Глава 11
Базовый лагерь русских. Север реки Стикин
Джек и остальные наблюдали, как Сагли, Деонович и новый сообщник русских, Панчи Александер, то входят в палатку техников, то выходят оттуда. Спецназовцы успевали внимательно следить за пленными американцами и в то же время готовить в своих палатках оружие и снаряжение для вылазки в верховья Стикина, а плохо обученные раздолбаи-солдаты из регулярной армии обходили периметр лагеря.
Руки пленников все еще были связаны за спиной, но русские, по крайней мере, растянули над ними брезент, так что намокли только их спины. Уилл Менденхолл почти пришел в себя, но пребывал в препаршивом настроении, потому что память о бессмысленной смерти дока Элленшоу была еще слишком свежа: Джек видел это по глазам чернокожего парня. То был один из недостатков молодого лейтенанта – ему было трудно отодвинуть в сторону личные чувства и сосредоточиться на насущных задачах. Полковник знал эту черту, поскольку временами у него у самого были такие же проблемы, что он недавно и продемонстрировал.
– Уилл, ты с нами или где-то еще? – спросил Коллинз, пытаясь заставить Менденхолла очнуться и сосредоточиться.
Лейтенант отвел взгляд от углей погасшего костра, пристально посмотрел Джеку в глаза, а потом уставился на падающий дождь.
– Я здесь, полковник, – сказал он и снова стал глядеть на погибший костер.
Громадная молния ударила в землю прямо за рекой, и ее вспышка осветила все вокруг.
Джек наконец решил, что с него хватит. Он хотел покончить с игрой в кошки-мышки, которую вел с ним Анри Фарбо. Француз явно избегал говорить правду о том, почему он так рвался отправиться в эту поездку.
– Полковник, когда вы собираетесь поведать, почему решили поехать с нами на этот пикничок? – спросил он Анри напрямую. – И пожалуйста, не рассказывайте о Близнецах Петра Великого.
Фарбо повернулся к Джеку. Грязь под ним сделала этот маневр крайне неудобным. Он улыбнулся и отвел глаза:
– Полковник Коллинз, вы когда-нибудь видели, чтобы я совершал поступки, не приносящие выгоды? Я все еще, как вы это называете, «плохой парень».
– Не сомневаюсь.
– И в качестве доказательства преподнесу вам маленький факт: когда вы сцепились с тем большим джентльменом, спецназовцем, я испугался, что вы лишите меня возможности убить вас по окончании этих событий тем способом, каким я задумал. Тем, о котором я мечтал целый год. Но мне следовало бы знать, что вы победите. Я начинаю называть это «удачей Коллинза».
– Не беспокойтесь, Анри, я и сам обо всем догадаюсь. Вас сюда привели совсем другие интересы, и я…
Джек не договорил, услышав звук, пробившийся сквозь толстую пелену облаков. Остальные тоже обратили на него внимание. Это был шум вертолета – большого, куда больше «Белл Рейнджера», чинить который полковник оставил Райана в рыбацком поселке. Люди Колинза прислушивались к приближающемуся гулу. Снова полыхнула молния, и они увидели, как русские выбегают из палаток. Кто бы сюда ни нагрянул, похоже, гостей не будет ждать теплый прием.
– Иисусе, – охнул Эверетт, качая головой. – Только не говорите мне, что это…
– Джейсон и Сара, – закончил за него Джек, вслушиваясь в надсадный шум вертолета, то усиливающийся, то затихающий на ветру.
– Да, скажу я вам, Райан долетит куда угодно, – добавил Менденхолл.
Они в ужасе ждали, что же теперь будет. Их опасения подтвердились, когда один из спецназовцев вышел в центр лагеря, с помощью второго поднял длинную трубу, прицелился и выстрелил.
Направленный прямо в исполосованное молниями небо, на звук заплутавшего под дождем «Сикорского», вверх взвился противовоздушный снаряд с тепловой головкой самонаведения.
* * *
Ветер усилился до тридцати узлов, и Райан, заставляя «Сикорского» скользить вниз, к реке, чтобы следовать рельефу местности, с трудом удерживал острый нос вертолета в нужном направлении. Свежий ветер заставлял хвост ходить туда-сюда. Такие неприятности уже становились для молодого человека в порядке вещей, когда он управлял аппаратом, водить который никогда не обучался.
– Мы должны посадить эту штуковину, прежде чем я всех нас угроблю! – воскликнул он, глядя прямо перед собой.
– Почему бы и нет? – отозвалась Сара, крепко вцепившись в раму бокового иллюминатора, когда большой вертолет резко повернул вправо, скользнув в опасной близости от деревьев вдоль реки. – Мы все равно не разглядим лагерь, если будем лететь так низко.
– Ладно, посмотрим, удастся ли найти поляну не очень далеко от реки. Я не хочу врезаться винтом в верхушки деревьев. Может, если мы…
В этот миг полоса огня промелькнула в трех футах перед лобовым стеклом. Райан, на долю секунды опоздав бросить ручку влево, резко снизил высоту, так что лопасти винта очутились всего футах в пятидесяти над бурлящим Стикином.
– Иисусе, это что, был снаряд?! – прокричала Макинтайр.
– Я видела, как в нас выстрелили! – крикнула Марла, внезапно появившись между пилотами. – Русский лагерь, наверное, в тысяче ярдов впереди!
– Возвращайся на место и пристегнись! – велел ей Джейсон, снова поднимая «Сикорского» вверх.
«Дворники» едва успевали вытирать капли дождя, колотившего в разгоняющийся вертолет.
– Еще один! – крикнула Петрова с заднего сиденья.
Райан не видел, в какую сторону ему нужно повернуть, поэтому рискнул и быстро двинулся на север, набирая высоту. Он поднялся так круто, что Сару вжало в сиденье… И она начала молиться. Джейсон уже подумал, что они уклонились от снаряда, когда боеголовка взорвалась прямо у заднего винта. Две лопасти из четырех в мгновение ока были сорваны, и пилот почувствовал, как «Сикорский» резко накренился влево. Молодой человек попытался компенсировать крен, как можно дальше отведя ручку управления вправо и в то же время ударив раненой правой ногой по правой педали.
– Вот так, детки, мы снижаемся! – выкрикнул он, и тут «Сикорский» начал вращаться, направляясь к деревьям далеко внизу.
Длинный зигзаг молнии полыхнул над лесом, осветив смертельное падение Райана, Сары и Марлы с небес к северу от Стикина.
Базовый лагерь русских на реке Стикин
Эверетт топнул ногой, мечтая, чтобы снаряд пролетел мимо бедных поганцев, летящих прямо в засаду. Вспышка выстрела осветила лагерь и колотящий по нему дождь, и все стали наблюдать, как снаряд несется к новенькому вертолету.
Коллинз сделал шаг вперед. Он, как и Карл, мечтал о промахе. Он был в курсе, что у этого снаряда есть тепловая головка самонаведения, и знал, что из-за холодного дождя трудно будет следить за выхлопным следом. Ошибка русских заключалась в том, что у них не было ракет ближнего наведения с радарным управлением – «Стингеров».
Полковник не сводил глаз со следа, который оставляла маленькая боеголовка, и наконец закричал:
– Проклятье, он не видит ее!
С удачливостью пьяного моряка Джейсон получил передышку, когда сильный порыв ветра, достигавшего уже шестидесяти миль в час, заставил снаряд пройти перед вертолетом. Удачей было и то, что этот снаряд не нацелился на разогретый мотор. Он промелькнул перед носом «Сикорского», разминувшись с ним на жалкие несколько футов.
– Это ваш мистер Райан? – спросил Анри.
– Да, – ответил присоединившийся к остальным Менденхолл.
– Поворачивай, Райан, поворачивай! – прошипел Джек, посмотрев на огневую группу, которая принесла новое оружие, вынутое из длинного ящика.
– Он слишком близко, на этот раз промаха не будет, – сказал Карл, тоже глядя на стрелков.
Коллинзу и Эверетту одновременно пришла в голову одна и та же мысль, и они рванули к спецназовцам как раз в тот миг, когда вертолет появился в поле зрения. Руки их по-прежнему были связаны за спиной, и у них не было ни единого шанса вовремя добраться до врага. Зато они заставили целящихся русских вздрогнуть, когда те услышали предупреждающие крики товарищей.
Человек, который помогал стрелку, повернулся и сумел перехватить полковника, но капитан продолжал бежать. Несколько выстрелов прогремели сквозь шум грозы, но ни одна пуля не попала в высокого «морского котика», когда тот прыгнул. За секунду до того, как он врезался плечом в стрелка, снаряд вырвался из ствола. Карл ударил русского всем телом, и они вместе покатились по грязи.
Александер, Сагли и Деонович выбежали из палатки под дождь. Григорий бросился на Эверетта, быстро прекратив недолгую борьбу, а Джонатан побежал к Коллинзу и пнул полковника по почке. Панчи уже изготовился для следующего пинка, но его остановила короткая вспышка взрыва: снаряд угодил прямо в конец хвостовой балки «Сикорского».
– Проклятье, Джек, из-за тебя я буду вынужден всех вас убить! Прекрати вмешиваться! – завопил Александер. По его подбородку текли вода и слюна.
Деонович встал и также объяснил Эверетту с помощью ботинок, какая расплата ожидает пленников за вмешательство. Капитан попытался откатиться в сторону, уворачиваясь от жестоких пинков, но не смог этого сделать из-за глубокой грязи.
Менденхолл и даже Фарбо бросились было на помощь Карлу, но их тут же остановили люди, быстро объяснившие им цену подобной глупости. Уилла ударили прикладом автомата в живот, Анри – в спину, и оба они упали в грязь, как только что Джек с Эвереттом.
Сагли добрался до Деоновича раньше, чем тот успел в пятый раз пнуть Карла в спину или в живот, и, обхватив здоровяка обеими руками, сдержал его. Григорий хотел сбросить с себя партнера, но его остановил звук, донесшийся с небес.
Все посмотрели вверх и увидели, как блестящий «Сикорский» пронесся над их головами, едва разминувшись с деревьями у задней части лагеря. Большинство людей бросились на землю, боясь, что, когда машина врежется в лес, будет взрыв, но пилот продолжал бороться за управление вертолетом, который вращался из-за срезанных хвостовых лопастей, и ухитрился заставить огромный летательный аппарат перевалить через высокие сосны. Ожидая, что громадная машина вот-вот налетит на деревья, все прекратили избивать американцев и принялись следить сквозь ливень за смертельным падением глупцов, попытавшихся пролететь вверх по реке ночью, да еще в ужасную грозу.
– Твои люди сами на это напросились, Джек, – произнес Панчи.
Коллинз перевернулся на спину и убийственным взглядом уставился на бывшего друга. Александер перехватил этот взгляд именно в тот момент, когда все услышали, как «Сикорский» рухнул в лес не более чем в полумиле от лагеря.
– Делай что тебе говорят, полковник, и, возможно, эти люди будут последними, которых ты потерял, – добавил Джонатан.
Джек не знал в точности, кто находился в вертолете, но не сомневался, что все летевшие на нем сейчас горят внутри изуродованной машины.
* * *
Райан изо всех сил пытался совладать с вертолетом, который крутился все быстрей, – поврежденный хвостовой винт не мог остановить вращение, а четыре лопасти главного винта с невероятной скоростью кидали машину вправо. Увидев, как деревья приближаются в этом вращающемся кошмаре, Джейсон стиснул зубы так, что они в любую минуту могли раскрошиться. Рядом с ним мощная центробежная сила прижала Сару к боковому иллюминатору. Вертолет стал крутиться еще быстрей, и девушке осталось лишь закрыть глаза и молиться.
В пассажирском отсеке Марла не успела пристегнуться после своего возвращения. Ее бросило на противоположный ряд сидений и пригвоздило к ним, когда вертолет начал падать в лес.
«С-76» задел первое дерево – вверх брызнули дождевые капли, а потом Райан почувствовал, как фюзеляж ударился о сосну, отскочил и стукнулся в нее снова. После второго удара главные винты угодили в верхние ветки и были сорваны со втулки. Вращение внезапно прекратилось: хвостовая балка врезалась в верхушки деревьев и за долю секунды состригла их. Воздух, вода, запах горючего хлынули в обреченный «Сикорский», и пилот наконец сдался, закрыв лицо руками.
Как только центробежная сила перестала прижимать Сару к переборке, она согнулась – так низко, как только позволяли ремни безопасности, и вовремя: пятнадцатифутовый обломок несущего винта врезался в ветровое стекло. Он просвистел между пилотами и вылетел в дыру, где несколько секунд назад была хвостовая балка.
Вертолет врезался в большое дерево и начал падать с разрывающим уши треском. На мгновение он повис на толстых верхних ветвях огромной сосны, потом рухнул ниже. На Райана обрушилась вода, сосновые иглы и горючее из разорванных шлангов под капотом двигателя. Вертолет ударился о ветви между двумя деревьями, и падение прервалось в пятидесяти футах над землей.
Внезапно осознав, что они больше не падают, Сара попыталась нашарить рядом своего напарника. Она была дезориентирована и не сразу поняла, что они практически перевернулись вверх ногами. Нащупав наконец голову Джейсона, она услышала его стон.
Время застыло. Макинтайр услышала глухой стук где-то внизу и осознала, что двигатель теперь находится под ними и они висят вверх тормашками. Кабину осветили яркие языки пламени, и девушка увидела, почему Джейсон не двигается и стонет: большая ветка прошла через разбитое ветровое стекло и воткнулась ему в плечо. Сара потянула ветку, и молодой человек зажмурился от боли. Она поняла, что, оставаясь на этом месте, не сможет вытащить ветку, поэтому расстегнула ремни безопасности, удерживавшие ее в кресле.
Движение Сары вкупе с весом корпуса, тянувшим стальную птицу к земле, заставило вертолет рухнуть еще на десять футов вниз. Мисс Макинтайр закрыла глаза, думая, что сейчас они ударятся о землю и остатки горючего вспыхнут. Но падение внезапно прекратилось, и вертолет снова повис на ветвях, на этот раз – боком.
Сара попыталась перелезть через центральный пульт управления, но поняла, что застряла. Она отчаянно закричала, и тут в кабину просунулись маленькие ручки Марлы.
– Выбирайтесь со своей стороны! Падать будет очень высоко, но вы должны выжить. Я вытащу мистера Райана! – закричала девушка, вынув большой нож и попытавшись перерезать ветку, пригвоздившую Джейсона к сиденью.
Макинтайр смотрела на это, чувствуя себя беспомощной, как никогда в жизни. Пламя теперь полыхало в дальней от них части вертолета и лизало ту сторону кабины, в которой застрял пилот.
– Давайте! – снова закричала Марла.
Отшвырнув нож, она изо всех сил потянула ветку. Райан все это время молчал, борясь с невыносимой болью.
Сара встала и толкнула изуродованную дверь кабины, заставив легкий алюминий податься вверх, а потом откинуться наружу. Она протиснулась в отверстие, нашла, за что ухватиться, и подтянулась. Едва очутившись снаружи, девушка почувствовала жар разгорающегося пламени и увидела ствол дерева, на котором они повисли.
Макинтайр прыгнула, не колеблясь ни секунды. Она хваталась за все, что подворачивалось под руку, но не могла остановить своего падения. Ударившись о ствол, девушка отчаянно, но безуспешно попыталась впиться ногтями в кору, но отскочила и упала на землю в тридцати футах внизу. Приземлившись на ноги на мягкую лесную подстилку, Сара тут же опрокинулась на спину, да так, что у нее перехватило дух.
Хватая воздух ртом, она увидела в тридцати футах над собой горящий «Сикорский».
Внезапно дверь со стороны пилота распахнулась и из кабины выпал Джейсон Райан. Сара откатилась в сторону, и молодой человек со стуком ударился о землю – было слышно, как сломалась его рука. Наконец Саре удалось вдохнуть, и тут из вертолета выпрыгнула Марла. Она твердо приземлилась на обе ноги, но Сара все-таки услышала, как девочка завопила, когда ее лодыжки подвернулись и она упала на землю.
Сара встала и принялась оттаскивать Райана в сторону. Вертолет громко заскрежетал, и все услышали, как принялись ломаться ветки, когда охваченный пламенем «Сикорский» начал свое последнее падение, устремившись к земле. Макинтайр поняла, что они погибли. Она продолжала тащить Райана, но он потерял сознание и был куда тяжелее, чем ей казалось. Вдруг Марла молниеносно нырнула к ним и с силой толкнула их в сторону. Все вместе они упали в шести шагах от дерева, и тут вертолет грянулся о землю. Выплеснувшееся из пробитого бака горючее и деревья вокруг вспыхнули в небольшом взрыве.
Сверху хлестал дождь, ревущее пламя освещало трех человек, которые лежали там, где упали.
Наконец Сара вцепилась в рубашку Джейсона, помогая себе сесть. Она осмотрела его раненое плечо. Рана была скверной – кровь сочилась из глубокого разрыва. Наклонившись над Райаном, мисс Макинтайр изо всех сил прижала к ране обе руки. Марла, у которой быстро опухали лодыжки, перевернулась и стала наблюдать за попытками Сары спасти молодого человека. Слезы навернулись у нее на глаза, когда она поняла, что Джейсон может быстро истечь кровью.
Стоявшие вокруг деревья защитила от огня неистовая гроза, катившаяся над долиной Стикина. Под проливным дождем странно было ощущать жар от горящего топлива.
Петрова наклонилась над раненым и слегка похлопала его по щекам:
– Пожалуйста, пожалуйста, не умирайте, мистер Райан. Очнитесь!
– Я обещаю не умирать, если ты, во-первых, перестанешь меня бить, а во-вторых, слезешь с моей сломанной руки, – с трудом проговорил Джейсон.
Сара не смогла удержаться от улыбки. Молодой человек открыл глаза и посмотрел на нее снизу вверх. У нее был сломан нос, над левым глазом был глубокий порез и через все лицо тянулась длинная царапина. Приподняв ладони, девушка увидела, что кровь уже не так сильно хлещет из раны ее напарника. Полностью кровотечение не остановилось, но Макинтайр подумала, что, если ей удастся затампонировать рану, Джейсон выживет.
Марла вытерла катившиеся по лицу слезы и отодвинулась от своих товарищей по несчастью. Девушка была так счастлива, что Райан заговорил, что ее стала бить нервная дрожь.
Она отодвигалась до тех пор, пока ее ноющие лодыжки не коснулись чего-то большого и твердого. Марла качнулась назад, потеряла равновесие и снова опрокинулась на спину, а как только перевернулась на бок, увидела прямо перед своим лицом ухмыляющийся череп. Она с воплем попыталась встать и шарахнулась в сторону, когда Сара подошла посмотреть, на что же наткнулась Петрова.
Макинтайр увидела старое катапультируемое кресло, к которому все еще был пристегнут человеческий скелет, и обняла девочку, которая была близка к обмороку. В небе полыхнула молния, на миг осветив все вокруг, и за этот короткий миг девушки заметили это. Гром взревел, словно возвещая об их находке, и еще один световой зигзаг прочертил небо над их головами. Сара, мокрая до нитки и окровавленная, крепче прижала к себе Марлу, а темное устье гигантской пещеры гостеприимно манило двух девушек, хотя и смахивало на темную утробу гигантского животного.
Древний дом чалимантанов снова был найден.
* * *
Александер повернулся к Джеку спиной, услышав, как где-то в лесу грохнул взрыв. В последний раз оглянувшись на Коллинза, продолжавшего смотреть на него убийственным взглядом, Панчи махнул своим партнерам, предлагая вернуться в палатку связистов. Охранники позволили покрытым синяками Эверетту, Фарбо и Менденхоллу помочь Коллинзу встать, а потом бесцеремонно запихали их всех обратно под брезент.
Джек сплюнул кровь и уставился на спецназовцев, но те, улыбаясь, отвернулись. Коллинз попытался устроиться поудобнее и вздрогнул – по меньшей мере одно ребро у него было сломано.
– Если малышка Сара была на том самолете, полковник, я… – начал было Анри.
– Сейчас не время, – сказал Эверетт, оборвав попытки Фарбо выразить Джеку свои соболезнования.
Коллинз не рассердился на француза. Прислонившись к Менденхоллу, чтобы не сильно нагружать сломанные ребра, и почувствовав, что теперь он может сделать глубокий вдох, Джек оглянулся на Фарбо:
– Анри, скажите мне, что французское правительство, посылая вас в Канаду, разработало запасной план.
Фарбо молчал. Он медленно повернул голову, и вспыхнувшая молния осветила его ошеломленное лицо. Француз покачал головой, перехватив взгляды Эверетта и Менденхолла.
– Думаю, пора рассказать нам правду, Анри. Мы потеряли слишком многих людей, чтобы и дальше хранить секреты, – продолжал Коллинз.
Анри посмотрел вверх, в черное небо, с которого хлестал дождь, подождал, пока утихнет раскат грома, отдавшийся эхом в долине, повернулся к американцам и кивнул.
– Я напрасно убеждал моих друзей из ГДВБ принять в расчет вашу проницательность и интеллект. Я знал, что рано или поздно вы разгадаете мою тайну, – признался он.
Эверетт, вывернув шею, посмотрел на мокрого до нитки француза. Он знал, что этот сукин сын что-то затевает, но предоставил Джеку самому с течением времени догадаться – что именно.
– ГДВБ? – переспросил Менденхолл.
– Генеральный директорат внешней безопасности, спецслужба французской внешней разведки, – пояснил Коллинз.
– Вы хотите сказать, что снова взялись за ваши шпионские штучки, Анри? – спросил Карл.
Его удивило и обескуражило, что кто-то сумел уговорить Фарбо покончить с его прибыльной отставкой.
Еще одна вспышка молнии осветила небо, и Джек увидел, что Александер смотрит на них, стоя у большой палатки на другом конце поляны. Панчи давал Сагли и Деоновичу какие-то указания, и сквозь ливень Коллинз разглядел, что новые приказы заставили Григория улыбнуться и посмотреть в сторону американцев. Это не сулило ничего хорошего.
– Боюсь, у меня не было особого выбора, капитан. Похоже, моя недавняя деятельность привлекла ко мне нежелательное внимание. Поэтому под давлением вашего президента и при поддержке вашего маленького лысого босса из Группы «Событие» я был… Скажем так… Призван на службу.
– Но Найлз Комптон думал, что вы мертвы, Анри, пропали в море. Помните? – прищурился Джек.
– Тем не менее я здесь, – ответил Фарбо, глядя, как Деонович созывает некоторых из своих людей. – Я должен объясниться. Боюсь, время для кое-кого из нас истекает.
Эверетт и Менденхолл поняли, что происходит, когда охранники приготовили пистолеты.
– ГДВБ раскрыло группу крайне радикальных террористов, действующих в Монреале, – продолжал Анри. – Наша разведка знала, что главаря группы не удается накрыть оттого, что слишком много информации не проходит через контакты ГДВБ. Множество агентов были найдены убитыми, а значит, кто-то выдавал их группировке. Предатель был или среди нас, или в канадском правительстве. Само собой, будучи французами, мои начальники исключали, что в ГДВБ может быть утечка, поэтому сосредоточили внимание на канадской стороне.
Джек увидел, как Александер, посмотрев в его сторону, вернулся в палатку. Сагли в последний раз взглянул на группу пленников и тоже отвернулся. Деонович объяснял что-то трем спецназовцам, отведя их в сторону. Слушая босса, эти трое смотрели на американцев.
– Переходите к делу, Анри, время истекает, – сказал Коллинз, неглубоко вдохнув.
– В ГДВБ подозревали, что речь идет о ком-то с вершины канадской «пищевой цепочки», и вскоре это подтвердил сам предатель. В тысяча девятьсот шестьдесят втором году, во время небольшой размолвки вашего правительства и Кремля из-за включения Кубы в мир советского ядерного вооружения, что-то пошло не так. Я знаю, это бесконечно вас расстроит, ведь американцы считаются хорошими парнями… Но, боюсь, ваше правительство предвидело, что у той битвы характеров будет печальный исход. Поэтому ваш президент Кеннеди приказал нанести упреждающий удар по высшему командованию советского режима – военному и штатскому. Миссию назвали «Протуберанец». Александера застукали, когда он совал нос куда не следует, но мои бывшие начальники не знали, как далеко зашло его предательство. И вот когда стало известно о нападении в Лос-Анджелесе, туда послали меня.
– Еще одно совпадение, Анри? – настойчиво спросил Джек.
– Вовсе нет. Я сознавал важность записок Латтимера и дневника Петрова, потому и организовал их кражу. Мир тесен, как говорите вы, американцы. Мои сообщники позволили информации просочиться, и она попала к тем, кто ее искал. Поэтому бывшие работодатели подрядили меня выяснить, на что же нацелился мистер Александер. Думаю, срок моих правительственных верительных грамот еще не истек.
– Я в это не верю, – сказал Карл. – Если и вправду задумывалось что-то такое, наша Группа, стоя над всеми в стране, знала бы об этом. Информация, конечно, секретна… Но у нас был бы к ней доступ.
– Вы все еще настаиваете на том, что ваша нация имеет моральное превосходство над всеми остальными нациями, капитан Эверетт? Настоящие историки так себя не ведут. О да, операция «Протуберанец» была одобрена Францией, Великобританией и Германией, так что не вы одни прятали головы в песок. Но применение самого мощного оружия в истории человечества стало возможным благодаря моему правительству – именно оно открыто тайну местонахождения бункера, где заседала верхушка советского правительства. Таким образом, операция «Протуберанец» из фантазии стала реальностью.
– Что же произошло? Я имею в виду: миссия явно не состоялась, поскольку история не знает о ядерных грибах, вырастающих над Москвой, – сказал Менденхолл, не поверив истории, которую Фарбо только что рассказал ему и его командирам. Но Анри вместо ответа повернулся к Джеку:
– Теперь, полковник Коллинз, ваша очередь говорить начистоту.
Лейтенант вопросительно взглянул на Джека, но Эверетт явно заранее знал, что собирается сказать их босс. Уиллу вспомнилось, как в лодке Коллинз долго о чем-то беседовал с капитаном.
– Мы с Панчи участвовали в последних попытках найти пропавшее оружие. «Фантом F-4», который нес «Протуберанец», упал где-то к северу от границы. В тысяча девятьсот шестьдесят втором году воздушные силы так и не нашли его маяк-ответчик. Наша миссия провалилась, потому что мы тоже его не нашли, и начальство решило, что операция невесть почему прервалась над водой, – объяснил Джек.
– Боюсь, западные демократии не вышли сухими из воды, полковник. Самолет не смог даже добраться до безопасного места. Он упал или в Канаде, или на Аляске. И, как только что сказал полковник, обломки так и не были найдены, хотя около пятидесяти лет проводились самые масштабные поисковые операции, какие только видел мир, – рассказал Фарбо.
– Сколько мегатонн было в бомбе и какого она была типа? – спросил Менденхолл.
– Этот секрет правительство хранило на славу. Но ГДВБ подозревает, что бомба была известна как «Оружие Судного дня», за неимением лучшего термина. В ней было около пятисот мегатонн: достаточно, чтобы уничтожить любой бункер в мире, как бы глубоко под землей он ни находился. Достоверно известно, что это была усовершенствованная крылатая ракета, спроектированная для ультразвукового пикирующего полета и снабженная вольфрамовым носовым конусом. Она ушла бы в землю так глубоко, что никакой бункер не выдержал бы.
– Иисусе, мир воистину обезумел! – охнул Уилл.
– Итак, Александер охотится за оружием… И теперь он его нашел. И что дальше? – спросил Эверетт.
– Полагаю, он нашел «Протуберанец», или «Гипер-глайд», как еще называли это оружие, – сказал Анри. – Золото и бриллианты на самом деле были ложным следом. Ваш профессор Элленшоу – конечно же, сам того не ведая – указал мистеру Александеру нужное место в своем отчете, адресованном Стэнфордскому университету и ближайшему родственнику Л.Т. Латтимера.
– А зачем, по мнению ГДВБ, этому засранцу оружие? Чтобы продать? – спросил Карл и внезапно увидел, как три спецназовца зашагали к ним.
– Нет, бомба нужна ему для шантажа, – сказал Джек.
Фарбо посмотрел на Коллинза, и глаза их встретились. Они оба знали, почему мысль о шантаже напрашивалась сама собой.
– Верно, полковник, для шантажа, – подтвердил Анри.
– Наглый ублюдок замышляет военный переворот в Квебеке. Вот почему Сагли и Деонович так быстро бросили все, чем занимались в России: теперь у них будет надежное прибежище и собственная страна с Панчи во главе.
– Руководство моей страны полагает, что данное оружие можно разобрать на двадцать отдельных устройств, и каждое из них будет эквивалентно любому оружию массового уничтожения из мировых арсеналов, – добавил Фарбо.
– И всего в сотне миль от американской границы мгновенно возникнет ядерная сверхдержава. Сила, которая сможет диктовать условия Оттаве и Лондону, – заключил Коллинз и закрыл глаза.
– Что ж, этого может и не произойти. Насколько я понимаю, оружие можно активировать только с помощью кода, созданного специально для «Гипер-глайда», и этот код до сих пор является одним из самых охраняемых секретов нашего правительства, – сказал Анри, пытаясь заставить остальных увидеть светлую сторону передряги, в которую они попали. – Лишь несколько человек в мире знают, как активировать и деактивировать бомбу, и эти люди засекречены еще тщательней, чем сам код.
Охранники были уже в нескольких шагах от них. Эверетт, Фарбо и Менденхолл посмотрели на Джека, обеспокоенные его молчанием. Коллинз глубоко ушел в свои мысли, с трудом шевеля губами.
– Полковник? – позвал Уилл, пытаясь его растормошить.
– Только не говорите мне… – пробормотал тот в ответ.
Фарбо интуитивно почувствовал, в чем дело, когда Джек оборвал себя на полуфразе, опустил голову и закрыл глаза.
– Люди, которым известны коды к оружию «Гипер-глайд», возможно, не так тщательно засекречены, как вы думаете, – наконец сказал Коллинз.
В этот миг все поняли, почему его заманили в канадскую глухомань.
– Джек, нам следует узнать еще что-нибудь, прежде чем нас пристрелят эти козлы? – спросил Эверетт, когда три спецназовца остановились перед их брезентовым укрытием.
– Панчи знает, что я могу активировать и деактивировать оружие. Именно поэтому я в чине капитана возглавлял группу, участвовавшую в поисках в тысяча восемьдесят девятом году.
– А что я вам говорил? – вспыхнул внезапно Менденхолл. – Это чертово оружие просто валяется у всех и каждого на заднем дворе! Если я когда-нибудь отправлюсь на полевое задание и не наткнусь на такую штуку, я буду знать – со мной явно что-то не так!
С этими словами лейтенант в приступе ярости лягнул землю ногой.
Фарбо подался к Джеку, насколько позволяли путы. Первый охранник подошел и наклонился, чтобы поднять Коллинза с земли.
– Как я уже сказал, полковник, вы не перестаете меня удивлять, – повторил француз.
* * *
Джек знал, что должен действовать, причем так, чтобы всех их не перестреляли, прежде чем он сумеет сказать Александеру то, что должен сказать.
Менденхолл, Фарбо и Эверетт встали и вышли под дождь. Трое спецназовцев выстроили их в ряд, а пока враги этим занимались, Коллинз рванул к большой палатке связистов, но всего в трех шагах от входа его перехватил и швырнул на землю Деонович.
Русский, улыбаясь, встал над лежащим на спине американцем, и это было его ошибкой. Человек этот явно не усвоил, что Джек может очень быстро работать ногами. Коллинз врезал правой ногой в промежность здоровяка – и тут же понял, что на самом деле тот все прекрасно запомнил: Григорий перехватил его ногу и вывернул ее, швырнув противника на живот.
– Я велел вам казнить тех людей, а не пытать полковника!
Деонович посмотрел на Александера, который стоял у выхода из палатки с убийственно свирепым видом. Даже Сагли, выглядывая из сухой палатки, покачал головой.
– Панчи, тебе лучше выслушать то, что я хочу сказать! – крикнул Джек, отплевываясь от дождя.
Деонович не обратил внимания на предупреждение Джонатана: он поднял правую ногу и наступил на шею Коллинза, медленно вдавив его лицо в перемешанную с камнями грязь. Он нажал так жестоко, что лицо полковника полностью погрузилось в жижу, как ни старался тот освободиться.
Александер посмотрел на Дмитрия, сердито кивнул, и русский, выйдя из палатки, оттолкнул своего партнера от пленника. Джек вскинул голову, сделал глубокий вдох и помотал головой, чтобы хоть частично стряхнуть с нее грязь. В небе мелькнула молния. Джонатан, по-прежнему не покидая палатки, наблюдал, как Сагли отодвинул разъяренного Григория от американца и попытался напомнить приятелю, что надо выполнить приказ и привести смертный приговор в исполнение.
– У тебя есть одна минута, Джек, – сказал он полковнику.
Джек перевернулся на спину, сел и запрокинул лицо, все еще надеясь, что дождь хоть немного смоет грязь, а потом взглянул на Александера:
– Убей их, мою сестру и меня самого, будь ты проклят! Я знаю, чего ты от меня хочешь, и никогда не активирую оружие с помощью кодов, которые тебе нужны.
Пораженный Джонатан шагнул под ливень и встал над Коллинзом, а после, опустившись рядом с ним на колени, заглянул ему в глаза. Застыв, он словно пытался разглядеть ложь в глазах старого друга.
– Откуда ты знаешь? – только и спросил канадец.
– Твоя предательская игра закончена, Панчи. По крайней мере, одна разведслужба знает все о твоих планах найти бомбу и с ее помощью устроить в Квебеке государственный переворот.
Александер медленно встал и прокричал трем спецназовцам:
– Пристрелите их сейчас же!
– Ты знаешь меня, Панчи, я никогда не выдам тебе коды… Поэтому не дай им этого сделать, – прошипел полковник, пытаясь встать.
– Будь ты проклят, Джек!
– Нет! Будь проклят ты, сукин сын! Ты не получишь этой чертовой хрени, если хоть один из моих людей умрет!
Последние слова Коллинз прокричал в полный голос – Александер впервые в жизни услышал, как он кричит.
В сотне шагов от них трое спецназовцев прицелились.
– Стойте! – крикнул Джонатан сквозь шум грозы.
Над лагерем блеснула молния, тут же грянул гром, и Джек вздрогнул, подумав, что за его спиной уже лежат в грязи его друзья, расстрелянные по вине человека, которого он раньше называл своим товарищем.
Сагли и Деонович были ошеломлены, но Дмитрий все-таки протянул руку и толкнул вниз ствол автомата ближайшего к нему спецназовца. При виде этого остальные двое палачей тоже опустили «калашниковы». Григорий пришел в ярость оттого, что их новый партнер так быстро передумал, стоило американцу сказать ему пару слов. Круто повернувшись, здоровяк зашагал прочь. Его тяжелые ботинки расплескивали по сторонам воду и грязь.
Менденхолл почувствовал, как у него подогнулись колени, но остался стоять, не желая доставлять наемникам удовольствие видеть, как он боится. Он лишь поблагодарил бога за то, что проливной дождь скрывает слезы, текущие по его лицу.
– Похоже, теперь я в долгу перед вашим полковником, – с облегчением сказал Фарбо.
– Не торопитесь, Анри. Возможно, Джек только выиграл время, обменяв вас на нас, – пошутил Эверетт, у которого сердце до сих пор билось где-то в глотке.
– В любом случае дело стоило того, чтобы увидеть выражение лица ублюдка, когда ему не удалось нас пристрелить.
– А мне это дело стоило того, что я чуть не обделался, – колко заметил Карл.
* * *
Александер поднял Джека с земли и потряс.
– Слушай меня! – прокричал он Коллинзу в лицо. – Я провел больше двадцати пяти лет в разных дерьмовых дырах по всему миру и половину этого срока планировал нынешнюю операцию! Я не позволю тебе все испоганить, Джек! Если ты откажешься делать что тебе велено и не введешь коды, я не убью твоих друзей, о нет – я сдеру с них живьем кожу прямо перед тобой. А потом ты будешь наблюдать, как Линн изнасилует каждый наемник в лагере, а после ее у тебя на глазах порежут на куски! Я ясно выразился, Джек?
– Ясно, Панчи.
Голос полковника был спокоен: он говорил таким тоном, будто только что получил приказ от президента.
– Всего один вопрос… – добавил он неожиданно.
Джонатан уже хотел уйти, но остановился и обернулся к Джеку.
– Что? – прокричал он сквозь шум дождя.
– Думаешь, Соединенные Штаты и Канада допустят, чтобы ты осуществил свой план?
На сей раз Александер решил, что пора и ему выложить кое-какие новости. Настал его черед обрушить на Коллинза шокирующие факты.
– Да, я и вправду думаю, что они позволят Квебеку отделиться от Оттавы, Джек, – сказал он, медленно повернувшись. Полковник увидел, как черты его лица искажает безумие. – Потому что первым делом оружие, которое нам удастся извлечь из найденной боеголовки, будет направлено на Торонто, Нью-Йорк, Вашингтон, Лондон и Париж. Да, они будут приветствовать новый Квебек и нового главу его правительства, может, не с распростертыми объятиями, но будут! Пусть всего лишь официально. История знавала и более странные альянсы, Джек, уж ты-то должен это знать.
Панчи развернулся, зашагал прочь, но остановился, услышав крик, а вслед за тем – сердитые голоса. Джек посмотрел туда, где кричали, и увидел, что из задней части лагеря бегут пятнадцать коммандос, направляясь к стоящим в ряд палаткам, среди которых была и палатка Линн. Коллинз широко распахнул глаза, заметив, что клапан палатки откинут. Глаза его метнулись к лесу, и он успел увидеть, как Линн исчезла за деревьями.
– Стойте! Пусть бежит! – крикнул Панчи.
Затем он посмотрел на Сагли и Деоновича, которые пораженно застыли на другом конце лагеря.
– Поднимайте пленников, раздайте людям оружие, выведите техников из палатки. Мы выступаем нынче же ночью. Все закончится здесь и сейчас! – скомандовал Джонатан.
После этого Александер подошел к Григорию, который был выше его ростом, и схватил его за куртку. Дмитрий изумленно увидел, как громила съежился и отшатнулся от канадца.
– А ты не трать времени на сборы, приведи женщину обратно, быстро! – велел тот здоровяку.
Он выпустил Деоновича, и тот отпрянул еще дальше при виде безумного блеска в глазах Александера. Потом русский развернулся на пятках и побежал туда, где скрылась Линн.
Сумасшедший крик канадца испугал всех, кто его слышал. Он перекрыл грохот грома и шум дождя, и можно было подумать, что Джонатан вопит, обращаясь к каждому из наемников. Коллинз увидел, как люди бросились к своим палаткам, рюкзакам, оружию и снаряжению. Спецназовцы собирались добыть «Оружие Судного дня», и все, что мог сделать Джек, – это наблюдать за ними.
Отряд последует за Линн в северные леса Стикина, и два разных вида людей встретятся лицом к лицу после миллиона лет существования порознь. От исхода этой встречи может зависеть, кто станет наследником нового мира.
