Глава 25
Неожиданный поворот
– Ши-Бон, ты где? – закричал Алик, как только Шибаев включил мобильник. – Что случилось? Ты обещал позвонить! Я всю ночь не спал! Как Яна?
– Извини, забыл позвонить, – чертыхнулся Шибаев, которому не хотелось объясняться с Аликом. – Она во второй больнице, седьмая палата. Если хочешь, зайди к ней.
– Можно? – обрадовался Алик. – Зайду! Сегодня же! Сейчас! А как она?
– Рана неопасная, нападающего она не видела. Почитай ей стихи.
– Она любит стихи?
– Сказала, что любит.
– Ночевать придешь?
– Приду, понял. Ужин за мной.
– Привет! – закричал Алик и отключился.
Шибаев подъезжал к дому Ады Романовны, когда встрепенулся и захрипел его мобильный телефон. К удивлению Шибаева, это был капитан Астахов из Заречного РОВД, с которым он время от времени пересекался по делу или просто так и от которого, если честно, старался держаться подальше. Они, можно сказать, уважали друг друга, но ни на грош друг другу не верили. Они вообще никому не верили. Кличка у капитана Астахова была Коля-буль – в честь любимой собаки, буля с отвратительным характером по имени Клара, и звонок его ничего хорошего не сулил. Наоборот, он сулил неизвестно что, всякие каверзные вопросы, выяснение чего-нибудь столетней давности, сверление подозрительным взглядом и даже неприятности. Шибаев понятия не имел, что бы это могло быть и зачем он понадобился капитану. С трудом подавив острое желание спросить: «Что на этот раз?» – он поздоровался с капитаном и сообщил, что внимательно его слушает.
– Не занят? – спросил капитан. – Надо бы сбежаться, есть разговор. Можешь сейчас?
– На предмет?
– Объясню при встрече.
– Давай через час, – сказал Шибаев. – У меня тут одно дело.
– Давай через час, – покладисто согласился капитан, и Шибаев почуял неладное. – Можем в «Детинце», если ты не против. Перекусим заодно, я сегодня не завтракал. Лады?
– Лады, – ответил Шибаев и вспомнил, что тоже сегодня не завтракал. Он перебрал события последних дней, пытаясь нащупать причину неожиданного интереса капитана, но ничего путного не нащупал. Он в последнее время не засветился ни с незаконным проникновением на чужую территорию… дом Ады Романовны не в счет, поскольку его там не застукали; ни с утаиванием информации и был чист как слеза. Мысль о том, что у капитана Астахова могли быть вопросы о сыне Руданского, Шибаев отмел сразу. Капитан занимается убийствами, розыски пропавшего сына тема для него мелкая. А больше ни в чем он, Шибаев, не замешан. У него мелькнула было мысль, что речь может идти о возможном убийстве Ады Романовны, но, рассмотрев эту версию и так, и этак, Шибаев отмел ее также. Ничего конкретного у него не было, смерть не носила следов насильственной, тем более Ада Романовна умирала от рака. А привидения, скрипы в коридоре и играющие по ночам музыкальные шкатулки вряд ли заинтересуют капитана.
Спустя час, теряясь в догадках, Шибаев переступил порог «Детинца», небольшого уютного ресторанчика, почти всегда пустующего. Окна-витражи – красно-сине-желтые – скупо пропускали свет, и в зале царил приятный глазу разноцветный полумрак. Капитан Астахов был уже на точке, сидел лицом к двери, как и полагается всякому уважающему себя оперативнику. При виде Шибаева он привстал и махнул рукой. Шибаев сказал «Привет», сел и вопросительно уставился на капитана.
– Как жизнь? – спросил капитан. – Не женился еще? Как Дрючин?
– Жизнь нормально, – ответил Шибаев. – Не женился. Дрючин жив-здоров.
– Может, по пивку? И рыбки с жареной картошечкой? Как?
Шибаев кивнул. Он решил не форсировать события и воздержаться от вопросов. Хочет капитан потянуть кота за хвост, пусть тянет, поддержим с нашим удовольствием. Он, Шибаев, ни в чем на этот раз не замешан.
– Что у тебя? – спросил он в свою очередь. – Жена? Дети?
Капитан ухмыльнулся, разгадав шибаевский замысел, и степенно ответил:
– Путем. Жена нормально. Детей пока нет. На работе тоже все нормально.
Они смотрели друг на друга, приятно улыбаясь и видя друг друга насквозь. «Наскрозь», как говорит Колян, сосед-алкоголик. «Я тебя, ментовская морда, наскрозь вижу», – сказал однажды по неосторожности Колян Шибаеву и тут же горько пожалел о своих словах. Впрочем, это неуместная лирика и к делу никак не относится.
Девушка-официантка принесла заказ – жареную рыбу и жареную картошку, то и другое с хрустящей корочкой, аппетитное до потемнения в глазах, с запахом, от которого оба словно по команде сглотнули.
Капитан потер руки и сказал:
– А дома всегда какая-то хреновина получается! – Он хотел добавить, что руки у некоторых растут не из того места, имея в виду свою гражданскую жену Ирочку, но только вздохнул. – Твое здоровье!
Они выпили. Любо-дорого смотреть на голодных самцов в процессе насыщения, если кто понимает. Зал был пуст. У бара столпилась стайка официанток, наблюдала за мужчинами и от нечего делать шушукалась. Шибаев и капитан Астахов сосредоточенно ели.
Первым не выдержал Шибаев. Отложил вилку и спросил:
– Ну?
– Ты чем сейчас занимаешься? – спросил капитан, тоже откладывая вилку.
– Розысками первой семьи клиента. Там был сын, его нужно найти.
Шибаев не стал вдаваться в подробности и объяснять, что разыскивает сына человека, который уже умер, клиент тоже умер, а душеприказчиком выступает адвокат Паша Рыдаев.
– Как его фамилия?
– Руданский.
– Больше ничего?
– Не понял. Что еще?
Капитан вытащил из папки конверт, протянул Шибаеву:
– Посмотри.
Шибаев открыл конверт. Там была фотография мертвой женщины. Ему бросились в глаза ее тонкая рука и длинные пряди волос. Лицо женщины было ему незнакомо.
– Ты ее знаешь?
– Кто она? – спросил в свою очередь Шибаев.
– Мы не знаем. Я рассчитывал на тебя.
– На меня? – с недоумением повторил Шибаев. – Я никогда ее не видел!
– Никогда не видел… – повторил капитан, сверля Шибаева своим фирменным взглядом. Лицо в свете витражей было голубым, от чего в нем определилось что-то потустороннее. – Может, она раньше была твоей клиенткой? Посмотри еще раз.
– Я никогда ее не видел! – повысил голос Шибаев. – Какого черта?
– У нее здесь, – капитан ткнул себя в грудь, – была твоя визитка. Вся подноготная, только фотки нет. Ее сумочка и документы исчезли, а карточку убийца не заметил. Ну?
– Не знаю! Я же сказал.
– Где она могла взять твою карточку? Может, она тебе звонила?
– Не звонила! Карточку… Да где угодно!
– Например? Как я понимаю, клиент видит твою рекламу в газете, идет по адресу и берет твою визитку. А перед этим у вас происходит беседа, где он жалуется, что все менты – козлы и толку от них как от козла молока, после чего излагает суть дела. Или ты сам дал ей карточку… допустим, на дискотеке, сказал, если будут проблемы, не стесняйся, обращайся. Вспомнил?
– Вспомнил. Позавчера я дал карточку одной знакомой, ее зовут Оля.
– Вот видишь, как хорошо! – обрадовался капитан. – Это она?
– Нет, это не она. Я попросил передать визитку другой девушке… – Шибаев осекся. И уставился на капитана.
– Ну, ты, Шибаев, даешь! – восхитился тот. – Одна девушка, другая… Зачем?
– Хотел поговорить. Ее зовут Тина. Адрес мне дала ее подруга.
– Еще одна девушка? Поговорить о чем?
– Я ищу сына человека, фамилия Руданский. Хожу, опрашиваю. Она жила в доме Руданских и могла что-то знать. Я говорил со всей обслугой, но, сам понимаешь, друг дружке они больше вываливали, чем мне.
– Она что, родственница?
– Нет. Она когда-то встречалась со вторым сыном Руданского. Он умер два года назад, и Ада Романовна Руданская решила помочь этой девушке – ее зовут Тина, Алевтина Ивановна Баулина. Настроение, должно быть, накатило после смерти мужа. Но не успела и тоже умерла. У нее был рак.
– А Баулина?
– Баулина после ее смерти ушла к подруге, к этой самой Ольге, которой я оставил визитку. Попросил, чтобы она позвонила.
– То есть ей ничего не обломилось?
– Ничего. Она так расстроилась, что даже на похоронах не была.
– И ты думаешь, что Ольга передала Баулиной твою визитку? А ты ее точно не видел? Может, все-таки видел?
Шибаев пожал плечами и спросил:
– Как ее?
– Задушили.
– Когда?
– Нашли ее вчера в десять утра в районе Посадовки. По предварительному заключению смерть наступила около десяти часов назад, то есть накануне вечером или ночью. Получается, Санек, что позавчера ты дал свою визитку Ольге, она сразу же передала ее подруге Тине, а вечером того же дня ее задушили. А может, Тина во время твоего визита пряталась в спальне. Жаль, что ты не метишь визитки, тогда мы знали бы наверняка, что это та самая. Если бы она осталась жива, то позвонила бы – девушки просто так визитки на груди не хранят. О чем она хотела с тобой поговорить, не знаешь случайно?
– Не знаю. Может, собиралась спросить, что мне нужно.
– Может, все может быть, – загадочно произнес капитан.
– Чья машина, выяснили? – спросил Шибаев.
– Машина в угоне, есть заявление от хозяина.
– Что за человек?
– Человек как человек. Да ты не переживай, Санек, мы с него глаз не спустим.
Капитан с любопытством смотрел на Шибаева, ожидая новых вопросов и признаний. Не дождался и потребовал, вытаскивая из папки блокнот:
– Адрес!
Шибаев продиктовал адрес Ольги.
– А фингал откуда? – ухмыльнулся капитан, пряча блокнот. – От девушки? Смотри, Санек, доиграешься! Или вы с Дрючиным чего не поделили? Ладно, спасибо. Бывай.
– Подожди! – остановил его Шибаев, раскрывая папку. – Вот! – Он протянул капитану фотографию.
Тот впился в нее взглядом, остро зыркнул на Шибаева.
– Откуда?
– Случайно попалась. Это Баулина и сын Руданского. Не тот, которого я ищу, а другой, тот, что умер два года назад.
Капитан положил обе фотографии перед собой.
– Похоже, она, – сказал Шибаев.
– Похоже, – согласился капитан. – Спасибо. И еще… Незадолго до смерти у нее был сексуальный контакт.
Шибаев присвистнул.
– Вот так, сначала любим, потом губим. Как сказал великий поэт, зацелую до смерти… и как-то там дальше, не помню. Знаешь такие стихи?
– Не знаю, – ответил Шибаев. – Спрошу у Алика. Слушай, тут такое дело… – Он запнулся.
Капитан смотрел выжидающе.
– Три дня назад было ограбление на улице Пятницкой, рядом с фотоателье, называется «Фотогалерея Яна». Грабитель ударил женщину ножом. Ты не в курсе?
– Ограбление? Ударил ножом? Она что, сопротивлялась?
– Нет, она его даже не видела. Он напал сзади, сорвал с плеча сумочку и ударил ножом. К счастью, рана неглубокая.
– Не слышал. Спрошу, что уже есть. Твоя знакомая?
Шибаев кивнул, не желая вдаваться в подробности. К его удивлению, капитан больше ни о чем не спросил и не стал зубоскалить…
