Ингрид стояла, прижавшись к шкафу-туалету. На цыпочках, рот разинут, глаза безумные, рыскают по сторонам. Вопль испугал Розу. Неожиданностью, пронзительностью. Заглянув в люк, поняла, в чем дело. Крыс-мафиозо. Вернулся. Роза отчетливо видела его. Оскалив зубы, зверь подбирался к Ингрид. Жесткий хвост бил по полу.

Роза рванула на себя лестницу, толкнула в люк. Метнулась к тумбе, выдвинула ящик, схватила большой нож для мяса. Когда спустилась в подвал, крыса исчезла.

– Куда он подевался?

Ингрид молча таращилась на нее.

– Эй, женщина, куда крыса подевалась?

Ингрид подняла руку, указала на кровать. Там, сжавшись на зеленой куртке Ингрид, сидел готовый к прыжку крупный самец. Роза ощутила, как по спине пробежал озноб. Медленно двинулась к кровати. Крыса пристально смотрела прямо на нее. Из горла грызуна вырывалось подобие шипения.

Роза покрепче стиснула нож, подняла руку. Когда колено уперлось в край кровати, она ударила. Быстро, но недостаточно. Крыса метнулась в сторону. Послышался стук когтей по каменному полу. Нож вошел в зеленую куртку Ингрид. Выдернула. Развернулась. Крыса снова была подле Ингрид, та закричала, тоненько, протяжно, звук был похож на звон натянутой лески. Роза сделала несколько быстрых шагов, примерилась, вновь ударила и вновь промахнулась. Под мышками выступил пот, во рту усилился вкус сигарет. Как же здесь темно, свет едва попадает в отверстие люка. Роза знала, что крыса проскользнула в проем за шкафом, к стене. Она слышала ее. Животное явно рассвирепело, из угла неслись металлические, щелкающие звуки. Словно не живое существо их издавало. Механизм.

И вдруг Роза увидела на полу что-то темное. Ничего не разглядеть. Как тут попасть? Придется действовать почти вслепую. Она вскинула нож, но зверюга напала первой. Крыса взлетела в воздух и впилась в руку Розы. Нож упал на пол. Боль была адская, парализующая. Из раны лилась кровь. Должно быть, задета артерия. Роза яростно тряхнула рукой, крыса отлетела к лестнице. И осталась там лежать, оглушенная ударом. Роза со стоном наклонилась и ухватила нож. Прицельно ударила: раз, другой… Крыса перекинулась на спину, съежилась. Лежала, приоткрыв пасть, будто ухмыляясь. Несколько раз дернула хвостом и затихла.

Роза вскарабкалась по лестнице. Кровь текла ручьем, но, присмотревшись, она поняла, что рана не так глубока, как показалось поначалу. В глазах то и дело темнело, она наклонилась, опустила голову как можно ниже, подождала, пока дурнота не прошла. Долго держала запястье под холодной водой, затем перевязала.

Ингрид стояла на том же месте. В ступоре. Плечи дрожали. Роза нашла в ящиках пластиковый пакет и рулон бумажных полотенец. Вновь спустилась.

– Мы все-таки уделали его!

Никакого ответа.

– Давно я пыталась справиться с этим монстром. Это самец. Нечего ему здесь делать. Один вред от него.

Оторвала кусок бумажного полотенца, подняла крысу за хвост. Тяжелый какой. Даже для самца тяжелый. Кровь стекала по лапам, морде.

– Посмотри! Ты когда-нибудь видела такой здоровый экземпляр? Да это рекордсмен. Прямо хоть фотографируй и посылай в Книгу рекордов Гиннесса.

Ингрид невидяще таращилась перед собой.

– Понимаю, ты испугалась, – сказала Роза. – Обычно они не такие агрессивные. Но этот… Уникальный экземпляр. Я называла его «мафиозо». У меня уже были с ними стычки. И прежде верх брал он.

Она открыла пластиковый пакет и опустила в него мертвую крысу. Пол забрызган кровью. Оторвав несколько мотков от рулона, попыталась вытереть. Не получилось. Кровь успела просочиться в поры плиточного покрытия.

Ингрид все не двигалась. Роза тронула ее за плечо. Та вздрогнула, как от удара.

– Эй, все закончилось. Пойду наверх, выброшу. Больше тут таких нет. Не бойся.

Лестницу затащила в кухню, но люк оставила открытым. Дошла до мусорного бака, выбросила пакет. Завонять не успеет. Завтра четверг. Утром мусор вывезут.

Снова лил дождь. Капли ползли по лицу. Навалилась усталость. Камнем легла на душу.

Когда вернулась, Ингрид переместилась поближе к свету. Стояла, держась за спинку стула. Лицо напряженное и точно внезапно состарившееся, взгляд неподвижен.

В Розе шевельнулся намек на нежность.

– Ну, как ты? – мягко спросила она сверху.

– Я под… подпишу…

– Письма?

– Да.

– Решила?

– Да.

– Сейчас все организуем.

Роза уложила в корзинку все необходимое, собралась спустить ее. И лишь тогда заметила, что повязка в крови.

– Но сперва пообещай мне помочь кое с чем. Достала бинт и ножницы. Затем положила в корзинку бутылку кампари и два бокала. Спустилась. Сказала:

– Надеюсь, ты не боишься крови.

Они сидели на кровати, лицом к лицу. Роза подобрала куртку Ингрид. Прямо посредине большой разрез, наружу вывалилась светлая подкладка.

– Она свое отслужила.

Казалось, Ингрид не слышала. Оледеневшие пальцы стиснули руку Розы, положили на колени. Крутые бедра мелко подрагивали.

– Мы должны друг другу помочь, – монотонно произнесла Ингрид. – У меня только одна рука.

– У меня теперь тоже.

Сообща сняли окровавленную повязку. Ингрид осторожно промокнула кровь.

– Больно?

– Терпимо.

– Нужно сделать прививку от столбняка.

– Утром съезжу в Талльхойден. Там хорошая поликлиника.

Роза осмотрела следы от зубов, кровь из ранки все еще сочилась.

– Повезло мне, ты только взгляни. Всего ничего промахнулся, чуть не прокусил артерию.

Ингрид склонилась к ней:

– Да, действительно.

Роза протянула ей бинт, сама взяла ножницы. Вместе соорудили относительно прочную повязку.

Роза улыбнулась Ингрид, кивнула. Весело спросила:

– А ты никогда не собиралась в медики податься? Спасибо за помощь.

Затем достала из корзинки письма и конверты.

Ингрид держала ручку. Рекламная продукция, с логотипом «Карлбакс». Щелкнула, выдвигая стержень. Убрала, снова выдвинула. Роза посмотрела не нее:

– Я придержу листок, чтобы не скользил.

– Выйдет неразборчиво, – пробормотала Ингрид.

– Питии как пишется.

– Не получится. Я левша.

– А что у тебя с рукой? Выглядит странно.

– Похоже, сломана.

– Вот как.

– Сломала, когда упала сюда.

– Болит?

– Болит.

– Дам тебе аспирин. Но сперва подпиши.

Она наблюдала, как Ингрид что-то неразборчиво корябает. Сдержала желание ударить ее.

– Нет, так не годится. Это не твой почерк. – Перевернула листы, исписанной стороной вниз. Приказала: – Потренируйся!

И снова пляшущие каракули. Роза встала.

– Пойду наверх, поработаю. А ты сиди здесь и тренируйся. Пока не станет похоже на твою нормальную подпись. Крикнешь, когда будет готово; распечатаю заново и принесу.