24

Мелани садится.

Поначалу она совсем не может думать. Но когда мысли возвращаются, она отгоняет их, как мистер Виттакер, когда его бутылка почти пуста. Ее ум цепляется за воспоминания, желая материализовать их. Он не принимает того, что она сделала.

Ее тело во власти нервных тиков и судорог – каждая клетка признается в неповиновении, требуя невозможного – еды.

Она всегда была хорошей девочкой. Но она также ела двух мужчин и, вероятно, убила этим обоих. Убила своими зубами.

Она была голодна, и они были ее хлебом.

Так кто же она сейчас?

Эти вопросы приходят и уходят в зависимости от того, позволяет ли голод сосредоточиться на них. Иногда они выплывают из пуха и дыма, и тогда становятся кристально ясными.

Что-то еще приходит и уходит: память. Когда она лежала на столе, связанная, пытаясь разрезать кожаный ремень на левом запястье, неудобно сжимая скальпель двумя пальцами, – один из голодных навис над ней.

Она замерла. Затаив дыхание, смотрела в дикое пустое лицо. Она ничего не могла сделать, даже закричать, даже закрыть глаза. Самоконтроль убежал, подгоняемый страхом.

Это длилось всего секунду, разлетевшуюся потом на куски. Голодный пялился на нее с отвисшей челюстью, опущенной головой, сгорбившись, как стервятник. Его взгляд скользнул левее, затем правее. Он высунул язык, чтобы попробовать воздух на вкус, развернулся вокруг стола и направился к копошащейся своре на полу, вне поля зрения Мелани.

То, что он встретил ее взгляд всего на секунду, – воля слепого случая.

После этого он как будто забыл о том, что она рядом.

Мелани долго была погружена в эти мысли, прежде чем заметила мир вокруг.

Ее окружают полевые цветы. Парочка из них – нарциссы и кэмпионы – знакомы ей с урока мисс Джустин на день весеннего равноденствия. Остальные совершенно новые, их десятки. Она медленно поворачивает голову, подолгу разглядывая каждый из них.

Она замечает маленькие жужжащие штуки, которые летают между цветами, и догадывается, что это пчелы – так как они садятся на один цветок за другим, держа свой путь в самый центр, покачивающейся походкой, пожимая плечами, а затем разворачиваются и летят к другому цветку.

Что-то намного больше мухи летит через поле. Черная птица, наверное ворона или галка, хрипло поет.

Вокруг звучат мягкие, ласкающие слух песни, но она не видит птиц – если, конечно, это поют птицы.

Воздух наполнен тяжелыми ароматами. Мелани знает, что часть из них – это запахи цветов, но даже воздух, кажется, пахнет по-особому – землистый и богатый, состоящий из организмов, которые живут и умирают или уже давно мертвы. Запах мира, в котором ничто не мешает тебе двигаться, где все изменяется.

Она чувствует себя муравьем, ползающим по полу этого мира. Статический атом в море перемен. Грандиозность земли обволакивает и проникает в нее. Она отпивает ее, пьянея с каждым глотком.

И даже в этом ошеломительном, напряженном великолепии, даже помня вкус мяса и чудовищное насилие, пронизывающее ее рассудок, она очень и очень любит этот мир.

Особенно запахи. Они влияют на нее по-разному, но все без исключения, не считая запаха людей, волнуют ее, пробуждая в ней то, что долгое время спало.

Они помогают ей вытолкнуть голод и воспоминания, чтобы они не причиняли ей боль и чтобы не было так стыдно.

Постепенно она возвращается к себе и внезапно понимает, что мисс Джустин стоит немного поодаль и молча смотрит на нее. Девочка встревожена и полна вопросов.

Мелани решает ответить на самый важный:

– Я не укушу, мисс Джустин. – Но лучше не подходите ближе, – добавляет она быстро и отползает, видя, как мисс Джей делает шаг в ее сторону. – От вас сильно пахнет… и на вас кровь. Не знаю, смогу ли я справиться.

– Хорошо, – мисс Джустин останавливается и кивает. – Мы найдем место, где можно помыться, и освежим зэд-блокер. Ты в порядке, Мелани? Я понимаю, что все это очень страшно для тебя. – Ее лицо переполняет беспокойство вместе с чем-то еще. Со страхом, наверное.

И ей стоит бояться. Ведь они за периметром, в 6-м регионе, в десятках миль от базы. Среди монстров, голодных, без убежища под рукой.

– Ты в порядке? – спрашивает мисс Джустин.

Мелани кивает, но это ложь. Она не в порядке пока. Она не знает, будет ли она когда-нибудь снова в порядке. Когда она была привязана к столу и видела нож в руках доктора Колдуэлл, ей было очень страшно. А потом она увидела, что мисс Джустин могут убить, и стало еще страшнее. А сейчас она вспоминает, как кусала и ела двух мужчин, и страшнее этого нет ничего.

Однако это был самый отвратительный день в ее жизни. Она хочет задать вопрос, который уже прожег дыру в ее груди. Потому что мисс Джустин знает. Конечно, знает. Она все знает. Но она не может спросить, не может выдавить из себя эти слова. Она боится признать сам факт существования этого вопроса.

Что я?

Этот вопрос остается в ней. Она ждет, пока заговорит мисс Джей. И после долгой паузы мисс Джустин произносит:

– Ты очень храбро поступила. Если бы ты не пришла тогда мне на помощь и не напала на этих людей, они бы убили меня.

– И доктор Колдуэлл хотела убить меня и разрезать на кусочки и положить их в банки, – напоминает ей Мелани. – Вы первая спасли меня, мисс Джустин.

– Хелен, – говорит мисс Джей. – Мое имя Хелен.

Мелани обдумывает это заявление.

– Не для меня, – говорит она.