Глава 75

Он услышал веселый смех.

Мартин явственно представил себе, как в этот момент докторша с «Султана» прикоснулась к подвеске в виде дубового листика, висевшего у нее на шее.

Дуб на латыни quercus.

– Я скорее считаю, что время предоставляет злодеям возможность укрыться в безопасном месте.

Мартин покачал головой:

– Ты от меня нигде не скроешься, Елена. Как видишь, я тебя везде найду.

Докторша икнула.

– Умоляю тебя. Это действительно было совсем нетрудно, после того как я сама назвала тебе свой адрес чуть ли не с доставкой на дом.

Мартин кивнул. С ее стороны это было ошибкой, когда по пути в «Адскую кухню» она рассказала ему о своей прежней жизни.

«Я три года жила в Доминиканской Республике и вылечила больше изнасилованных детей, бежавших с Гаити, чем директору гинекологической клиники в Гамбурге довелось видеть на своем веку…»

– Каждый, кто хотя бы один раз проводил здесь свой отпуск, знает, каким слабым был раньше контроль при въезде в эту страну. Особенно если приплываешь на корабле. Мне не нужно было тебе рассказывать, что я жила на острове, на котором еще несколько лет тому назад за взятку можно было устроить все что угодно, если знаешь нужных людей. А легче всего было поселиться здесь под чужим именем.

Пластинчатый вентилятор кондиционера с постоянной равномерностью изменял направление потока воздуха. Сейчас он дул Мартину прямо в лицо.

– Я пришел не для того, чтобы беседовать с тобой о твоих махинациях, – заметил Мартин.

– Я знаю. Ты хочешь меня убить, потому что я убила твою семью.

– Совершенно верно.

– Но этого не случится, Мартин.

– Возможно, я не захватил тебя врасплох здесь. Но поверь мне, я буду преследовать тебя по всему земному шару. Я найду тебя и призову к ответу, даже если это будет последнее, что я сделаю в своей жизни.

– Это было бы ошибкой.

– Я так не думаю. Анук сама мне сказала, что это ты похитила ее.

«Ты можешь назвать мне имя того человека, у которого находилась все это время?»

– Я проанализировал ее тайный язык. Она написала твое имя, когда я спросил ее о преступнике.

Мартин услышал, как Елена хлопает в ладоши.

– Браво. Но ты заблуждаешься в одном важном пункте. Я не похищала Анук. Она добровольно пошла со мной. Я заботилась о ней.

– И между делом пытала, а затем и убила ее мать.

– Нет, это была Шахла.

– Не пори чушь. Шахла была лишь пешкой в твоей игре, которой ты пожертвовала. Это ты стоишь за всеми убийствами, вину за которые свалила на нее.

Сжав губы, Елена раздраженно с силой выдохнула воздух, чем напомнила фыркающую лошадь.

– Для следователя ты что-то медленно соображаешь. Шахла совсем не невинна.

– Я не верю ни одному твоему слову, – возразил Мартин. – Тексты в компьютере, переписка с Наоми – это же все ты сочинила.

– Частично да. Но я писала только правду.

Поток холодного воздуха из кондиционера снова подул Мартину прямо в лицо, и у него по спине пробежала дрожь. Ему послышалось, что снаружи, у главного входа, кто-то скребется. Или это были шаги? Мартин вскочил с дивана и схватил свой пистолет.

– Шахла действительно была раньше юношей, который подвергался сексуальному насилию со стороны своей матери, – сказала Елена. – Меня же никогда не насиловали, и я не сумасшедшая, ослепленная жертва, которая заставляет людей страдать. У меня совершенно другие интересы.

– Какие же?

Мартин подошел к двери и заглянул в глазок. Ничего не видно.

– Деньги. Я зарабатываю себе на жизнь в качестве наемного убийцы. Круизные суда – это мое рабочее место. Нигде я не смогла бы быстрее и надежнее убивать и легче избавляться от трупов, чем на кораблях, а в конце пароходство даже само активно помогает мне замять преступления. Лучше и не придумаешь. Я работаю на двенадцати различных океанских круизных лайнерах. То как служащая, то как пассажир. В последнее время я чаще бывала на «Султане», потому что действительно влюбилась в Даниэля. Но теперь это, к сожалению, прошло, как ты понимаешь.

У Мартина было такое ощущение, словно его органы чувств сыграли с ним злую шутку, как будто он все еще продолжал принимать пилюли для постэкспозиционной профилактики. Во рту у него пересохло. Теперь кто-то скребся у черного входа, через который он сам попал в дом.

– Ты находишь своих клиентов через Интернет? – спросил он Елену и направился в сторону двери, выходившей в сад.

– Да, – подтвердила она. Ее голос звучал тише, но по-прежнему оставался четким, словно она находилась в соседней комнате. – Здесь я действительно приврала. Не Шахле, а мне принадлежит фирма, замаскированная под туристическое бюро. Это просто гениальная система, даже если теперь мне, вероятно, придется ее немного видоизменить. Но до сих пор мои клиенты просто заказывали круиз для тех, кого хотели убрать со своего пути, а на борту круизного лайнера уже я заботилась о заказанной персоне.

Мартин удивился, почему она так разоткровенничалась. Он чувствовал, что она тянула время, но зачем? Что она замышляла?

– В случае с Наоми Ламар мне заплатил дедушка Анук, который каким-то образом узнал о жестокости ее матери.

– И нанял тебя, чтобы ты в течение двух месяцев мучила ее? – предположил Мартин. Ему приходилось говорить громче, чтобы Елена могла слышать его, ее, видимо, совсем не беспокоило, что на некоторое время он исчез из поля зрения видеокамеры. Мартин выглянул в боковое окошко рядом с дверью черного хода в сад. Бродячий пес лениво трусил мимо бассейна. Может быть, это он скребся в дверь?

– Дед хотел, чтобы Наоми, прежде чем умрет, на собственной шкуре испытала, какую боль причинила своей дочери. Но это дело не моих рук. Это взяла на себя Шахла. Мне не доставляет удовольствие мучить других людей. Как я уже сказала, меня интересуют только деньги.

– А кто заплатил тебе за то, чтобы ты убила мою жену? – спросил Мартин, снова возвращаясь к телевизору.

– Никто, – ответила Елена. – Все произошло именно так, как было записано в дневнике Шахлы, который ты читал. Шахла совершенно случайно застала Надю, когда она собиралась совершить насилие над твоим сыном. Эта картина разбередила в горничной былые раны, которые ей нанесла ее мать, когда Шахла была еще мальчиком. Она потеряла контроль над собой, когда увидела, что твоя жена делает с Тимми.

На заднем плане Мартин услышал отдаленный гул голосов. Елена звонила из какого-то общественного места. Возможно, она сидела в каком-нибудь анонимном интернет-кафе.

– Ты знаешь, что я говорю правду, Мартин. Ты наверняка и сам заметил признаки сексуального насилия над своим сыном, верно?

Мартину было нечего возразить на это. И у него на глаза навернулись слезы.

– Вот видишь, – ответила Елена, подтвердив тем самым, что могла его видеть. – Во время того рейса Шахла отвечала за уборку в моей клинике, и со временем мы с ней подружились. Я узнала о тяжелой судьбе бедняжки. Смерть Нади явилась следствием спонтанной реакции, если хочешь, можно считать это несчастным случаем. А когда это случилось, когда Шахла убила Надю, она прибежала в мой кабинет и попросила меня помочь ей. Она была в панике и не знала, что ей делать.

– Значит, это ты вместе с ней выбросила тело моей жены за борт и оставила в каюте салфетку с хлороформом?

– Совершенно верно, – сказала Елена. – С этого момента Шахла была в долгу передо мной, который я погасила, поручив ей наказать Наоми. Я знала, какое удовольствие доставит ей возможность отомстить мучительнице Анук.

– Выходит, что Анук все время была у тебя?

– У Шахлы, – уточнила Елена. – Она оборудовала для девочки убежище недалеко от «Голубой полки», в котором та должна была оставаться, пока мы не пришвартуемся в Осло.

Сам Мартин никогда не видел их, но перед его внутренним взором тотчас возникли флуоресцирующие метки, которым в темноте нижней палубы следовала Анук с ультрафиолетовой лампой в руках, когда хотела повидаться с Шахлой, Еленой, а возможно, и со своей матерью.

– У дедушки Анук есть друзья в Норвегии, у которых она должна была остаться.

В сети раздался противный свист, однако голос Елены по-прежнему звучал четко.

– В Осло мы собирались переправить ее на берег, и Шахла вела ее в «гнездышко», где Анук должна была провести последнюю ночь. – Голос Елены звучал подавленно. – По глупой случайности в этот день Анук заупрямилась. Она нервничала, капризничала и не хотела больше оставаться одна взаперти. Прихватив своего любимого медвежонка и фонарик, она убежала от Шахлы, потому что захотела в последний раз повидаться с матерью.

– И при этом случайно столкнулась с капитаном!

Мартин покачал головой. Действительно, Бонхёффер с самого начала говорил правду. После того как Анук убежала из «гнездышка», горничной пришлось срочно вооружиться стопкой полотенец, чтобы ни у кого не возникло подозрение, что она делает в такой поздний час в коридоре, если бы при поиске Анук она натолкнулась на кого-нибудь из экипажа «Султана». Для Герлинды Добковиц все выглядело так, словно горничная совершенно случайно наткнулась на девочку, а в действительности это Анук убегала от Шахлы.

Мартин не мог больше сдерживаться. Он подскочил к журнальному столику, схватил банку с пивом и швырнул ее в экран телевизора.

Некоторое время он думал, что связь прервалась, однако потом услышал спокойный голос Елены:

– Твой гнев направлен не на того человека.

От возмущения Мартин чуть было не лишился дара речи.

– Ты хочешь убедить меня в том, что это не ты виновата в смерти Нади и Тимми, а Шахла?

– Я считаю бессмысленным при моей профессии дискутировать о виновности. Но если ты настаиваешь на уравнивающей справедливости, то тебе следовало бы поблагодарить меня. Как-никак, это я убила Шахлу.

– Ты сделала это только потому, что хотела обеспечить себе безупречное алиби. Киллерша, застигнутая на месте преступления, которая была теперь не в состоянии донести на свою сообщницу. Нет, тебе не удастся свалить свою вину на других. Или это Шахла дала Анук медвежонка, чтобы заманить меня на борт «Султана»? А потом сказала Анук, что во время нашего первого разговора следует назвать мое имя, чтобы вселить в меня неуверенность?

Мартин с такой силой пнул ногой журнальный столик, что пистолет упал на пол.

– Что касается медвежонка, то это сделала Шахла, – беспечно призналась Елена. – Она сохранила его в память о Тимми, а потом действительно дала Анук, чтобы девочке было с чем играть. За этим не скрывалось никакого более глубокого намерения. Правда, это навело Даниэля на мысль позвонить тебе. Лично я была против. Я знала, какой хорошей репутацией ты пользуешься как дознаватель, и не хотела, чтобы ты расстроил мои планы. Поэтому я показала тебе отчет о травмах, полученных Анук при изнасиловании, так как считала, что с этого момента ты будешь искать только мужчину.

– А для верности ты даже ранила саму себя?

Мартин поднял пистолет с пола.

– У меня аллергия на арахисовое масло, и когда в якорном отсеке я ползала по полу под помостом, то мазанула себя по щеке этим маслом, – призналась Елена. – Я не хотела больше оставаться рядом с тобой, мне нужно было без помех заботиться об Анук. И мне удалось это осуществить, когда я в качестве пациента сама оказалась в «Адской кухне» и была помещена в соседнюю палату. – Ее голос зазвучал тверже. – Но повторяю еще раз: я не сумасшедшая. Убийство – это моя профессия, а не мое призвание.

Мартин посмотрел на оружие в своей руке, повернул его, наблюдая за тем, как изменялось искаженное отражение на хромированном дуле.

– Ты хотела использовать Лизу, чтобы убить ее мать.

– Да, это была моя ошибка.

Если бы она не была чертовски хорошей актрисой, Мартин мог бы даже подумать, что слышит в голосе Елены нотки раскаяния.

– Лиза крестница Даниэля. Однажды она сообщила ему по электронной почте, что у нее любовная тоска, а Даниэль перенаправил это сообщение мне, полагая, что я, как женщина, смогу лучше помочь девушке в этом деле. Он просто не знал, что именно скрывалось за словами «любовная тоска».

Голос Елены осип. Она откашлялась.

– И Лиза не знала, кто я такая, когда я пригласила ее в чат на Easyexit, однако она быстро открыла мне свое сердце. Оглядываясь сейчас назад, я понимаю, что должна была бы раньше догадаться, что она мне лжет. Ее истории становились все более дикими. Сначала она говорила о сексуальном насилии весьма неопределенно, потом призналась мне, что у нее сексуальные отношения с пожилым мужчиной, и, наконец, что это ее мать заставляет ее заниматься сексом с мужчинами за деньги. Я начала сомневаться, но, когда она прислала мне видео, я снова поверила ей и забронировала места на «Султане» для нее и ее матери, чтобы решить проблему.

«Так вот в чем причина», – подумал Мартин.

Поэтому она так разволновалась, когда позвонил Дизель и сообщил о манипуляциях с видео.

– Я и не подозревала, что Лиза меня обманывала. Я ничего не знала о болезненном влечении Лизы к своему школьному наставнику. Если бы Юлия Штиллер действительно заставляла свою дочь заниматься сексом с Томом, то в этом случае она, несомненно, заслуживала бы смерти.

Мартин саркастически рассмеялся.

– А после Наоми ты уже набила себе руку в этом.

– Я вовремя исправила свою ошибку.

– Мы оба чуть было не погибли!

Мартин вспомнил сцену в каюте Лизы. По иронии судьбы Елена говорила правду, когда сообщила Лизе, что она и есть Кверки. Она выдержала бы Лизин тест и могла бы назвать ее псевдоним в чате. Елена не сделала этого только потому, что тогда все бы раскрылось.

– И ты не считаешь себя сумасшедшей, Елена? – спросил Мартин. – Ты окончательно съехала с катушек.

Теперь бензиновая газонокосилка ревела в палисаднике соседнего дома. Мартин с тревогой задался вопросом, не заглушала ли она другие шумы. Шумы, которые раскрывали подлинные намерения Елены…

– Где ты находишься? – спросил он.

Как и следовало ожидать, Елена не ответила, вместо этого она задала ему странный встречный вопрос:

– Ты еще поддерживаешь связь с матерью Лизы?

– Что? Зачем?

Правда, один раз Мартин разговаривал с Юлией Штиллер по телефону, она как раз посетила свою дочь в закрытом отделении психиатрической клиники и хотела поблагодарить его за ее спасение. Наверняка уже в десятый раз. Возможно, он был единственным человеком, с которым она могла поговорить о некотором прогрессе в лечении Лизы.

– Скажи Юлии, что я исправлю свою ошибку, – сказала Елена. Это прозвучало так, словно она собиралась отключить связь.

– Исправишь свою ошибку? И все остальные тоже? Ты же убийца. И здесь уже нельзя ничего исправить.

Мартин направил свой пистолет на экран телевизора. Представил себе, что она стоит перед ним.

– Ты сам это увидишь, – сказала Елена.

– Я увижу тебя, – с убийственным спокойствием произнес Мартин. – И тогда я убью тебя.

Он буквально услышал, как она покачала своей красиво причесанной головкой.

– Ты не сделаешь этого, – возразила она.

Вне себя от ярости он прищурился.

– Ты знаешь, на что я способен, если вобью себе что-нибудь в голову, – пригрозил он.

– Да уж. В этом я не сомневаюсь. Однако ты меня и пальцем не тронешь, когда я буду стоять перед тобой. Более того, ты даже не расскажешь никому на свете о нашем сегодняшнем разговоре.

Он громко рассмеялся:

– И откуда в тебе столько самонадеянности?

Мартин снова вздрогнул. Газонокосилка смолкла. Зато он опять услышал какой-то скрежет у входной двери, и на этот раз это точно была не собака. Кто-то явно возился с замком. Мартин быстро осмотрелся. Из-за свободной застройки на первом этаже не было никакой возможности спрятаться, тем более что Елена могла наблюдать за ним с помощью видеокамеры. Во всяком случае, он не думал, что это Елена пыталась войти в финку, а если все-таки это была она, то ей было известно, что он вооружен. Мартин направил свое оружие на дверь, но потом передумал.

В два прыжка он достиг лестницы и, перепрыгивая через ступеньки, устремился на второй этаж, держа пистолет наготове, если вдруг кто-то подкарауливает его там наверху.

Неожиданно зазвонил его мобильник, лежавший в заднем кармане брюк.

Он нажал на кнопку приема вызова, заскочил в первую попавшуюся комнату сразу за лестничной площадкой и захлопнул за собой дверь.

– Ты меня не убьешь, – услышал Мартин голос Елены, продолжавшей разговор, и с удивлением осмотрелся в неприбранной комнате. Кровать была не застелена, грязные носки валялись на полу. Стены украшали яркие, но на удивление талантливо выполненные граффити, на стеклянной столешнице, опиравшейся на два пивных бочонка, лежал ноутбук с приклеенным к крышке стикером какой-то рок-группы.

– Почему ты так уверена в этом? – услышал он свой собственный голос.

Снизу из гостиной донеслись шаги.

Мартин взял в руки теннисную ракетку, которая была прислонена к платяному шкафу, стоявшему с распахнутыми дверцами. Шаги раздавались уже на лестнице, кто-то поднимался на второй этаж.

– Потому что ты не захочешь убить женщину, которая в настоящий момент заменяет твоему сыну мать, – заявила Елена, и в этот момент Мартин услышал в коридоре за дверью второй голос. Голос молодого человека, лет пятнадцати от роду.

– Мама? Это ты там внутри? – спросил он. – Я думал, ты вернешься только через две недели.

Дверь открылась, и двое мужчин, похожих друг на друга, как могут быть похожи только отец и сын, замерли в оцепенении от шока.