю спорить на большие суммы. – Лорд Фернвуд покачал головой. – Я уже достаточно наспорился в молодости.

– Кроме того, неинтересно спорить на деньги, когда они не нужны, – добавила леди Фернвуд. – Нет, на деньги спорить не будем. Я согласна, нужно поспорить на что-то интересное. Знаю. – Она улыбнулась супругу. – Если мы с леди Фелисити выиграем, мы с тобой проведем зиму в Испании.

– Терпеть не могу Испанию. Всегда ее терпеть не мог. – Лорд Фернвуд прищурился и пригляделся к супруге. – Но я согласен. А если мы с Кавендишем выиграем… то ты согласишься оказывать покровительство дочери моей племянницы во время ее первого сезона будущей весной и позволишь остальным членам ее семьи поселиться у нас на время сезона.

– О Господи! – Леди Фернвуд поморщилась. – Ты многого хочешь.

Лорд Фернвуд усмехнулся:

– Вот Испания – это много.

Леди Фернвуд перегнулась к Фелисити через стол.

– Дело не в том, что мне не нравится сопровождать молодую девушку в течение бального сезона. Много лет назад я занималась этим для нескольких племянниц. Но это родня лорда Фернвуда. – Она передернула плечами. – Они очень неприятные люди, вся семья. Напыщенный отец, ужасно избалованная девушка и особенно неприятная мать.

– Родных не выбирают, – заметил лорд Фернвуд, покачивая головой. – Семья есть семья.

– Прекрасно, – кивнул Найджел. – Теперь у вас обоих на кону нечто интересное.

– Мистер Кавендиш, а на что поспорим мы? – веселым тоном поинтересовалась Фелисити и затаила дыхание.

– Вы и я? Что бы вам от меня хотелось?

– А почему бы не поспорить на ночь в ее постели и дело с концом, – пробормотал лорд Фернвуд.

– Милорд! – Леди Фернвуд строго посмотрела на супруга. – Это совершенно непристойно, и вам это прекрасно известно.

– Конечно, непристойно, но разве ты не видела, как он на нее смотрит? Я бы сказал, что нужно с ней переспать и покончить с этим. В мое время поступили бы так.

– Так мы бы точно не поступили, – с негодованием откликнулась леди Фернвуд и замолчала, задумавшись. – Нет. – Она решительно помотала головой. – Я права. Мы не стали бы этого делать.

– Если я пересплю с леди Фелисити, это навлечет на меня обязательства, которые я не готов на себя принять, – спокойно заметил Найджел. – Видите ли, леди Фелисити почему-то решила, что выйдет за меня замуж.

– Ах, Найджел, это просто замечательно, – просияла леди Фернвуд. – Она милая молодая дама и, вне всякого сомнения, станет тебе прекрасной супругой.

Фелисити улыбнулась, но промолчала. Что бы она сейчас ни сказала, это только осложнит ситуацию. Однако не важно, что Найджел ничего не ответил на замечание лорда Фернвуда.

– Возможно. – Найджел покачал головой. – Но в настоящий момент я браком не интересуюсь.

– А стоит поинтересоваться, – заметила леди Фернвуд. – Найджел, если за тебя хочет выйти такая хорошо воспитанная и приятная особа, как леди Фелисити, несмотря на твою очень неприглядную репутацию, тебе следует воздать хвалу своей счастливой звезде и хватать эту даму, пока ее не схватил кто-то другой.

– К сожалению, мистер Кавендиш не разделяет вашего мнения.

Фелисити посмотрела на него. Что бы там ни было у него на уме, это явно что-то важное. Всего несколько часов назад этот человек хотел, чтобы она исчезла из его жизни. Сейчас у него есть возможность добиться своего. Не то чтобы Фелисити особенно волновалась. Найджел играл в карты хорошо, но она играла лучше. Фелисити подозревала, что это касается не только виста, но и других игр. Несмотря на обширный опыт общения с женщинами, он никогда раньше не играл по таким ставкам, как эти, никогда раньше не играл с девушкой, настроенной выйти за него замуж. При мысли об этом Фелисити подавила усмешку. Решительная девушка – это сила.

– Ну хорошо, какую ставку вы предлагаете?

Найджел понизил голос и наклонился к ней:

– Леди Фелисити, я откровенно признаю, что думаю только о вас. Я жажду заполучить вас, но этого не случится. Такое желание с моей стороны повредит вашей репутации…

– Значит, вы защищаете мою репутацию по доброте душевной? Как благородно с вашей стороны.

– Прозвучало благородно, – произнес в сторону лорд Фернвуд.

– А потеря вами репутации неизбежно приведет к браку. Но у меня нет желания вступать в брак. – Он выпрямился. – Если мы выиграем, леди Фелисити должна будет покинуть Лондон.

Фелисити была поражена.

– Вы изгоняете меня?

Найджел пожал плечами:

– Только до конца сезона.

– Но ведь сейчас самый разгар сезона. У нее не будет возможности найти какого-нибудь жениха, если вы заставите ее покинуть Лондон. – Леди Фернвуд с упреком покачала головой. – Найджел, с твоей стороны это довольно-таки низко. Пожалуй, я расскажу твоей матери.

– Ты никому не расскажешь, – решительно заявил лорд Фернвуд. – Я считаю, все откровения за этим столом должны остаться между нами. – Он повернулся к Фелисити и посмотрел ей прямо в глаза: – Я согласен с леди Фернвуд. Вы стали бы Найджелу превосходной супругой… Моя дорогая, это пари потребует большой смелости. Я думаю, смелость есть в вашей крови. Это так?

– Милорд, я не знаю, так это или нет. Но я совершенно уверена в своих умениях. Постараюсь сделать так, чтобы мы выиграли. – Фелисити с улыбкой посмотрела на партнершу.

Леди Фернвуд кивнула:

– Ставка Фелисити – ее изгнание – может повлиять на всю ее последующую жизнь, поэтому ставка Найджела Должна быть равноценной. Например, его свобода.

– Если мы проиграем, ему придется жениться на ней. – Лорд Фернвуд довольно засмеялся. – По-моему, это справедливо.

Найджел помолчал, посмотрел Фелисити в глаза и медленно кивнул:

– Согласен.

– А я – нет. – Фелисити отвергла его предложение как нечто незначительное, молясь, чтобы этот поступок не оказался ошибкой. – Я не испытываю желания заставлять вас жениться.

– Я знаю, вы говорили, но это уже будет не против моей воли. Я согласился на пари. – Найджел удивленно посмотрел на нее: – Я думал, вы хотите брака.

– Да, хочу. И все еще верю, что мы предназначены друг другу судьбой. Это осталось неизменным. Более того, ваши сегодняшние высказывания только укрепили эту уверенность.

Найджел покачал головой:

– Тогда я ничего не понимаю.

– Мужчины редко что-то понимают, – пробурчала леди Фернвуд.

– Я понимаю, – тихо произнес лорд Фернвуд.

– Милорд, вы редкая драгоценность. – Леди Фернвуд с нежностью улыбнулась супругу.

– Тогда что же вы хотите в случае выигрыша? – спросил Найджел, не отрывая взгляда от Фелисити.

– Памятный подарок, – не задумываясь, ответила она. – Что-то, что могло бы напоминать о вас, когда вы не будете преследовать меня.

– Вы преследовали ее? – возмутилась леди Фернвуд. – Какие у вас дурные манеры, Кавендиш.

– Я не преследовал ее, – резко произнес Найджел. – Мы оказывались в одном месте в одно время, но, уверяю вас, это не более чем просто совпадение.

– Или судьба, – заметила леди Фелисити. – Вашей ставкой будет небольшой портрет, который висит за столом вон там. – Фелисити указала на портрет Найджела, который заметила в библиотеке. – Примечательное сходство. Думаю, это очень неплохой портрет. Вот его вы и поставите.

– Да, но это не… – начала было леди Фернвуд.

– Принято, – объявил Найджел. – Начнем?

Фелисити подняла свои карты. Они оказались неплохие, но ей удалось сохранить безразличное выражение лица. Ей необыкновенно повезло при раздаче. Вне всякого сомнения, это судьба. Игра будет интересной. Лорд и леди Фернвуд играли очень хорошо, да и Найджел превосходный игрок. Однако Фелисити сыграет лучше, особенно с такими картами.

Они играли молча и сосредоточенно, произнеся всего несколько слов, когда объявляли о взятке. Мужчины выиграли первые две взятки, дамы – три следующие, удача переходила от одних к другим. Игроки были равны по силам. Фелисити подумала, что леди Фернвуд играет даже лучше, а лорд Фернвуд, казалось, отступал. Разумеется, Фелисити могла и ошибаться. Странно, но она и сама нервничала. В середине игры счет был равным. Найджел сосредоточился на карточной игре, выражение его лица стало суровым. Он опасался проигрыша или волновался из-за возможного выигрыша?

Когда осталось сыграть еще четыре взятки и у джентльменов было больше на одно очко, Найджел сделал паузу. Он посмотрел Фелисити в глаза.

– Леди Фернвуд права. Я поступил низко, предлагая вам ставку. Я согласен закончить игру прямо сейчас и отказаться от выигрыша. Я уверен, что лорд и леди Фернвуд согласятся со мной.

– Я не соглашусь, – заявил лорд Фернвуд.

– Помолчи, – возразила его супруга.

– Почему, мистер Кавендиш? – поинтересовалась Фелисити с милой улыбкой. – Вы опасаетесь проигрыша?

– Я очень боюсь… что мы выиграем.

Их взгляды скрестились. Его глаза светились раскаянием. Возможно, это самое красивое, что она когда-либо видела.

– Найджел, так не играют, – решительно объявила Фелисити. – Игру не пытаются закончить, если карты не нравятся. Даже из самых лучших побуждений.

– Ну что ж, продолжим.

Мужчины выиграли следующую взятку, и леди Фернвуд взглянула на Фелисити с сочувствием. Возможно, это был ужас при мысли о следующем сезоне. Фелисити просто кивнула в ответ, оценила карты и поняла, что игра за ней.

Леди выиграли следующую взятку, потом еще одну, а когда Фелисити разыграла последнюю карту, выиграли партию.

– Великолепно, моя дорогая! – Леди Фернвуд просияла от удовольствия.

– Я и не подозревал, что у нее такое в запасе. Прекрасно, девочка моя. – Лорд Фернвуд кивнул. – Ваш отец будет вами гордиться.

Найджел с недоверием взглянул на карты, лежавшие на столе, потом перевел взгляд на Фелисити:

– Вы выиграли.

– Да, я знаю. В этом и состоял мой план.

– Вы победили меня, – произнес он, не веря в произошедшее.

– Да, именно так. – Она улыбнулась ему ослепительной улыбкой. – Это было чрезвычайно весело.

– Судьба, – тихо произнес он. – Черт побери!

– Найджел! – возмутилась леди Фернвуд.

– Мне хотелось бы получить портрет сейчас, – попросила Фелисити.

– Портрет? – На лице Найджела появилось болезненное выражение. – Что касается портрета…

– Не хочу ничего слышать. Теперь он принадлежит мне, и… я хочу его получить.

– Сейчас? Сегодня вечером? – Найджел с сожалением покачал головой. – Не думаю, что это удачная мысль.

Фелисити сдвинула брови.

– А когда вы заставили бы меня покинуть Лондон в случае выигрыша?

– Конечно же, не сегодня, – ответил он, будто возмущаясь, что Фелисити могла такое предположить.

– Я не верю вам, мистер Кавендиш. – Я хочу получить портрет прямо сейчас. Сейчас, Найджел.

– Как угодно, леди Фелисити.

Найджел кивнул, поднялся и направился к портрету.

Леди Фернвуд низко наклонилась к Фелисити и понизила голос:

– Хорошая игра, дорогая.

Фелисити ответила пожилой даме, не спуская взгляда с Найджела:

– Полагаю, вы имеете в виду карты?

– А что же еще? – Леди Фернвуд помолчала. – Вы понимаете, что портрет ему не принадлежит?

Фелисити кивнула.

– Он не должен был ставить его на кон.

– Ему придется его вернуть.

– Я на это рассчитываю.

– Он не сможет избегать вас, если будет пытаться убедить вас вернуть картину. Я бы сказала, с его стороны потребуются для этого огромные усилия. Вы будете постоянно вместе. – Леди Фернвуд улыбнулась. – И впрямь хорошая игра.

– Спасибо, но я просто честно выиграла. Игра, леди Фернвуд… – она улыбнулась, – только началась.