Дерек Валентайн

– Не ожидала снова увидеть вас, милорд Валентайн… или теперь вас надо называть милорд Эстеллар?

– Фу, к чему такие официальности, леди Яфа. Вы можете продолжать называть меня Дереком Валентайном, без официальных титулов.

– Как мило с вашей стороны.

Дерек никогда раньше не бывал в поместье Каванаров, поэтому с интересом оглядывался. Он не мог сказать, что ему нравилось то, что он видел, но определенно это весьма… любопытно.

Отец Яфы и Равена, Аран Каванар славился любовью к магическим артефактам, алхимии и старине. И если алхимию вряд ли можно увидеть сразу, артефакты тоже не бросаются в глаза, то вот пыльной стариной его особняк был полон с порога.

Дерек знал толк в таких вещах – сколько раз при нем раскрывали ящики со всяческим барахлом, и именно он определял, что может быть ценным, а что не очень. В доме Каванаров ценного оказалось много, но большей частью оно собирало пыль, и судя по всему, Яфа даже не предполагала истинную цену всех этих древних гобеленов, статуэток и плитки, которая была ровесницей великой королевы Идсары.

Они расположились в захламленной гостиной, несмотря ни на что, весьма уютной. Хотя, когда Дерек усаживался в кресло, то на полном серьезе волновался, не развалится ли оно под ним. Но похоже, Арен Каванар следил за своей стариной, поддерживая ее в идеальном порядке. Что вряд ли можно сказать о его детях.

Камин был едва растоплен, но в комнате царило тепло – похоже, Каванары хоть и любили старину, но не забывали о современных достижениях. Если и не во всем доме, то в гостиной явно была новомодная система отопления из трубок под полом с теплым воздухом.

– Вы живете в настоящем музее, леди Яфа, – сказал Дерек, отказавшись от предложенного вина.

Она пожала плечами:

– Дом обставляли еще мой отец и дед.

– И вам ни чуточки не интересно?

– Я в этом не разбираюсь.

Дерек указал на неприметную статуэтку на каминной полке. Она была выполнена из какого-то полупрозрачного камня в виде танцующей девушки и отражала отблески пламени.

– Если это не подделка…

– У моего отца не было подделок!

– Если это не подделка, леди Яфа, то статуэтка работы Ифара Аммана из редкого камня, месторождение которого кануло в небытие вместе со смертью скульптора. Говорят, он был аристократического рода и ваял свои творения в своем поместье, куда никого не допускал. А о тайном месторождении камня, который нигде больше не встречается, он так никому и не рассказал, даже собственным детям.

Яфа посмотрела на статуэтку и увидела ее как будто новыми глазами, Дерек видел это по ее лицу. Он не стал говорить, что если статуэтка зачарована, то ей цены нет. А учитывая, что и сам Ифар Амман, и Арен Каванар обожали подобные штуки, то все возможно.

Яфа моргнула, как будто отгоняя наваждение, и вновь посмотрела на Дерека.

– Ты же здесь не ради статуэток.

– Ну, и не чтобы напомнить о том, как из-за тебя меня едва не убили. А потом из-за твоего брата.

– Из-за моего брата ты, в итоге, женился на наследнице Эстелларов.

– Вряд ли твой брат желала мне именно этого.

Дерек Валентайн виделся с леди Яфой однажды – когда она наняла его отыскать доказательства, что дети Алестуса Шантона вовсе не от него, а значит, не имеют прав на престол. Это закончилось тем, что Дерек получил удар отравленным ножом от Астадора тэль Шалира, и остался жив только благодаря Дани.

А после он рассказал обо всем королеве, и тогда уже Равен Каванар спустил на них своих псов. После чего они с Дани прятались в борделе, а королева даровала ему титул. Что и говорить, Валентайн умел выходить из ситуаций с максимальной выгодой для себя, но вряд ли в этом была заслуга кого-то из Каванаров.

– Так зачем ты здесь? – повторила Яфа. – Вряд ли чтобы сидеть и уютненько припоминать прошлое.

– Конечно, нет. Я здесь, чтобы помочь тебе.

– Да ну?

– А заодно и всем нам.

– Я слушаю.

Теперь предстояло самое сложное. А учитывая, что Дерек Валентайн не успел продумать, как же представить все Яфе так, чтобы она захотела помочь, оставалось надеяться на собственное красноречие. Но начинать стоило осторожно – в конце концов, он не знал, что известно Яфе.

– Подозреваю, леди Яфа, тебя уже посетил наш доблестный канцлер.

– И пытался в чем-то обвинить. Ты тоже?

– О нет, я такой ошибки не допущу! А то чую, не уйти мне отсюда живым.

– Я не настолько кровожадна.

– Но иногда – безрассудна.

Яфа поджала губы, и Дерек мысленно укорил себя: явно не тот тон, которым стоит говорить с этой леди. Но по крайней мере, теперь он в курсе, что ей известно.

– В любом случае, леди Яфа, канцлер рассказал тебе о брате.

– Может, и нет, – равнодушно ответила он.

– Если что-то известно мне, значит, известно и ему, поверь, Яфа. А если ему известно о Равене и он приходил к тебе, значит, присовокупил это к обвинению.

– Как хорошо ты знаешь канцлера.

Потому что он мой двоюродный брат, подумал Дерек. Но вслух, разумеется, ничего говорить не стал – это не тот козырь, которым стоит размахивать. Зато он был уверен в том, что говорил: конечно же, Касадель в курсе того, что Равен Каванар то ли вернулся в Таркор, то ли вот-вот вернется, шпионы-то у него были из Теневой гильдии Дерека.

– В отличие от канцлера, – сказал Валентайн, – я не думаю, что ты связана с братом. Наоборот, я думаю, что и тебя он водил вокруг пальца, как всех. И помимо официальных писем ты не получала никаких весточек.

Вот оно. Дерек замер, пытаясь угадать эмоции Яфы по ее лицу, пытаясь разгадать, что у нее на душе. Это было крайне не просто – лицо девушки оставалось непроницаемым, как будто она ничего не чувствовала.

Но Дерек Валентайн знал, что это не так. И общая атмосфера дома только убеждала его в собственной правоте. Некогда первая модница Таркора проводит год, закрывшись в собственном поместье, разлученная с братом, с которым, по слухам, они были крайне близки. В этом мертвом доме, похожем то ли на склеп, то ли на музей. Валентайн был готов поставить свою репутацию на то, что Яфа жалеет о своем участии в прошлом заговоре, о том, что позволила Астадору тэль Шалиру втянуть в это себя и брата.

И он был готов биться о заклад, что она захочет все исправить.

– Что ты предлагаешь? – спросила Яфа. – Я не пойду против брата.

– А против леди Джаны?

От Дрека не ускользнуло чуть изменившееся выражение лица Яфы. Значит, это правда, и жену брата, которую тот откопал где-то в деревне, леди не любила.

– Похоже, – продолжал Дерек, – леди Джана сейчас остается в Четвертом доме и пишет письма от лица Равена, продолжая делать вид, что он там. Кстати, весьма недальновидно для них недооценивать шпионов Шестого дома. Но как бы то ни было, она там. А было бы очень здорово, если оказалась здесь.

– Зачем?

– Ну как же… это очень удобный рычаг давления на Равена. Да и допросить ее не мешало бы, она наверняка в курсе планов мужа.

Дерек Валентайн очень четко знал границу, которую не стоит преступать. И сейчас он на ней балансировал: леди Яфа не знала, что принц Дэйн исчез. Да и никто почти не знал. Потому что это могло стать серьезным оружие. А еще возможностью посеять панику в городе.

– И что ты предлагаешь?

– Если честно, я предлагаю оседлать дракона, быстренько сгонять в Четвертый дом и вывезти оттуда леди Джану. А тут мы передадим ее в заботливые руки канцлера, и она все ему расскажет.

– Выкрасть леди Джану?

– Зачем выкрасть? Это будет официальным визитом, просто леди Джана очень срочно понадобилась в Таркоре. Но как ты понимаешь, гонцом можно послать только кого-то достаточно благородного.

– И ты предлагаешь сделать это мне.

– Восстановить свою репутацию таким образом.

– И как же мне поверят в Четвертом доме?

– Ну, скажем так, у меня совершенно случайно завалялась бумага, подтверждающая полномочия гонца и подписанная адмиралом Шестого дома. Этого будет достаточно.

Видят боги, Къяр понятия не имел, кого хочет послать Дерек, вполне возможно, рассчитывал, что тот отправится сам. Но Валентайн не мог и не хотел оставлять сейчас Гильдию и город, он может принести гораздо больше пользы здесь. Но он свято верил, что поручения стоит раздавать тем, кто в них лично заинтересован. Леди Яфа явно заинтересована, чтобы доставить Джану в пыточную. Пусть не ради восстановления репутации, не ради помощи короне, но ради пыток самой Джаны. И чуть-чуть ради любви к брату.

– Я хочу напомнить еще кое-то, – серьезно сказал Дерек. – Равен Каванар уже наворотил дел. Но чем раньше мы узнаем о его планах, тем меньше шансов, что он успеет сделать все еще хуже. Прежде всего, хуже для себя.

Валентайн не стал говорить, что после похищения принца и того, что было устроено на Тепе-Бампур, Равену в любом случае не сносить головы. Но в то же время Дерек не лукавил: если Равен умудрится сделать что-то с принцем Дэйном, Тэа никогда этого не простит. И королева уничтожит не только Равена Каванара, но и весь его род, и маленькую дочку, и саму Яфу. И ее ничто не остановит.