Вчера перед сном я зашла к маме уже в ночной рубашке. Она лежала в кровати и читала детективный роман. Мне было очень трудно начать разговор, я хотела сказать ей, что их помолвка создает много проблем, и никак не могла подобрать слов. Но она и так все знала, она всегда все знает. Отложив книгу в сторону, мама предложила мне сесть и заговорила:

— Я знаю, моя свадьба с Ричардом не радует тебя, Эшли.

Я присела на край кровати и помотала головой:

— О, нет, это не так. Алва.

Но, конечно, не одна только Алва была против.

Мама вздохнула, как обычно, когда разговор касался Алвы, и сказала:

— Пусть Алва и недовольна, но мы поженимся. Алва ведет себя, как самая настоящая эгоистка.

— О нет, нет, — попыталась я защитить сестру, но жестом руки мама остановила меня и продолжила:

— Послушай, Эшли, я скажу тебе кое-что, потому что ты старше и более рассудительна, только смотри, не проговорись Алве, хорошо?

Я не отвечала, потому что не могла вымолвить ни слова, как будто язык проглотила. Что еще такого могу я услышать? Я кивнула.

— Знаешь, твой отец вмешался во всю эту историю, — сказала мама.

— Отец? А ему-то, какое дело до всего этого?

— Ну, вот видишь, как он себя повел. Думаю, у него что-то вроде нервного срыва. Но что бы это ни было, он повел себя крайне агрессивно, узнав о моих отношениях с Ричардом. Не спрашивай, откуда ему все стало известно. В нашем маленьком городке такие новости разлетаются мгновенно. Кстати, он начал угрожать мне, что отберет вас обеих у меня в судебном порядке, хотя я считаю, вы уже вполне взрослые, чтобы самим решать, с кем жить, если только Алва на самом деле не предпочтет отца. Сначала я смеялась над ним, но он был чрезвычайно серьезен и заявил, что будет требовать, чтобы меня лишили родительских прав.

Когда я услышала это, меня словно подменили и я закричала:

— Нет, нет, мама!

Она снова прервала меня, чтобы наконец договорить:

— Я знаю, знаю, это нелепо, уже прошло шесть месяцев, но он так ничего и не предпринял. Но если у меня родится ребенок, вполне возможно, что очень консервативный судья согласится с ним. Может, и нет, но я должна обо всем думать.

— Но у него есть ребенок, а он не женат, — сказала я.

Мама скептически улыбнулась:

— Ты когда-нибудь слышала о двойных стандартах? К тому же он живет, что называется, в гражданском браке. У него стабильные отношения.

— А у тебя нет? — спросила я с сомнением.

— Ну, я не могу этого доказать. Мы с Ричардом не так давно знакомы. Все это выглядит сомнительно.

Я понимала ее состояние. Когда вдумаешься во все это, оказывается все просто ужасно.

— Послушай, — произнесла мама чуть веселее, — шансы, что он заберет у нас Алву очень невелики, в особенности если подумать, в каком, собственно, шатком положении находится он сам. Но мне совсем не хочется, чтобы у него был хоть малейший повод угрожать мне. Я не собираюсь превращать семью в поле битвы. И я уверена, что если бы на месте Ричарда был кто-либо другой, твой отец все равно повел бы себя так же. Плюс ко всему он очень старомоден.

— Но, мама, это не настолько веская причина, чтобы выходить замуж за Ричарда.

— Наоборот, это самый лучший повод, какой только может быть. Но я согласна с тобой, было бы ужасно, если бы я только из-за этого собралась выйти замуж. Главное, что я люблю Ричарда, вот это и стоит на первом месте.

Тогда я прижалась к ней и прошептала в ухо:

— Поздравляю!

— Спасибо, — прошептала она в ответ и добавила тоже шепотом: — Тебе нравится Ричард, ведь так, Эшли?

Я кивнула. Но мне хотелось быть честной до конца, поэтому, отклонившись, я сказала:

— Но эта дура Синди…

— Почему ты так называешь ее? — мама притворилась шокированной.

— Это Алва так говорит, — ответила я, — но по-другому ее и не назовешь.

— Прости, дорогая, — сказала мама, — но я очень расстроена. Я знаю: Синди не подарок, но мы должны ей многое простить. Ей труднее всех, она только недавно потеряла маму. Если бы обстоятельства сложились по-другому, все бы осталось без изменений, но ребенок все перевернул.

— Бедный малыш, — сказала я. — Мы не должны связывать с ним наши проблемы. Он еще не успел родиться, а уже стал камнем преткновения.

— Почему ты говоришь «он»? — спросила мама с умиротворенной улыбкой, с какой обычно мамы говорят о своих детях.

— Просто мне так хочется. Я надеюсь, что это будет мальчик, потому что не хочу еще одну сестру, нам Синди достаточно. Но еще я просто хочу маленького братишку, как Гэвин, только этот будет жить с нами. Бедный малыш Гэвин. Надеюсь, с ним все в порядке.

Этим утром мне нестерпимо хотелось позвонить Бобу перед школой, чтобы просто сказать: «Привет»! А по правде говоря, я хотела поделиться с ним всеми последними новостями и узнать его мнение. Но я не могу этого сделать, потому что это нечестно по отношению к нему.