Что-то изменилось в комнате — или это потемнело у меня в глазах? Я прикрыл глаза руками и задумался, глаза ли меня подводят или здесь что-то не так? Потому что это появившееся марево вполне могло быть порождением сильных эмоций, и любой человек, обладавший хоть какими-то задатками эспера, легко мог определить, каких именно — это были вкус, запах и прикосновение страха. Не нашего собственного страха, а страха того города, что нервно пульсировал вокруг нас, как огромный испуганный зверь.

 Мне захотелось убежать из этой комнаты, из этого дома, из этого города в безопасность «Лидиса» и спрятаться в раковине корабля Вольных Торговцев, бывшего моим домом, от этого страха, граничащего с ужасом. Но я остался сидеть, где сидел, руки мои спокойно лежали на коленах, и я продолжал наблюдать за своими собеседниками и вслушиваться в щелкающие звуки речи людей из города Хартума планеты Тот.

 Их было четверо. Двое из них были священники преклонного возраста. Дорогие фиолетовые накидки, которые они так и не сняли, несмотря на жару в комнате, говорили об их принадлежности к высшим слоям местного духовенства. Темная кожа лиц, бритые головы и оживленно жестикулирующие руки согласно древней традиции были окрашены в желтый цвет. Каждый ноготь на пальцах закрывался металлической пластинкой, украшенной драгоценными камнями. Даже в приглушенном свете комнаты камни мерцали, вспыхивали и переливались, когда их пальцы привычно рисовали в воздухе символы общения со своим Богом.

 Их сопровождали официальные представители правителя Хартума. Они расположились за столом напротив нашего капитана Урбана Фосса, полностью предоставив ведение переговоров священникам. Руки их постоянно находились рядом с оружием на поясах — словно каждую минуту они ожидали, что распахнется дверь и в комнату ворвутся враги.

 Нас было трое с «Лидиса» — капитан Фосс, суперкарго Джел Лидж и я, Крип Ворланд, самый младший в этой компании Вольных Торговцев. О Вольных Торговцах говорят, что они не могут жить без Космоса и его бесконечных звездных дорог. Действительно, эта бесконечность расстояний и столь же бесконечная свобода наших передвижений составляли весь смысл нашей жизни. Мы были скитальцами так долго, что, похоже, превратились в новую расу человечества. Нам было наплевать на все эти внутрипланетные и даже межпланетные интриги, хотя порой мы оказывались втянутыми в них. Впрочем, это случалось достаточно редко. Опыт — жестокий учитель. Он научил нас держаться как можно дальше от политики.

 Я сказал, что нас было трое. Я ошибся — нас было четверо. Стоило мне опустить руку, как пальцы прикасались к жесткому взъерошенному меху глассии. Она сидела рядом с моим стулом и гораздо острее, чем я, ощущала тревогу, сгустившуюся вокруг нас.

 Посторонний, взглянув на нас, решил бы, что около меня сидит обыкновенная глассия с Йиктора. Черный густой мех, венчик жестких серо-белых волос на голове в виде короны, тонкий и длинный, как все ее тело, хвост, большие лапы с узкими и острыми, как кинжалы, когтями. И все-таки это была не глассия. В теле животного жила душа Майлин. Раньше она была Лунной Певицей Тэсса. Она обрела эту оболочку, когда ее настоящее тело было разбито и умирало. Ее собственный народ приговорил Майлин остаться в нем, пока она не заслужит прощение. Это было жестокое наказание. Те, кто приговорил ее, считали, что она нарушила законы своего народа.

 Йиктор в пору Луны Трех Колец — все случилось именно тогда, чуть больше планетарного года назад, и навсегда теперь впечатано в мою память. Я не забуду ни одной мелочи, связанной с тем временем. Майлин спасла меня. Спасла мою жизнь, но не тело, которое было у меня, когда я приземлился на Йикторе. То тело давно «умерло» и вынуждено скитаться среди звезд, пока однажды непопадет в огненные объятия одного из солнц и не сгорит дотла.

 Тогда-то у меня и появилось второе тело. Оно было на четырех лапах, охотилось, убивало, лаяло на Сотру — луну Йиктора. Оно оставило в моей памяти странные воспоминания о мире, полном запахов и звуков. А сейчас у меня уже третья оболочка, очень похожая на мое первое тело, но все же отличающаяся от него. Это последнее тело сохраняет бесчисленные воспоминания прошлого. Воспоминания постепенно проникают в мое сознание, и тогда мой привычный, обыденный мир «Лидиса» (который я знаю с самого рождения) начинает казаться мне незнакомым и странным. Мое прошлое не узнает его. И все-таки я остаюсь Крипом Ворландом, независимо от внешней оболочки (ныне ею служит тело Маквэда из рода Тэсса). Это двукратное переселение моей души совершила Майлин, и за это она заключена теперь в тело зверя, ходит на четырех лапах и сидит рядом с моим стулом. И, честно говоря, я очень рад, что она осталась со мной.

 Сначала я был человеком, потом барском, сейчас я — Тэсса. Частицы каждого облика неразрывно смешались в моем сознании. Поглаживая жесткий хохолок Майлин, я слушал, смотрел и вдыхал в себя воздух, пропитанный не только запахами, характерными для домов Хартума, но и эмоциями его обитателей. Я умею улавливать чужие мысли. В этом нет ничего необычного — многие Торговцы обладают подобным даром. Но я знал, что у Маквэда, как представителя расы Тэсса, это чувство развито намного сильнее. Поэтому меня и пригласили на переговоры. Мои руководители решили использовать меня как эспера, чтобы как можно лучше понять тех, с кем нам пришлось общаться.

 Гораздо более чувствительная, чем я, Майлин тоже должна была помочь нам проанализировать полученную информацию. Фосс использует наш отчет, когда станет принимать решение. А решение это должно быть принято очень быстро.

 «Лидис» приземлился здесь четыре дня назад с грузом порошка палма, получаемого из бурых водорослей Гавайки. В обычное время этот порошок был бы продан храмам, использующим его в качестве горючего для вечнопылающих ритуальных огней. Торговля эта не особенно прибыльна, но, как говорится, жить можно. К тому же в обмен (если расположить к себе священников) можно заполучить что-нибудь из сокровищ Нода. А они стоят очень дорого в любом внутреннем мире.

 Планеты Тот, Пта, Анубис, Сехмет и Сет вращаются вокруг звезды Амон-ра. Из этой пятерки Сет расположена слишком близко к солнцу, чтобы на ней могла появиться жизнь, а Анубис представляла собой безжизненную ледяную пустыню. Оставались Тот, Пта и Сехмет. Все они были исследованы, а две — частично колонизированы несколько поколений назад переселенцами с Земли. Но только оказалось, что они не были первыми.

 Наш народ поздно вышел в космос. Мы это обнаружили уже во время первой галактической экспедиции. Оказывается, существовали расы, империи, которые возвысились, распались и исчезли задолго до того, как наши предки обратили свой взор к небу, чтобы узнать природу звезд. Куда бы мы ни прилетали, везде встречали следы этих других людей — в основном, не поддающиеся изучению. Мы назвали их «Предтечами», считая, что это представители какой-то единой великой расы. Мы тогда еще многого не знали и не понимали. И только гораздо позже мы убедились, что существовало и существует множество галактических империй и множество рас, путешествующих в бесконечном времени и пространствах. Да и теперь мы знаем лишь ничтожную часть их.

 На планетах звезды Амон-ра люди отыскали немало древних следов этих межзвездных скитальцев. Но до сих пор все еще не было установлены истоки и генезис расы, которая здесь когда-то процветала: покорила ли она только систему звезды Амон-ра, или же была отдаленной ветвью еще не классифицированной галактической цивилизации. В пользу последней гипотезы говорила необычность и древность найденных на здешних планетах «сокровищ», над которыми священники чуть ли не с первых дней появления установили строжайший контроль.

 Каждый народ имеет своих богов, свои управляющие силы, порождаемые какой-то внутренней потребностью верить в существование чего-то сверхъестественного, чего-то высшего. В некоторых цивилизациях эта вера выродилась в религии страха и тьмы с кровавыми жертвоприношениями, безжалостностью и неумолимостью служителей ужасных культов. В других — просто признают существование души и обходятся без всяких формальных ритуалов. Но во многих мирах, как, например, в этом, боги сильны, а их служители почитаются непогрешимыми и стоят намного выше светских правителей. Поэтому Торговцы ведут себя очень осторожно в подобном мире, где много храмов и священников.

 Система Амон-ра была колонизирована беженцами с Веды. Они сбежали от всеобъемлющей разрушительной религиозной войны. Поэтому, конечно, с самого начала всем здесь заправляли церковные иерархи.

 К счастью, они не были фанатиками и не боялись неизвестного. В некоторых мирах артефакты древних цивилизаций просто уничтожались как дьявольские изделия. Но здесь некий дальновидный высокопоставленный священник в первые же дни очень быстро сообразил, что эти останки обладают немалой ценностью, которую можно использовать с большой выгодой. Он объявил все эти находки собственностью Бога. Было решено, что они должны храниться в храмах.

 Когда Торговцы установили контакт с Тотом (поселение на Пта было слишком мало для космических визитов), им предложили для продажи ничтожную часть этих сокровищ. Но даже эта мелочь оказалась настолько ценной, что Торговцы зачастили сюда, хотя здесь не было больше никакого другого товара, способного заинтересовать внешний мир.

 Во время первой продажи им предложили самые незначительные предметы, почти крохи. Наиболее же ценные вещи использовались для украшения храмов. Но и этого было вполне достаточно, чтобы сделать путешествие далеко не бесполезным для Вольного Торговца, хотя подобная выгода не привлекала крупную компанию. Торговое пространство нашего народа довольно ограничено. Мы живем на самой окраине торговой зоны галактики, и крупные Компании сюда почти никогда не залетают.

 Так что торговля с Тотом стала для нас обычным делом. Но время на корабле течет не так, как на планете. Между нашими визитами здесь проходили годы, и за это время могут произойти огромные перемены в любой сфере жизни — политической и даже физиологической. И когда на этот раз «Лидис» совершил посадку на Тоте, мы обнаружили здесь серьезные перемены. Напряженное бурление общественной жизни, которое мы сразу же почувствовали в городах планеты, предвещало начало социального хаоса. Постепенно мы начали разбираться в происходящем. Правительство и религия — долгое время правившие совместно — впали в противоборство.

 Полгода назад в горной стране на запад от Хартума появился новый пророк. Так бывало уже не раз, но раньше тем или иным способом служителям храмов удавалось нейтрализовать их влияние без существенных волнений. На этот раз духовенству пришлось защищаться более серьезно. Из-за их самодовольства и самоуверенности, укрепившихся за долгие годы незыблемого правления, они с трудом справились с первыми трудностями.

 Как это иногда бывает, одна ошибка приводила к другой, гораздо более серьезной, и это происходило до тех пор, пока правительство Хартума не оказалось в опасности. Одержав над священниками ряд побед, восставшие почувствовали уверенность. Здешнее дворянство, как правило, неплохо относилось к духовенству. За долгие годы их интересы так переплелись, что теперь было очень сложно отделить их друг от друга. Но, как и в любом обществе, всегда найдутся недовольные. Небольшая часть дворянства (среди них попадались даже члены древнейших фамилий) считала, что имеет меньше, чем хотелось бы. Предвидя возможность извлечь для себя выгоду из происходящего, они объединились с мятежниками.

 Искрой, которая разожгла пламя восстания, послужила попытка вскрыть один из тайников с сокровищами. В нем оказалась заключена и неизвестная таинственная инфекция, быстро убившая всех, кто участвовал в той операции. Болезнь стремительно распространилась дальше, унося жизни многих, не имевших никакого отношения к этому делу. Объявившийся священник-пророк стал внушать недовольным, что эти сокровища от дьявола и должны быть безоговорочно уничтожены.

 Он взвинтил толпу, разбудив в ней жажду разрушений, призывая уничтожать монастыри, в которых тоже хранятся сокровища. Только тогда власти зашевелились. Но вирус насилия уже проник в народ. Восстание ширилось, находя сторонников среди тех, кто хотел изменить существующее положение вещей.

 Обычно там, где действуют вековые и, казалось бы, незыблемые законы, власти часто не осознают серьезности местных бунтов. Однако среди духовенства все же нашлось несколько человек, согласившихся, хоть и с неохотой, выехать для увещевания восставших. Но эти попытки обернулись лишь никому не нужной говорильней.

 Теперь на планете полыхала первоклассная гражданская война, и, как мы уже успели понять, правительство чувствовало себя весьма неуверенно. Поэтому и была организована эта секретная встреча в доме местного правителя. «Лидис» на этот раз привез не очень ценный груз. И мы хорошо знали, что если однажды Вольный Торговец может позволить себе совершить невыгодную поездку, то следующий раз повлечет за собой продажу корабля за долги Лиге.

 Для Вольного Торговца остаться без корабля равносильно гибели. Мы не знаем иной жизни — оседлое существование на планете для нас тюрьма. Даже если удастся устроится на какой-либо другой корабль, нам придется начинать все сначала, и почти нет шансов выкарабкаться к самостоятельности. Для молодых членов экипажа, вроде меня (я был всего лишь помощником суперкарго), еще оставалась кое-какая надежда добиться большего. Но и нам на первых порах пришлось бы отчаянно сражаться даже за наши низшие места. Для капитана же Фосса и других офицеров это означало бы полное поражение.

 Таким образом, хотя мы и узнали о событиях на планете уже через полчаса после приземления, сразу мы не улетели. Пока оставалась хоть какая-то надежда окупить поездку, мы предпочитали не спешить со взлетом, хотя и были уверены, что не найдем здесь рынка сбыта для нашего груза. Фосс и Лидж поспешили связаться с духовенством. Но вместо того, чтобы, как обычно, организовать открытую встречу, они пригласили нас сюда.

 Судя по всему, положение у них было настолько критическим, что они не стали тратить время на официальные приветствия, а сразу перешли к делу. Наконец-то после всех неудач, которые преследовали «Лидис», у нас появился товар, которым мы могли выгодно торговать — безопасность. Безопасность не для тех людей, которые сидели с нами в зале и даже не для их владык, а безопасность для самых ценных сокровищ планеты. Нам предложили как можно скорее погрузить их на «Лидис» и вывезти в безопасное место.

 Это уже превратилось в традицию — как только начинались волнения, верхушка духовенства улетала на планету Пта. Там в свое время построили огромный неприступный храм, стены которого были сложены из местных необычайно твердых минералов. Именно там они и собирались спрятать ценности храмов. А «Лидис» должен был перевезти бесценный груз.

 Когда капитан Фосс спросил, почему они не используют свои собственные транспортные корабли (спросил вовсе не потому, что отказывался от их предложения), у них уже был готов ответ. Во-первых, их корабли летают на твердом топливе и пилотируются автопилотом, а экипаж их состоит из одного или двух техников. Отправлять сокровища на таком корабле весьма рискованно. При неполадках в управлении, которые случались довольно часто, сокровища могут быть потеряны навсегда. Во-вторых, на «Лидис», корабль Вольных Торговцев, можно положиться. Такова репутация Вольных Торговцев. Действительно, все знают, что, однажды связав себя обещанием, мы свято держим слово. Не использовать такое предложение было бы глупо.

 Священники сразу же заявили, что если мы согласимся на их условия, они не сомневаются, что груз будет доставлен. И не один груз, а по меньшей мере два или три. Если восставшие не захватят город в ближайшее время, священники будут продолжать отправлять свои сокровища до тех пор, пока это возможно. Но самые ценные вещи они отправят первым кораблем. Они хорошо нам заплатят, и именно это было предметом обсуждения на встрече. Не то, чтобы у нас были какие-то особо спорные вопросы. Но человек никогда не станет Торговцем, не умея, в зависимости от обстоятельств, четко и точно определять цену своих услуг. В настоящее же время у нас была монополия на то, что мы могли предложить.

 За последние десять дней правительственные войска потерпели два серьезных поражения. И хотя королевская армия продолжала упорно защищать дорогу к городу, было ясно, что ей долго не продержаться. Фосс и Лидж знали об этом. Кроме того, существовала опасность восстания в самом Хартуме. Три других города уже сдались восставшим. Их агенты сумели проникнуть за стены города и поднять там бунт. Как сказал один из священников, это похоже на буйное помешательство, передающееся от одного человека другому.

 «Тревога!»

 Мне не нужен был этот мысленный сигнал от Майлин, так как я и сам почувствовал зловещее сгущение темноты. Мысль о том, что экстрасенсорными способностями обладали явившиеся на переговоры священники, я решительно отбросил — мы бы давно знали об этом. Эта аура страха почти наверняка была вызвана действиями неизвестного нам, но явно одаренного противника. Тем не менее, я не чувствовал никакого четко выраженного воздействия.

 Я пошевелился. Лидж быстро взглянул на меня, уловив мое мысленное предупреждение. Члены команды «Лидиса» доверяли мне и хорошо знали, что когда я вернулся на корабль в обличий Тэсса, мои эсперные способности стали намного больше, чем были до того.

 — Считайте, что мы договорились.

 Как суперкарго, Лидж принимал окончательное решение. В таких ситуациях его слово было важнее слова капитана. Торговля была главной и единственной его обязанностью.

 Священники после его слов успокоились, но атмосфера в комнате оставалась напряженной. Майлин снова коснулась моего колена, почему-то на этот раз она не захотела говорить со мной мысленно. Только после этого я заметил, что хохолок на ее голове уже не топорщится. Я вспомнил, что знаком злости или ощущения опасности у глассий был ровный хохолок, лежащий на лбу. Поэтому я сам послал мысль на поиск, пытаясь разобраться, где таится опасность.

 Прямое чтение мыслей невозможно без взаимного согласия участников. Но на эмоции настроиться достаточно легко, и я тут же обнаружил нечто такое, что заставило меня непроизвольно взяться за рукоять станнера. На некотором расстоянии ощущалась угроза, куда более сильная, чем атмосфера беспокойства в комнате. Еще труднее было определить, была ли эта угроза направлена натех, кто нас собрал здесь, или опасности подвергалась наша команда.

 Священники ушли первыми. У них была охрана. У нас ее не было. Фосс посмотрел на меня.

 — Что-то неладно, не как обычно, — прокомментировал он.

 — Нас ждут там серьезные неприятности, — я кивнул на входную дверь. — Большие, чем мы ожидаем.

 Майлин поднялась, положила передние лапы мне на плечи и подняла голову так, чтобы заглянуть мне прямо в глаза. Ее мысль сразу передалась мне в мозг: «Нужен разведчик. Разреши мне пойти первой».

 Мне не хотелось разрешать ей. Здесь она была совершенно чужой и сразу же привлекла бы внимание. В ситуации, когда пальцы лежат на спусковом крючке, это может спровоцировать атаку."Ты не прав!"

 Она уже прочитала мои мысли.

 «Забываешь, что уже ночь. А я знаю, как сделать ночь другом».

 Чуть помедлив, я приоткрыл дверь, и она выбежала на улицу. Холл был весьма плохо освещен, и я в очередной раз удивился тому, как умело она использовала сумерки для прикрытия. Она исчезла раньше, чем я осознал это.

 Фосс и Лидж присоединились ко мне. Капитан проворчал:

 — Очень напряженная атмосфера. Чем быстрее мы отсюда вылетим, тем лучше. Как долго продлится погрузка?

 Лидж пожал плечами:

 — Это зависит от размеров груза. В любом случае мы должны сделать все, чтобы подготовиться к его приему.

 Он включил передатчик на запястье и отдал приказ на корабль, чтобы выгружали порошок и освобождали место под груз. Это было одним из наших условий, и священники вынуждены были согласиться. Они позволили нам самим рассчитать, что именно и сколько мы возьмем у них, и, когда груз уже будет переправлен на Пта, самим отобрать причитающуюся нам часть сокровищ. Хотя обычно Торговцы вынуждены брать то, что им дают.

 Один за другим мы вышли на улицу. По просьбе Фосса встреча проходила за стенами города. Мы не хотели рисковать, пересекая границу Хартума. Но я чувствовал, что не успокоюсь, пока не вступлю на трап «Лидиса».

 Наша встреча началась в сумерках, сейчас уже стояла ночь. Даже сюда доносился тревожный гул города.

 И вдруг…

 «Берегись!»

 Предупреждение Майлин прозвучало в моем мозгу отчетливей, чем крик.

 «Бегите к воротам!»

 Майлин послала сигнал такой силы, что даже Фосс принял его, мне не пришлось передавать его другим. Мы бросились к воротам вслед за Фоссом, который расчищал нам путь.

 У стены, к которой мы бежали, завязался настоящий бой. Звучали выстрелы, хрипло кричали люди, раздавался грохот какого-то орудия. К счастью для нас, на этой планете технология не достигала уровня лазеров и бластеров. У них было старое стрелковое оружие, производившее сильный грохот. Но нас могли убить и этим оружием не хуже, чем бластером. Наши же станнеры не убивали, а только вызывали обморок.

 Фосс нажал кнопку станнера, я и Лидж сделали то же самое, превращая узкий поражающий пучок в широкую полосу. Такая стрельба быстро истощает заряд, но в подобной ситуации у нас не было иного выбора. Нам необходимо было расчистить дорогу впереди.

 — Беги направо!

 Команда Фосса была лишней. Лидж уже метнулся в одну сторону, я в другую. Мы спешили. Нам надо было подойти как можно ближе к противнику, чтобы наша атака прошла более эффективно. Затем в дверном проеме я заметил Майлин. Она неслась ко мне, готовая присоединиться к нашему последнему натиску.

 — Огонь!

 Мы выстрелили одновременно, без разбора сметая всю эту сражающуюся толпу и врагов, и друзей, если таковые у нас имелись среди воевавших. Люди беспорядочно метались и падали, а мы попытались уйти, перепрыгивая через неподвижные тела, неуклюже распростершиеся около ворот. Но сами ворота все еще были закрыты, и мы тщетно наваливались на них.

 — Рычаг! В охранке… — Фосс уже задыхался. Майлин опять исчезла. У нее, скорее всего, больше не будет человеческих рук, но лапы глассии тоже кое-чего стоят. В следующее мгновение она показала нам, как можно их использовать. Почти сразу створки ворот раздвинулись, пропуская нас вперед.

 Мы бежали так, как будто все дьяволы неба вселились в наши ноги. В любой момент оружие сражавшихся могло быть направлено на нас. У меня появилось неприятное ощущение между лопатками, я почти физически ощущал, как туда ударяет пуля…Однако нам повезло. Мы благополучно добежали до трапа, сулившего безопасность. Все четверо, включая Майлин, с невероятной легкостью бежавшую рядом со мной, влетели на «Лидис». Едва мы проскочили открытый люк, как услышали лязг металла и поняли, что наши вахтенные закрыли вход на корабль.

 Фосс прислонился к стене у трапа и перезарядил свой станнер. Стало ясно — с этого момента нам надо быть готовыми защитить себя и корабль.

 Я посмотрел на Майлин:

 «Ты знала, что у ворот будет бой?»

 «Не совсем. Кто-то в темноте подбирался к нам и хотел вас схватить. Они собирались помешать вывозу сокровищ, но пришли слишком поздно. Бой у ворот спутал их планы».

 Фосс не понял нашего мысленного разговора, и я объяснил ему, о чем мы говорили. Он стал очень серьезен.

 — Мы согласились вывезти их сокровища, но пусть они сами доставят их сюда. Ни один член экипажа не покинет корабля.