Глава 16
Ужин. Разбор полетов
– Известно ли тебе, друг мой Ши-Бон, что не следует трясти мокрыми руками? – спросил за ужином адвокат Алик Дрючин частного детектива Шибаева.
Шибаев взглянул на Алика и промолчал, не найдя что ответить.
– Ты спросишь почему? – продолжал Алик.
Шибаев хранил молчание.
– А потому, что если ты будешь трясти мокрыми руками, то жена у тебя будет пить. Пьяница, в смысле. Интересное суеверие, правда? Не совсем понятна этимология, так сказать, но очень образно. А если крошки собирать со стола рукой, то муж будет кривой. И наоборот. Тоже странно.
– А как надо? – спросил Шибаев.
– Ну… не знаю, тряпкой или метелкой из перьев павлина. Или вот еще, соль рассыпать – к несчастью. Ну, это все знают. Соль была дорогая, если рассыпать, прямой убыток. Или правая ладонь чешется – к деньгам.
– Дрючин, кончай дурью маяться! С какого это рожна ты стал верить в приметы?
– Я не то что верю, просто интересно, откуда они взялись. Это же фольклор. Язычество, если хочешь. Я тут нашел интересную цитатку… Иоанн Златоуст высказался в том смысле, что не примета приносит несчастье, а греховная жизнь.
– Кто?
– Иоанн Златоуст, был такой святой. То есть не пустое ведро или черная кошка, а греховная жизнь.
– Согласен. А ты как язычник, Дрючин. Все несчастья от греховной жизни, а ты ищешь, на кого бы свалить.
– Да не верю я! Сказал же, статью заказали.
– А в зеркало кто смотрится?
– В зеркало… Ну, смотрюсь. Иногда. Да ладно тебе! Ты лучше про себя. Нашел эту Вилкину?
– Нашел. Она не Вилкина, а Вилонова Ирина Витальевна. Живет с тремя кошками, пьющая. Маня, оказывается, не Манефия, а Валентина. Валентина Волох. Работала посудомойкой, причем неофициально. Поэтому никаких следов не оставила.
– Валентина? А почему тогда Маня?
– Маленькая была, Руданский называл ее Манюня. Так и пошло. После того как он ее бросил, она уехала в Зареченск и родила там мальчика. Кажется, назвала Игорем, но Вилонова не уверена. Она видела ее всего несколько раз, а потом связи порвались.
– Поедешь в Зареченск?
– Поеду. Я поговорил с домоправительницей Ады Романовны и Светой, горничной.
– Что-нибудь есть?
Шибаев нахмурился.
– Ничего конкретного. Разве что Тина не была на похоронах…
– Ну и что?
– Не знаю. Ада Романовна обещала ей деньги, она губу раскатала, теперь не получит. Может, поэтому не пошла проводить. Кроме того… – Шибаев запнулся. Беседа с тремя женщинами, такими разными, оставила в нем непонятное чувство некой недоговоренности. Что-то тревожило его, хотя явных оснований для тревоги, как ему казалось, не было.
– Кроме того… – повторил Алик. – Что?
– Да ничего конкретного. О сыне Руданского они ничего не знают. Если коротко, то самое главное: нашлись следы первой жены Руданского и их сына. Второе: в доме Руданской водятся привидения. Третье: Тина не была на похоронах. Четвертое: Ада Романовна умерла скоропостижно, хотя врач обещал ей полгода. И как раз тогда, когда начала искать сына Руданского.
– Привидения?! – Алик едва не поперхнулся и вытаращил глаза. – Ты веришь в привидения? Серьезно?
– Конечно, верю. Правда, никогда не видел. И Вика, и Света сообщили, что в доме ночью кто-то ходит. Аде Романовне являлся муж, и включалась музыкальная шкатулка. Тина выскакивала в коридор, чтобы поймать привидение, но оно успевало удрать. И вообще, дом на плохом месте, там раньше было кладбище.
– Подожди, Ши-бон, какие, к черту, привидения? Ты думаешь, она видела привидения?
– В том-то и дело, что не видела, а слышала. Оно ходило ночью по коридору и трещало паркетом. Она выскакивала, чтобы поймать, но…
– Отчаянная!
– Не столько отчаянная, сколько под кайфом.
– Она пьет? Или… что? Колется?
– Она пьет коньяк. Как напьется, выскакивает ловить привидение. Поймать привидение ей не удалось. Они поссорились накануне смерти Ады Романовны, и та попросила ее освободить помещение.
– Ты сказал, скоропостижно? Что ты хочешь этим сказать? У нее был рак…
– Скоропостижно – значит, внезапно.
– Ты думаешь… – Алик испытующе смотрел на Шибаева. – Ты думаешь, ее убили? Зачем? Она и так умирала!
– Я не думаю, я сортирую нарытую информацию. Кто-то же там ходил и трещал. И Вика говорит, что Ада Романовна разговаривала с покойным мужем, который являлся ей в спальне.
– Являлся? Ты шутишь! – Алик окончательно обалдел, не зная, как отнестись к словам Шибаева.
– Какие уж тут шутки. Тут не до шуток. Привидения – это серьезно, Дрючин.
– А вскрытие?
– Что вскрытие? Есть токсины, которые невозможно выявить.
– Например?
– Например, обычный инсулин в большом количестве может вызвать сердечный приступ, а вскрытие его не обнаруживает.
– Но она же умирала! – вскричал Алик. – Зачем?
– Но кто-то же ходил там ночью.
– Зачем?
– Если бы я знал зачем. Возможно, ее пытались напугать. Музыкальная шкатулка опять-таки…
– А в образе мужа кто?
– Необязательно. Она плохо спала, возможно, он ей снился. Правда, Вика утверждает, что она с ним разговаривала.
– Ерунда! Она разговаривала во сне. А Тина пила, сам говоришь, могло привидеться с пьяных глаз. А кроме того, зачем? И кто?
– В доме пять человек, все упомянуты в завещании. Кто-то мог поспешить. Кроме того, кому нужен наследник? Лишний рот.
– Ты серьезно?
– Нет, наверное. Не знаю. Да и не всех я видел. А то, что причитается наследнику, пойдет на благотворительность. Если его не найдут. Так что без разницы, есть, нету – не обломится никому.
– А этот, генеральный директор? Богданов?
– Он продает дом Ады Романовны, уже приходили покупатели. И берет крупный кредит на расширение. Вика его не любит, говорит, жадный и себе на уме. Дождался праздника, теперь хозяин.
– Дом стоит сумасшедших денег, правильно делает. Чего зря коммуналку платить. Я бы тоже продал. А твоя Вика просто завидует. Собираешься увидеться с Тиной?
– Зачем? У меня другое задание. А Тина… Моя Вика считает, что она украла деньги. Ада Романовна всегда держала в спальне две-три тысячи долларов, и они пропали. Исчезли также ювелирные изделия. Но, как я уже говорил, в доме крутились пятеро. Если это Тина… возместила себе материальный ущерб, то вряд ли ее теперь найдешь. Да и не доказать. Она так спешила исчезнуть, что даже не попрощалась с подружкой. Но это опять-таки не мое дело.
Они помолчали.
– Значит, завтра с утречка в Зареченск? – бодро спросил Алик. – Ставить точку? И на этом все?
– На этом все.
Алик открыл рот, чтобы изложить свой взгляд на происходящее и дать пару советов бывалого человека, но Шибаев перебил:
– Может, хватит, Дрючин? Чего-то я подустал сегодня… Как будто вагоны разгружал! Водка у нас есть?
