Между тем, из Рокухара выслали срочного гонца в Канто передать, что недавно восстали мятежники из пристоличных и западных провинций. Вступивший на Путь из Сагами, весьма этим напуганный, посчитал, что нужно отправить карательный отряд и созвал своих родственников, а кроме того, сильных даймё из восьми восточных провинций, и послал их в столицу.

Прежде всего, среди членов его рода были Дан-дзё-сёхицу из Асо, Вступивший на Путь Тотоми из Нагоя, губернатор провинции Муцу Осараги-но Саданао, с ним полководец Мусасино-сакон, полководец Игу-но-укон-даю, помощник Правого конюшего из Муцу. Людьми сторонними в его роду были Тиба-но-сукэ, губернатор провинции Микава уцуномия, судья Ояма, Такэда Идзу Сабуро, Огасавара Хикогоро, Вступивший на Путь Доки Хоки, судья Асина, Миура Вакаса Горо, Тида-но Таро, старший начальник из замка Вступивший на Путь Дайни, прежний губернатор провинции Аки Сасаки, с ним губернатор провинции Биттю, его милость Юки-но Ситиродзаэмон, прежний губернатор провинции Хитати Ода, его милость Сиродзаэмон из Нагасаки, с ним его милость Куродзаэмон, его милость Нагаэ-но Ямуцу Саэмон, губернатор провинции Суруга Наганума, губернатор провинции Тотоми Сибуя, Вступивший на путь Кавагоэ Санка, Кудо Дзиро Саэмон Такакагэ, его милость Ситиродзаэмон из Кано, прежний губернатор провинции Хитати Ито, с ним Вступивший на Путь Ямато, его милость Андо Тонайдзаэмон, прежний губернатор провинции Сэтцу Усами, Вступивший на Путь Никайдо Дэва, с ним судья Дэва, с ними помощник губернатора провинции Хитати, Вступивший на Путь Абу-но Саэмон, Намбу Дзиро и Ямасиро Сиродзаэмон — начиная с них, сто тридцать два человека даймё, а всего больше трёхсот семи тысяч пятисот всадников в двадцатый день девятой луны выехали из Камакура, и в восьмой день десятой луны их передовые отряды уже достигли столицы, а арьергард был ещё в Асигара и Хаконэ.

Не только они. Коно Куро во главе войск с Сикоку на трёхстах с лишним больших кораблях вышел из Амагасаки и прибыл в южную часть Киото. Монах в миру Кодо, Ооти-но-сукэ, Кумагаи из провинции Аки, имея при себе войска из Суо и Нагато, на двухстах с лишним боевых кораблях вышли из Хего и прибыли в западную часть столицы. Больше семи тысяч всадников Гэндзи из провинций Каи и Синано по центральному горному тракту прибыли в Хигасияма. Эма, губернатор провинции Этидзэн, и Аикава, помощник наместника восточной половины столицы, во главе войска из семи провинций тракта Хокурикудо силою больше тридцати тысяч всадников прибыли через Восточный Сакамото в северную часть столицы.

В итоге военные силы из всех провинций и с семи направлений скакали в столицу, состязаясь в том, кто будет раньше. Дома в столичном районе Сиракава были переполнены, а в храмах и святилищах Дайго, Огурусу, Хино, Кандзюдзи, Сага, Ниннадзи, в окрестностях Удзумаса, на Западных горах, на Северных горах, в Камо, Китано, Кодо, Косаки, Киёмидзу, под сводами ворот Шестиугольной пагоды и даже во внутреннем пространстве звонниц не было такого места, где бы не были расквартированы войска. Тогда люди впервые с удивлением заговорили: «Япония страна маленькая, но так много в ней людей!»

Тем временем, в последний день первой луны третьего года правления под девизом Гэнко восемьсот тысяч всадников из войск провинций разделились на три направления, и двинулись к трём замкам — Есино, Акасака и Конгосэн.

Первыми к Есино под командованием Никайдо Доуна, Вступившего на Путь из Дэва, нарочно не смешиваясь с другими войсками, направились двадцать семь тысяч всадников, которые следовали по трём дорогам: верхней, нижней и средней, К Акасака направились под командованием Асо Дандзе Сохацу его войско более, чем в восемьдесят тысяч всадников, которое сначала стояло лагерем в монастыре Небесных королей и в Акасака. К горе Конгодзан в виде авангарда под командованием Уманосукэ из Муцу его войско в двадцать тысяч всадников направилось со стороны дороги Нара.

Среди них Нагасаки Акусиро Саэмон-но-дзё, получив особый приказ на командование, направлялся для главного удара, но, как считали, специально, чтобы никто не знал о силе его войска, оно отправилось с опозданием на один день. Походная одежда Нагасаки на посторонний взгляд была удивительной.

Впереди него был знаменосец, за ним на мощных конях, в богатых украшениях, опережая других на два тё, сдерживая коней, следовали более восьмисот всадников в одинаковых доспехах. На нём был воротник «кабанья шея», наголенники, инкрустированные серебром, он был опоясан двумя мечами, отделанными золотом; жеребец Итинохэгуро в пять сяку три сун ростом, лучший к востоку от застав, был покрыт седлом, отделанным золотыми ракушками, словно лодка, добывающая в бухте соль и рассыпавшая её, с подхвостником золотистого оттенка. У командира было тридцать шесть больших чёрных стрел с крупными серебряными языками; он крепко держал в руках лук, плотно обмотанный посередине побегами глицинии, пустив коня шагом по узкой дороге.

В две колонны вытянулись пятьсот с лишним пеших воинов, каждый в одной левой рукавице и в набрюшнике, вооружённый от головы до ног. Они мерно шагали впереди и позади верховых, за ними на расстоянии в четыре-пять те на пять или шесть ри растянулись по дороге сто с лишним тысяч всадников в доспехах, у каждого на свой вкус. На их шлемах сверкали звёзды, рядами, будто гвозди на подошвах обуви, выстроились рукава доспехов. Их мощь сотрясала небо и землю, двигала горы и реки.

Кроме них, тринадцать дней днём и ночью следовали воины, разделившись на армии по пять тысяч и три тысячи всадников.

Не говоря уже о нашей стране, такие большие армии доселе не поднимались ни в земле Тан, ни в Индии, ни у Юань, ни у южных варваров. Не было и людей, которые бы их себе представляли.