Ужин у Никара неожиданно превратился в семейный вечер. Два его сына, Лесу и Калдор, вернулись в тот день из поездки по торговым делам.

Старший сын Никара, Лесу, присматривал за небольшим караваном. Он путешествовал с вьючными животными, нагруженными разными товарами, и привел отцу семь новых рабов. Отец, несомненно, перепродаст их с большой прибылью. Трелла знала, что Лесу умен, обходителен и вежлив. Ему было всего девятнадцать лет, но он собирался скоро жениться; Лесу сможет продолжить торговое дело отца. Он прекрасно подходил для этого.

Калдор был на год младше Лесу. За ужином он сидел напротив Треллы и почти все время ерзал. Это напомнило Трелле, что младший сына Никара не обладает ни терпением, ни умением держать себя в руках, что свойственно страшим. Хотя она это и так помнила. Но сегодня, по крайней мере, он не смотрел на ее грудь. Она вспомнила его грубые прикосновения и с трудом сдержалась, чтобы не содрогнуться.

Никар, вероятно, предупредил обоих сыновей, что Эсккара провоцировать не следует, как не следует и неуважительно обращаться к Трелле. Они ужинали в том же зале, где Эсккар убил двух человек. Никар хотел, чтобы больше не происходило никаких несчастных случаев. Никто не должен повторять ошибок и называть Эсккара варваром.

Наконец ужин закончился, Трелла с Эсккаром покинули дом Никара и прошли через двор. Как только они добрались до улицы, Трелла взяла Эсккара за руку и крепко ее сжала. Девушка радовалась, что дела на вечер закончились. Она сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь очиститься от воспоминаний об этом доме. И решила больше туда не возвращаться, если получится.

Они шли быстро, и Трелла легко поспевала за длинными шагами Эсккара. Она почувствовала, как Эсккар сжал ее руку, явно думая о теплой кровати, которая их ждала.

— Ты сегодня вечером вела себя очень тихо. Я думал, тебе есть что сказать Никару.

— Я не в том положении, чтобы давать советы Никару, господин. И женщинам не следует говорить о таких вещах со своими мужчинами в присутствии других людей. За столами в домах высшего сословия женщины молчат, когда мужчины обсуждают дела, — она замолчала на мгновение. — И мне не хочется больше возвращаться в этот дом, даже на трапезу. Со мной там не случилось ничего хорошего. Я предпочла бы больше никогда там не появляться.

Они завернули за угол. При входе в казарму горел факел.

— Там было так плохо, Трелла? Я имею в виду… расскажи мне об этом.

— Пожалуйста, господин, не сегодня. Я просто рада, что покинула то место.

— Значит, мы не будем о нем говорить.

Он обнял ее за плечи, и они миновали шаткий забор, который окружал отведенную солдатам территорию.

— Возможно, мы поговорим в постели о других вещах.

Она ненадолго прижалась к нему, молча давая обещание.

Прохладный ночной воздух развеял запахи, напоминавшие о доме Никара. Трелла почувствовала желание, влагу между ног. Ее тело уже было готово принять любимого.

Оказавшись в комнате, Эсккар повесил меч и обнял девушку. Она обвила его шею руками, крепко прижалась к нему, и они долго стояли так. Трелла начала расслабляться, наслаждаясь ощущениями. Она снова чувствовала себя в безопасности. Между ними нарастало тепло, и она ощутила, как твердеет его плоть.

Эсккар выпустил ее из объятий и снял одежду.

— Ложись под одеяло, Трелла.

Она услышала хрипоту у него в голосе — первое свидетельство страсти.

— Ты не хочешь, чтобы я развела огонь?

— Нет. В тебе достаточно огня для меня. И я не дам тебе замерзнуть. Обещаю.

Он сдержал обещание, и тепло их тел вскоре распространилось под одеялом. Когда все закончилось, Трелла расслабленно лежала у него в объятиях, а он гладил ее по волосам. Возбуждение все еще оставалось новым для нее и долго не уходило. Она наслаждалась ощущением его тела рядом.

— Господин, я видела…

— Эсккар… называй меня так, когда мы вдвоем и особенно в постели.

Она прижалась к нему.

— Эсккар, я видела, что сегодня ты пил мало вина, да и ел немного. Тебе не понравились вино и еда?

— Я никогда не пробовал лучшего вина за все время своих странствий. Но теперь мне нужно тренироваться с солдатами, а от слишком большого количества вина человек слабеет. А если я буду еще каждую ночь любить тебя, девочка, то мне потребуется много сил.

— Никар беспокоился, что ты слишком много пьешь, что на тебя нельзя положиться. Я слышала, как он это говорил в тот день, когда отдал меня тебе.

Эсккар вздохнул.

— Никар был прав. В последние месяцы я проводил слишком много времени в харчевне. Если бы у меня было больше денег, то я бы пил еще больше. — Он рассмеялся, затем снова стал серьезным. — В ту ночь, когда сбежал Ариам, я вырубился в харчевне, и солдаты отнесли меня в постель. Меня могли убить во сне. Это не должно никогда повториться.

— Очень хорошо, что твоя голова остается ясной, господин… Эсккар. Тебе потребуется весь твой ум, особенно, когда будешь работать с Корио.

— Я рад, что высшее сословие примет Корио в свои ряды. Я думаю, что он хороший человек.

Во время ужина Никар согласился повысить Корио до высшего сословия и упомянул, что господа уже думали об этом.

— Молодому Калдору не очень понравилось твое предложение о присоединении Корио к высшему сословию.

— Калдор — мальчишка, Трелла. Он только что вернулся из своего первого путешествия с караваном, если это вообще можно считать настоящим походом. Всего шестьдесят миль на восток и обратно. Два дня пути для наездника на хорошем коне. — Эсккар поцеловал ее в макушку. — Как ты думаешь, сколько золота они взяли из дома Дриго?

Никар отказался сообщить, сколько было найдено, хотя и сказал, что одну четверть отдали жене Дриго. Она с дочерью и самыми доверенными слугами и охранниками села на судно и отправилась вниз по реке, в деревню ее отца.

— В доме Никара я работала с писцами, и они говорили, что у Никара свыше тысячи двухсот золотых монет, — задумчиво произнесла Трелла.

Она вспомнила свой первый день в Ораке. Никар допрашивал ее почти час, проверял ее, желая удостовериться, что она умеет считать и писать, перед тем как отрядить ее на работу к своему старшему писцу. Ей потребовался всего один день, чтобы понять разницу в ведении дел в Ораке и ее родной деревне. Старший писец Никара вскоре решил, что она гораздо полезнее, чем два других раба, которые вели у Никара журналы прихода и расхода. А она быстро узнала размеры владений Никара.

— Писцы много сплетничали. Они говорили, что Дриго почти так же богат, как Никар. Я бы сказала, что нашли около тысячи золотых монет — более чем достаточно для оплаты обороны Орака.

— Неудивительно, что Дриго ходил по улицам так, словно владеет ими. Столько золота! А он хотел еще больше. И он хотел, чтобы его семья была первой Семьей в Ораке.

— Мой отец говорил, что жадность может довести человека до чего угодно. Дриго разрушил бы Орак. Ты сожалеешь о его убийстве?

— Если бы он даже был нищим на улице, то я убил бы его за то, что он оскорбил тебя. Никто никогда больше не посмеет этого сделать. Я обещаю.

Его слова порадовали ее, и она повернулась к нему. Они долго целовались, наслаждаясь вкусом друг друга. Поцелуй привел к другим ласкам, и Трелла удовлетворенно вздохнула, чувствуя, как Эсккар снова возбуждается.

— Трелла, завтра у тебя будет особенный день. После утренней тренировки мы с тобой встречаемся с Никаром и другими Семьями.

Она удивленно приподнялась на локте и посмотрела на него.

— Что? Зачем нам с ними опять встречаться?

— Завтра я дам тебе свободу. Я поговорил с Никаром с глазу на глаз и спросил, как это делается. Никар оформит соответствующий документ, а еще один представитель высшего сословия выступит свидетелем.

Его слова удивили Треллу. Она села в кровати.

— Почему ты это делаешь, Эсккар? Сейчас не время для таких вещей. Может, позднее, после того как варвары уйдут. Сейчас, как твоя рабыня, я могу говорить за тебя. Как свободная женщина, я стану еще одной солдатской женщиной, из тех, которые следуют за воинами и пристраиваются к лагерям.

— Я думал, что ты обрадуешься, — голос Эсккара звучал пораженно. — Кроме того, я не хочу, чтобы ублюдки вроде Калдора смотрели на тебя сверху вниз. Как свободная женщина, ты можешь решить стать моей служанкой и все равно выступать от моего имени.

— Значит, вот почему ты это делаешь? Чтобы не смущаться от того, что рабыня умеет думать и много говорит?

— Боги, нет! Я делаю это потому, что хочу видеть тебя рядом с собой. — Он грубо схватил ее за руки. — И я хочу, чтобы ты выбрала меня свободно. Я никогда в жизни не относился ни к одной женщине так, как к тебе. Если хочешь, мы завтра покинем Орак, и пусть деревня делает все, что хочет. Орак для меня ничего не значит. Значишь только ты.

Трелла долго молчала. Когда она заговорила, голос звучал твердо:

— Нет, мы должны остаться здесь, и ты должен победить варваров. Только тогда у нас будет власть и надежное положение. И… — она колебалась, не зная, как это сказать. — Ты говоришь, что хочешь меня… А не хотел бы ты… взять меня в жены?

Когда он не ответил сразу же, Трелла сильно ткнула его в бок.

— Ну, что ты об этом думаешь? Не можешь решиться?

Он рассмеялся и потер место, в которое она ткнула, затем снова лег.

— Я не думал о том, чтобы взять жену. Я думал о новой рабыне, которую привез Лесу. Она выглядела довольно симпатичной, и формы у нее хорошие. Она может мне подойти…

Трелла оттолкнула его и попыталась вылезти из кровати, но Эсккар поймал ее и притянул назад. Она сопротивлялась и пыталась вырваться, но он прижал ее весом своего тела и держал за запястья, когда оказался на ней.

— Ты очень сильная для девушки, Трелла. Я думаю, что мы можем пожениться в храме Иштар, после того как Никар подготовит документ о твоем освобождении. Хотя я уверен, что из тебя получится ужасная жена и мне придется регулярно тебя бить.

Он склонился, чтобы поцеловать ее, но она отвернулась, продолжая сопротивляться. Когда она отказалась подставить ему губы, он поцеловал ее в шею и волосы, затем насильно раздвинул ей ноги и дал почувствовать, как сильно ее хочет. Наконец она встретилась с ним губами.

— Трелла, я не знаю, что люди называют любовью, но уверен, что люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. Я клянусь в этом перед всеми богами на небе и под землей.

Его тело вызвало у нее возбуждение. Она прекратила сопротивляться и еще больше раздвинула ноги. Он с легкостью вошел в нее. Ее тело все еще оставалось влажным после предыдущего раза. Трелла издала долгий стон удовольствия и медленно обвила тело мужчины ногами.

— Наверное, я могу выйти за тебя замуж. Тебе нужен кто-то, кто бы о тебе заботился.

Она обвила его руками и внезапно напрягла все мышцы тела, сжимая его со всей силы. Мгновение спустя она медленно расслабилась. Эсккар снова оказался рядом с ней.

— И нашим детям потребуется имя отца.

— Детям? Я не думал о детях.

Его рука проскользнула вниз ей на бедро.

— Да, господин, — ответила она, возвращаясь к роли рабыни. — Если мы так будем проводить каждую ночь, то боги обязательно вскоре пошлют ребенка. Или тебе это не приходило в голову?

Мысль о том, что он может сделать ей ребенка, возбудила его. Эсккар начал толчки, двигаясь все быстрее и быстрее, пока Трелла не закричала от наслаждения.

Эсккар ничего не говорил, просто прилагал все усилия, чтобы доставить ей максимальное удовольствие. Трелла почувствовала, что теряет контроль над своим телом, и слышала собственный стон как бы со стороны. Эсккар сдерживался, дожидаясь ее, пока ее стоны не усилились, пока он не почувствовал, как стенки влагалища плотно сжали его плоть. Она выкрикнула его имя. Он почувствовал, как вытекает его семя, и вскрикнул, сквозь ее тело прокатилась волна удовольствия, потом сквозь них обоих, и это повторялось снова и снова, пока оба не лишились сил.

Эсккар оставался внутри нее, не двигаясь долгое время, пока Трелла не стала задыхаться, и ей пришлось попросить его слезть с нее. Они долго держали друг друга в объятиях, пока она не пришла в себя и снова смогла думать.

Трелла чувствовала, как мужчина погружается в сон, и ей пришлось заговорить громко, чтобы он не заснул.

— Я нужна тебе для управления домом, чтобы проверять, все ли делается так, как должно. И еще придется разбираться со многими проблемами, чтобы деревня была в безопасности. Дом Дриго готов для нас. Мы можем перебраться туда завтра.

Потом она немного помолчала.

— Но пока не надо освобождать меня или жениться на мне, хотя твое предложение мне очень приятно. В ближайшие месяцы я больше помогу тебе как рабыня, а не как жена. Я подожду. Когда варвары отступят, ты освободишь меня, если все еще будешь этого хотеть.

— Я никогда не слышал, чтобы какой-то раб отказывался от свободы. Предположим, я изменю решение?

Она коснулась его губ пальцем.

— Ну, тогда я воспользуюсь своей монетой, господин. Или ты уже забыл, что говорил?

— Храни свою золотую монету, Трелла, или верни мне ее в нашу брачную ночь. Я никогда не возьму своих слов назад. Ни один воин никогда этого не сделает. — Он устало поцеловал ее. — А теперь я могу поспать?

— Это не я не даю тебе спать. Вместо того чтобы думать об обороне деревни, ты слишком много времени тратишь на удовольствия и днем, и ночью. Кому еще ты сказал о моем освобождении?

— Только Никару, а он не скажет никому. Я специально обговорил это с ним.

— Хорошо. Тогда скажи Никару завтра, что ты решил немного подождать. А теперь спи.

Он повернулся на бок и заснул через несколько секунд. Трелла смотрела в темноту. Она была расслабленна, но спать не хотела, тело приятно напоминало ей про их страсть, и она думала о поразительном предложении Эсккара.

Этот солдат, который совсем недавно был так беден, что не мог себе позволить приличной одежды, готов сделать ей такой ценный подарок. Ей не требовалось предложение свободы, чтобы понять, как она ему дорога. Она видела это в его глазах и знала с их первого совместного утра, когда он вручил ей золотую монету.

Каким-то образом этот подарок изменил ее, заставил по-другому посмотреть на него, и теперь она видела в нем много вызывающих восхищение качеств, которые перевешивали грубоватость и солдатские замашки. Его неожиданное предложение удивило ее. Трелла уже решила, что в какой-то момент попросит себе свободу, и не сомневалась, что Эсккар ей ее даст.

На мгновение она вернулась мыслями к Дриго и его сыну. Эсккар убил сына не только для того, чтобы спровоцировать отца, но и потому, что парень оскорбил ее. Когда он потребовал вина, у Эсккара изменился взгляд, глаза стали ледяными, и Трелла на мгновение увидела безжалостного воина, который все еще жил внутри него. Варвары быстро выходили из себя и обладали крутым нравом. Оскорбление мгновенно вело к выхватыванию мечей и смерти.

Молодому Дриго и его отцу следовало тихо уйти. Если бы они так поступили, то остались бы живы, и высшее сословие Орака раскололось бы надвое. Они сражались бы друг с другом, и в деревне царил бы хаос. Теперь золото Дриго оплатит оборону Орака, а высшее сословие все еще объединялось вокруг Никара.

Трелла подумала, что теперь ни один человек не оскорбит ее. Сегодня вечером даже Калдор вел себя вежливо, не глазел на нее. Несомненно, отец предупредил его. Никар также проявлял осторожность и смотрел на Эсккара по-новому, как на человека, который с легкостью вел дела с людьми вроде Корио и Руфуса. Никару есть о чем беспокоиться в будущем, если варваров удастся отбить. Но вначале деревне нужно выжить. Как и Никар, Трелла приложит все усилия, чтобы это случилось.

Стать свободной сейчас было бы ошибкой. Лучше оставаться на заднем плане — лучше и для Эсккара, и для нее самой. Ошибки рабыни легко не принять всерьез или просто отмахнуться от них, а им обоим это нужно. Такая необходимость может возникнуть в любое время. Трелла была рабыней больше трех месяцев. Этого времени более чем достаточно, чтобы узнать горькую реальность.

В отличие от людей, которые продавались на год или два и к которым относились скорее как к слугам, раб становился собственностью хозяина до конца жизни. У него не было прав, и ждать было нечего. За первую неделю работорговцы два раза избили ее, пока она не научилась подчиняться. Трелла содрогнулась при мысли о том, что они могли бы с ней сделать, если бы не хотели получить дополнительную плату за ее девственность. Но, даже несмотря на это, они раздевали ее догола для собственного развлечения и для показа потенциальным покупателям, которые рассматривали и ощупывали ее так, словно покупали животное на развод.

Даже Никар смотрел на нее похотливо и водил рукой по ее телу. Он видел только девушку, которую можно использовать для собственного удовольствия. Нет, у рабыни очень горькая жизнь, и ей ее не вынести. Трелла слишком хорошо жила в доме отца и слишком многому научилась, чтобы принять такую судьбу. Из-за приближения варваров ее положение, как и положение Никара, имело мало значения. Эсккар говорил ей, что у самого последнего раба в деревне жизнь лучше, чем у пленного в шатрах варваров.

Трелла потрясла головой, чтобы отогнать мрачные мысли. Впереди ждало много работы, будущее оставалось неопределенным, перед ней не открывалось никакого четкого пути. Она подождет свою свободу.

Трелла вспомнила слова отца: “Хороший предводитель думает на полгода вперед, великий предводитель думает на шесть лет вперед”. Она долго размышляла над этой фразой. Ее хозяин, похоже, не привык думать больше, чем на несколько дней вперед. Она нужна ему, чтобы направлять его. Тем не менее он продолжал удивлять ее, выдвигая идеи в ответ на ее вопросы. Но только в ответ на ее вопросы или подначивание. Она видела, что у него есть ум, но он никогда не учился его использовать.

Все это должно измениться. Да, она должна начать теперь, если они с Эсккаром хотят выжить. Орак выстоит или падет в зависимости от того, что они с Эсккаром сделают в следующие несколько месяцев, а не в зависимости от того, что случится, когда варвары окажутся на равнине перед деревней. Ее судьба и судьба Эсккара зависела от выживания Орака. Такие мысли удивляли ее. Они так отличались от того, что она думала всего несколько дней назад! Теперь она хотела, чтобы Эсккар не только выжил, но и стал одним из обладающих властью представителей высшего сословия.

Ее отец рассчитывал, что она войдет в какую-то семью из высшего сословия через брак. И он очень напряженно готовил ее для этой роли. Трелла узнала тайны торговли и обмена, золота и серебра, ведения сельского хозяйства и даже изготовления бронзы. Каждый вечер отец рассказывал ей про события дня, объяснял, перед каким выбором стоят правители и какие решения они приняли. Живя у Никара, Трелла не видела ничего, чего не поняла бы.

Мечта отца закончилась с его смертью. Теперь над дочерью маячила угроза нападения варваров, представляя одновременно и огромную опасность, и редкую возможность. Если деревня выживет, Трелла будет женой солдата, который спас Орак. Семья Эсккара, ее будущие дети должны выжить и стать могущественными. Эсккар — сильный человек. Он даст ей много детей.

Она почувствовала, что засыпает, мысли потекли медленнее. Их Дом должен стать богатым и сильным, чтобы защищать ее и их детей. Мысль о детях заставила ее замереть, и она шепотом произнесла молитву Иштар:

— Богиня, дай мне сына, но не сейчас. Пожалуйста, богиня, не сейчас. Позже.

Повторяя молитву, она заснула, уютно прижавшись к Эсккару.

На следующее утро Корио прислал человека с просьбой перенести назначенную встречу на вторую половину дня и попросил Эсккара прийти к нему домой. Эсккар не возражал. Он чувствовал себя хорошо после утренних учений. Затем он смотрел, как Гат занимается с солдатами. Его помощник ничего не любил так, как заставить подчиненных попотеть, чтобы сделать из них настоящих воинов.

Никто из солдат не сбежал этой ночью, хотя для этого у них будет еще много месяцев и возможностей. Они пребывали в приподнятом настроении и, похоже, гордились тем, что Эсккар собирается сражаться рядом с ними. Хорошее настроение солдат еще улучшилось от сообщения о том, что с этого дня Эсккар и Никар начинают принимать новобранцев для увеличения отряда. Большинство новобранцев окажутся фермерами или жителями деревень, которые покинули свои дома. Или это просто будут люди, желающие начать новую жизнь. Тем не менее среди них найдется несколько человек, умеющих сражаться.

Два стражника сопровождали Эсккара, Треллу и Сисутроса в дом Корио. В демонстрации силы, возможно, и не было необходимости, но на территории, окруженной частоколом, все еще оставалось несколько сторонников Дриго. Кроме того, многим жителям Орака не нравился запрет Эсккара на свободный выход из деревни.

Двухэтажный дом строителя стоял в самой северной части Орака, на максимальном удалении от казарм и берега реки, но, тем не менее, внутри частокола. Дом окружала высокая стена, защищающая его от оживленной улицы. Толстая деревянная дверь открывалась в небольшой двор, украшенный ухоженными клумбами. На них росли тюльпаны, розы, герань и другая зелень, от которой в воздухе приятно пахло. Часть сада была вымощена плоскими камнями с реки. Их ставили на раствор из глины с соломой. Поэтому дорожки не размывались даже в самый сильный дождь.

Трелла предложила взять с собой Сисутроса. Когда она спросила у Эсккара, у кого из младших командиров самый острый ум, он назвал именно его.

— Выбери умного парня для работы с Корио, пока он строит стену. У тебя и без этого будет много дел.

Молодой младший командир, судя по виду, не очень радовался поручению. Сисутрос хотел сражаться, а не помогать строить стену.

Эсккар приказал стражникам ждать в саду, а сам с Треллой и Сисутросом вошел в мастерскую Корио. Внутри их ждал большой деревянный стол, застеленный тонкой льняной скатертью. Стол окружали Корио с двумя сыновьями и помощниками. На этот раз Трелла стояла слева от Эсккара и участвовала в происходящем наравне с остальными.

Похоже, Корио пребывал в отличном настроении, несомненно, после встречи с Никаром и включения его семьи в высшее сословие. Корио поприветствовал всех, затем представил сыновей и учеников. Эсккар обратил внимание на то, что Корио называл всех, даже самых младших, обращаясь к каждому. Когда он произносил их имена, они гордо выпячивали грудь.

Вот так завоевывают людей, понял Эсккар. Вот так приобретают верных людей. Нужно демонстрировать уважение к своим в присутствии чужих. Возможно, ему удастся кое-чему научиться от таких, как Корио и Никар. Эсккар сказал себе, что должен запомнить, как Корио относится к своим ученикам, и таким же образом относиться к своим солдатам.

— Начальник стражи, — официально обратился Корио. — Я обещал тебе ответить на вопрос относительно строительства стены для защиты Орка. Мы с сыновьями много поработали вчера вечером и сегодня утром, чтобы ответить на этот вопрос.

Он кивнул помощникам, и те сняли ткань со стола.

Трелла резко вдохнула воздух, Сисутрос поражение схватился за рукоятку меча. Эсккар просто неотрывно уставился на стол. Вчерашняя карта превратилась в макет Орака, только большего размера. Теперь была видна вся деревня и окружающая местность. Маленькие кусочки дерева представляли ряды зданий, частокол был сделан из веточек, река из бледно-зеленых камушков. Макет составлял примерно четыре фута в длину и три фута в ширину. Плоские деревянные полоски, окрашенные в зеленый цвет, обозначали поля. Корио держал в руке указку и объяснял, что означает каждый предмет.

— Это Орак сегодня, — продолжал он. — Теперь мы его изменим.

Словно два мага, его сыновья принялись перемещать условные обозначения, кое-что убрали, кое-что добавили. За несколько минут они сильно изменили макет. Маленькие кусочки дерева, которые представляли дома и фермы за линией частокола, исчезли. Их покрыла зеленая материя. Вместо частокола появилась более высокая стена, представленная тонкими деревянными полосками. Со всех сторон ее окружала узкая тряпичная лента коричневого цвета. Она представляла ров, предложенный Корио. Причалы исчезли, условные обозначения для ворот сменились более крупными и толстыми палочками.

— Стену можно построить, Эсккар, — подчеркивая слова, Корио коснулся стены на макете указкой. — Ее высота составит четырнадцать футов с трех сторон деревни и шестнадцать футов по обеим сторонам от главных ворот. Мы затопим территории, которые раньше были болотом, а потом, при помощи воды из колодцев Треллы, постоянно будем пополнять ров. Там все время будет стоять вода и меситься грязь. Расстояние от дна рва до верха стены составит двадцать пять футов.

Любой хозяин редко хвалил рабов, в особенности рабов другого хозяина.

— Все это можно построить за пять месяцев?

— Трудно, но да, я считаю, что можно, при условии, что каждый будет работать так, как ты обещал. Мы должны начинать немедленно, прямо завтра, собрать все, что нам требуется, как, например, бревна с другой стороны реки и из лесов на севере. Вокруг Орака растут только ивы и тополя, а они слишком мягкие и слишком маленькие для наших нужд. Нам потребуются сотни бревен всех размеров, включая крупные для главных ворот, которые построит мой сын. Большинство из них придется доставлять по реке. Мы немедленно отправим посыльных и торговцев для их закупки. Большинство камней нужно брать с реки. К счастью, их много, и они лежат недалеко. Следующий этап — это выбор участка для сушки на солнце кирпичей. Они потребуются в большом количестве. Для того чтобы они должным образом затвердели, нужно несколько недель, так что это дело нельзя откладывать. Нам потребуются все лопаты, которые только можно найти, а также песок с возвышенностей на юге, много песка. И, конечно, рабы, для тяжелой работы.

— Значит, начинаем завтра, — объявил Эсккар, глядя на маленький Орак и изучая место, где заканчивалась стена и начинались болота. Все выглядело поразительно похоже на то, что он представлял, стоя на горе всего несколько дней назад. — Ты должен показать это Никару и Семьям. Я уверен: он будет доволен.

Эсккар повернулся к Сисутросу и сжал плечо подчиненного.

— Сисутрос, ты видишь, что нужно сделать. Требуется кто-то надежный, чтобы все проверять: доставили ли бревна, прикатили ли камни, сделали ли кирпичи. И рабов, и жителей деревни следует подгонять и заставлять работать, как только будет готов Корио. И они должны трудиться до изнеможения. Все должны работать, даже женщины и дети. Никто из жителей деревни не должен прятаться в своих домах, пока остальные трудятся. Для начала я выделю тебе десять солдат. Это будет трудная задача. Но я уверен, что ты справишься.

Сисутрос кивнул, очарованный макетом и теперь готовый выполнять задание, от которого утром пытался отделаться.

— Я все сделаю, командир. Это стоит того, чтобы взглянуть в лица варваров, когда они увидят стену Корио, закрывающую им путь.

— Это еще не все. Следуйте за мной.

Корио вышел из дома. У одной из стен, окружающих двор, стояли два ученика.

— Эти мальчики построили образец стены, чтобы у вас сложилось какое-то представление.

Мальчики на самом деле построили стену примерно в три фута высотой и четыре длиной, используя обычную речную глину, Перед ней была выкопана канавка, представляя ров. Сзади на стене, у самого верха, приделали деревянную платформу.

Корио сел на корточки и показал на куклу. У игрушки в руке был крошечный деревянный меч, поднятый вверх. Ее поместили в канаву перед стеной.

— Вот так будет выглядеть человек рядом со стеной. Варварам потребуются длинные лестницы, чтобы добраться до верха.

Он перебрался на другую сторону.

— С обратной стороны стена будет укрепляться каждые двадцать футов другой стеной, которая также поможет удержать вес боевой платформы. Эту платформу мы построим из грубых досок. Она окажется на четыре фута ниже верха стены, ее ширина составит десять футов. Этого должно быть достаточно, чтобы люди натягивали луки, размахивали мечом или даже передвигались, пока другие сражаются.

Эсккар присоединился к Корио, присев рядом на корточки.

— А какая будет высота площадки со стороны деревни? — спросил Эсккар. Он задумался, каким образом он будет поднимать туда людей и как они станут оттуда спускаться. Эту деталь он упустил из виду.

Один из учеников захихикал, очевидно, из-за несообразительности Эсккара и тут же получил линейкой по руке. Корио все это время не расставался с ней.

— Закрой рот, парень.

Корио выглядел раздраженным. Его явно смутил этот недостаток в представляемом им проекте. Корио, вероятно, предупреждал всех учеников и помощников, что они не должны смеяться и высказываться, если кто-то из необразованных солдат, в особенности их начальник-варвар, не поймут что-то из увиденного или не смогут произвести простые подсчеты в уме.

Но тот же вопрос возник и у Сисутроса.

— Да, господин Корио, а какой высоты будет площадка? Нам ведь потребуется очень быстро поднимать и опускать людей, а они будут тащить на себе немалый груз. И нам нужно свободное пространство у основания, чтобы люди быстро перемещались из одной точки в другую.

— Высота площадки — десять футов. С внутренней стороны стены мы построим пандусы или ступени, чтобы ваши люди могли туда подниматься. А для подъема наверх тяжелых камней для сбрасывания на атакующих можно использовать специальные подъемные багры.

— Никаких деревянных пандусов, Корио, — предупредил Эсккар. — Ничего, что может легко сгореть. Через стену полетят горящие стрелы. Я не хочу, чтобы рядом находилось что-то, что может загореться или хотя бы дымить.

Пожар всегда считался самым большим несчастьем в деревне, даже в лучшие времена. Стены зданий строились из речной глины, но крыши делались из смеси тряпок, дерева или соломы и обычно легко загорались. Часто пожары происходили из-за очагов, на которых готовили еду. Если во время осады жители деревни увидят дым, многие запаникуют. Эсккар решил, что обороняющиеся должны быть готовы к пожару и дыму. Еще одна деталь, которую следует обдумать.

— Серьезное замечание, — согласился Корио. — Мы будем строить, используя как можно меньше дерева.

— Господин Корио, могу ли я высказаться? — заговорила Трелла. — Возможно, нам следует покрыть все, что может гореть внутри стен, слоем глины. А рядом со сражающимися можно поставить женщин и стариков с ведрами воды, чтобы сразу же тушить огонь, если начнется какой-то пожар. И еще, разве другие стрелы, кроме горящих, не будут попадать в деревню через стену?

— Трелла права, — согласился Сисутрос. — Стрелы будут падать везде. Нам, возможно, стоит каким-то образом прикрыть землю за стеной. Под самой стеной может оказаться безопасное место, но дальше следует что-то придумать.

Корио кивнул в задумчивости.

— В следующие несколько недель придется обдумывать много подобных вещей, — заявил он.

Главный строитель встал и повернулся к Эсккару. Тот тоже поднялся.

— Я начну работу с Сисутросом с завтрашнего дня, — Корио смотрел прямо в глаза Эсккару. — Ты получишь стену, командир. Теперь ты должен обеспечить людей, которые будут ее оборонять.