Между тем, правительственное войско под командованием Пятого принца захватило его величество и бывших государей и первым делом вошло в храм Долгой славы, Текодзи, где его величество сам изволил передать Пятому принцу три священных регалии, а также Гэндзе, Сусаго и даже будд и бодхисаттв из государевых покоев. Это было как во времена падения династии Цинь, когда циньский Цзыин погиб из-за основателя династии Хань. С печатью сына Неба на шее он ехал в простой телеге, запряжённой в белую лошадь, и был доставлен до окрестностей Чжидао.

Старший советник, его милость Хино-но Сукэна был верноподданным сановником, которому особенно благоволил нынешний государь, поэтому он опасался за себя, думая, какие опасности он ещё встретит. Зная, что в этих местах, в пагоде на перекрёстке дорог, часто бывают странствующие монахи, Сукэна сказал, что должен принять постриг.

Странствующие монахи принимают обеты сразу и, не успевают они рта раскрыть, как им сбривают волосы. Его милость Сукэна обратился к странствующему монаху:

— Не произнесёте ли четырехстрофную гатху, которую декламируют, когда постигаются в монахи? — но тот монах, похоже, не знал её текста и произнёс «Ты рождён животным, но обрети же просветлённое сердце!».

Томотоси, губернатор провинции Микава, тоже решил здесь постричься в монахи и уже вымыл волосы, но, услышав об этом, монах развеселился:

— Скажи, что постригаешься в монахи потому, что тебе жалко своей жизни. Весьма печально повторять, что ты рождён животным.

Так же точно тут и там выбыли из строя те вельможи и гости с облаков, которые до сих пор изволили неразлучно следовать вместе со всеми: они укрылись от мира, постригшись в монахи, и разошлись. Теперь сторонников его величества, наследного принца и бывших государей не осталось никого, кроме двоих — Цунэаки и его милости Ёримицу. Все они в непривычном окружении вражеских войск, в паланкинах грубого плетения были возвращены в столицу. Зеваки высокого и низкого звания, стоя на перекрёстках дорог, говорили:

— Как это удивительно! В прошлые годы говорили, что прежнего императора захватили в Касаги, и воздаянием ему была ссылка в провинцию Оки. Но не прошло и трёх лет, как он прибыл назад. Это стыдно. Можно сказать так: мы слышали, что вчера это было горе, случившееся в другой провинции, сегодня же это пытка для нас самих. Этот государь тоже куда-то будет препровождён в ссылку и в душе будет страдать.

Так говорили и те, кто имеет сердце, и те, кто его не имеет. Люди, которые все видели, каждый раз думали о том, что своими глазами наблюдают осуществление принципа кармы, и не было таких, кто не увлажнил бы свои рукава слезами.