Глава 4
МАЯК
Четверо рейнджеров пересекли обгоревшую землю и остановились в тени высокого скального выступа. Солнце садилось, посылая красные и желтые копья света с западного края света. Но песок и камень по-прежнему излучали жар.
Джексен, Дальтр и Смит ждали их, сузив глаза от блеска металлических бортов «Звездного пламени». Стояли они рядом, как бы ожидая... Чего? Нападения? На лице офицера-оружей-ника пролегли угрюмые морщины. Он был человеком средних лет, но раньше все его движения были пластичны. Картр заметил, что у Джексена поседели виски. И вдруг с некоторым удивлением понял, что в золотые дни Службы Джексен вообще не находился бы в космосе. Он давно уже занял бы административный пост в одном из портов флота. Есть ли до сих пор у Патруля такие порты? Уже пять лет Картр не бывал ни в одном.
— Ну, чего вы хотите от нас? — взял на себя инициативу Джексен.
Но Картр не проявил ни малейшего смущения или испуга.
— Необходимо, — инстинктивно он обратился к формальной речи, которую слышал в детстве, — нам необходимо обсудить положение. Взгляните на корабль... — Ему не потребовалось указывать на разбитый корпус. Никто и так не мог оторвать от него взгляда. — Неужели вы искренне думаете, что его можно оживить? Последний полет мы начали недоукомплектованными. А те запасы, что мы растягивали на месяцы, кончились. Нам остается лишь одно: мы должны снять с корабля оборудование и разбить лагерь в местности...
— Именно такую болтовню мы и ожидали услышать! — выпалил Дальтр. — Вы все еще должны выполнять приказы, хотя и произошло крушение!
Этот горячий ответ произнес не Джексен. Джексен, волевой, резкий, поглощенный Патрулем, приказами, традициями — он не был ослеплен и оглушен всем этим.
— Чьи приказы? — спросил Картр. — Командор не в состоянии отдавать приказы. Вы приняли команду, сэр? — прямо спросил он у Джексена.
Покрытая загаром кожа офицера не могла побледнеть, но лицо его стало старым и несчастным. Губы его растянулись, зубы оскалились в зверином рычании гнева, боли или раздражения. Прежде чем ответить, он вновь взглянул на разбитый корабль.
— Это убьет Вибора... — говорил он с трудом.
Картр оградился от сложных эмоций, разрывавших его рецепторы. Он мог облегчить боль Джексена, присоединившись к остальным, отказавшись поверить, что старая жизнь кончена. Может, Служба искалечила их всех, рейнджеров, так же, как экипаж, возможно, им нужна уверенность приказов, обычных обязанностей, даже когда все это превращается в мертвый груз.
Сержант отсалютовал.
— Даете ли вы разрешение на подготовку к оставлению корабля, сэр?
На мгновение он напрягся: Джексен резко повернулся к нему. Но офицер не схватился за бластер. Напротив, плечи его обвисли, морщины на лице углубились.
— Делайте, что хотите! — Он пошел за скалу, и никто не последовал за ним.
Картр начал распоряжаться.
— Зинга, Рольтх, выведите аэросани, возьмите двухдневный запас. Топливо — в главном баке. Потом отправитесь к водопаду и разобьете там лагерь. Рольтх, вы приведете обратно аэросани, и мы перевезем командора и Мириона.
Они съели безвкусные продукты своего рациона и принялись за работу. Немного позже к ним присоединился Джексен. Он печально и молча принимал участие в их работе. Картр с благодарностью передал ему ответственность за сбор и подготовку оружия и боеприпасов. Рейнджеры держались в стороне от членов экипажа: им хватало работы в собственном помещении и при подготовке исследовательского оборудования. Пилотируемый Рольтхом, для которого во тьме было светло как днем, аэросани за ночь слетали к водопадам, перевезя раненых, все еще бессознательного Спина и различное оборудование.
Единственная луна повисла в ночном небе. Все обрадовались ей. Она восполняла слабый свет их переносных фонарей. Они работали с короткими перерывами, пока над пустыней не занялся яркий рассвет. Именно в последний час работы Джексен сделал самую важную находку. Он залез в разбитую рулевую рубку и громко позвал. Все собрались, отупевшие от усталости.
Горючее — целый запасной комплект обойм. Все округлившимися глазами смотрели, как офицер вытаскивает их в коридор.
— Нужно спрятать. — Джексен тяжело дышал. — Нам могут очень понадобиться аэросани.
Картр вспомнил высоту водопада, кивнул.
И вот, несмотря на эту находку, когда Рольтх вернулся в следующий раз, они погрузили комплект в аэросани и велели Рольтху не возвращаться более к кораблю. Они поедят, проспят самое жаркое время наступающего дня и пойдут пешком, неся на спине личное имущество.
Солнце встало, когда они собрались маленькой группой у скал. Сине-черная тень разбитого корабля упала на три могилы в песке. Джексен обветрившимися губами прочел традиционные слова прощания. Памятник они не стали возводить — много лет «Звездное пламя» будет служить памятником своему экипажу, пока не проржавеет и не превратится в пыль.
Потом они последний раз легли спать в опустошенном корабле. Когда Филх разбудил Картра, тому показалось, что он лег лишь несколько минут назад. Однако приближался закат. Сержант вместе с остальными проглотил сухой рацион. Потом без разговоров все надели рюкзаки и двинулись по пустыне, направляясь к скальным образованиям, которые Картр подметил накануне.
Скоро наступила ночь, освещаемая полной луной, и они не включали фонариков. Это хорошо, угрюмо подумал сержант: вряд ли есть надежда снова зарядить их. Поскольку они шли не вдоль реки, а прямо через пустыню, вскоре они вышли на гладкий участок дороги. Картр позвал Джексена.
— Дорога! — впервые депрессия оставила офицера. Он опустился на колени, провел рукой по древним блокам и включил фонарь, чтобы лучше видеть. — Не очень много видно. Должно быть, ею давно не пользовались. Вы можете проследить?..
— Со следоискателем на аэросанях — да. Но стоит ли? У нас мало горючего.
Джексен устало поднялся.
— Не знаю. Запомним на всякий случай. Возможно, это ниточка, но я не знаю... — Он погрузился в угрюмые размышления, но на следующей остановке заговорил со следами прежнего энтузиазма: — Дальтр, вы мне рассказывали о том, как приспособить заряды дисраптера к аэросаням.
Его помощник с готовностью поднял голову.
— Да, для этого нужно... — Через три слова он погрузился в такую путаницу терминов, как будто говорил на языке другой галактики. Джексен был специалистом в своей области и следил за тем, чтобы его помощники знали гораздо больше, чем необходимо для выполнения простых обязанностей. Дальтр все еще продолжал свои объяснения, когда они пошли, и офицер-оружейник шел с ним рядом, слушая, время от времени вставляя вопрос, после которого язык Дальтра начинал работать с удвоенной энергией.
Они не сразу углубились в холмистую местность. Три дня спустя умер Мирион и был похоронен на небольшой поляне между двумя высокими деревьями. Филх и Зинга прикатили с берега большой камень, а Рольтх ручным дисраптером нанес на камень имя, родной мир и ранг того, чье тело вечно будет лежать под камнем.
Вибор не разговаривал. Он ел механически, вернее, разжевывал и глотал то, что Джексен и Смит клали ему в рот. Большую часть времени он спал, не проявляя никакого интереса к происходящему. Старое разделение на рейнджеров и экипаж, пропасть между регулярными патрульными и менее дисциплинированными исследователями сокращалась по мере того, как они вместе работали, вместе охотились, ели незнакомое мясо, орехи и ягоды. Пока их прививки продолжали действовать. А может, они еще не съели ничего ядовитого.
На следующее утро после похорон Мириона Картр предложил, чтобы они перебрались в более гостеприимную местность за водопадом. Джексен не возражал. При помощи аэросаней они перевезли имущество к пункту на милю выше их первой базы. Оттуда Филх повел аэросани с Вибором и Джексеном на открытую местность, а остальные, разобрав имущество, двинулись пешком.
Первым шел по мелким бассейнам вдоль скалистого берега Зинга: у него действовали обе руки, а у Картра — лишь одна здоровая. Дальше шли сержант, Дальтр, Спин, Смит, замыкал колонну Рольтх. Утренний воздух был свеж. Прохладно, но это приятная прохлада. Картр поднял голову, ловя ветер, глубоко вздохнул. Смог «Звездного пламени» остался далеко в прошлом. Картр обнаружил, что нисколько не жалеет об этом. Если они обречены провести здесь всю оставшуюся жизнь, какая удача — найти такой мир!
Он попытался, отгородившись от окружающих, вступить в мысленный контакт с местной жизнью. Красноватый зверек с пышным хвостом некоторое время сопровождал их по ветвям деревьев, издавая трещащие звуки. Зверек был любопытен и совершенно не боялся.
Птица, а может, насекомое, пролетела в воздухе, взмахивая крыльями. Еще одно животное вышло из убежища примерно в ста футах прямо перед ними. Большое, почти такое же, как коричневый рыболов на реке, которого они видели в первый день. Но это животное было желтовато-коричневатого цвета, двигалось неслышно, как тень, пробираясь среди скал уверенно и высокомерно. Оно присело, прижимаясь животом к камню, и следило за подходившими глазами с узкими вертикальными зрачками. Кончик его хвоста дергался. Зинга остановился, пропустив вперед Картра.
Высокомерие — высокомерие и любопытство — и еще слабый начинающийся голод, без страха или осторожности. Зверь начинал рассматривать их как пищу...
Картр видел, как шевельнулись мышцы под густой шерстью, когда животное медленно двинулось вперед. Оно было так прекрасно в своей удивительной дикой свободе, что Картр захотел побольше узнать о нем. Он установил контакт, нащупал путь в чужой мозг.
Голод забыт, любопытство оказалось сильнее. Животное село на задние лапы. Только дергающийся кончик хвоста выдавал его легкое беспокойство.
Не поворачивая головы, Картр отдал приказ:
— Сверните немного влево, обогните ту скалу. Оно не нападет на нас сейчас...
— Почему бы не подстрелить его? — ворчливо спросил Спин. — Все это глупости: «Не убий! Не убий!» В конце концов, это всего лишь животное...
— Заткнись! — Смит слегка подтолкнул товарища. — Не вмешивайся в дела рейнджеров. Вспомни, если бы они не вступили в контакт с пурпурной летающей медузой перед нападением зеленых, эти дьяволы уничтожили бы нас всех без предупреждения.
Спин проворчал что-то, но свернул влево. Смит, Дальтр и Рольтх последовали за ним, последним шел Зинга. Картр оставался, пока последний член отряда не миновал лесного зверя. Тот неожиданно зевнул, обнаружив грозные клыки. Потом остался сидеть неподвижно, полузакрыв глаза, гладя им вслед. Картр ушел последним. Животное колебалось, следовать ли за ними. Любопытство двигало его вслед за путниками, голод заставлял заняться охотой. Наконец голод победил, животное скользнуло в рощу за скалами, и контакт прервался.
Эта встреча удивила и слегка обеспокоила Картра. Он легко вступил в контакт, сумел убедить животное, что они не пища и не опасны. Но установить более тесные отношения не удалось. Ничего похожего на случай с пурпурной медузой. Рассчитывать на помощь здесь не приходится. Лесной зверь дик и независим, он совершенно не подчиняется чужой воле. Если вся местная жизнь такова, горстку выживших ждет еще большее одиночество.
Люди или по крайней мере представители высшей формы жизни — не зря они построили дорогу для транспортировки грузов — когда-то жили здесь. Они жили здесь долго, и их было много, иначе дорога не пролегала бы через пустыню. И все же ни у одного живого существа не сохранилось ни воспоминания, ни даже инстинктивного страха перед человеком. Давно ли исчезла раса, построившая дорогу? Куда она исчезла? Картр жаждал вернуться к дороге со следоискателем на аэросанях и пройтись вдоль нее: как бы она ни была погребена, следоискатель все равно отыщет. И дорога приведет к городу, лежащему где-то в начале или в конце ее.
Города... Города обычно расположены по краям больших континентальных масс, где есть возможность передвижений по морю, или в стратегических точках речных долин. На этой планете есть моря. Картр снова пожалел о гибели записывающей аппаратуры: после крушения все наблюдения, сделанные с орбиты, стали недоступны. Может быть, если они свернут сейчас на восток... или на запад, то выйдут к морскому берегу. Только куда сворачивать — на восток или на запад? Он только раз бросил беглый взгляд на экран, и ему показалось, что они приземляются на большой континент. До ближайшего берега могут быть сотни миль. Сможет ли дорога служить проводником?
Картр обещал себе, что, как только закончится устройство базы, он выяснит, о каком источнике горючего говорили Джек-сен с Дальтром. На аэросанях можно исследовать гораздо большую площадь, чем пешком. И если начать с дороги...
Рольтх остановился и оглянулся.
— Ты счастлив?
Картр понял, что напевает.
— Я думал о дороге... о том, чтобы пойти вдоль нее...
— Да... меня она тоже занимает... дорога. Но что это нам даст? Ты искренне веришь, что мы сможем найти людей... или хотя бы отдаленных их родственников?
— Не знаю...
— И мой ответ таков же. — Рольтх передернул плечами, чтобы лучше разместить тяжесть рюкзака. — Если мы чего-то не знаем, то должны узнать. Желание узнать, что там, за холмами, привело нас в рейнджеры. Мы привыкли к таким поискам. Признаюсь, что такая экспедиция дала бы мне гораздо больше радости, чем ползание по этой дикой местности, согнувшись под грузом, как будто мы карликовые пфф с высших островов Фальтхара!
Им потребовалось почти два дня, чтобы пешком добраться до лагеря, разбитого Филхом и Джексеном. Здесь их уже ждали шалаши из веток, горел костер, а запах жареного мяса превратил их усталую походку в бодрую ходьбу.
Ровная скальная поверхность опускалась в мелкий ручей — прекрасная посадочная площадка для аэросаней. В конце площадки лежали материалы, сплавленные по реке. Джексен нашел дикое зерно, уже созревшее, и набрал кисловатых плодов с деревьев на опушке леса. Картр решил, что человеку прожить здесь нетрудно. Он подумал о временах года. Существует ли между ними резкая разница? Неизвестно. Вообще почти ничего не известно! Времена года не имеют значения, когда посещаешь планету ненадолго... Но теперь... Им так много необходимо узнать... И придется узнавать на опыте и ошибках.
Картр вытянулся у огня, перечисляя в уме все, что необходимо будет сделать. Он так глубоко задумался, что вздрогнул, когда Рольтх коснулся его плеча. Ночной мир принадлежал Рольтху, он был бодр, как звери, которые сейчас бродят в лесу.
— Идем! — он прошептал это слово так настойчиво, что Картр вскочил на ноги. Он быстро оглянулся. Остальные лежали вокруг костра в спальных мешках, спали или дремали. Сержант тихо выбрался из освещенного круга.
— Что?.. — но он не закончил. Рольтх предупреждающе сжал ему руку.
Руку Рольтх не убрал и повел Картра во тьму.
Они поднимались по склону, который становился все круче. Деревья стали тоньше и совсем исчезли. Они оказались на освещенной луной площадке. На вершине холма фальтхарианец повернул сержанта лицом к северу.
— Подожди! — напряженно сказал он. — Следи за небом!
Картр уставился в ночную тьму. Ночь была ясная, звезды образовывали знакомый и незнакомый рисунок. Картр подумал и о других солнцах и мириадах планет вокруг них.
На горизонте слева направо пронесся желто-белый луч. Он исходил из какого-то пункта на севере и устремлялся в небо. За три секунды он совершил полный оборот. Картр считал. Через 60 секунд луч снова вспыхнул и прошел тем же курсом. Маяк!
— Давно?..
— Я увидел его впервые час назад. Появляется очень регулярно.
— Это маяк, сигнал... но для кого? И кем он управляется?
— Ему не обязательно кем-то управляться, — задумчиво сказал Рольтх. — Вспомни Тантор...
Тантор, закрытый город. Двести лет назад его жители заболели странной болезнью. Да, Картр хорошо помнил Тантор. Однажды он пролетал над огромным куполом, внутри которого помещалась вечная тюрьма ради безопасности всей галактики. Картр видел древние машины, занимающиеся своими делами в городе, где не осталось ни одного живого существа. У Тантора тоже были маяки, и их крик о помощи автоматически устремлялся в небо и тогда, когда руки, установившие эти маяки, давно превратились в прах. За этими холмами может находиться другой Тантор. Это объяснило бы загадку прекрасной, но пустынной местности.
— Попроси прийти Джексена, — сказал наконец Картр. — Но не буди остальных.
Рольтх исчез, и сержант остался один, глядя на луч, возникающий через равные промежутки. Присматривает ли кто-нибудь за маяком? Может, это крик о помощи? Нужна ли она еще? А может, это сигнал звездным кораблям, которые никогда не прибудут?
Он услышал, как покатился сдвинутый ногой камешек. Приближался офицер.
— Что случилось? — нетерпеливо спросил Джексен секунду спустя.
Картр не повернулся.
— Смотрите на север, — сказал он. — Увидите!
Луч описал дугу на горизонте. Картр услышал удивленный вздох, почти приглушенный вскрик.
— Это какой-то сигнал, — продолжал сержант. — Он автоматически посылается...
— Из города! — добавил Джексен.
— Или порта. Но... помните Тантор?
Ответом служило молчание.
— Что вы предлагаете делать? — спросил спустя несколько секунд Джексен.
— Вы обсуждали с Дальтром возможность использования зарядов дисраптера в аэросанях. Это возможно?
— Можем попробовать. Однажды это было сделано, и Дальтр знает как. Допустим, возможно. Что тогда?
— Я возьму аэросани и исследую это.
— Один?
Картр пожал плечами.
— Можно взять еще одного. Если это мертвый город, как Тантор, мы не посмеем исследовать его слишком тщательно. И чем меньше людей рискует, тем лучше.
Офицер подумал. Снова волна недовольства достигла Картра. Он догадался, о чем думает Джексен. Сигнал впереди может означать звездный порт, возможность найти пригодный к полету корабль, возвращение к знакомой жизни офицера Патруля. И, во всяком случае, это обещание цивилизации, пусть даже груды развалин, где человек сможет найти убежище.
Рейнджерам лучше быть терпеливыми с такими людьми, как Джексен. То, что для них означало свободную и правильную жизнь, для него лишь возможность возврата к привычному. Если Джексен даст волю своим эмоциям, он побежит к аэросаням и ринется к маяку. Но Джексен подавил это желание. Он не Спин.
— На рассвете займемся аэросанями, — пообещал офицер. Картр двинулся вниз по склону. — Я ненадолго останусь здесь.
Ну, что ж, Рольтх обходит окрестности лагеря всю ночь. Он проследит, чтобы с Джексеном ничего не случилось. Картр в одиночестве вернулся к костру. Забравшись в спальный мешок, он закрыл глаза и попытался уснуть. Но и во сне желто-белый луч маяка продолжал манить и вызывать беспокойство.
Джексен выполнял свои обещания. На следующее утро Дальтр, Спин и офицер-оружейник сняли самый большой дис-раптер и осторожно извлекли из него блок питания. Сейчас в их руках была неожиданная и ужасная смерть, поэтому они работали медленно, снова и снова проверяли каждое реле и соединение. Потребовался целый день напряженной работы, и все же они не были уверены, что аэросани полетят.
Перед самым закатом Филх занял кресло пилота. Аэросани поднялись рывком. Потом выпрямились и полетели более ровно: Филх постепенно учился справляться с мощным потоком энергии. Машина долетела до реки, повернула, полетела назад. Учитывая, кто сидел за рулем, можно было сказать, что посадка была очень осторожной. Не вставая, Филх сказал Джексену:
— У него теперь мощность гораздо больше, чем раньше. Надолго ли ее хватит?
Джексен провел грязной рукой по лбу.
— Не знаю. Что говорилось об этом в отчете, Дальтр?
— Энергия большого дисраптера привела крейсер на базу за три световых года. Потом установку разобрали. Они не знали, на сколько ее еще хватило бы.
Филх кивнул и обернулся к Картру.
— Ну, мы готовы и ждем. Когда взлет, сержант?
