Глава 6
Почти независимо от сознания рука Джоктара продолжала двигаться, собирала снег, скатывала его в плотный, твердый комок. У Джоктара не было нормального детства, но он инстинктивно изобрел оружие, которое дети Земли использовали в туманном прошлом. Он продолжал скатывать снежок, перебрасывая его из руки в руку. А потом бросил с мастерством опытного метателя ножа.
Снежок ударился о купол с треском, похожим на звук выстрела из бластера. Один из грабителей, вооруженный ворпом, выбежал наружу и залег за санями в ожидании нападения.
Теперь не только дрожь земли предвещала приближение прыжковых салазок. Слышался натужный рев двигателя и скрип снега и льда под гусеницами. Человек в засаде за санями резко свистнул, появился второй, тоже вооруженный, и зигзагом пересек открытое пространство перед куполом. Очевидно, грабители предпочитали сражаться, а не отступать, и это решение удивило Джоктара.
Появился третий преступник и тоже занял укрытую позицию. Внешне, когда наконец показались салазки, купол выглядел как обычно. Его поджидал человек в дверях, с символами компании на одежде. Один из членов экипажа салазок выбрался из кабины.
Возможно, его насторожил вид саней. Он крикнул и протянул руку к бластеру. Но тут. же повернулся и упал в снег: его подстрелил снайпер из укрытая. Длинная молния.— ворп в действии — прошлась по основанию прыжковых салазок, расплавив металл и превратив машину в металлолом. Такая же молния ударила по кабине, расплавив ствол пушки, которая только собиралась открыть стрельбу.
Джоктара восхитило мастерство грабителей. За несколько минут после удара снежка о купол они уничтожили транспорт противника и увеличили количество своих пленных. Он с интересом ждал их следующего хода.
Унесли раненного бластером, второму приказали выйти из кабины и тоже увели в купол. Похоже, никакой разгрузки в этот раз не должно было быть. Грабители проверили грузовой отсек салазок, вытащили из него два ящика и погрузили на сани.
Джоктар тем временем следил за грабителем в костюме компании. Этот человек, встав на цыпочки, притронулся к оставленному предупреждением землянина следу, потом повернулся и принялся осматривать местность. Джоктар прижался к земле: ему показалось, что его могут увидеть. Но грабители занялись куполом, увеличивая свою добычу на санях.
Солнце успело уже высоко взойти, когда работа была кончена и пленников вывели и поставили у поврежденных салазок. Работников компании — они были без меховых одежд — привязали к машине, а меха бросили так, что до них было не дотянуться. Затем люди с ворпами направили оружие на купол. Мощные лучи разрезали прочный материал стен на куски. Теперь и салазки, и это убежище компании придется списать.
— По справедливости, копатели, — отчетливо услышал Джоктар голос предводителя грабителей, — вас следовало бы сжечь. Если бы ситуация поменялась на противоположную, вы бы так и поступили с нами. Но мы дадим вам шанс. Освободитесь, и сможете добраться до соседней норы, если, конечно, она к тому времени будет еще существовать. И передайте Энсону Бергу, что скоро никаких нор к востоку от гор не останется.
Ответом было нечленораздельное ворчание. Двое грабителей подхватили тросы и потащили санки по направлению укрытия Джоктара.
Он ждал слишком долго, чтобы теперь уйти. Теперь его предало тело, оцепеневшее от слишком долгого ожидания на холоде. Стараясь скрыться, он бросился в кусты. И тут же в ответ ударил луч ворпа.
Спасло его; как и при столкновении с кошкой-медведем, то, что шуба оказалась велика. Джоктар ошеломленно попятился, ощущая острую боль в руке и груди. Он катался в снегу, пытаясь смягчить эту боль, и выкатился на открытое пространство.
Послышались крики, треск сухих ветвей. Джоктар застонал: от боли в плече кружилась голова. Он с трудом встал, в глазах потемнело. Он в ловушке в углублении, полном снега.
Левая рука, весь левый бок бесполезны. Но в правой руке он сжимал силовой топор. Над ним рука в мехах отвела ветки кустов. Джоктар оскалил зубы, зарычал, как зверь, и поднял топор, готовясь к последней схватке.
— Вот он!
Джоктар поднял топор чуть выше, и от боли у него перехватило дыхание. Он бросил топор, увидел, как оружие вертелось в воздухе и выбило бластер из руки противника.
Джоктар прислонился к стене углубления. Набрал в руку снега и потер им лицо, надеясь, что холодная влага поможет преодолеть слабость, от которой темнело в глазах.
— Еще один копатель? — Тень ворпа упала на его лицо и тело. — Давайте посмотрим на него.
Его грубо вытащили. Джоктар прикусил губу, чтобы не закричать от боли. Но когда его вытащили из углубления, постарался удержаться на ногах. Один из грабителей был замаскирован под работника компании, но между капюшоном и маской видны были только его глаза.
— Нет. Не думаю, что он один из них. Его следы уходят отсюда. Он все время следил за нами.
— Зачем? — спросил человек с ворпом.
— Это нам и нужно узнать. Возьмем его с собой.
— Но... — Возражение было прервано прямым вопросом, обращенным предводителем к Джоктару.
— Ты бросил снежок, чтобы предупредить нас?
— Да, — ответил Джоктар. Колени его подогнулись, и предводитель схватил его за шубу, не давая снова упасть в яму. Боль оказалась слишком сильной, и Джоктар потерял сознание.
Он лежал на спине, но тело его двигалось, И рывки вызывали боль. Он открыл глаза и обнаружил, что лежит на санях, привязанный к грузу.
— Проснулся, копатель? — Тень говорящего упала на лицо Джоктара, и он, повернув голову, увидел грабителя, все еще в шубе работника компании.
— Я не из шахт, — с трудом ответил землянин. Почему-то ему казалось важным дать это понять.
— Тогда на тебе не та одежда, копатель.
— На тебе тоже, — сказал Джоктар. Голос его на этот раз звучал громче и уверенней.
— Гммм... — Человек споткнулся, потом снова пошел так, чтобы не отставать от саней. — Ты из банды Скина? Или Кортоски? Если так, ты на чужой территории.
— Я из грузового отсека прыжковых салазок, — ответил Джоктар. — Джампер развозил грузы по норам. Я эмигрант.
— А что случилось с салазками? — Человек требовал доказательств такого нелепого утверждения.
— Попал под лавину. Водитель и охранник были мертвы, когда я выбрался. Шуба принадлежала охраннику.
— Отличная история. А с каких пор на эмиграционных кораблях привозят подростков? — Он убрал капюшон с лица Джоктара и холодным недоверчивым взглядом принялся его разглядывать.
— Я старше, чем кажусь. И когда это служба эмиграции задумывалась о тех, что попадает в ее сети? Меня купила в Сиваки компания Джард-Неллис.
— Если говоришь правду, парень, ты самостоятельно выбрался из трудного положения. С какой планеты ты эмигрировал?
Джоктар устало закрыл глаза. Разговор потребовал больше сил, чем у него нашлось.
— С Земли, т- еле слышно ответил он. И глаза его сомкнулись, так что он не мог видеть изумления на лице своего собеседника.
Очнувшись, он почувствовал тепло. Он не на санях. В помещении искусственное освещение — горит атомная лампа. Джоктар лежал у стены из каменных плит, с небрежно заткнутыми мхом щелями. Крыща над головой из плотно уложенных веток. Джоктар пошевелился на матраце, наслаждаясь теплом, и обнаружил, что не может двигать левой рукой, хотя боль в плече почти прошла.
Появилась рука, набросила шубу на его перевязанную грудь. Джоктар посмотрел вверх. На этот раз маска не закрывала худое лицо, и землянин увидел загорелую коричневую кожу — признак космического загара, какой можно получить только в глубоком космосе. Но что делает здесь космонавт?
— Говорят, ты утверждаешь, что прилетел с Земли, — неожиданно сказал незнакомец. — Из какого порта? Из Мелвамбе? Чин-Хо? Варрамуры? Н’Йорка?
— Из Н’Йорка.
— Джеттаун? — Джоктар понял, что, судя по интонации, человек знает эти улицы.
Он в свою очередь решил проверить космонавта.
— Я был крупье у Керна. Встречал ли он этого человека в «Солнечном пятне»? Ему. так не казалось.
— «Солнечное пятно».
Он прав. Этот человек знает Джеттаун.
— Звезды и кометы, три дикие планеты или еще что?
— Звезды и кометы.
— Ты слишком молод, чтобы раскладывать их на столе.
Испытывая нелепое раздражение, Джоктар ответил с гневом, о котором сразу же пожалел:
— Я пять лет работал за столом. А если ты знал Керна, то согласишься, что неумёху он столько не стал бы терпеть!
К его удивлению, он услышал смех.
— Всегда можно раззадорить человека, стоит только задеть его профессиональную гордость, — заметил его собеседник. — Да, репутация Керна мне известна, так что готов признать, что ты справлялся с работой. А что касается твоего возраста, — он потер пальцами под нижней губой и задумчиво посмотрел на Джоктара. — В каждом деле бывают не по годам развитые дети. Как тебя зовут, крупье?
— Джоктар.
Пальцы застыли, взгляд стал пристальным.
— Только Джоктар? — В том, как было произнесено это имя, прозвучали незнакомые интонации. — И где ты получил такое имя?
— Не знаю. А ты свое?
Но тот уже снова улыбался.
— Не от ффаллиан, это уж точно. Гвилф санзу корг а лливун...
Этот набор звуков не имел никакого смысла, но что-то в их последовательности задело сознание землянина. Может, их смысл скрывается за той стеной, за которой, по словам психомедика Керна, скрывается его прошлое? Джоктар приподнялся на локте и спросил:
— Что это за язык? Что ты сказал?
Оживленное выражение исчезло с лица космонавта. Оно снова стало холодным.
— Если не понимаешь, для тебя это не важно. Тебя прихватили в обычной облаве?
Джоктар разочарованно кивнул и снова лег на матрац. Теперь его расспрашивали обо всех подробностях с тех пор, как он пришел в себя в Сиваки. Когда землянин кончил свой рассказ, космонавт покачал головой.
— Тебе очень везет.
— Ты поверил всему, что я рассказал? — насмешливо спросил Джоктар, чувствуя, что его терпение кончается.
Космонавт рассмеялся.
— Парень, ты не мог бы обмануть, даже если бы захотел. Тебе дали понюхать сыворотку вер, прежде чем ты пришел в себя.
Джоктар сжал в кулак здоровую руку.
— Не рискуешь? — спросил он спокойно, но выражение глаз контролировать он не мог.
— На Фенрисе нельзя рисковать, если не хочешь попасть в лапы компаний. Ты мог быть подослан.
С этим Джоктар вынужден был согласиться. Но его по-прежнему сердило то, что его накачали наркотиком, прежде чем расспрашивать.
— Кто ты? — спросил он.
— Меня зовут Рисдайк, хотя тебе это ничего не скажет.
Гнев заставил Джоктара спросить:
— Вычеркнут из списков? — Вопрос он задал небрежно, но внимательно наблюдал за тем, как он подействует. И увидел, как лицо космонавта побагровело под темным загаром. Однако если вопрос и задел больное место, Рисдайк не позволил себе это проявить.
— Да, вычеркнут из списков, — подтвердил он и встал. — Можешь отдыхать. Позже с тобой поговорит наш главарь.
Он выключил атомную лампу и вышел. Но Джоктар не уснул. Он постарался как можно больше углубиться в память, ища обрывки воспоминаний. Просеивал их, как работал с картамикас, надеясь получить выигрышный набор. Но ничего не вставало на место, у него не было бриллиантов, чтобы поставить на кон.
Смутная, очень смутная картина большого корабля. Женщина, напевающая про себя или разговаривающая с ним. Она постоянно говорит, что они должны быть осторожны, что им грозит опасность, что эту опасность олицетворяют люди в форме.
Люди в форме! В какой форме? Полиция? Он никогда не сторонился полицейских, только соблюдал осторожность, как полагается при встрече с представителями закона. Форма космонавтов? Он видел за своим столом сотни космонавтов и лишь с небрежным интересом слушал их рассказы, испытывая лишь легкое презрение к тем, кто так неумело использует возможности игры.
Но был еще офицер в сером, тот, что допрашивал его на станции Эммиграционной. Возможно, сыворотка вер обострила это воспоминание и задела какие-то более глубокие слои памяти. Да, он ненавидел именно серые мундиры. Он должен опасаться людей в такой форме, но почему?
Если бы только он мог отдернуть занавес в сознании, скрывающий прошлое! Рисдайк, должно быть, что-то знает. А что необычного в его имени? И кто такие эти ффаллиане? Что за люди говорят на языке, слова которого так естественно прозвучали в устах космонавта?
Конечно, у большинства тех, кого он знает, два имени. Но на улицах принято пользоваться прозвищами. Действительно, Джоктар не похоже ни на что иное. Джоктар... ффаллиане... мысли его приняли фантастическое направление, и он уснул.
В последующие два дня Рисдайк не появлялся в хижине. Джоктар ждал с растущим разочарованием и раздражением, ему хотелось потребовать объяснения. О нем заботился человек — заботился грубовато, но чувствовалось, что он обладает опытом. Этот человек время от времени отпускал замечания относительно погоды, и от него несло зловонием плохо выделанных шкур. Он только однажды пришел в возбуждение — когда Джоктар упомянул о кошке-медведе, и тогда этот человек удостоил пациента лекцией о привычках и нравах различных животных, которые встречаются в дикой местности Фенриса. Его рассказ землянина очень заинтересовал.
Чем больше слушал он Руса, тем яснее понимал, что его собственный поход Но пустыне сродни легендарным подвигам. Руса изумляло, как человек, только что явившись на Фенрис, смог пережить бурю и нападение зазаара.
— Ты справился, как опытный житель леса, парень, — заметил Рус. — Сможешь расставлять хорошие ловушки. Вот только залечатся твои ожоги, мы сможем хорошо поохотиться.
— Но мне казалось, что вы грабите норы компаний. — Джоктару хотелось получить больше сведений.
— Конечно, мы это делаем. Но добываем и шкуры. Грабежи не могут дать нам все необходимое. У нас десяток ребят постоянно охотятся там... — Он показал пальцем в сторону. — Он торгует шкурами, шеф сам был торговцем и умеет продавать контрабандистам.
— Спасибо за рекомендацию, Рус.
Джоктар узнал голос; хотя раньше не видел лица того, что вошел в хижину. Это был тот самый грабитель, который возглавлял нападение на купол и был одет в форму компании.
Ростом он с Руса и на несколько дюймов выше Рисдайка. Но, в отличие от медведеподобного охотника, этот человек строен и движется легко и гибко. Он сел на матрац землянина.
— Значит, собираешься охотиться с Русом?
— Да, шеф, парень хорош! Должен быть хорош, иначе не пережил бы бурю и нападение зазаара.
Главарь кивнул.
— Совершенно верно, Рус. На самом деде он настолько хорош, что это вызывает у меня беспокойство. Но вселенная полна сюрпризов, и мы в любое время должны быть готовы, к бомбам с голубого, желтого или розового неба. Кауто ффлив-рил орта...
Опять слова ничего не значат, но в памяти Джоктара что-то оживает.
— Не понимаю...
Главарь вздохнул.
— Конечно, ты не понимаешь. Очень жаль. Но со временем, возможно, мы решим эту загадку. Ты очень вовремя появился со своим снежком там, возле норы. Полагаю, ты не очень любишь компании.
— А ты бы их любил при таких обстоятельствах?
— Возможно. Но ты мог бы предупредить их и получить статус свободного человека.
— Да неужели? — сухо спросил Джоктар.
Ответом ему была улыбка.
— Да, ты прав, вряд ли. Ты правильно угадал, насколько велика будет их благодарность.
— Я знаю улицы.
— И тебе везет. Убегает примерно один человек из тысячи, и из сбежавших один из пятисот переживает первую неделю свободы.
— Ваши новобранцы проходят нелегкое испытание.
— В этой банде у нас всего двое сбежавших эмигрантов. Остальное — свободные трапперы, а несколько человек предпочитают не распространяться о своих прежних занятиях.
— Но вы все ненавидите компании. ,
— Не компании, — поправил его собеседник, — Без шахт Фенрис превратился бы в покинутый ад. Мы против их методов и безжалостного разграбления планеты. Алибитовые шахты занимают крошечную часть континента, компании эксплуатируют их, и это все. Они ничего не делают для развития торговли, не ввозят ничего, кроме того, что нужно им самим. Они не позволяют прилетать сюда вольным торговцам, не дают доступ свободным людям, но привозят полные трюмы эмигрантов и наемных работников, которых легко могут контролировать. Уже два года действует запрет. Ни один вольный торговец не получает разрешения на посадку в Сиваки. Здесь могут садиться только корабли компании или патрульные крейсеры. Компании считают, что Фенрис в их руках, и хотят сохранить такое положение.
Если бы здесь появились независимые поселения свободных людей, компаниям пришлось бы утроить количество стражников и защитных систем, чтобы удерживать эмигрантов. Сейчас сама природа служит преградой на пути беглецов, а если бы появились поселки, этого не было бы.
Им нужен только алибит. Нам — совсем другое. Конечно, климат здесь суровый, зима почти шесть месяцев. Но второе поколение поселенцев с Канбода, или Норда, или Эзира может здесь жить. Люди способны адаптироваться, и ты пример этого.
«Пример чего?» — хотел спросить Джоктар, но в это время шефа позвали снаружи.
(Разговор по закрытой линии между Кронфельдом и Морлом.)
М.: Разведчики идут по следу нашего человека. Тот, кто отобрал у него диск, думал, что объект ограбил его партнера. Он переведен в Третий сектор, никаких контактов с Пятым сектором в прошлом. Насколько я смог установить, он не знает Леннокса. Эту линию можно забыть.
К.: Приятно иметь возможность устранить хотя бы один небольшой фактор. Ваш человек проник к Керну?
М.: Мы стараемся. Керн — босс на улицах. Даже власти порта не решаются тронуть его.
К.: Почему же тогда был совершен набег на его заведение?
М.: Это очень забавно. Говорят, облаву организовал сам Керн, чтобы избавиться от нескольких подчиненных, которым он не доверял. Но люди Эмиграции превысили то, о чем их проинструктировали, и похватали всех. Я знаю: он не хотел, чтобы наш человек попал в облаву. Керн выкупил десятерых других, попавших в загоны. Хадд выяснил, что Керн действительно принял женщину с ребенком. Женщина вскоре умерла. Она уже была очень больна, когда появилась. Хадд установил, что ребе-
нок и есть наш объект. А что слышно с Фенриса? Что-нибудь получили оттуда?
К.: Один из агентов Тома попытался выкупить его на аукционе, но не смог: не мог повышать цену, не выдав себя. Он передаст сообщение своим людям на местности. Там в ближайшее время будут волнения, и, может, мы сумеем ими воспользоваться. Если наша информация верна, этот парень может пережить опасности Фенриса и продолжать бороться. Нам нужно его заполучить. Я с радостью сжег бы этих фанатиков-службистов, если бы мог наложить на них руки, а поблизости оказался бы подходящий костер.
(Сообщение в центральную контору, Горнодобывающая компания Харбанд, проект 65, Фенрис.) Нора старателей в Голубых горах уничтожена местной преступной бандой. Просим разрешения принять меры против преступников. Можно ли обратиться за помощью к патрулю?
(Ответ из центральной конторы.) Ничего не делайте. Создан комитет для изучения положения. Следствия этого происшествия выходят за пределы Фенриса. Не должно быть никаких неприятностей. Повторяю: никаких неприятностей, пока член Совета Куллан находится на Локи.
