Роана прижалась к обитой металлом двери, приложив ухо к ее прохладной поверхности, но смогла услышать лишь биение собственного сердца. В эти мгновения она мечтала иметь при себе хотя бы самое маломощное подслушивающее устройство своей цивилизации. Она не знала даже, сколько сейчас времени, но думала, что его прошло довольно много с тех пор, как те люди пришли за принцессой, оставив Роану одну-одинешеньку в узилище.

Лудорика уходила с ними охотно, по-видимому, страстно желая лицом к лицу встретиться со своим тюремщиком-родствен-ником, словно звуки королевского горна привели ее в неистовую ярость, переходящую все мыслимые границы. Роану не на шутку испугал ее уход, и, когда принцесса покидала их тюрьму, Роана думала о том, как ее спутнице удавалось сохранить хладнокровие.

Только это не поссорило их. С тех пор как Лудорика ушла, Роана смогла полностью оценить ситуацию и должным образом прикинуть все «за» и «против». У нее имелся единственный долг: выбраться из этого «сейфа» и возвратиться в лагерь. А принцесса указала ей на гору, которая смогла бы сыграть для нее роль проводника.

Однако сперва надо было убежать из этой комнатушки и, главное, не погибнуть при этом. Во второй раз она встала на колени и изучила засов. Разумеется, он был прост, как все древние вещи. Она сумела бы справиться с ним при помощи соответствующих инструментов. Но в ее драгоценном ремне не было ничего подходящего для этой цели, не говоря уже о «маскарадном» платье, надетом на ней (прелестные одежды, которые так восхитили ее, теперь были измяты и испачканы, а когда она надела их, они заставили с презрением подумать о нелепом комбинезоне). Ох как бы пригодился ей сейчас резак! Их с принцессой плащи лежали на койке. Роана вернулась к койке и провела руками по меху и ткани, и таким образом обнаружила в капюшоне Лудорики прочную металлическую проволоку, удерживающую мех на месте.

Она надорвала шов, впилась зубами в проволоку и стала медленно вытягивать ее за конец. Она тащила и тащила, пока не вытянула ее всю. И, держа ее в руке, вернулась к двери.

Вечерело. Солнце, разбудившее ее, ушло в сторону, и теперь длинные тени от холмов упали на стены двора. Ее комнатушка почти погрузилась во тьму. Когда тюремщики уводили принцессу, то принесли Роане тарелку с хлебом и сушеным мясом. Она с аппетитом съела все до конца. С тех пор Роана не видела и не слышала никого.

Девушка согнулась и прислушалась. Наконец до нее донеслись какие-то звуки. Но они доносились не за дверью, а скорее из внутреннего двора замка. Роана подбежала к окну. Она увидели оседланных и готовых к отъезду двурогов. Четырех человек и семерых животных. Фонари скудно освещали сгущающуюся тьму.

Из главного входа, расположенного прямо под ее комнатушкой, вышла группа из трех человек. Судя по одежде, один из них был Реддик; он выходил, крепко держа принцессу за запястье, хотя та, похоже, не сопротивлялась. Они направлялись к двурогам. Третий человек был одет в темное платье и плащ с поднятым до самого горла воротником; голову его закрывал остроконечный капюшон.

Он держал руки перед собой на уровни груди, а в них — что-то блестящее в свете фонаря. Когда они подошли к двурогам, он резко повернулся и оказался лицом к лицу с принцессой. И осторожно поднес к ее глазам то, что держал в руках. Тут же до Роаны донеслись его тихие слова, которые она так и не сумела разобрать.

Реддик поднял Лудорику на седло, где она спокойно уселась. Однако Реддик продолжал держать поводья ее двурога. Когда отомкнули засов на воротах и они выехали со двора, герцог по-прежнему управлял ее двурогом. Потом ворота за ними закрылись.

Роана могла лишь догадываться о том, что ей довелось увидеть. Очевидно, им удалось каким-то образом управлять принцессой. В прошлом Роана видела слишком много подобных сцен. Но как они добились этого (если не считать того, что это имело какое-то отношение к предмету, находящемуся у того человека), Роана понятия не имела. В любом случае Роану бросили на произвол судьбы, тем самым вынуждая ее вырваться на свободу.

Роана всегда очень тяжело переносила ожидание. Она нервно мерила шагами комнатушку, время от времени ударяя кулачками по своим тяжелым просторным юбкам. Слишком рискованно совершать побег в таком платье. Вероятно, в этой груде камней она могла бы отыскать более подходящую одежду.

В каморке не было лампы, и, как только в ней наступила кромешная тьма, Роана вновь опустилась на колени возле двери и начала осторожные манипуляции с проволокой. Подобная работа нуждалась в адском терпении. Ей пришлось полностью сосредоточиться на своих действиях во время работы. Наконец раздался щелчок, и сразу дверь немного приоткрылась, давая Роане возможность понять, что по другую сторону двери совершенно темно. Она выскользнула из своей темницы, осторожно закрыв за собою дверь. Девушка очутилась в маленьком вестибюле, в который вели еще две двери. За вестибюлем виднелась лестница. Роана услышала приглушенные голоса других обитателей здания, а звук приближающихся шагов громко прозвучал у нее в мозгу как сигнал тревоги.

Роана поспешно подошла к дверному проему напротив двери своего узилища. К ее великому облегчению, когда она толкнула дверь, та легко поддалась, и девушка оказалась внутри какой-то комнаты. Она осветила ее лучом излучателя и отметила, что эта комната ничем не отличается от той, которую она только что покинула. Она повернулась, чтобы внимательно осмотреть вестибюль через узенькую щель, оставшуюся между дверью и косяком.

Человек, появившийся в начале лестницы, был одет в такую же форму, как и люди, прискакавшие вместе с герцогом. В одной руке он держал поднос, на котором стояли блюдо и еще одна бутыль с водой. В другой руке покачивалась лампа.

Приблизившись к двери ее бывшей тюрьмы, он поставил лампу на пол и нашарил на своем ремне связку с несколькими большими ключами. Роана прицелилась из шокера прямо ему в голову и нажала на кнопку. Мужчина бесшумно упал на колени, а затем ничком повалился на пол.

Яростным движением подобрав юбки, Роана устремилась к нему. Мужчина оказался довольно щуплым, и ей не составило никакого труда волоком затащить его внутрь комнатушки. Бутыль упала на пол, большая часть воды вылилась, образовав небольшую лужицу, однако она поднесла бутыль к губам и выпила все, что в ней осталось, затем схватила с тарелки кусок черствого хлеба и мясо и, быстро проглотив пищу, поставила тарелку внутрь и вышла, не забыв закрыть на замок за собой дверь.

Затем она вернулась в другую комнату, где обнаружила комод с целой грудой одежды, в беспорядке сваленной в одном из его ящиков. Ей надо было поскорее избавиться от нескончаемого количества юбок, чтобы передвигаться без труда! Одежда из комода скверно сидела на Роане, ибо ее владелец явно был выше нее ростом и на несколько десятков фунтов тяжелее. Но она натянула на себя плотный жилет, предварительно затянув на талии свой драгоценный пояс, подвернула рукава по длине своих рук, после чего оторвала нижнюю часть от юбки, чтобы запихнуть материю в сапоги, которые были велики ей на два размера. В ящике комода она обнаружила одну из шапок-капюшонов, позволяющих оставить открытым только лицо, и подвязала ее под самым подбородком. Свою уже ненужную одежду она швырнула в ящик комода.

Лампа по-прежнему стояла на полу возле двери ее бывшей темницы, и Роана разозлилась на себя, что чуть не забыла про нее. Наверное, было бы благоразумным прихватить ее с собой. С шокером наготове в одной руке и с лампой — в другой Роана подбежала к лестнице и посмотрела вниз. Внизу она увидела еле освещенный зал. Она услышала звуки голосов и запах стряпни, хотя этот запах не вызвал у нее особого аппетита. Пока удача сопутствовала ей. Если так будет продолжаться и впредь, ей остается только играть свою роль до конца. То есть решиться на отчаянную авантюру.

Несмотря на все ее старания не шуметь, спускаясь по лестнице, она не могла ничего поделать с сапогами, издающими глухие топающие звуки. Роану тревожило каждое движение внизу. Если ей придется уходить через те зарешеченные огромные ворота... Но, безусловно, есть какой-то путь попроще! Она бы рискнула перебраться через стену, если придется!

Нижняя зала вела к открытому сводчатому проходу. Справа от девушки виднелась крепко закрытая дверь, которая, как она надеялась, открывалась во внутренний двор замка. Роана задула лампу, поставила ее на каменный пол и направилась к этой закрытой двери. С необычайной осторожностью она сняла с крюков перекладину, запирающую дверь, каждую секунду опасаясь, что ее заметят из залы впереди, расположенной за аркой. Там за столом восседали пятеро мужчин и ели. Шестой то и дело ходил взад и вперед, принося едокам свежую пищу и выпивку. Роана некоторое время подержала тяжелую перекладину, потом прислонила ее к стене и дернула дверь на себя.

В помещение с силой ворвался свежий ночной воздух, ударив Роану в лицо и разряжая духоту, царящую в зале. Роане достаточно было мгновения, чтобы проскользнуть наружу и закрыть за собой дверь. А теперь... Она задержалась в тени, чтобы как следует изучить внутренний двор замка. Слева от нее возле стены по-прежнему стояла карета. Затем шли конюшни, поскольку до Роаны донесся терпкий запах двурогов.

Хотя она очень внимательно осмотрела верхушку стены и башню, возвышающуюся неподалеку от нее, но не заметила ни одного часового. Однако даже не рискнула подумать о том, что его не существует вовсе. Ее внимание опять сосредоточилось на карете. Если она стоит совсем рядом со стеной, то почему бы не воспользоваться ею как лестницей, чтобы взобраться наверх? А как же ей спускаться затем вниз? Для этого ей понадобится веревка. Чем же плохи вожжи? — подумала Роана. Они выдерживают и не такие нагрузки. И девушка быстро направилась к карете.

Взобраться на сиденье возницы оказалось достаточно просто. Роана присела на корточки, выискивая взглядом часового на стене. Но не увидела ничего, кроме темной громады башни с несколькими тускло освещенными оконцами. А темнота была достаточно густой, чтобы скрыть от постороннего глаза крышу кареты.

Она снова соскочила на землю и нащупала вожжи. Они достаточно свободно болтались на хомуте, и Роана очень осторожно (из опасения, что ее услышат или заметят) соорудила из вожжей нечто намного более прочное, чем просто веревку, которая запросто выдержала бы ее вес. Свернув свое изобретение в толстый клубок, она положила его на плечо и снова отыскала облучок кареты.

Встав на облучок, Роана увидела перед собой совершенно гладкую стену. Без единой выбоины. Она поняла, что, даже стоя на облучке, ей не удастся дотянуться до верха стены. Какое-то мгновение Роана почувствовала себя полностью сбитой с толку, но быстро взяла себя в руки и как следует осмотрела козлы и облучок. Затем заглянула в карету и увидела мягкое сиденье, которое она вытащила через окошко кареты и, поставив его на попа, прислонила к стене. Вот только сумеет ли она сохранить равновесие, оказавшись на самом верху этого шаткого сооружения?

Она запрокинула голову. Эта проклятая стена наверху!.. А что это еще за штука? Ну, конечно же — шест для штандарта! Один из двух. Второй находится на противоположной стороне ворот. Сейчас ночь, и поэтому флаг спущен, однако сам шест являл собой превосходную и надежную опору... если она просто-напросто допрыгнет до него.

Роана стояла на облучке, видя перед собою своеобразный, но весьма неустойчивый мост из мягкого сиденья кареты. Она раскрутила над головой вожжи и бросила их в воздух. Они перекинулись через стену со звуком, показавшимся ей раскатом грома. Однако они свободно свисали с другой стороны стены, а наверху обмотались вокруг шеста для штандарта.

Роана подумала, что ей нужно поторапливаться и как можно быстрее добраться до свисающего с другой стороны конца, прежде чем «мост» из подушки вывалится из-под ее ног. Она сжалась подобно пружине и прыгнула, левой рукой схватившись за конец одних вожжей, а правой — за другой.

Она оказалась совершенно права, опасаясь падения сиденья; именно это и произошло. Но не прежде того, как она ухватилась за конец вожжей, перекинутых через стену. К счастью, подушка лишь немного накренилась, иначе она осталась бы висеть вдоль стены, удерживая себя на вытянутых руках. Связав вместе оба конца вожжей, Роана, кряхтя, взобралась на край стены, с трудом поверив в то, что ей удалось совершить такой опасный трюк.

Спускаться с другой стороны стены оказалось намного легче. И как только она достигла земли, то собрала вожжи и обвязала вокруг своей талии. Пригодятся, подумала она, разглядывая острую вершину, едва вырисовывающуюся во тьме. Именно о ней рассказывала ей Лудорика. Теперь эта вершина станет для Роаны опознавательным знаком. В том же направлении бежала дорога, не какая-нибудь скрытая среди деревьев и кустов тропинка, а широкая и отчетливо видимая дорога прямо через лес. Роана решила, что ей лучше пойти по этой дороге, ибо в любую секунду она может укрыться в придорожных кустах в случае приближения встречного путника.

Дорога не была изрыта глубокими колеями, поэтому идти по ней было довольно легко. Девушка шла, немного пригнувшись, чему научилась много лет назад. Ее душа ликовала. Ей удалось выбраться из темницы, и теперь у нее есть план! Разумеется, первым делом ей надо дойти до лагеря, если он еще на месте. Если дядя Оффлас уже узнал, что случилось... о том, что искатели Ко роны могут быть совсем рядом с их находкой...

Мысли Роаны то и дело менялись. А как же быть с принцессой? Куда увез ее проклятый герцог Реддик и с какой целью? Вне всякого сомнения, Лудорика отправилась с ним под принуждением, хотя садилась на двурога и выезжала из ворот с таким видом, будто ничего не произошло.

У Лудорики свои проблемы, а у Роаны — свои. И совершенно другие. И снова Роана остановилась, озадаченная. Почему все время, проведенное с принцессой, казалось Роане таким важным и значительным? Почему Роана помогала ей, как только могла? А теперь — почему она испытывает странное ощущение, как будто где-то в глубине ее души оборвалась какая-то невидимая нить?

Неужели все, чем она занималась последние несколько дней, то есть сам факт ее пребывания вместе с принцессой, неблагоразумно и неосмотрительно (с точки зрения Службы)? И почему, когда их дружеское общение прервалось, наследница королевского престола Ревении подпала под какое-то странное влияние? В то время как сама обладала необычайной силой внушения?! Может быть, дело здесь в ней самой, в ее характере и темпераменте, который заставил стать более восприимчивой к постороннему внушению?

Роана довольно много знала о различных видах связей, коммуникаций, воздействий, контроля, а также знала, как их испытывали как на механизмах, так и на живых людях; и все это делалось для того, чтобы узнать, что подобного рода воздействие, возможно, существует на Клио и, вполне вероятно, что это и есть часть тайны этой планеты. Роана вспомнила, что в некоторых очень древних цивилизациях, и даже в ее собственном далеком прошлом, перед тем как покинуть родную планету, чтобы проложить путь к тысячам других миров, бывали времена, когда короли были также и священниками, облаченными божественной властью от рождения.

Допустим, что те, кто ставил на Клио опыты, попробовали пользоваться подобными воспоминаниями, предоставляя избранным ими фамилиям управлять мистическими силами, при помощи которых они привязывали своих подданных к себе вечными узами? Но, с другой стороны, каким образом сумел Реддик или другие мятежники отыскать себе приверженцев или осмелиться самим выступить против такого влияния?

Те, кто сделали Клио испытательным полигоном для проверки собственных теорий, ни за что не пожелали бы иметь вялое, инертное или отсталое общество. Возможно, что некоторое влияние не могло оказываться на лиц, не уступающих им по своему общественному положению, либо это влияние срабатывало только на определенный период времени... скажем, когда монарх находился в смертельной опасности. Или... Роана уже начинала путаться во множестве вероятных ответов.

Но смогла бы она, в свою очередь, указать на подобное внушение, чтобы противостоять обвинениям, выдвинутым против нее дядей Оффласом и Службой? Конечно, они были бы рады узнать о Клио все, что можно. И если имело место такое воздействие, то это запросто может удостоверить любой грамотный психотехник. Но сначала нужно добраться до лагеря и при этом надеяться, что местные дела не вынудят дядю Оффласа отдать приказ к отлету.

Сейчас Роана больше всего сожалела о том, что не взяла с собой передатчик. Почему она так поступила? Почему... Наверное, на ее мышление воздействовали! Чтобы она боялась, что ее выследят ее же собственные люди!

Роана отрицательно покачала головой. С каждой пролетающей секундой она все больше и больше не могла разобраться в своих собственных действиях. Разумеется, ответ заключался в том, что следовало избегать местного населения Клио, чтобы избежать воздействия на свой разум, которое в далекие-далекие времена передали избранным местным жителям люди, скончавшиеся в незапамятные времена. И сделали они это, чтобы проверить свои теории.

Дорога, по которой она шла, сделала поворот, затем — еще один. Но она ни разу не отклонялась заметно в сторону от горы, которую Роана сделала своим опознавательным знаком. Поэтому девушка упорно держалась своего пути. Ее совершенно не беспокоило, что она путешествует ночью; по крайней мере она ни разу не услышала человеческих голосов. До нее доносились лишь звуки дикой природы, поскрипывания деревьев, шорох кустарников, приглушенное уханье птицы и еще какие-то странные звуки, как будто кто-то постоянно убегал от нее. Полная луна своим серебряным светом ярко освещала ей дорогу.

Роана достигла места, где дорога сворачивала от ее опознавательного знака резко на север. Ее пересекал быстроводный ручей. Теперь проводником Роаны может стать стремительно бегущая вода. Вероятно, в некоторые сезоны ручей разливался в полноводную реку, но сейчас Роана видела на обоих берегах вымытые водою участки, покрытые гравием и песком. И она решила использовать ближайший к ней берег как новую дорогу. Дважды она вспугивала каких-то животных, пришедших на водопой. Одно из них, несмотря на свои внушительные размеры, оказалось очень пугливым, ибо при виде Роаны животное забило копытами и с диким ревом убежало прочь. На всякий случай Роана вытащила шокер. Вдруг ей повстречается на пути какой-нибудь более отважный зверь?

Очень скоро она заметила в грязи глубокие следы знакомых копыт. Она не сомневалась, что в этом месте прошли двуроги, причем много. То тут, то там она замечала сломанные ветки, и это говорило ей о том, что здесь пробирался отряд всадников. Они шли в том же самом направлении, что и Роана. И хотя девушка довольно слабо ориентировалась в лесу, она догадалась, что следы копыт совсем еще свежие.

Неужели это тот самый отряд, с которым уехала Лудорика? Если это так, то у Роаны еще больше причин скорее добраться до лагеря и предупредить дядю. Они могли бы обеспечить охрану лагеря при помощи искажателя. Но слишком частое использование подобного рода защиты не только истощило бы батареи, но и смогло бы пробудить смутное подозрение у людей, которые бессознательно сбиваются со следа, причем в который уже раз. И эти люди — довольно опытные следопыты. Да, безусловно, это может вызвать у них подозрения. Если не сказать большего...

Наверное, Роана больше всего боялась только одной вещи: снова встретиться с принцессой. Поскольку Роана уже для себя решила, что Лудорика имеет полное право потребовать у нее помощи как вполне естественное действие! Роана пребывала в полной растерянности. Ведь она также обязана предупредить дядю Оффласа и Сандара об опасности, даже несмотря на то что они не уступили ей раньше, когда принцесса попала в их руки. Но ведь тогда Лудорика находилась под воздействием шокера...

В лунном свете ночь выглядела очень красиво. Она словно делилась на белое и черное, а тени деревьев имели заостренные концы, напоминающие копья. Вдруг Роана остановилась и положила руку себе на голову. Она ощутила легкий дискомфорт. Она уже знала, что это — первое предупреждение искажателя. Только потом она осознала, что сталось бы с ней, если бы столкнулась с этим своего рода оружием лицом к лицу. С собой у нее не было защиты, а искажатель оказал бы на нее такое же действие, какое оказывает на того, кого надо полностью лишить мужества или совершенно сбить с толку. Роана лишь могла надеяться, что искажатель послужит ей своего рода и предупреждением, и гидом. Поэтому она взяла себя в руки, чтобы как можно ближе подойти к тому, к чему ей очень не хотелось приближаться.

Она не успела сделать и нескольких шагов, как заметила следы копыт, говорящие о том, что в этом месте всадники свернули, оставив после себя множество сломанных кустов. Роана догадалась, что отряд был вынужден быстро ретироваться. Разумеется, они тоже угодили в поле действия искажателя. Тем не менее Роана четко придерживалась своего пути, хотя и замедлила шаг. Нападение произошло без всякого предупреждения. Из ночной тьмы змеею выскользнула петля, молниеносно обвила ее чуть повыше груди и сразу же крепко затянулась на ней, прежде чем Роана успела осознать, что с ней произошло. У нее не осталось времени воспользоваться своим оружием, ибо ее руки были прижаты с обеих сторон, а затем чье-то тяжелое тело упало на нее, придавив девушку к земле.

Затем она почувствовала некоторое облегчение, поскольку нападающий поднялся с нее, однако ее все еще сдерживал чей-то крепкий захват, из которого она никак не смогла бы высвободиться. Потом ее резко подняли на ноги и повернули лицом к отряду, состоящему из трех человек. Четвертого она не видела, потому как он остался за ее спиной.

В свете луны она узнала главного из ее захватчиков, и у нее чуть не перехватило дыхание, прежде чем ей удалось выкрикнуть его имя:

— Полковник Имфри!

— Кто ты? — Он подошел ближе и вперился ей в лицо. Она увидела, как от изумления изменилось выражение его лица.

— Леди Роана! Но как... как вы... подождите, а где же принцесса? Немедленно освободить ее! — И вопрос, и команда прозвучали сразу же один за другой. Она почувствовала, как чьи-то сильные руки отпустили ее плечи, а веревка, сковывающая руки, упала на землю.

— Где принцесса? — снова спросил полковник, протягивая ей руку, чтобы помочь обрести равновесие после падения.

— Она уехала из замка с Реддиком.

— Какой еще замок? Где? — Ей показалось, что хватка опять усилилась, словно из нее собирались вытряхнуть правду.

— Дайте мне отдышаться, — тихо попросила Роана, решив на этот раз стараться не попадать в затруднительное положение.

— Разумеется. — Хватка опять ослабла. — Прошу прощения, леди. Но если Реддик захватил ее высочество...

Она коротко рассказала полковнику все, что смогла. Хотя она не сумела назвать тюрьму, из которой бежала, но вспомнила, как принцесса называла имя Фамслау. Остальное же, о чем Роана поведала полковнику, касалось уже того времени, когда она наблюдала за отъездом принцессы.

— Они надели ей на голову магический шар, воздействующий на разум, — резко произнес полковник. — А эта карета с гербом Рехлинга... черт подери! Я уверен, что он вел двойную игру, пользуясь ее безоговорочным доверием к нему! Теперь они могут направляться только в одно-единственное место — на поиски Короны. А вам, леди, известно, где оно находится. Вы можете отвести нас туда. Но по дороге с нами случилось нечто странное... Двое суток мы блуждали по лесу и никак не могли приблизиться к опознавательному знаку, о котором сообщила мне принцесса. Однако нам необходимо немедленно отравиться туда, иначе Реддик воспользуется принцессой, чтобы претендовать на трон, а после сможет делать с ней все, что пожелает...

— Нет! — вскричала Роана, вырываясь из его рук.

— Нет? Что вы имеете в виду? — Казалось, что ее слова застали его врасплох; он смотрел на нее, как на человека, который может просто помочь Лудорике.

— Нет, я не поеду с вами! — У Роаны все еще был шокер. Она выстрелила из него, и двое мужчин, стоящие рядом с полковником, завертелись на месте, словно две юлы, а затем отскочили от Роаны на несколько шагов.

Они пошатнулись, но не упали. Тем не менее Роана решила, что этого заряда вполне достаточно, чтобы удержать их в подобном состоянии до тех пор, пока она не уйдет. Она бросилась вперед, прямо в поле действия искажателя, шатаясь из стороны в сторону под его сбивающим с толку воздействием, но оставаясь при этом хозяйкой своего тела. Так она с трудом пробивалась вперед, туда, где полковник и его люди ни за что не смогли бы преследовать ее. Во всяком случае, она верила, что это так. И у нее не оставалось времени, чтобы оглянуться назад.

Ветки хлестали ее по лицу. Она прикрывала его рукою, но ветки больно ударяли ее по щекам, словно удары хлыста. Но она протискивалась вперед через излучение искажателя, которое должно было сбить ее с толку окончательно. Она изо всей мочи старалась расчистить себе путь, чтобы добраться до безопасной зоны, находящейся за энергетическим барьером. Пусть Лудори-ка и ее верный слуга полковник сами ищут способ избавиться от всех своих проблем; она же больше не собирается играть в их трижды проклятые игры!