Часть первая. Жертва единорога

Холодный ветер устало гнал волну по верхушкам деревьев. Где-то вдалеке, там, где теплыми огоньками светились окна домов, тоскливо залаяла собака. С другого конца деревни ей ответила еще одна, огласив заунывным кличем вечернюю тьму.

Замок возвышался над деревней, неопрятный, мрачный. Его местами порушенные, видавшие виды стены уходили ввысь, и, если стоять прямо под ними, казалось, что темная громада кренится прямо на тебя, готовая рухнуть и задавить.

Шелестя юбкой, Таша спустилась со склона по узкой натоптанной дорожке, придерживая под уздцы лошадь. Вороной жеребчик, глазастый и голенастый, прыгал за ней, как зайчик, стараясь не оступиться на крутой тропе. Сразу за спуском начиналось поле. Таша пригляделась: запоздалые овцы, словно белые облачка, поплыли в сторону замка под звонкие окрики сельской пастушки. Заметив Ташу, она остановилась и радостно замахала рукой. Таша, устало перебирая ногами в расшитых бисером кожаных сапожках, заспешила навстречу.

– Привет, принцесса! Откуда идешь так поздно? – пастушка, девушка, чуть старше Таши, светловолосая, с разметанными по плечам мелкими кудряшками и широким, как у лягушки, ртом, невозмутимо плюхнулась на траву.

– С ярмарки, – Таша гордо похлопала по шее жеребчика. – Коня купила.

– Коня? – пастушка хихикнула. – Зачем тебе конь, если в замке целая конюшня?

– А это будет мой конь, понимаешь? Только мой, – Таша довольно оглядела переминающегося с ноги на ногу конька, невысокого и черного, как уголь. – Это будет самый быстрый скакун в наших краях и не только.

– Но он же ростом с собаку! – весело выкрикнула пастушка.

– Да ну тебя! – шутливо отмахнулась Таша. – Кроме своих овец ни в чем не понимаешь!

Пастушка Таше нравилась всегда: с ней, в отличие от девушек из замка, было легко общаться. Будучи племянницей местного лорда, Таша наравне с его родной дочерью считалась принцессой. За́мковая челядь никогда не разговаривала с ней свободно, как это делала веселая пастушка Тама – простая и милая девушка, немного наивная, как все селянки, зато честная и добрая.

– Ты пешком на ярмарку ходила? – Тама разгладила платье и поправила румяной пухлой ручкой растрепавшиеся кудри.

– Пешком, тут недалеко, всего-то два часа идти, – ответила Таша.

– Знаешь, принцесса, – Тама заговорщицки приблизилась к ней, – ты слишком много ходишь! Смотри, какая худая стала и жилистая, как мальчишка! Думаю, что жениху, которого присмотрел для тебя лорд, не понравится тощая невеста!

– Умеешь испортить настроение, – Таша хмуро осмотрела свою грудь, едва выступающую над корсажем и далеко не такую внушительную, как у Тамы…

Поболтав еще немного о том о сем, принцесса поспешила домой, оставив пастушку в компании овец. Остановившись перед опущенным мостом, она заглянула в ров: темная вода была неподвижна, как зеркало. Перед воротами на принесенном откуда-то пне дремал часовой – старый солдат Геоф. Длинная ржавая кольчуга висела на гвозде, вбитом в стену, тут же стояло внушительное копье высотой в два ташиных роста.

Попытка прокрасться мимо спящего Геофа безнадежно провалилась.

– Добрый вечерок, принцесса, – часовой открыл один глаз и устало зевнул. – Лошадку привели?

– Да, – Таша гордо тряхнула копной выгоревших русых волос, – Чернышом назову.

– Добрый конь, давно таких не видал. Еще когда я был на войне, на востоке, попался мне такой: малюсенький, как собачонка, но быстрый, как ветер.

– Спасибо, Геоф, я его давно присмотрела, еще когда купец Лука свой табун через наши земли гнал, – девушка, довольная похвалой, улыбалась старому солдату, сияя, как начищенная монета.

– Бегите в замок, вас все потеряли, – махнул рукой Геоф, всем видом показывая, что болтать дальше он не настроен, а вот продолжить сон – это пожалуйста.

Таша поспешила на конюшню. Там она поставила коня в дальний денник. Утром, ловко сбежав от настырных нянек и служанок, она собственноручно вычистила его под громкие причитания помощника конюха, сокрушавшегося, что ему предстоит, если кто-нибудь про это узнает. Принцесса чистит денник! Неслыханно!

Стараясь не шуршать платьем, Таша прокралась по коридорам замка, холодным и на удивление пустым.

– Вот вы где! – цепкие как клещи пальцы тут же впились в ее руку.

– Ай! – от неожиданности девушка вздрогнула, но, повернувшись, лицом к лицу столкнулась с раскрасневшейся как помидор толстой нянькой Мирандой. – Я гуляла! – попробовала объясниться Таша, но Миранда строгим взглядом заставила ее отправиться в девичьи покои.

– Лорд вас с обеда ищет, – толстуха с обиженным видом взбивала подушку, пока Таша, скинув корсаж и юбку с испачканным землей и травой подолом, натягивала ночную сорочку, – он вам жениха нашел, а вы? Где вас носит?

Несмотря на услужливость и преданность делу, Миранда была строга со всеми – от принцесс до горничных, а порой даже грубовата. Таша, не думая обижаться, зарылась с головой в одеяло из волчьей шкуры, подбитой белым льном. Ноги гудели от усталости, но усталость эта была приятной. Конь! Ее конь, быстрый и лихой, стоял в деннике. Она сама накопила денег: продала деревенским девушкам несколько платьев и бус. Однако сладостные мысли о новом приобретении пришлось быстро оставить: в комнату просочилась рыжая, как лиса, остроносая Брунгильда – одна из служанок.

– Вот радость-то, принцесса, такая радость! Лорд нашел вам жениха! Теперь ваша судьба решена! И вам улыбнулась удача…

На фразе «и вам…» она осеклась, поймав злобный взгляд Миранды. Конечно, Таша прекрасно знала, что из двух принцесс ее двоюродную сестру, дочь лорда, все считали более серьезной и привлекательной. Ташу же, словно глупого ребенка, любили и жалели.

– Язык бы тебе укоротить, – Миранда сурово сложила руки на груди, и Брунгильда покорно потупила взор.

– А я что, я же радостью с принцессой делюсь, – продолжила тихо, – разве можно такую радость от девицы прятать? Да и жених-то какой! Какой жених!

– Да какой жених-то? – желая выяснить неизвестные ей одной подробности, Таша беспокойно села на кровати.

– Байрус Локк! Генерал армии лорда, – гордо подняв палец вверх, возвестила Брунгильда. – Он знатный, благородный, красавец!

– Мать твою! – Таша, хлопнув двумя руками себе по лбу, откинулась на подушки, тут же получив гневный шлепок по одеялу от суровой Миранды.

– Это что за выражения? Вы принцесса! – нянька встала в полный рост и нависла дородным телом над вжавшейся в угол Ташей. – Это вы от часовых набрались да от сельских девок! Принцессе так говорить не пристало! Или, может быть, вы хотите выйти замуж за крестьянина или пастуха!?

Нянька грозно посмотрела на усмехнувшуюся Брунгильду, и та поспешно скрылась за дверью.

Подувшись для солидности на Миранду, принцесса, желая разрядить обстановку, заговорила наконец о том, что давно ее терзало.

– Миранда, – начала она робко, – а я ведь замуж-то не хочу.

– Ну что ты, милая, разве можно так говорить? – толстая нянька, обычно сердитая и строгая, погладила ее по голове теплой и пухлой, как свежеиспеченная булка, рукой.

– Но ведь мужа любить надо.

– Так ведь стерпится – слюбится, – Миранда разгладила свой передник, а потом выудила из кармана осколок сахарного леденца, – вот, милая, поешь, а о всяких глупостях не думай, о хорошем думай: как муж любить будет, как детишек ему нарожаешь…

– Но мне Байрус вообще не нравится! Ну никак! Хоть ты меня убей! – раздраженно пробурчала Таша. Миранда обняла ее за плечи и хитро шепнула на ухо:

– А ты погоди! После брачной ночи, может, и передумаешь.

Мало сведущая в подобных вещах Таша, конечно, смутно догадывалась о том, что должно было произойти в первую брачную ночь, но, так как все ее познания в данном вопросе ограничивались лишь обрывками фраз хихикающих на кухне служанок и многозначительными «это, ну…» краснеющей и отводящей глаза Тамы, откровенный рассказ Миранды привел ее в панику. Бред какой! Да в ближайшие планы Таши вообще не входило замужество. Собственно, ни среди сельских ребят, ни среди приезжих лордов и принцев, а тем более среди вояк местной армии она не видела своего единственного.

По-детски наивная Таша вообще была пока что далека от этой темы. Охи и вздохи знакомых девчонок по роковым кавалерам ее мало интересовали, да и вообще, перспектива сидеть дома, рожать детей и ублажать мужа, которого выбрали тебе заботливые родители, мало прельщала девушку. Таша мечтала о другом. Совсем о другом: о том, как купит коня, наденет неприметный черный плащ с капюшоном, скрывающим лицо, возьмет меч и понесется на восток, навстречу солнцу и приключениям. А можно и не на восток. Можно остаться в королевстве и стать воительницей, необязательно великой и знаменитой – скорее наоборот, никому не известной и неприметной, как тень. А замужество не вписывалось в эти планы! И уж тем более принцесса не думала, что свадьба у нее состоится раньше, чем у старшей сестры.

Радость от покупки коня испарилась окончательно, и на душе заскребли кошки. Надо же! Байрус Локк. Только не он. Таша скорчила рожу в темноту. Этот здоровый бородатый верзила ей не нравился никогда. Он жестоко обращался с солдатами и зажимал служанок по углам. Такого мужа она бы не пожелала и врагу. А тут свадьба. Первая брачная ночь, будь она неладна.

Пытаясь взвесить в уме все «за» и «против», Таша с ужасом поняла, что на подобные вещи она не согласилась бы даже с симпатичным мальчишкой с сельского праздника, что понравился ей еще весной, не то что с этим!

Миранда, решив, что убедила неразумную девицу, довольно улыбалась, а на сердце у Таши в это время чернело, как в грозу неожиданно чернеет голубое и чистое небо…

Война в Королевстве началась недавно. Однажды зимой с севера, неся ужас и разрушение, пришли войска. Слухи о них быстро расползлись по округе, наводя панику, сея перетолки и сплетни. Поговаривали о чудовищных тварях, могущественных колдунах, гоблинах, троллях и других невиданных существах. Таша всеми силами старалась по крупицам собрать хоть какие-то сведения – будущая шпионка и воительница должна быть подготовлена и информирована! Но все разговоры о войне в замке вели лорд и его военачальники, юных принцесс в них старались не посвящать, дабы не тревожить их нежную девичью психику.

Провалявшись полночи в раздумьях и поняв, что спать она уже не сможет, Таша слезла с кровати и, осторожно ступая босыми ногами по холодному каменному полу, выскользнула из покоев. Пошатавшись бесцельно по замку, девушка вдруг услышала голоса, которые доносились из тронного зала.

Она бесшумно подошла к одной из арок второго этажа, откуда можно было увидеть огромный зал, украшенный флагами, щитами и головами животных, поверженных на охоте лордами разных времен.

За круглым столом сидели лорд и леди, непривычно разодетые для столь позднего времени. Справа от них расположились два местных военачальника при полном параде, а напротив – какие-то люди, судя по цвету дорожных плащей, из королевской знати. Притаившись в арке, Таша прислушалась.

– Так вы, лорд Фаргус, говорите, что они придут сюда? – лорд Альтей, дядя Таши, жестом приказал слуге налить вина собеседникам. – Не знал, что северные подошли так близко, и в их армии кроме людей полно нечисти. Неужели это правда?

– Причем тролли и гоблины – это не самое страшное. У них есть некроманты, – высокий мужчина с лихими черными усами и большим крючковатым носом отпил из кубка, серьезно взглянув на лорда Альтея. – А это вам не второсортные, разъевшиеся на королевских харчах придворные колдуны. Это – мастера, – он задумчиво покрутил блестящий жгутообразный ус пальцами и сделал еще один глоток, – а еще у них есть мертвецы. Не просто вурдалаки или зомби. Другие. Их трое. Правда, пока мы добыли сведения только о двоих. Под одним конь, закованный в броню, огромный, как гора. Говорят, он лазает по стенам, как кошка, и разбивает копытами крепостные ворота, словно они из бумаги. Второй появляется реже. Ходят слухи, что он летает верхом на огромной птице или драконе, а третий…

– Значит, они идут сюда? – не дослушав, перебил его лорд Альтей и задумчиво опустил голову. – Чем нам это грозит?

– Похоже, независимые замки вроде вашего их не особенно интересуют, они разборчивы. Их цель – Королевство. Свободный замок Катуи они захватили и бросили, при этом два королевских города на северной границе стерты в пыль.

К сожалению, лорд Фаргус говорил очень тихо, и Таша, вся обратившись в слух, не заметила, как сзади к ней кто-то подошел.

– Подслушиваете, принцесса? – глухой низкий голос заставил девушку вздрогнуть и резко повернуться.

Освещенный слабым светом факелов, доходящим из зала через арку, перед ней стоял Байрус.

– Гуляю, – Таша, насупившись, опустила глаза и быстро зашагала мимо, однако могучая рука генерала пудовой тяжестью легла ей на плечо.

– Моя будущая жена не должна гулять ночью одна и без одежды, – он обжигающе смотрел на нее, и ей стало жутко от одной мысли, что этот громила может сделать с ней, если захочет.

– Я пока еще не ваша жена, – Таша выскользнула из-под его руки и заспешила к себе в покои, подобрав полы ночной рубахи и быстро семеня ногами.

До утра она сидела у окна, силясь не пропустить момент, когда ночные гости отправятся восвояси. Однако все же не удержалась и уснула в тревоге, свернувшись калачиком под волчьей шкурой…

Проснувшись в дурном настроении, сонная и помятая Таша нехотя натянула платье. В комнату, побарабанив пальцами по двери, прошмыгнула рыжая Брунгильда и принялась затягивать шнуровку на спине принцессы.

– Сегодня придет портниха из деревни, та самая, что шьет платья для леди, – защебетала она, распутывая затянувшийся не на месте узел, – мерки с вас снимет, а еще на этой неделе приедет мать господина Байруса. Очень знатная женщина и ужас, говорят, какая строгая!

– Ну и что? – Таша хмуро сложила руки на груди и набрала в легкие побольше воздуха, чтобы потом выдохнуть, ослабив таким образом утяжку корсета.

– Глупая вы еще! – Брунгильда безнадежно покачала головой. – Вот о чем думаете-то? О чем? Вы же девица, вам о муже думать надо, хорошем, богатом. Чтобы как за каменной стеной. То-то вы ничего не поняли, что принцесса, – она вздохнула и с искренней завистью продолжила. – Вы что имеете – не цените! А для такой девушки, как я, найти жениха – великая радость. На селе одна нищета, а в замке солдатня – сегодня здесь, завтра там. А лордам – тем знатных невест подавай, стало быть, мне, простой служанке, и рассчитывать-то не на что, так что подумайте, принцесса, а то вам бы все капризничать…

– Я подумаю над твоими словами, – Таша смиренно наклонила голову.

Девушке и правда было немного стыдно перед Брунгильдой. «Уж не лучше ли было родиться служанкой?» – даже подумала она. Да нет, быть служанкой тоже не сладко…

В тревожных мыслях принцесса вышла во двор. Поздним утром на улице можно было встретить добрую половину обитателей замка: служанок, гарнизонных солдат, конюхов, поваров и горничных. Все, переговариваясь между собой, занимались делами: что-то чистили, мыли, переносили.

Умыкнув на кухне несколько булок, Таша юркнула через двор на конюшню и разделила их между лошадьми. Миновав стойла, она заскочила на скотный двор, чтобы попотчевать остатками хлеба коров и кур.

Продолжив путь к воротам замка, Таша обернулась – не хотелось попасться на глаза болтливой Брунгильде или строгой Миранде, которая наверняка поймает за руку и, отчитав, отправит в покои вышивать или учиться музыке со скучной престарелой дамой, приходящейся ей какой-то дальней родственницей или сколькотоюродной теткой.

Поскольку дама была незамужней и бездетной, в замке ее считали приживалкой и не любили. Наперекор всеобщему мнению, Таша жалела бедную даму и старалась с усердием внимать ее тоскливым урокам игры на арфе, а после утреннего разговора с Брунгильдой вдруг прониклась к ней пониманием как никогда. На секунду принцессе даже показалось, что она в старости будет такой же дамой, худой и унылой, порицаемой всеми и вся за то, что не ценила момент и отказалась от спланированного родителями замужества…

Бррр… Таша даже головой помотала. Байрус! Как ни крути, в нем не было ничего, что могло бы ее привлечь. Он вызывал только страх и недоверие. К тому же был намного старше. Подумав об этом еще раз, девушка точно поняла: нет, она не сможет не то что полюбить Байруса, но даже заставить себя относиться к нему безразлично, без опаски и неприязни. И снова с сожалением вспомнила того веселого сельского мальчишку, с которым чуть не поцеловалась на деревенском празднике. Он был молод и красив: загорелый, голубоглазый. Сначала они танцевали до упаду, а потом он увлек ее в глубь садов и, прислонив к дереву, обнял за талию. Однако, ловко вырвавшись, Таша, как испуганная косуля, стремительным прыжком скрылась в вечернем сумраке, оставив ни с чем незадачливого ухажера.

Не пожелав тогда раздаривать поцелуи, Таша прекрасно помнила, что, хотя случайный сельский кавалер и не вызывал у нее особых чувств, с ним было легко и приятно, а Байрус… нет, о нем даже думать не хотелось, он был где-то за гранью безразличия, на рубеже постоянной тревоги и недоверия…

Кивнув Геофу и жестом попросив не разглашать тайну ее отсутствия на уроке музыки, принцесса поспешила через мост. Быстро дошагав до деревни и спустившись к лугу, она легко отыскала веселую Таму. По-лягушачьи растянув в улыбке губы, та, как сумасшедшая, замахала рукой. Подбежав, Таша плюхнулась рядом с ней в траву и достала из-за пазухи слегка подтаявший кусок шоколада.

– Ух ты! – Тама восторженно всплеснула руками и деловито приняла угощение, которое незамедлительно съела. – Купцы были? Счастливая ты, принцесса! Надо же – ШОКОЛ-А-А-А-Д! – она блаженно закатила глаза, слизывая с руки остатки растекшегося лакомства. – Эх, всегда мечтала стать купчихой!

– Ты? Купчихой? – чуть не подавившись, фыркнула Таша. – Ха-ха.

– А что? – Тама шутливо подбоченилась и надула губы. – Буду толстая, вся в золоте и камнях, буду плавать на большой ладье и ругаться на базаре с торговцами! Мужа сама возьму, из бедняков, поплюгавее да потише – чтобы молчал и соглашался во всем. Он мне слово поперек, а я ему нагайкой по шее – на! Молчи да жену слушай, коли жена купчиха, богатства в дом носит да тебя, дармоеда, кормит!

Она ловко вскочила на ноги, взмахнула пастушьим хлыстом и, вальяжно вышагивая, прошлась по лугу. И правда – чистая купчиха, поразилась Таша.

– А ну, голубчик, отрежь-ка мне этого шелку да того бархату, да смотри, аккуратно, затяжек не наставь! А ты завесь мне пять пудов шоколаду! Эй, слуги, чего стоите? Грузите товар на ладью! – продолжала кривляться Тама, а ее молчаливый и тихий брат Филипп, сидящий в сторонке и с надеждой поглядывающий на остатки шоколада, испуганно отодвинулся подальше.

– Да, – согласилась Таша, – купчиха ты прирожденная!

– Да ну, – пастушка смущенно потупила взор, – мечты все это.

– А мечты, они на то и мечты, чтобы их исполнять, – Таша воодушевленно махнула рукой.

– Да как же их исполнить, принцесса? – Тама милостиво кивнула Филиппу, позволяя тоже угоститься лакомством.

– Денег заработать! Я же заработала! Лошадь себе купила!

– Пф! Да ты – принцесса, – обиженно отмахнулась пастушка, – у тебя одних платьев ворох и стоят они немало, а у меня? – она оглядела свою застиранную кружевную юбку. – Продам, так голой и останусь.

– Ну, – Таша принялась усиленно соображать, – ну, ты… а вот! – она радостно потерла руки. – Ты сделай что-нибудь!

– А что я сделаю-то? Я ничего и не умею, – отрезала Тама.

– Как же не умеешь? Овец умеешь пасти и на свирельке играть!

– И что? – пастушка хмуро ткнула носком сапожка брошенную в траве свирель.

– А вот! – Таша просияла, неожиданно придумав ловкую, как ей казалось, штуку. – Ты Лауриных овец возьмись пасти за деньги!

– Лауриных? – Тама с сомнением посмотрела вдаль, где на опушке леса белыми облачками колыхалось еще одно овечье стадо.

– Конечно! – Таша довольно сцепила пальцы. – Лаура замуж хочет выйти, а ее никто не берет.

– Еще бы, у нее же рожа красная, как помидор, и руки такие же! – со знанием дела подал голос Филипп.

– Она красная, потому что целыми днями свое стадо пасет и на солнце обгорает! Вот ты и предложи за деньги ее овец пасти. Она богатая – ей отец с каждой ярмарки бусы из камней привозит! Разве не дело говорю?

– Может, и дело, – Тама задумчиво почесала вздернутый носик. – Попробую, пожалуй…

Несмотря на войну, окрестные села и деревни дышали миром и покоем. Дети играли в лесах и на реке, не боясь зверья и душегубов, девицы ходили в соседние села, вооружившись одной лишь корзинкой и кошельком с горсткой монет, – разбойников тут не бывало никогда. Тревогу порой вызывали солдаты из замка: от их давно не ношенных доспехов, грудами сложенных под навесами в соломе, пахло кровью былых сражений, а видавшее виды оружие хранило в себе тайны прошлых убийств.

Две подруги, щебеча как птицы, шли по лесной дороге. Мягко шелестели юбки, бесшумно переступали по заваленной хвоей земле легкие ноги в кожаных туфлях. Тама волокла огромную корзину с отрезами ткани и кульками сладостей, купленными для троюродных младших братьев и сестер на ярмарке, которую девушки успешно посетили. Таша тащила на закорках седло и уздечку, расшитые красными нитями и золотом.

Яркий солнечный свет сиял над макушками стройных рыжих сосен, растворялся, проходя через зеленые кроны. Лес стоял на скалах, резкими обрывами уходящих в долину, туда, где мрачной громадой высился замок. Тропа крутилась и петляла, словно тот первый путник, что проложил ее, в долгих сомнениях бродя по лесу и пытаясь отыскать единственный верный путь.

За одним из поворотов девушки встретили деревенских ребят, которые покинули ярмарку чуть раньше и теперь остановились немного передохнуть. Подруги присоединились к этой компании, и через четверть часа двинулись дальше уже все вместе. Увидав, как принцесса надрывается, склонившись под непосильным грузом, один сельский паренек забрал у нее седло и поволок эту ношу сам. Тут Таша вдруг поняла, что забыла на привале уздечку. Крикнув остальным, что нагонит их, она налегке поспешила назад.

Вернувшись на место отдыха, Таша обнаружила уздечку на суку, где ее и позабыла. Протянув к ней руку, девушка на секунду замерла. В тишине солнечного леса отчетливо и глухо послышался конский топот. Несмотря на то, что чужаков в окрестностях замка не водилось, а местные опасности не представляли, она напряглась, вслушиваясь в мощные вздрагивания земли.

Похоже, скачущая лошадь была очень крупной и тяжелой. На ум сразу пришел закованный в доспехи рыцарский конь. Догадка тревожная. Что делать в этих краях рыцарю? По всем лесам и полям стоят дозорные: если бы кто-то приехал в эти места, в замке бы про это знали.

Закинув узду на плечо, принцесса поспешила по тропе, но грозный топот усиливался. Перспектива остаться в лесу наедине с неведомым всадником прельщала мало. К тому же, Таша чувствовала, что впадает в панику и оцепенение одновременно. Ноги налились свинцом, затрудняя каждый следующий шаг, а конь, между тем, перейдя с галопа на рысь, стучал копытами совсем рядом. Решив, что бежать глупо, девушка остановилась и в последней надежде обернулась.

Конь медленно, почти не покачиваясь, выплыл из-за поворота. Таких огромных животных Таша не видела никогда. Тело лошади казалось длинным, как у бассет-хаунда, а грудь расходилась вширь, заслоняя собой практически всю дорогу. Конь был черным как смоль, его длинную узкую голову венчал кожаный шлем, а других доспехов не было. Всадника Таша даже разглядеть не успела. Да, собственно, и разглядывать было нечего. Фигуру скрывал объемный черный плащ, а большой капюшон полностью прятал лицо.

Остановившись и для уверенности выпрямив спину, девушка посмотрела на незнакомца. Всадник замер, создав вокруг себя тишину, нарушаемую только шумом конского дыхания.

– Здравствуйте, – принцесса слегка склонила голову, все же решившись первой заговорить со странным человеком.

Конь гулко переступил копытами и страшно сверкнул глазами. Таша испуганно попятилась, но твердая рука в черной кожаной перчатке с металлическими вставками – единственное, что можно было разглядеть из-под плаща – натянула повод, и конь встал, как вкопанный.

– Вы идете в замок лаПлава? – продолжая диалог или, скорее, монолог, поинтересовалась Таша, с интересом рассматривая всадника. – Он там, – девушка махнула рукой в сторону, куда направлялась и сама.

Человек не ответил, оставаясь все таким же неподвижным.

– Или вы двигались в Воркс? – немного успокоившись, спросила принцесса. В этом районе не было других поселений. До соседствующего с замком городка Воркса оставался день пути по хорошей дороге, которая начиналась сразу за лесом. И Таша знала, что из Малакки, крошечной деревушки, стоящей на Большом торговом пути и славящейся своими ярмарками и базарами, на которых порой предлагали свои товары проезжие торговцы, по этой дороге можно было попасть либо в Воркс, либо в ее собственный замок – лаПлава. Всадник уже не вызывал такой тревоги, как вначале. Теперь он казался Таше обычным путником, отставшим от своих и заплутавшим в лесу.

Голова в черном капюшоне слегка наклонилась вперед, видимо, кивая.

– Значит, в Воркс! – Таша, обрадовавшись, указала рукой налево. – Это туда!

Мрачная фигура медленно двинулась в указанном направлении, нарушая тишину соснового леса глухими шагами.

– Ой, подождите! – вспомнив, что мост в Воркс был смыт водой в начале весны, Таша бросилась следом.

Конь остановился, и скрытое тенью лицо обернулось к ней.

– Там нет моста, вам нужно вернуться в Малакку и поехать по другой дороге, – выпалила она, а потом, сама не понимая зачем, добавила: – Если хотите, я проведу вас короткой дорогой.

Всадник вроде бы снова кивнул.

– Придется идти через лес.

Таша робко и опасливо покосилась на страшные желтые зубы, нервно грызущие удила, а потом, словно в беспамятстве, протянула руку и подхватила коня под уздцы. Тот зафыркал и захрапел, заперебирал ногами, но незнакомец вновь твердо одернул повод, и конь затих. Таша потянула увереннее. Всадник, казалось, не возражал.

Искоса поглядывая на коня и вслушиваясь в мертвую тишину за своей спиной, принцесса по памяти двинулась в чащу. Объяснить самой себе, зачем ввязалась в эту авантюру, она не могла. Что-то мимолетное, словно наваждение или колдовство, заставило ее обронить две последние фразы и лишило воли мыслить и осторожничать. «Что может случиться? Если он хочет убить или похитить меня – то зачем тянет время? Наверняка действительно заблудился. Явно не местный», – теряясь в догадках, Таша мерно шагала вперед. Внутренний голос подсказывал, что опасность не грозит ей, если она сделает все правильно. Значит, нужно отвести всадника в Воркс и вернуться. Вот только Тама, наверное, будет переживать! Чего доброго, побежит в замок и поднимет там всех на уши. Обеспокоенная этой мыслью, Таша ускорила шаг, дернув коня, отчего тот захрапел, но ходу прибавил.

Этот конь странно пах: от него не разило навозным конюшенным духом, как от остальных лошадей. Запах был слабый, едва заметный, чуть сладковатый и очень знакомый, но вспомнить, что же все-таки так пахнет, Таша не могла, как ни старалась.

Добравшись до брода, она бросила повод и указала на противоположный берег: чтобы попасть на дорогу, ведущую в Воркс, надо идти туда!

Всадник пришпорил коня и рысью двинулся в реку, подняв в воздух тучу зеленоватых брызг. Посмотрев несколько секунд ему вслед, принцесса бросилась обратно. Вылетев на свою тропинку, она чуть не сбила с ног испуганную и зареванную Таму. Пастушка, как выяснилось, уже давно в отчаянии бродила по окрестностям в поисках сгинувшей принцессы!

Всю ночь черный всадник не шел у Таши из головы. Кто он такой? Куда ехал? В памяти всплывали рассказы лордов, подслушанные в тронном зале: война, тролли, гоблины, мертвецы и некроманты. Таша, привычно обняв колени, сидела на подоконнике и наблюдала за тем, как под утро оживает двор замка: вылезают из-под крыльца сонные собаки, скидывает потертую рубаху и начинает колоть дрова огромной секирой старый Геоф, Миранда, ворча, машет на солдат, решивших умыться у колодца.

Одевшись до появления Брунгильды, Таша побрела на кухню, однако, неосмотрительно попавшись на глаза Миранде, была водворена назад в покои – причесываться и шнуровать корсет.

Подоспевшая Брунгильда, затягивая госпоже шнуровку, казалось, выместила на ней все свое недовольство ранней побудкой. Обретя наконец свободу, несчастная принцесса была затянута так туго, что не смогла и вздохнуть.

Вскоре Таше сообщили очередную «приятную» новость: через несколько дней состоится ее свадьба с Байрусом. Однако это вызвавшее всеобщую радость известие лишь еще больше омрачило юную невесту, ставя окончательный крест на всех ее радужных планах.

Леди Альтей, как и говорила Брунгильда, лично привезла из деревни лучшую портниху, которая, обмерив девушку со всех сторон, принялась шить подвенечное платье.

К обеду приехала леди Локк. Высокородная и очень чопорная дама в высокой конической шапке, с бритыми бровями и лбом, как носили раньше, в дорогом, но жутко немодном платье, расшитом огромными камнями. Ее сопровождала толпа слуг: пажи, горничные, охрана и пара каких-то страшных, похожих на ведьм женщин, оказавшихся повитухами. Пожелав взглянуть на будущую невестку, мамаша Байруса проделала долгий путь и была раздражена и недовольна.

Пока она отдыхала, служанки и няньки толпой наряжали Ташу в праздничное платье и укладывали волосы в аккуратные витые локоны. К вечеру ее повели на смотрины.

Леди Альтей, пристально оглядев племянницу, кажется, осталась довольна и, взяв Ташу под руку, вывела ее в большой зал, где в окружении свиты восседала леди Локк. Скорчив недовольную мину, она щепетильно осмотрела принцессу и жестом дала знак повитухам приступать к более детальному досмотру.

Таша сопела и белела от ярости: только строгий взгляд леди Альтей удерживал девушку от того, чтобы пнуть старых ведьм ногой, пока те бесцеремонно изучали ее зубы, волосы, кожу и, дабы убедиться в невинности юной принцессы, даже заглянули туда, куда им вообще не следовало смотреть. Спустя почти час унижений девушку наконец отпустили, и подоспевшие служанки, раскланиваясь, отвели ее в покои.

Оказавшись в своей комнате, Таша сорвала гнев, выкинув из окна миску с пирожными, чем привела в дикий восторг гуляющих во дворе собак и кур. Попинав немного мебель, она позвала Брунгильду и сдержанно попросила избавить ее от ненавистного корсета. Переодевшись в простое платье, Таша пулей вылетела из замка и направилась на конюшню.

Черныш бодро затопал копытами, обнажая ровные белые зубы и потрясывая короткой, постриженной ежиком гривой. В сравнении с остальными лошадьми он казался крошечным. Таша накинула на него недоуздок и вывела во двор. Там вовсю кипела жизнь, как, впрочем, и всегда. Никто не обратил на принцессу особого внимания, только старый Геоф приветственно махнул рукой.

– Покататься вздумали? Смотрите там, осторожнее!

Таша кивнула ему в ответ, конь звонко простучал подковами по мосту и, почувствовав свободу, затряс головой и забил копытом землю.

– Вперед, дружок! – крикнула юная всадница, пришпорив коня.

Конь летел вперед, приминая копытами луговую траву. Он был неутомим и стремителен, словно бойкий весенний ручей.

Ездить без седла и узды принцессу научил Филипп, брат пастушки Тамы. Холодный ветер рвал волосы из прически и приподнимал юбку, оголяя колени. Вытянув шею и подставив ему лицо, Таша наслаждалась своим одиночеством. Луг закончился, и дорога поднималась к скалам, в сосновый лес. Перейдя с галопа на рысь, конь двинулся туда, тревожно прижимая уши и сердито фыркая. Лошади не любят закрытых пространств: на просторе полей и лугов хищника заметить проще, чем в темной лесной чаще…

Между тем, скалы стали круче, а дорога превратилась в тропу. Сосны, корявые, рыжие, потеряв всякую стройность и грацию, судорожно цеплялись за камни узловатыми корнями. Светло-бежевые солнечные блики, игравшие на стекающей по стволам смоле, исчезли, сменившись серой дымкой теней. Проглядывающие через прогалины в густой зелени островки неба стремительно темнели. Собирался дождь.

Подумав, что доедет до следующего изгиба тропы и обязательно повернет обратно, Таша решительно устремилась вперед. Но, не успев преодолеть и нескольких метров, конь вдруг захрапел и вскинулся на дыбы. Таша едва удержалась, сжав ногами его бока и вцепившись в гриву.

Прямо на дороге лежала миниатюрная лошадь. Совладав с бьющимся в ужасе Чернышом, принцесса увидела на ее белой бархатной шее несколько колотых ран. Пытаясь понять, кому и зачем понадобилось убивать явно дорогое и породистое животное и бросать его на лесной тропе, она силой воли заставила своего коня еще на несколько шагов приблизиться к трупу.

Так как подходить вплотную Черныш отказался наотрез, Таше пришлось спешиться. Обойдя тело и наконец рассмотрев завернутую назад под невероятным углом голову несчастного животного, она присела на корточки и закрыла лицо руками. Холодное, горькое чувство разлилось по телу, а сердце сжалось от отчаяния и ужаса: перед ней лежал мертвый единорог… Мало того, негодяй, сотворивший такое зверство, бесцеремонно спилил драгоценный рог и унес его, оставив оскверненное тело посреди леса. Глаза Таши наполнились слезами, и она, склонившись перед распростертым на земле единорогом, тихо заплакала…

Девушке потребовалось много времени, чтобы переместить его дальше в лес и укрыть ветками и листьями: раскопать землю безо всякого орудия было невозможно.

Стиснув зубы и размазав по раскрасневшемуся лицу слезы и грязь, принцесса поспешила обратно в замок. Убить единорога. Совершить такое немыслимо! Единорог бережет леса от беды, очищает воду в реках, усмиряет лютых зверей, подстерегающих путника в дороге. Без единорога лес одичает, станет опасным и злым, из реки уйдет рыба, а к зиме явится в лесную чащу свирепый северный волк. Да мало ли что еще может случиться без единорога…

Таша спешила по коридорам, распугивая своим видом служанок.

– Где дядя? – затрясла она Брунгильду, поймав ее в коридоре.

– Лорд Альтей у себя, – промямлила та, пытаясь ослабить крепкую хватку юной принцессы.

Пулей влетев в кабинет, Таша действительно застала лорда там, в сопровождении одного из капралов – Френсиса Сотто.

Выслушав сбивчивый рассказ племянницы, Альтей позвал служанок и отправил ее в покои, пробормотав какую-то утешительную чепуху. Как ни странно, он остался невозмутимым, да и Сотто не особенно удивился.

Выставленная за дверь, принцесса попыталась пожаловаться на судьбу служанкам, но те отворачивались и отводили глаза. И только под особенным «разоблачительным» Ташиным взглядом (брови нахмурены, глаза по-бычьи смотрят исподлобья) одна из них сдалась.

– Война началась…

– Она уже давно началась, – Таша нахмурилась еще страшнее.

– Говорят, северная армия совсем рядом, – испуганно пролепетала служанка. – Из деревни народ в лес побежал прятаться, солдаты целый день мост чинят и ворота смазывают, чтобы закрывались хорошо.

Не дослушав, Таша ринулась к окну. Издалека донесся заунывный звук рога. С лесистого склона через луг к замку шумной, ощетиненной копьями рекой текли солдаты. Это были вовсе не те солдаты, что год за годом бездельничали в замке – разношерстные, ленивые, порядком позабывшие свою прежнюю службу и раздобревшие на казенных харчах. Эти были другими: разодетые в красно-золотые цвета воины королевской армии, все, как на подбор, в начищенных доспехах, со сверкающими отточенной сталью длинными копьями. За пехотинцами шла кавалерия: грозные, закованные в броню кони мерно покачивали головами в такт шагам…

Геоф и остальные местные вояки расступились, уступая дорогу высокому всаднику в шлеме с алыми перьями.

– Ого, это, наверное, генерал! – предположила Таша, перевешиваясь через каменный подоконник.

Всадник спешился и, встреченный лордом Альтеем, Байрусом Локком и Френсисом Сотто, прошел в замок.

Таша немного неуклюже сползла с подоконника, одернула длинную юбку, задравшуюся и открывшую ее бедра с прилипшей к коже черной лошадиной шерстью.

Как назло, из коридора, шурша длинным накрахмаленным платьем, появилась леди Локк. Заметив слезающую с окна Ташу, она с омерзением скривила гордое лицо. Ее высокий лоб, бритый и круглый, как старый глобус, стоявший раньше в за́мковой библиотеке, казался от этого еще больше. Пробормотав извинения, принцесса опрометью кинулась прочь. С каждой встречей эта женщина пугала ее все сильнее…

Королевская армия не просто так явилась в лаПлава. Хотя замок и был свободным и не подчинялся королю, существовал негласный договор о том, что во время войн или восстаний строение может быть использовано как гарнизон и, сохраняя нейтралитет, все же предоставит свои стены для королевских войск…

С их появлением стало ясно: лаПлава не избежит штурма. Однако спорить с Королем лорд Альтей не мог, и ему оставалось лишь стиснув зубы смотреть, как его воины, низвергнутые до простых рабочих, чинят ворота и мост. Опасаясь, что королевские солдаты разорят замок, лорд немного успокоился, увидев, как ловко справляется с подчиненными королевский командующий – Лестор Ллойт.

Вступать в бой Альтей не хотел, но понимал, что, скорее всего, сделать это придется. Поэтому все же приказал Сотто и Локку держать войско в полной боевой готовности.

А вот Таша встретила новость о возможном штурме с надеждой. Свадьба с Локком в тот момент пугала ее гораздо сильнее, чем клыкастые гоблины, а некроманты и мертвецы вызывали не страх, а скорее трепет и любопытство.

Леди Альтей, не разделявшая подобных восторгов, наскоро приказала спрятать принцесс в дальние покои.

Девиц укрыли в западном крыле замка. К дверям приставили охрану.

Сидеть вместе с «дурой Оливией» в одной комнате было для Таши хуже горькой редьки. Сестры редко общались. Между девушками существовала своего рода неприязнь, и они избегали друг друга. Честно сказать, Таша немного завидовала старшей кузине. Ведь Оливию все считали красавицей. Оспорить это было сложно: миниатюрная, с огромными глазами горной серны и нежным голосом нимфа, окутанная водопадом струящихся золотых локонов. Таша рядом с ней чувствовала себя дурнушкой: высокая, жилистая, как мальчишка, непослушные русые волосы выгорели на солнце и от ветра стали жесткими, как шерсть дворовых собак.

Все же, оставшись с сестрицей наедине, Таша решила пойти на мировую и поделилась с красавицей Оливией припасенным куском шоколада. Оказавшись без нянек, которые находились в других покоях с леди Альтей, девушки непроизвольно потянулись друг к другу, забыв о своих разногласиях.

Тем временем, замок, приютивший в своих стенах целую армию, стал похож на муравейник: слуги и служанки боязливо попрятались, стараясь лишний раз не выходить во двор, а в полупустой когда-то конюшне лошади стояли даже в проходах…

Вечером по опущенному мосту вихрем пролетел гонец. «Они уже рядом!» – новость быстро облетела весь замок, повергая его жителей в трепет и наводя панику. «Может, пройдут мимо?» – подумал Альтей, тут же упрекнув себя за наивность… Очевидно, что с королевской армией в замке не было никаких шансов избежать штурма.

Когда солнце село, с холма заунывно и дико зазвучал чужой рог. Солнце алым шаром стремительно катилось за горизонт, спеша укрыться за верхушками деревьев.

Наступала темнота… А кому захочется сражаться в темноте? Тем более с целой армией злобных тварей, неизвестных и беспощадных.

Как только замок окутала тьма, лес за лугом осветился огнями факелов. Стоящий на крепостной стене рядом с лордом Байрус Локк присвистнул.

– Сколько же их там?

Лорд Альтей молчал, угрюмо вглядываясь во мрак. А из леса уже медленно вытекали воины. Они не торопились и не прятались, и у хозяина замка снова промелькнула надежда: «Вдруг пройдут мимо?»

Воины двигались вперед, мерно бряцая доспехами. Даже при тусклом свете факелов, закрепленных на шлемах некоторых из них, было заметно, что это не люди. Высокие холки, длинные руки и вытянутые челюсти под тяжелыми шлемами: гоблины. Они были вооружены небольшими круглыми щитами, короткими мечами и легкими луками. Выстроившись перед замком до самого леса, солдаты замерли и погасили факелы, словно растворившись в тишине.

Альтей увидел, как лучники поспешно строятся по стенам.

– В такой темноте стрелять в них бессмысленно, – скептически заключил Локк, угадав мысли лорда.

– У королевских не только лучники, но и арбалетчики, – поспорил с генералом Сотто. – Поляна перед замком мала, а гоблины встали очень плотно друг к другу. Мощные арбалеты пробьют их щиты и доспехи.

Пожилой капрал недолюбливал Байруса и при каждом удобном случае старался подчеркнуть некомпетентность слишком молодого, по его мнению, генерала.

– Все равно их больше, – отмахнулся Локк. – Боюсь, что гоблины – это только начало.

Королевские лучники стояли на стенах в ожидании команды. На поляне в это время повисла гробовая тишина, а потом ее нарушил стук копыт. На крепостной мост из тьмы вышла лошадь. Плечи всадника, вальяжно развалившегося в седле, укрывал простой серый плащ, а лицо прятала широкополая восточная шляпа, пыльная и потрепанная. Подъехав вплотную к воротам, он остановился и приветственно поднял руку.

– Издевается, сволочь, – проворчал Локк, тут же поймав недовольный взгляд Сотто.

– Никогда не стоит отказываться от переговоров, – как бы невзначай произнес капрал, – если есть шанс сохранить жизнь себе и противнику, лучше попытаться его использовать.

Байрус только фыркнул, а Альтей, не обращая на них внимания, разглядывал парламентера: на генерала он не похож, на мага тоже. Кто же он?

Тем временем всадник обратился к замершим на стенах обитателям замка. Его голос, на удивление молодой и звонкий, нарушил уже ставшую привычной тишину.

– Приветствую вас, господа лорды и военачальники, – из-под полей шляпы блеснула белозубая улыбка, – именем короля великого севера и его волею, предлагаю вам сдать замок без боя, дабы не калечить ваших воинов нашей забавы ради…

Капрал королевской армии, Симус Керра, побагровел от ярости и отдал приказ лучникам:

– Сделать ежа из этого клоуна!

Стрелы свистнули в ночном воздухе. Всадник не двинулся и даже не дрогнул. Несколько из них воткнулись в доски моста, остальные попали в голову и грудь лошади, которая сначала тихо осела на задние ноги, потом согнула передние и со сдавленным хрипом завалилась на бок. Всадник легко спрыгнул с нее:

– Значит, мое предложение вы отклонили, – уточнил он. – Ну что ж, это ваше право, – в очередной раз улыбнулся парламентер.

Новая стая стрел взвилась в воздух. Странный человек на мосту казался стопроцентной мишенью, однако, немыслимым образом отскочил в сторону, совершив едва заметное движение рукой. За этим последовало немыслимое: павшая лошадь стремительно поднялась, словно какая-то сила оттолкнула ее от земли, и приняла стрелы на себя, став щитом для человека, который, не торопясь, отступил в темноту.

Солдаты на стенах растерянно опустили луки…

Все еще лелея надежду на мирную развязку, лорд Альтей подошел к краю стены и приказал Симусу закончить обстрел.

– Храбрые воины севера! – начал он. – Я, лорд замка лаПлава, предлагаю вашему командиру оставить нас и пройти мимо. ЛаПлава – свободный замок, мы не имеем отношения к воинам Королевства.

– Видимо, поэтому ты прячешь за стенами армию Короля, – отозвался голос из колдовского тумана, плотно окутавшего мост и поле, в котором трудно было что-то разобрать.

Лорд Альтей нахмурился. По всей видимости, призрачную завесу сотворили маги врага, пряча армию захватчиков от удара засевших на стенах стрелков.

– Пожалей своих солдат, бессмысленно губить их ради ненужного штурма, – лорд все еще пытался избежать нападения.

– Мои солдаты уже и так мертвы, им терять нечего, – голос растворялся в дымке и звучал отовсюду одновременно, а лорд растерянно крутил головой, пытаясь отыскать его источник.

Вдруг туман, густо укрывающий мост, рассеялся, открыв взгляду все ту же одинокую фигуру в сером плаще.

– Открой ворота, лорд Альтей, – улыбнулся человек из-под широких полей шляпы, – как ты там говоришь, «пожалей солдат».

– Убирайся к дьяволу! Или сам пожалеешь, – проревел со стены Байрус Локк. – Тобой я лично займусь!

Локк схватил копье и швырнул во врага. Даже когда острие поддело край шляпы и сбило ее с головы противника, тот не шевельнулся. Шляпа мягко упала на мост, открывая лицо незнакомца. Он был довольно молод, волосы, красные, как огонь, выдавали в нем северянина, хотя хищный разрез глаз и черты лица были скорее восточными.

– Как хотите! – рыжий разочарованно развел руками и, развернувшись спиной к противнику, снова скрылся в тумане.

– Что он имел в виду? Мертвые воины? – Байрус в тревоге обернулся к лорду, демонстративно игнорируя Сотто, однако тот, не мешкая, пояснил:

– Это некромант.

Альтей помрачнел и двинулся к командующему армией короля. Лорд решил еще раз предложить сдать замок, однако Лестор Ллойт наотрез отказался, тут же получив бурную поддержку Байруса.

– Они все равно нас перебьют, – рявкнул Ллойт.

– Не нас, а вас, – ехидно пробурчал капрал Сотто, однако остальные сделали вид, что не услышали этого.

– Неважно. Они не оставляют в живых никого, даже женщин и детей, – настаивал королевский генерал.

– Но они не трогают свободные замки! – протестовал Альтей.

– А вы в этом уверены, лорд? – Лестор Ллойт приблизил к нему свое обветренное, покрытое морщинами и шрамами лицо. – Может быть, это просто слухи? – он усмехнулся надменно и горько: этот человек не считал нужным проявлять уважение к кому бы то ни было, кроме Короля, а лордов свободных замков, по его мнению, уважать вообще было не за что. – За вашими… нашими, – тут же исправил себя королевский генерал, – стенами стоит армия оживших мертвецов, и вы думаете, когда они ворвутся в замок, кто-то будет за ними следить? Вы никогда не сталкивались с зомби? Это сразу заметно. Так что, поверьте на слово, лорд, зомби хотят только одного – есть! Поэтому они и пришли сюда – за едой! За вами, за мной, за вашими дочерьми… Девиц им скормят в первую очередь, вы не знали, лорд? Не знали? Говорят, кровь девы обладает необыкновенными свойствами, наделяющими силой…

От этих слов Альтей похолодел:

– Прекратите, – схватившись за голову, он прислонился к стене. – Делайте что-то, делайте, что считаете нужным, генерал, только не допустите этого…

Королевский капрал дал отмашку, и туча стрел унеслась в неизвестность, осыпавшись дождем и звучно простучав по щитам гоблинов. Тишина.

– Поджигай! – снова скомандовал Симус Керра.

Еще одна партия стрел, теперь уже огненных, накрыла пространство перед замком. Гоблины зашевелились. То там, то тут в белой дымке загорались огненные вспышки.

– Это им, похоже, не по нраву! – Байрус злорадно улыбнулся.

– Давай еще, ребята! – только Керра отдал приказ, как темным стремительным роем их настигли ответные стрелы гоблинов. Не успев спрятаться за стенами, многие из королевских лучников упали, пораженные на месте. Не дав оставшимся опомниться, гоблины вновь ответили стальным ливнем.

– В укрытие! – скомандовал Керра, но его голос был уже неразличим среди гула.

– Черт! У них таран! – закричал Сотто. – Ворота слабые!

– Выдержат! – облегченно выдохнул Альтей: за день до штурма он лично проверял состояние окованных дубовых створок и дополнительной выдвижной решетки.

– Скорее сюда! Взгляните на это! – Байрус взволнованно смотрел вниз со стены.

Четыре огромных равнинных тролля волокли стенобитную машину – исполинское бревно, висящее на цепях внутри поставленной на колеса массивной кованой рамы. В отличие от своих горных собратьев, эти тролли были существенно крупнее и сильнее, но при этом гораздо покладистее. Их серо-коричневые мускулистые туши прикрывала немногочисленная одежда и не менее скудные доспехи.

Приблизившись к воротам вплотную, тролли скинули с плеч носильные ремни и отступили под прикрытием очередной лавины гоблинских стрел. Вслед за ними, припадая к земле и волоча непослушные ноги, выползли несколько мертвяков. Ухватившись за приделанные к бревну ручки, они раскачали его в полную силу. Ворота дрожали под ударами окованного сталью наконечника, изготовленного в форме бараньей головы.

– Масло, скорее! Давайте масло! – кричали в замке. Солдаты перевернули два огромных котла, подготовленных еще перед штурмом, и таран вместе с мертвяками на несколько секунд скрылся под струей кипящей смолы. Со стен полетели факелы, превращая вражеское оружие в пылающую громаду.

Мост заволокло черным едким дымом. Пока военачальники пытались рассмотреть со стен, что же сталось с тараном и зомби, на стены полетели вражеские тросы с крючьями и надо рвом взметнулись штурмовые лестницы, на которых висели мертвяки и гоблины.

– Руби тросы! – истошно орал Ллойт. – Скорее! Не дайте им влезть на стены!

Солдаты еле успевали обрубать тросы и отталкивать алебардами лестницы. Слава богу, гоблины, побоявшись ранить своих, прекратили стрельбу. Однако новая напасть не заставила себя ждать…

Шум битвы был отчетливо слышен даже из дальних покоев. Таша ерзала на месте: неопределенность и любопытство одновременно мучили ее.

Решившись, девушка наконец приоткрыла дверь в коридор. Оба охранника, приставленные к принцессам леди Альтей, наблюдали за происходящим из окна. Таша, окинув хмурым взглядом их напряженные спины, тихонько прошмыгнула мимо, оказавшись на лестнице, ведущей в башню. Поднявшись на несколько пролетов, она припала к узкому стрельчатому окошку, завороженно смотрела, как все вокруг окутывает туман, как выходит из него одинокая серая фигура и предлагает сдать замок, как падает на землю сбитая копьем с головы рыжеволосого незнакомца широкополая шляпа, как проносится по рядам солдат пугающий шепот: «Некромант!», как взлетает над стеной туча стрел, как гулко и мощно бьет в стену таран.

Когда по лестницам полезли гоблины и мертвяки, Таша с уверенным спокойствием осмотрела внутреннюю стену, отделяющую башню от основного двора. По ней были расставлены королевские бойцы и местные солдаты. Да и вообще замок всегда казался Таше неприступным. На ее недолгом веку его штурмовали несколько раз. Среди нападавших оказывались то распоясавшиеся разбойники, то отряд дезертиров, то кочующие степняки.

Туман отступил от стен, открыв взгляду кишащих под ними гоблинов и мертвяков, на которых уже лилось из котлов кипящее масло. «Что они будут делать без тарана? Лезть на стены по одному? Или навалят гору трупов вровень со стеной?» – Таша с интересом наблюдала за происходящим.

Неожиданно гоблины, словно по команде, волной отхлынули от стен, а мертвяки, вняв жесту рыжего некроманта, расступились, освобождая дорогу продвигающейся через ряды воинов фигуре.

Гигантской темной тенью на мост вышла лошадь. Таша вздрогнула. Перед воротами стоял тот самый черный всадник. Его нельзя было не узнать: эту крупную непропорциональную лошадь с длинным телом принцесса когда-то вела под уздцы. Все тот же темный плащ укрывал фигуру, а глубокий капюшон прятал лицо.

Всадник медленно повел головой, словно принюхиваясь. На секунду прямо на Ташу из-под капюшона уставились две красные точки.

В ужасе девушка вжалась в камень подоконника, пытаясь спрятаться от жуткого горящего взгляда и надеясь на спасительную стену и высоту башни. Кто это? И не человек вовсе! В памяти всплыли обрывки разговора лордов о черных мертвецах. «Неужели… Не может быть…» – от мысли о том, как она одна вела через лес таинственного всадника, принцессу прошиб холодный пот. Таша вдруг поняла, что за сладковатый тяжелый запах от него исходил, и поежилась от своей догадки: так пахнет падаль.

Черный мертвец тронул коня, и тот, сделав несколько стремительных прыжков к воротам, поднялся на дыбы во весь свой исполинский рост. Узкая костистая голова странного зверя оказалась практически на высоте ворот. На этот раз конь был защищен мощными коваными доспехами. Ненадолго замерев на вытянутых задних ногах, а потом слегка развернувшись, этот монстр обрушился стальным плечом и необъятной грудью на ворота, и те отозвались скрипучим треском ломающегося дерева.

Гоблины ликующе взвыли, а осажденные воины под крики генерала и капралов вскинули луки, стремясь поразить живой таран. Однако почти все попавшие в цель стрелы были гулко отбиты вороненой сталью доспехов. А те немногие, что все же вошли в тело мертвеца и его лошади, не причинили им вреда: черный всадник лишь слегка пошатнулся в седле. В ответ мрачный воин снова поднял коня на дыбы, заставив его нанести по воротам новый сокрушительный удар. Из-под крушащих дерево копыт полетели щепки и обломки стальных засовов.

Вереща и улюлюкая, гоблины дали по стенам залп из луков и хлынули к воротам, стремясь доломать их и очистить проход внутрь. Пропуская воинов, всадник скрылся из вида.

Завороженная зрелищем Таша с облегчением выдохнула: за деревянной преградой гоблинов-штурмовиков ожидала прочная решетка, из-за которой по ним тут же открыли огонь арбалетчики. Тяжелые болты легко пробили не слишком прочные доспехи северных пехотинцев, заставив первый ряд атакующих отступить на тех, кто напирал сзади.

Принцесса сжала кулаки, наблюдая, как двинулись к воротам огромные тролли, будучи сами живыми стенобитными орудиями. Следом за ними стремительной черной тенью снова вылетел мертвец. «Неужели он сможет сломать решетку?» – стараясь ничего не упустить, усомнилась Таша. Однако мертвец, круто изменив траекторию, отвернул от моста.

Одним мощным рывком его конь оторвался от земли и прыгнул на стену. Зацепившись передними ногами за край и неуклюже уперевшись в камни задними, черный монстр подтянулся и перевалился через невысокий бордюр, прямо на подставленные пики.

Таша округлила глаза, дрожа от возбуждения и ужаса.

Оказавшись на стене, монстр встал, в руках всадника блеснули холодным светом лезвия сразу двух мечей. Он пришпорил своего демонического скакуна и, стаптывая и рубя наваливающихся со всех сторон воинов, понесся вперед. В воздухе смешались вой гоблинов, крики солдат, свист стрел и грохот крушащейся решетки.

Израненный стрелами, но словно не замечающий этого, всадник спрыгнул со стены вниз. Теперь он исчез из поля зрения, оказавшись во дворе замка, наполненном суетящимися солдатами. Таша не видела, что происходит сейчас перед воротами, но слышала дикие крики и грохот. Вскоре во дворе раздался звонкий лязг рухнувшей решетки. Гоблины довольно заголосили и ринулись в атаку.

Теперь замок снова напоминал кишащий муравейник. Воздух наполнился звоном доспехов и оружия. По стенам носились солдаты, во дворе разили врагов пиками и копытами боевых коней рыцари, так и не получившие возможность встретить противника на открытом пространстве.

Большая часть боя была скрыта от глаз принцессы из-за положения башни, но она уже поняла, что северные прорвались внутрь.

Черный всадник снова взлетел на стену и, раскидывая в стороны королевских солдат, двигался вперед.

Одна из стрел необычно блеснула в лунном свете белым сияющим наконечником и ударила мертвеца в корпус, сбив с коня. Скакун взвился на дыбы, а черная фигура ударилась о камни и замерла неподвижно. Таша не поверила своим глазам – неужели убит? Но мертвец вскоре пошевелился, перевалился на четвереньки, подобрал оба своих меча, поднялся на ноги и снова залез в седло.

Таша спрыгнула с подоконника, услышав гулкий треск древесины. Захватчики ломали внутренние ворота. Девушка бросилась к покоям, в которых все еще пряталась «дура Оливия».

Вылетев в коридор, Таша чуть не столкнулась с рослым мордатым гоблином, который, увидев принцессу, ринулся за ней мимо заветной двери. Несколько его товарищей, вынырнув из-за угла, понеслись следом за убегающей добычей. Им наперерез кинулись подоспевшие охранники, но гоблинов было больше, и они сразу оттеснили солдат на лестницу.

К счастью, штурмовики не заметили проход в покои: одна из секретных дверей была почти неразличима для взгляда. Воющая ватага захватчиков мчалась по замку, пытаясь изловить Ташу, которая, ловко маневрируя по извилистым коридорам, юркнула в одну из тайных галерей, построенных еще ее прабабкой, специально чтобы укрываться от злодеев.

Миновав галерею, девушка попала в большой коридор, где на полу в нелепых позах лежали несколько убитых гоблинов. Недолго думая, принцесса подхватила тяжелый кривой меч, оброненный кем-то из них. Он хоть и прибавлял немного уверенности, но обнадеживал мало. Принцесс учили основам фехтования на легких тонких саблях. Неподъемный гоблинский палаш тянул руку к земле, не позволяя даже как следует замахнуться. Волоча за собой это сомнительное оружие, Таша, озираясь, двинулась вперед, к одной из дверей, огляделась, шмыгнула внутрь…

Комната, похоже, давно пустовала. Однако девушка безошибочно определила, что это за место. Когда-то в детстве она пряталась здесь от нянек и сестры. Принцесса подошла к большому, заваленному тряпьем и шкурами сундуку. Отбросив в сторону палаш и скинув на пол хлам, она открыла крышку – дна не было, а вместо него прямо под пол уходил деревянный колодец. Наскоро прибитые перекладины служили ступенями.

«Отлично!» – Таша просияла и полезла было внутрь, но мысль о том, что «дура Оливия» осталась в своих покоях совсем одна, остановила ее. Сестру, хоть и не слишком любимую, было жалко. Поэтому, вздохнув и еще раз с сомнением взглянув на спасительный ход, Таша мужественно захлопнула крышку сундука и снова накидала на него хлам. Когда за дверью раздались тяжелые шаги, принцесса с замиранием сердца бросилась в темный угол и зарылась там в старые, поеденные молью шкуры.

В этот момент в комнату кто-то забежал. Судя по ворчанию и похрюкиванию, это были гоблины. Но, убедившись, что в комнате нет ничего ценного, они шустро развернулись к выходу. Там их уже поджидали солдаты Короля. Свист меча и тяжелый звук рухнувшего тела тут же сменился визгом и рычанием. Началась потасовка, которая постепенно переместилась в коридор, откуда слышались крики, удары и брань.

В замке полным ходом шел бой. По коридорам и галереям метались воины, кромсая друг друга, поливая своей и чужой кровью каменные плиты древних полов. Вскоре все стихло.

Таша выглянула из комнаты: по дальнему переходу, метрах в двадцати от нее пронеслись несколько солдат. Потом снова стало тихо. Бесшумно ступая по темному, покрытому полустертым орнаментом каменному полу, принцесса кралась в дальние покои, где так неосмотрительно соизволила остаться ее сестра. Оставляя битву позади, Таша ускорила шаг.

Благополучно добравшись до покоев сестры, принцесса силой выволокла оттуда упирающуюся Оливию и за руку потащила к ходу.

– Ты упрямая, как кобыла! – сквозь зубы шипела разъяренная Таша. – Надо было бросить тебя и уйти!

Попав в спасительную комнату, Оливия успокоилась и перестала сопротивляться.

– Будешь меня слушаться! – Таша показала ей кулак. – А то – во!

Оливия испуганно закивала.

– Лезь в колодец! – скомандовала принцесса, открывая сундук. – Давай, живо!

На этот раз Оливия вела себя покорно и, дрожа от страха, повиновалась – полезла в туннель.

За дверью послышался топот. Таша наскоро захлопнула сундук и в надежде остаться незамеченной мигом зарылась в шкуры. Дождавшись, когда шаги стихнут, девушка выглянула из укрытия и оцепенела от страха. Бесшумно ступая, прямо в ее сторону шел мертвяк. Его тело уже почти разложилось, обрывки истлевшей одежды смешались с кусками сгнившей плоти. Чудовище принюхалось и посмотрело Таше прямо в глаза.

Прятаться было бесполезно: принцессу заметили. Мертвяк, глухо заворчав, двинулся на нее. Путаясь в длинном платье, Таша отскочила за сундук и, к своему счастью, обнаружила там брошенный палаш. Ухватив его двумя руками, она огляделась и поняла, что врагов стало больше: еще несколько мертвяков с злобным сопением прошли в комнату, отрезав ее от спасительного выхода.

Теперь бежать было некуда. Радовало только одно – крышка сундука захлопнулась до того, как девушку заметили, и, возможно, хотя бы «дура Оливия» скроется от захватчиков. Таша подняла клинок, слишком тяжелый для неокрепшей девичьей руки.

– Ну давай! – заорала она на первого мертвяка, который, скривив гнилой рот и оскалив желтые редкие зубы, уже шел на нее. Да уж, теперь некроманты и мертвецы не казались ей такими забавными.

Зажмурившись от страха, девушка наотмашь рубанула и, видимо, попала в цель, потому что мертвяк зашипел, как рассерженная кошка, и отступил, однако ему на помощь уже спешили еще трое.

Клинок налился неподъемной тяжестью, и Таша с трудом подняла его снова. Мертвяки медленно заходили с нескольких сторон, а потом вдруг навалились все разом, не давая ей возможности замахнуться или отскочить. Таша упала, чувствуя, как цепкие пальцы впиваются в ноги и руки, как совсем рядом оскалились желтые вонючие пасти…

– Нани, брось! – вдруг скомандовал кто-то. – Брось! Нельзя!

Пальцы тут же разжались, и мертвяки, оставив добычу, отошли. Перед перепуганной насмерть принцессой стоял тот самый воин, которого она видела из башни. Серый пыльный плащ и огненные волосы. А за его спиной – еще один, его Таша тоже узнала – черный мертвец, сломавший крепостные ворота. Словно загнанный в угол зверь, она из последних сил подняла палаш, однако рыжий некромант без особого труда выхватил оружие из неумелых девичьих рук.

– Уведите ее! Потом разберемся, – кивнул он паре подоспевших гоблинов.

Таша решила сопротивляться до конца и принялась пинаться и орать. Треснув одного гоблина по носу, а второго пнув под коленку, она ринулась было в проход, но черный мертвец преградил ей путь. Не помня себя от страха, принцесса в отчаянии врезала ему кулаком под дых. К ее, и не только ее, удивлению, мертвец почему-то не смог увернуться от удара, согнулся пополам, и… его вырвало. По полу разлетелись брызги какой-то гадкой черной жижи, куски костей и пучки человечьих волос. Таша с визгом отскочила в сторону от этих извергнутых остатков жуткой трапезы.

– Что тут у вас? – из коридора выглянул высокий темноволосый воин в дорогих доспехах, покрытых вычурным узором.

– Да вот, – некромант издевательски улыбнулся, – несговорчивая леди попалась.

– Я принцесса! Не смейте меня трогать!

– Принцесса? – темноволосый удивленно оглядел ее. – Без охраны? Я смотрю, в этом замке с бойцами совсем туго, – он развернулся и, чеканя шаг, пошел по коридору, – забирайте ее с собой, Ану, потом разберемся…

– Принцесса? Похоже, слухи о твоей красоте сильно преувеличены! – в глазах некроманта мелькнуло явное разочарование. – Беднягу Фиро даже стошнило, – он легко закинул Ташу на плечо и двинулся за командиром.

– Нани, нани! За мной, – прикрикнул он на мертвяков.

Те послушно двинулись следом. И черный мертвец тоже. Он двигался медленно и с трудом – это было заметно сразу. «Похоже, его ранили. Видимо, стрелой, которой сбили с коня. Но ведь другие стрелы вреда ему не причиняли…» – с удивлением раздумывала Таша, покачиваясь на плече некроманта, которого, как оказалось, звали Ану.

– Вот придет мой жених, он вам всем головы оторвет! И тебе, и твоему мерзкому Фиро! – сердито проворчала девушка, за что Ану, недолго думая, отвесил ей неодобрительный шлепок по заднице.

– Эй! Да как ты смеешь? Я принцесса! – покрасневшая от ярости Таша снова попробовала взбрыкнуть, но встретилась взглядом с мертвецом Фиро. Жуткие желтые глаза без белков, с огромными бездонными зрачками, мутные и безразличные, смотрели на нее, не мигая. Из-под черного плаща, отороченного темной шкурой какого-то зверя, тускло поблескивала кольчуга из вороненой стали. Черные волосы почти полностью скрывали лицо – страшное, мертвое.

– Может, угомонишься? А то они тебя понесут! – с угрозой произнес Ану, оглядываясь на мертвяков. – И, знаешь ли, могут не донести… нани голодные.

– Нани голодные, – шепотом передразнила его Таша, обратив внимание, как, услышав это слово, оживились мертвяки.

Они походили на ожидающих кормежку кур, которые собрались в кучу и внимательно смотрят на лукошко с зерном в руках птичницы. «Их так зовут», – догадалась Таша и, чтобы проверить свою догадку, тихо позвала:

– Цып-цып… Кис-кис…. Нани… нани… – мертвяки снова вскинули головы. На свесившуюся с плеча Ану девушку уставились мутные желтоватые бельма, черные, растекшиеся по всему глазу зрачки и пустые глазницы.

– Я их так зову, – миролюбиво подтвердил некромант.

– Что будет с нашим замком? – робко поинтересовалась Таша, ойкнув, когда Ану попытался поудобнее перекинуть ее на плече. – Эй, поосторожнее!

– Ничего, свободные замки нас не интересуют, но какого лешего тут делают королевские войска? А?

– Я принцесса, а не генерал, откуда мне знать? – наморщила нос Таша.

– Да? А я-то подумал, что мы самого генерала поймали, – с издевкой произнес некромант. – С мечом – значит, генерал. А как дралась! – усмехнулся он.

– Что мне оставалось делать? Ой, осторожнее.

Ану обо что-то споткнулся, и Таша больно стукнулась о его плечо животом. Это что-то оказалось трупом гоблина, погибшего в потасовке. Рядом с ним лежал человек в королевской форме.

– Нани, можно, – не оглядываясь, бросил мертвякам некромант, и они тут же навалились кучей, принявшись пожирать тела убитых.

Таша в ужасе зажмурила глаза, решив больше не открывать их. Фиро уныло посмотрел на пирующих сородичей, но к общей трапезе не присоединился, проследовав за Ану.

Ташу принесли в главный зал. Туда же, как оказалось, под конвоем доставили всех генералов и капралов, а также лорда Альтея и его жену. Принцессу поставили на пол, и она, озираясь, подвинулась к дяде. Оливию, похоже, не нашли. Девушка облегченно вздохнула.

Рядом с пленниками выстроились несколько крупных гоблинов, видимо, из вражеского командования, и рыцари, которые не участвовали в штурме. Ану и Фиро подошли к высокому молодому мужчине, что стоял впереди остальных, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Это был тот самый командир в дорогих доспехах. Из-под коротких темных волос угрюмо смотрели карие, как вода торфяной реки, глаза. Всем своим видом он выражал уверенность, но в то же время и скуку, словно победа вовсе не радовала его, а была совсем обычным делом.

– Позвольте представиться, благородные господа, – начал воин, – мое имя – Алан Кадара-Риго, принц Объединенного северного королевства, генерал армии севера…

Было сложно понять, говорит он с издевкой или искренне уважает своих благородных пленников. «Странно, ведь в бой он даже не вступил, стоял со своими рыцарями в сторонке», – с удивлением подумал осунувшийся за эти несколько часов и словно постаревший на пару лет Альтей.

– Моя армия захватила ваш замок, пролив кровь ваших людей, – принц смаковал каждое слово, делая особый упор на «ваш» и «ваши», – хотя вы вполне могли этого избежать. Однако, несмотря на ваше упорство, я даю вам второй шанс. В ближайшее время мы останемся в этом замке на правах… гостей, – продолжил он, потратив несколько секунд, чтобы подобрать нужные слова, – именно гостей. Жителей замка мы постараемся не беспокоить, но господа королевские солдаты станут военнопленными. Я все сказал, если кто-то с этим не согласен – подумайте о том, на чьей стороне явное преимущество, – он осекся и закашлялся в кулак, – прежде чем спорить, подумайте об этом.

Закончив свою речь, принц кивнул некроманту Ану, и тот продолжил:

– Итак, прошу внимания, уважаемые друзья, – рыжий хищно улыбнулся. – Сообщаю сразу, что, дабы не мешать вам жить спокойно и радостно далее и не беспокоить благородных господ лорда и леди, мы временно займем западное крыло замка. Настоятельно рекомендую не заявляться туда без приглашения, поэтому еще раз прошу запомнить: тот, кто нарушит границу, рискует нарваться на большие неприятности, – он вновь издевательски мило улыбнулся, но улыбка больше походила на оскал. – А, еще, чуть не позабыл… Всех убитых перенести в западное крыло… они мне понадобятся. Покидать замок запрещается. Пока все, – напоследок развел руками некромант.

После этого пленных под конвоем увели, оставив только лорда для разъяснения обстоятельств. Ташу же вместе с леди Альтей проводили в восточные покои, туда, где к страшному разочарованию принцессы, уже коротали время плененные леди Локк и «дура Оливия».

Как и было обещано, захватчики вели себя в замке довольно сдержанно, обосновавшись в западном крыле. А в восточном, будучи пленниками, но получив некоторую условную свободу, остались обитатели замка. Королевских капралов и генерала Ллойта закрыли в темницах вместе с жалкими остатками их солдат. Принцесс леди Альтей поспешно заперла в комнатах, приставив охрану из своих слуг.

Перепуганная и нервная Таша целыми днями смотрела в окно, однако плотный белый туман, окутавший замок, не сходил. Сердце юной принцессы было не на месте: она переживала, что сталось с жителями деревни, а главное – с Тамой и Филиппом. Как же сильно она надеялась, что они целы. Даже тот факт, что семью лорда оставили в живых и не посадили в темницу, успокаивал мало: одно дело лорд и совершенно другое – простые люди. Что там происходит, в деревне, укрытой этим жутким туманом? Таша шмыгнула носом, в котором предательски защипало.

Таша просидела взаперти до следующего вечера. Время тянулось как кисель. Пришла Миранда с тарелкой еды. Пока голодная принцесса налегала на невкусный суп, оставшийся после плотного обеда северных солдат, нянька, проклиная захватчиков, рассказала, что было приказано держать господ и слуг отдельно до тех пор, пока северные негодяи обустраиваются в замке лаПлава. Вскоре девушка снова осталась одна. «Что с нами будет? А главное, что все-таки стало с деревней? Этот страшный туман сожрал все, как голодный мертвяк…»

От тревожных раздумий девушку отвлекли легкие шаги за дверью и приглушенные, едва различимые голоса. Принцесса медленно отступила от окна и прислушалась. Голоса стали отчетливее, Таша прижалась ухом к замочной скважине. Говорила леди Локк:

– Все очень плохо, дорогая. Очень плохо! Эти свиньи захватили замок, а мы должны ютиться здесь теперь, как пленники. И где же хваленая поддержка Короля? Где она? Наследная принцесса пойдет на корм мертвецам!

Таша вздрогнула от услышанного, в виски ударила кровь, сердце забилось так громко, что, казалось, вырвется из груди.

– Не нужно, госпожа Локк, – голос леди Альтей дрожал, – не говорите так. Мы всей душой надеемся, что это слухи.

– Не слухи, – сердито перебила леди Локк. – Говорят, несколько дев уже были убиты. И эта жертва им необходима. Поверьте, принцесса сильно рискует.

– Господи, перестаньте, – всхлипывания леди Альтей заставили сердце Таши сжаться. – Все это ужасно… ужасно.

– Многое было сделано моим сыном ради нашей общей победы, вы же прекрасно понимаете, – грубо оборвала леди Локк. – Мой сын поразил черного мертвеца – одного из кошмарных вражеских демонов – с помощью рога единорога, бесценного и непобедимого средства против нечисти и нежити. Жуткая тварь скоро подохнет, и это будет лучшим подарком для Короля. Наша семья, хоть и являлась свободной, всегда поддерживала королевскую власть.

– Рог единорога? Немыслимо… – зашептала изумленная леди Альтей.

– О да, рискуя многим, мой Байрус приобрел сей артефакт на черном рынке…

Таша почувствовала, как покрывается холодным потом от страшной догадки: «На черном рынке приобрел? Да как бы не так!»

Девушка припала к двери еще сильнее, ловя каждое слово, а леди Локк между тем продолжала:

– …и поразил им одно из чудовищ. Жаль, только ранил, но мы подождем. И пусть бесовское отродье, грязный некромант, шипя от злости, скармливает ему девиц, все будет бесполезно.

– Но как же, как вы можете так говорить, – шептала рыдающая леди Альтей. – Наша девочка, принцесса умрет!

– Я все продумала, дорогая! Девочка интересна им, только пока невинна! Сегодня же мой сын Байрус, будучи ее названным женихом, овладеет ей. Не спорьте, все будет законно, в моей свите есть священник, он обвенчает их при первой же возможности…

Голоса удалялись. Таша медленно сползла по стене. Все хуже и хуже! С каждым днем. С каждым часом. Предавшись отчаянию, она в панике заметалась по комнате. Убийца единорога придет за ее девственностью… Боже, как это символично.

Пытаясь успокоиться, девушка уселась в углу и обхватила голову руками. Но ничего не приходило на ум: дверь заперта, а бежать некуда. Некуда! Даже если ей удастся вырваться – попадет на обед к ожившим трупам.

Таша с сомнением глянула на окно – под ним отвесная стена и камни. Прыгнуть? Нет, на это она не решится. Несмотря ни на что в сердце юной принцессы еще теплилось что-то… отдаленно напоминающее надежду.

Шаги за дверью снова вытащили ее из водоворота мыслей. Таша замерла и прислушалась.

– Если она испугается, не напирай, дай ей время, она еще ребенок! – давала указания Байрусу леди Локк. – Будь осторожнее – девчонка должна родить тебе наследника, а не умереть от потери крови. Но, если взбрыкнет, возьми ее силой.

– Но как быть? Лишать ее невинности до свадьбы? – глухой голос Байруса привел Ташу в ужас.

– Какая разница! Все равно тебе на ней жениться! – леди Локк раздраженно повысила голос. – Если северные узнают о свадьбе, то убьют ее сразу. Для них теперь каждая дева на счету. Поэтому я попрошу разрешения венчать вас уже после того, как дело будет сделано. Будь аккуратнее, не покалечь ее. Уговори, запугай смертью – не думаю, что она захочет быть разорванной зубами полуразложившегося зомби.

Таша опустилась на край кровати. Когда Байрус вошел, перед ним сидела перепуганная и дрожащая девушка, белая как смерть.

– Я все слышала, – прошептала Таша обреченно.

– Не бойся, принцесса, – Байрус, обычно обращавшийся к ней на вы, переменил тон. Он приблизился и сел рядом, прикоснулся своей могучей рукой к крепкому когда-то, а теперь заметно исхудавшему девичьему плечу, – я не дам им сделать это с тобой, поверь, – зашептал, настойчиво сжимая трясущуюся руку принцессы, – не дам, – притянул девушку к себе и попытался коснуться губами ее губ.

Таша вырвалась и отскочила в сторону.

– Не бойся! Я буду нежен, – Байрус подхватил ее на руки, – пойми, это ради твоей безопасности, просто доверься мне!

Он с силой прижал девушку к груди и прильнул губами к трепещущему лицу. Таша, пытаясь отстраниться, уперлась в него руками и, наконец, вырвавшись, затряслась еще сильнее.

– Не надо, пожалуйста, – она посмотрела на Локка умоляюще. Ее расширенные от ужаса глаза и дрожащие губы заводили навязчивого жениха все сильнее. – Я этого не хочу, лучше умру!

– Так надо, не сопротивляйся!

Байрусу уже порядком надоела эта игра. Он не привык возиться со слабым полом. Глупая упрямая девчонка начинала раздражать. Генерал уже понял, что, напугавшись до полусмерти, невеста, чего доброго, может и из окна сигануть, поэтому решил не терять времени и, прекратив уговоры, пошел в наступление. Повалив завывшую от ужаса принцессу на кровать, он накрыл ее своим мощным телом так, чтобы она не могла двигаться, и, распалившись, поцеловал в губы жарко и плотоядно.

Таша, чувствуя, как холодеет кровь и лопаются жилы на висках, рванулась из последних сил и вдруг взмолилась. Сама не веря, что говорит такое, зашептала тихо, чтобы голос предательски не сорвался. Это был последний шанс, девушка не могла его упустить:

– Подожди! Подожди, пожалуйста. Я не могу так, я принцесса! Не деревенская девка, которая довольствуется сеновалом. Я не могу… Меня и так лишают свадьбы, лишают мечты… – под мечтой она имела в виду свое, заветное. – Дай мне пять минут! В соседней комнате Миранда вымоет меня и уложит мои волосы… там еще платье! – Байрус хотел было возразить, но она опять горячо зашептала. – Мое белое подвенечное платье! Позволь мне надеть его для тебя! Я приду… сама…

Подумав, Байрус кивнул. Лишние полчаса – это, конечно, рискованно, но, напялив свое платье, девчонка, должно быть, станет сговорчивее. Он сел на кровать, размышляя, следует ли провожать принцессу к няньке, и его замешательство придало Таше уверенности и сил. Она сразу заметила, что Локк не запер дверь.

Оставив генерала в минутном раздумье, принцесса, сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег, величественно и гордо прошла к двери. Но едва ее нога коснулась холодного пола коридора, молодое и все еще сильное тело девушки разжалось, как пружина, дав энергию для последнего, спасительного рывка…

Рассекая спертый воздух темного прохода, Таша без оглядки понеслась вперед. Этот бросок, безумный и отчаянный, стал для нее последней надеждой. Девушка бежала, не слышав, как разом ахнули дежурившие у двери охранники, как с ревом бросился следом облапошенный Байрус.

Отключив разум и повинуясь одному лишь инстинкту самосохранения, принцесса неслась по замку. Промедление Локка дало ей фору. Шум погони остался позади. Она ловко нырнула в коридор, который пролегал над воротами и вел в западное крыло.

Таша сбавила скорость. За такое короткое время эта часть замка существенно переменилась. На стенах не было ни одного факела, кругом царил холод.

Зябко поеживаясь, девушка шагала вперед. Помня о наложенном северными запрете заходить в западное крыло, она огляделась вокруг. Тихо. И ничего не видно, совсем. Таша вслушивалась в гнетущую тишину, пытаясь унять волнение. Из огня да в полымя. «Кроме гоблинов и рыцарей тут наверняка гуляет стая оголодавших мертвяков», – подумала принцесса. А такое вряд ли могло успокоить. «Проберусь к потайному ходу и сбегу» – промелькнула в голове единственная здравая мысль.

Таша двигалась в полной темноте, вздрагивая от каждого шороха и вслушиваясь до боли в ушах. Пройдя еще немного, принцесса поняла, что заблудилась.

С трудом ориентируясь в непроглядном мраке, Таша по памяти шла в уже выбранном направлении, пока наконец не добралась до одного из западных залов. Зал оказался пустым, лишь один тусклый факел на стене освещал его, бросая по углам жуткие тени.

Девушка подняла глаза и обомлела. В конце зала, там, куда не дотягивался слабый свет, замер черный мертвец. Не зная, что делать, Таша неуверенно попятилась назад. Светящиеся глаза адского зомби тут же полыхнули углями, ноздри раздулись.

Принцесса в страхе остановилась. Мертвец выжидал, однако его напряженная поза и пылающий огнем взор говорили о том, что в любую секунду он может напасть.

Таша похолодела. Перед глазами мелькали картины вчерашней битвы: развороченные тела, высовывающиеся из них полуразложившиеся морды мертвяков, перемазанные кровью жертв; черный мертвец, стаптывающий конем и рвущий на куски солдат.

Поняв, что убежать не сможет, Таша вдруг вспомнила слова некроманта Ану, неуклюже вытянула руки вперед и умоляющим дрожащим голосом принялась уговаривать замершего в отдалении мертвеца:

– Нани, нани, наничка, деточка, уйди! Уйди, пожалуйста!

Услышав срывающийся голосок, ее противник резко переменился в лице и расхохотался.

– Нани? Вот я сейчас тебе покажу таких нани! – он гневно сверкнул взглядом и в один миг оказался рядом с принцессой. – Голову тебе оторву… за нани! Тьфу, – мертвец злобно плюнул на пол черной жижей.

– Прости, пожалуйста, не сердись! Прошу, прости, я не знала! Ты ведь господин Фиро? – Таша смотрела на него со страхом.

На удивление, грозный мертвый воин вблизи выглядел не так внушительно: он был с нее ростом или чуть выше. Пытаясь определить его возраст, принцесса отметила, что, возможно, перед смертью он был очень молод. Сейчас же трудно было что-то сказать точно: серая, местами отдающая в синеву кожа; ровные черные волосы до плеч, в нескольких местах побитые белыми прядями седины; темные круги вокруг желтых, подернутых мертвенной поволокой глаз, внешние уголки которых были опущены вниз, что делало его и без того мутный тяжелый взгляд усталым и больным.

Он говорил тихо, почти шепотом, и от этого холодела кожа…

– Зачем пришла? Жить надоело? – черные бездонные зрачки уставились на принцессу.

– У меня… то есть я… – замямлила Таша, судорожно собирая разбегающиеся мысли. – У меня тут одна проблема… И… и еще я кое-что знаю! – выдала она наконец.

– И что же? – мертвец угрожающе наклонил голову, отчего взгляд его стал еще мрачнее и туманнее.

– Я знаю, кто тебя ранил. И еще я – девственница! – очередью выпалила принцесса.

В глазах мертвеца читалось недоумение, он даже отступил на пару шагов.

– Вообще-то, меня ранил твой дорогой женишок, а что касается твоей проблемы… Я что, как-то должен ее решить? – он вопросительно уставился на девушку. – Думаю, ты обратилась не по адресу…

– Ой, господи! – Таша, резко покраснев, села на пол и закрыла лицо руками. – Я не то… И не о том… Стрелу, которая тебя ранила, Байрус сделал из рога единорога. А еще он хочет овладеть мной силой и сделает это, стоит мне выйти отсюда… Прошу, позволь мне остаться, и я помогу тебе.

– Поможешь мне? – Фиро задумчиво смотрел перед собой, его мрачный взгляд блуждал по древнему рисунку каменных полов. – Чего же ты хочешь взамен?

– Твоей защиты, господин! – девушка смиренно опустила глаза. – Только дева может совладать с единорогом. Я вытащу стрелу из раны, – она перевела дух, понимая, что сейчас решается ее судьба. – Я вытащу стрелу, только позволь мне остаться здесь до утра, а потом, когда дядя все узнает, он не даст меня в обиду. Я прошу… прошу… – Таша подняла на мертвеца растерянный взор, полный надежды и слез.

– Не врешь вроде бы, да и подсылать принцессу в качестве убийцы ко мне было бы слишком изощренно, – Фиро смотрел в упор выжидающе.

– Я не вру, – тихо подтвердила Таша, прислушиваясь к стуку собственного сердца и шумному дыханию. – Не вру. Я только что убежала от Байруса…

– Когда Ану тащил тебя на закорках по коридору, ты кричала, что Байрус твой жених, а теперь открещиваешься от него, как от чумы. – Фиро сдвинулся с места и обошел кругом, словно акула, сужающая кольца вокруг своей жертвы.

– Я испугалась, – оправдывалась Таша, разглядывая украшенные костяной резьбой рукояти мечей, торчащих из-за широких плеч мертвеца. – Байрус ужасный человек, он единорога убил…

– Убил единорога? В собственном лесу? Да он сумасшедший, – Фиро отошел от девушки и в раздумьях присел на край стола. – Ясно. Подойди.

Таша робко шагнула навстречу. От мертвеца пахло падалью, слабый сладковатый запах пугающе щекотал ноздри, наводя на воспоминания. Если бы там, в лесу, она знала…

– Ближе, – Фиро отстегнул перевязь с мечами, стянул через голову кольчугу и лег на стол.

Встав рядом, девушка с замиранием сердца рассматривала распластанное перед ней тело: мускулистый живот, широкие выступающие ребра и торчащие из-под грубого кожаного ремня кости таза.

В животе сбоку зияла страшная рваная рана, почерневшая, с синими краями. Таша отвернулась и сглотнула слюну, сдерживая тошноту.

– Я сейчас, подожди секунду, – голос предательски дрожал.

Принцесса безнадежно пыталась унять дрожь в руках.

– Вытащи застрявший наконечник, – сказал Фиро мягче. – Чего ты боишься?

Таша сделала глубокий вдох и аккуратно накрыла ладонью рану.

– Не больно? – спросила встревоженно.

– Я уже давно не чувствую боли. Почти.

Фиро, приподнявшись на локте, протянул руку и взял девушку за запястье. По телу Таши прошла ледяная волна, когда холодные пальцы будто стальным браслетом сжали ее кисть и заставили погрузиться в мертвую плоть. – Не бойся, – голос мертвеца стал тихим и хриплым.

– Говори со мной о чем-нибудь, – попросила девушка, пытаясь нащупать засевший внутри чужого тела предмет. – Я боюсь, что сейчас упаду в обморок! – перед глазами принцессы скакали белые искорки, а сердце предательски ухало, с грохотом проваливаясь в пятки.

– Твой Байрус, что, сплавил единорожий рог с металлом?

От резкого движения Ташиной руки Фиро поморщился. Видимо, что-то он все же ощущал.

– Не знаю, – ответила принцесса, пытаясь дышать ровно.

Наконец ее пальцы уперлись в обломок стрелы. Девушка сжала его и с силой потянула, отчего тело мертвеца вдруг пошло судорогой.

– Полегче, полегче! – «пациент» задергался на столе. – Эта дрянь там здорово засела.

– Терпи, – Таша собралась с силами и, неожиданно для Фиро, закрыла ему рот свободной рукой, а потом, не дав очухаться, резко рванула обломок наружу.

Мертвец завертелся на столе, выгнул спину и, запрокинув голову, приглушенно захрипел. Когда Таша отдернула руку от его перекосившегося рта, он взвыл от боли. В ужасе отскочив в сторону, принцесса швырнула на пол окровавленный наконечник и со страхом смотрела, как Фиро в агонии катается по столу. Наконец он затих, оставшись лежать на спине.

– Ты жив? – с сомнением спросила Таша, пятясь к двери и, видимо, еще не вполне осознавая абсурдность своего вопроса.

– Нет, – еле слышно ответил мертвец. – Давно уже нет.

Он медленно поднялся и, пошатываясь, пошел вдоль стола, опираясь на стулья. Из разорванного живота ручьями струилась черная густая жижа, перемешанная с кровью, такие же черные дорожки бежали от уголков губ, растекаясь по груди и шее.

– Иди сюда! – глаза мертвеца полыхали, как раскаленные угли, и Таша в страхе повиновалась.

Пальцы Фиро мгновенно сжались на ее плече, и он рывком прижал девушку к стене.

– Прости, принцесса, но что-то я проголодался, – пугающе прошептал он.

– И это твоя благодарность? – Таша сверлила его глазами, глядя в упор, прямо в темные колодцы расширившихся еще больше зрачков. – Сожрешь меня?

– Трудно справляться с инстинктами, тем более, когда основной инстинкт всего один – есть, – мертвец наклонил голову, внимательно разглядывая обреченное и измученное лицо своей жертвы. – Ничего не могу с собой поделать.

– А мне уже все равно, – обреченно ответила девушка, глядя на него пустыми глазами. – Я знала, на что иду, и не жалею об этом. Лучше умереть сейчас, чем терпеть боль и бесчестие потом.

– Не бойся, я буду нежен, – в голосе мертвеца слышалась издевка, а эти страшные слова Таша уже слышала от Байруса…

Принцесса вздрогнула и рванулась, но стальная хватка не ослабла, наоборот – в ту же секунду ледяное тело с силой вжало девушку в стену. Свободной рукой мертвец схватил Ташу за волосы, закинул ей голову и вонзился зубами в шею.

Таша вздрогнула от боли, электрическим разрядом пронзившей все тело. Но боль быстро ушла, а кожа онемела, словно покрылась коркой льда. Стальная рука наконец отпустила ее волосы и безвольно съехала на талию. Из прокушенной шеи, согревая, на грудь под корсаж заструились ручейки крови.

Все заполнил холод, не оставив место для страха. Девушка закрыла глаза, ощущая, как проваливается в темную яму, пустую и бездонную. Тело не слушалось, и Таша держалась на ногах лишь благодаря мертвецу, который прижимал ее к стене, не давая рухнуть на пол. Кровь утекала, отдаваясь в сердце глухими толчками и забирая с собой ужас и отчаяние. Холод успокаивал, накрывал лавиной безразличия.

Чувствуя, как мертвец вытягивает из нее остатки жизни, принцесса почему-то ощутила облегчение. Странное упоение укрыло ее с головой: словно ледяные волны катились по позвоночнику вниз, смывая границы между реальностью и забытьем. Теряя силы, Таша уронила голову на плечо мертвеца и обвила его шею руками, медленно проваливаясь в вечный сон.