Эпилог

Зазвучала барабанная дробь, вначале тихо, потом все громче и настойчивее, пока не превратилась в раскаты грома, когда звук первого барабана слился с вторым и третьим. Быстрые удары призывали всех солдат и жителей деревни занять свои посты.

Чувство удовлетворения, которое испытывал Эсккар, мгновенно исчезло, вместо него появились страх и сомнение. Он вскочил из-за стола, скамья отлетела назад. Он схватил меч со стены, бегом бросился вниз по лестнице и во двор. Быстро соображающий солдат уже вывел коня Эсккара. Командир, не останавливаясь, вскочил на спину животного и галопом понесся со двора. Он скакал по улицам, заставляя разбегаться ошарашенных и испуганных жителей деревни, мимо которых проносился.

У главных ворот собрались солдаты, все пребывали а замешательстве, ругались, разбирали оружие и занимали свои посты. Эсккар спрыгнул с не успевшего остановиться коня, бросился в башню и понесся вверх по ступеням. Выйдя на солнечный свет, он увидел поджидающего его Гата.

Гат показал пальцем на восток, и Эсккар увидел все еще голую равнину. Воины выстраивались в ряд на одной из возвышенностей на юго-востоке. Эсккар по привычке принялся их считать, но Гат это уже сделал до него.

— Около шестидесяти, — сообщил старый солдат и сплюнул со стены. — Недостаточно, чтобы атаковать нас. Пока недостаточно.

Воины сидели на лошадях и молча смотрели на Орак и стену, а возможно, и на трупы своих родственников, все еще устилающие равнину. Прошло несколько минут, но всадники не двигались, просто терпеливо оставались на местах, словно ожидая чего-то.

Эсккар был в таком же замешательстве, как и его солдаты. Через четыре дня после того, как алур мерики не смогли взять ворота, варвары отправились на юг. С тех пор прошло три дня, и он не понимал, почему их всадники вернулись и ездят вокруг Орака. Их лошади уже съели всю траву, которая успела вырасти, и у варваров не было сил для нового нападения на Орак. Тем не менее никто из обитателей Орака не смел покинуть безопасную территорию за стеной и вернуться на свои фермы. Поэтому появление боевого отряда не имело смысла.

Ряд всадников расступился в середине. Из-за вершины горы появился огромный штандарт вождя алур мерики, за ним следовало еще несколько всадников. Ряд опять сомкнулся, после того как проехал предводитель. Великий вождь сидел на коне и осматривал простирающуюся перед ним равнину. Двигались только вороны и стервятники, кружащие над телами его мертвых воинов. Наконец он тронул коня, и за ним последовали его воины. Весь ряд медленно ехал вниз по склону. У подножия они пустили лошадей кентером и поскакали по разбитым полям к деревне. Они остановились как раз за пределами действия луков.

Эсккар наблюдал за происходящим. Саррум проехал еще несколько шагов вперед, достал меч и поднял высоко над головой. Бронзовое лезвие сияло на солнце, словно золотое. Саррум, не торопясь, три раза провел мечом из стороны в сторону, от горизонта до горизонта. Затем он снова поднял его к солнцу и держал его так несколько секунд, потом опустил руку и направил меч прямо на башню, где стоял Эсккар.

Слова едва доносились через разделяющее их пространство. Эсккар склонил голову набок, чтобы лучше слышать, но он и так хорошо их понимал.

Эсккар не обращал внимания на гул голосов на стене. Каждый, стоявший там, спрашивал товарищей, что это все означает. Эсккар вылез из башни, встал, широко расставив ноги и с трудом удерживая равновесие на узком выступе. Ему едва хватило места, чтобы поставить ноги. Гат схватил командира за ремень сзади, чтобы удержать.

Эсккар достал меч из ножен, поднял его к небу и долго оставался в таком положении, затем три раза прокрутил им над головой, а потом опустил так, что острие указывало точно на предводителя алур мерики. Эсккар сделал глубокий вдох и выкрикнул ответ на языке варваров. Его грубые слова эхом разнеслись по пустой равнине между ними.

Великий вождь снова поднял меч к небу, и снова солнце отражалось от клинка, затем опустил его, убрал в ножны и развернул коня. Не оборачиваясь, он пустил коня галопом, его воины последовали за ним, огромный штандарт развевался на ветру.

Эсккар смотрел, как они едут вверх по склону, как минуют вершину и исчезают. Когда они скрылись из вида, показалось, будто их и не существовало. Он убрал меч в ножны и легко спрыгнул со стены.

— Что он сказал? — Гат не мог сдержать любопытства. — А ты что сказал? Я слышал твое имя.

Наверху башни собралось много людей: младшие командиры, солдаты с оружием, даже несколько жителей деревни. На лицах отражался страх. Все смотрели на Эсккара в ожидании.

— Он сказал: “Я — Тутмос-син, предводитель алур мерики”. — Эсккар недоуменно покачал головой. — Каким-то образом Тутмос-син выжил. Как ему это удалось?.. Вероятно, ему благоволят боги.

Гат шагнул поближе к командиру.

— А что еще он сказал?

Перед тем как отвечать, Эсккар в последний раз посмотрел на возвышенность, на которой теперь никого не было. Говорил он громко, чтобы все могли его слышать.

— Он сказал: “Вы сражались смело, но борьба еще не закончилась. Мы вернемся в другой день”.

От этой угрозы по толпе пробежал нервный шепот, и Гату пришлось повысить голос, чтобы его услышали:

— А ты что ответил?

— Я сказал ему, что я — Эсккар, сын Хогартака, и я отплатил алур мерики за кровь моей семьи, и еще сказал, чтобы он никогда больше не возвращался в эти земли.

Солдаты, стоявшие ближе всего, повернулись к товарищам, чтобы передать слова командира. Они стали одобрительно кричать. На губах Эсккара появилась улыбка, хотя глаза оставались холодными. Он понизил голос так, чтобы его слова мог уловить один Гат:

— И я сказал, что буду ждать его.

Конец… начала