ГЛАВА 5

На крепостной стене не было ни души; дорожка и верхний двор, вымощенные аспидным сланцем, сверкали, словно зеркала, во внезапных вспышках молний. В лоджии у стены стояли гигантские кувшины, поднятые недавно, и Ливия скривилась, вспомнив, как ее трясло в одном из этих сосудов.

– Там, за кувшинами, – платформа с подъемником для всяких вещей, – сказала она. – Оросий и Деметр могли бы спустить нас вниз, там есть ворот… и мы бы прошли в библиотеку оттуда. Они ведь ждут нас в библиотеке, верно?

– Верно, но мы превратимся в очень уж легкую цель, когда будем болтаться в воздухе, – возразил Аврелий. – Лучше пройти через внутренние коридоры. Вряд ли до двора добраться так уж трудно, а в библиотеке должен гореть свет, чтобы указать нам дорогу. – Он повернулся к Оросию. – Ты оставайся здесь, будь настороже, чтобы у нас был свободный путь к отступлению. Как только мы уйдем, начинай медленно считать – десять раз до ста; если мы за это время не появимся, возвращайся к Батиату, уходите в море. Если мы сможем, мы присоединимся к вам на материке, в течение двух дней. Если не доберемся – это будет значить, что наша миссия не удалась, и вы с Батиатом можете тогда отправляться, куда пожелаете.

– Я уверен, вы вернетесь в целости и сохранности, – возразил Оросий. – Удачи!

Аврелий изобразил нечто вроде улыбки, потом махнул рукой Ливии. Они начали осторожно спускаться по каменной лестнице, что вела на нижний уровень виллы: первым по ступеням пошел Аврелий, держа наготове меч, за ним – Ливия. Ватрен и Деметр замыкали шествие.

На лестнице было абсолютно темно, хотя кое-где в узких окнах-бойницах высоко в стене и виднелись светлые полосы. Но по мере продвижения вперед друзья начали замечать легкое свечение, становившееся все ярче – откуда-то на стены и ступени, сложенные из известкового туфа, падал свет. Аврелий жестом показал товарищам, что следует быть осторожнее. Ступени вывели их в коридор, где горели несколько масляных ламп, висевших на крюках возле каждой из дверей комнат.

Аврелий кивком указал на лампы и едва слышно прошептал:

– Там дальше холл, а за дверями, я полагаю, спальни. Когда я подам сигнал, проскочите через коридор и холл как можно быстрее. Нам надо добраться до второй лестницы, что ведет на нижний уровень. Поспешим, пока вокруг никого.

– Давай, мы за тобой, – сказал Ватрен.

Но едва Аврелий тронулся с места, одна из дверей по левой стороне коридора внезапно распахнулась, и оттуда вывалился варвар в обнимку с полуголой женщиной. Аврелий бросился на варвара с мечом – и рассек его пополам прежде, чем тот успел хоть что-то сообразить. Полуголая девица завизжала, но Ливия уже была рядом с ней и зажала ей рот ладонью.

– Тихо! – прошипела Ливия. – Мы не хотим тебе зла, но если ты издашь хоть звук, я тебе перережу глотку. Поняла?

Девушка судорожно кивнула. Деметр и Ватрен быстро связали ее по рукам и ногам и заткнули рот кляпом, а потом оттащили в самый темный угол.

Внизу, в старом триклинии, Вульфила заканчивал обедать.

– Ты слышал? – спросил он своего лейтенанта, одного из тех скирийцев, что сражались под командованием Мледона.

– Что?

– Крик.

– Ну, ребята наверху вовсю развлекаются с теми шлюхами, которых привез последний корабль из Неаполя. Ничего особенного.

– Нет, это не был крик наслаждения, – настойчиво произнес Вульфила, вставая и беря свой меч.

– Тогда что же это? Ты же знаешь, некоторые мужчины любят такое… ну, не слишком мягкое обращение с женщинами. Их это возбуждает. Вот о чем я действительно беспокоюсь, так это о том, что все эти шлюшки могут слишком утомить наших бравых воинов. Они в последнее время только и думают, как бы еще потрахаться.

Он еще не успел договорить, как до них донесся другой крик, крик ярости и боли, сразу же заглохший.

– Проклятие! – взревел Вульфила, подбегая к окну, выходившему во двор.

Во дворе было темно, светилось лишь окно библиотеки, однако варвар сразу заметил мельтешение теней и блеск лезвий в ночи, – а потом снова услышал крики и стоны агонии.

– На нас напали! Труби тревогу, быстро!

Офицер кликнул стража, и тот мгновенно начал дуть в боевой горн, снова и снова, – пока вдали не откликнулась другая труба и вся вилла не наполнилась громким шумом. Вспышка молнии осветила просторный двор – и Вульфила узнал Аврелия, сражавшегося с одним из его людей, пытавшимся остановить легионера. Похоже, с римлянином были еще два или три человека, прикрывавших старика и мальчика.

– Нет! – взревел Вульфила. – Опять он! Нет!..

Варвар бросился к коридору, размахивая мечом и крича во все горло, как сумасшедший:

– Живым! Он мне нужен живым! Приведите его ко мне живым!

Аврелий увидел, что еще мгновение-другое – и вся толпа очутится рядом с ним. Он повел своих спутников к лестнице, а варвары спешили зажечь побольше факелов, чтобы осветить место схватки. Беглецы добежали до верхнего коридора, но обнаружили, что он уже блокирован несколькими вооруженными стражами. Ливия напала на них слева, Ватрен и Деметр – справа, пытаясь очистить лестницу, чтобы Аврелий мог проскочить к следующим ступеням.

Амброзин прижался к стене, крепко обнимая Ромула, но мальчик пытался вырваться, ему хотелось ввязаться в драку. Старый наставник был страшно расстроен, поскольку их побег не удался… они не успели пройти и половины пути к свободе! В этот момент Аврелий нанес мощный удар по своему противнику, сверху вниз, – но тот успел увернуться – и меч римлянина разлетелся на куски, врезавшись в мраморную балясину перил. Ромул не колебался ни мгновения. Как только Аврелий качнулся назад, защищаясь от врага с помощью оставшегося у него кинжала, мальчик закричал:

– Возьми вот этот! – И бросил Аврелию свой меч.

Прославленный клинок сверкнул в воздухе, летя к римлянину, – сверкнул, словно молния в ночи, – и Аврелий вскинул руку и поймал меч. Рукоятка легла в его ладонь, как будто приросла к ней в одно мгновение, и Аврелий всем телом и душой ощутил невиданную силу клинка.

Ничто не могло противиться этой стали. Каскады искр сыпались во все стороны, когда меч Аврелия сталкивался со щитами и топорами. Когда же он снова, промахнувшись, угодил по балясине – в воздух с оглушительным грохотом взлетели мириады мраморных осколков. Перепуганные варвары один за другим отступали вниз, и Ливия потащила Ромула и Амброзия по лестнице на верхний уровень виллы, поскольку путь теперь был свободен. Аврелий держался за их спинами, прикрывая отступление; и когда он замер на секунду среди множества безжизненных тел, сжимая в руке свой безупречный, покрытый кровью врагов меч, – он увидел Вульфилу. Это был лишь мимолетный взгляд, которым обменялись два воина, – и Аврелий тут же исчез вслед за своими товарищами.

Прежде чем варвары успели спохватиться, беглецы захлопнули и заперли на засов тяжелую дверь, отделявшую нижний уровень виллы от верхнего. Вульфила, опомнившийся на мгновение позже, чем было нужно, бросился на эту массивную дверь, укрепленную железными пластинами, и начал в бессильной ярости молотить по ней кулаками. Он кричал во все горло:

– Быстро, к западной аппарели! Оттуда им не уйти!

Он помчался вниз по лестнице, столкнувшись на полпути с другим отрядом, во главе которого бежал его лейтенант.

– Быстро, бегите к наружной лестнице, к складам! – приказал Вульфила. – Мы их выкурим оттуда, они окажутся между двух огней!

Варвары развернулись и исчезли в конце коридора.

Выскочив в верхнюю галерею, Аврелий и его товарищи побежали к стене, где их ждал встревоженный Оросий, внимательно следивший за маршрутом передвижения беглецов.

– Сначала мальчик! – приказал Аврелий.

Оросий наклонился вниз, крича во всю силу своих легких, чтобы перекрыть завывания шторма. Батиат услышал его и приготовился принять беглецов. Деметр, Ватрен и остальные встали вокруг Ромула полукругом, когда тот готовился к спуску. Сердце мальчика замерло от страха, когда он глянул вниз: почти вертикальная плоскость утеса блестела, как стальная, а море внизу кипело и пенилось среди острых, как бритва, камней. Лодка, привязанная там, подпрыгивала на волнах, и выглядела с такого расстояния не более надежной, чем ореховая скорлупка. Ромул глубоко вздохнул, когда Оросий начал обвязывать его талию дополнительной веревкой ради безопасности… и в этот момент Ливия, стоявшая на парапете, увидела вдали варваров Вульфилы, приближавшихся к ним справа и слева, и подняла тревогу.

– Кувшины! – крикнула она, спрыгивая на стену. – Мы можем сбросить на них кувшины! В первом и третьем – масло!

Все бросились к гигантским сосудам, и даже Оросий оставил мальчика и поспешил на помощь остальным. Кувшины, перевернутые набок, сначала покатились куда попало, первым делом раздробив парапет, потом, ударившись о внутреннюю стену, – но вот их удалось развернуть в нужном направлении и они, набирая скорость, покатились навстречу варварам – и разбились вдребезги в начале аппарелей, врезавшись в ограждения. Сверкающие волны масла окатили оба отряда варваров, бежавших вверх со всех ног. Те, что бежали впереди, сразу же поскользнулись и упали, и факелы, которые они держали в руках, воспламенили чистое масло; в обе стороны по аппарелям помчались вихри пламени. Часть варваров просто превратилась в живые факелы, и они, отчаянно вопя, прыгнули в море, тут же исчезнув в волнах. Другие бросились удирать от огня, но их ноги разъезжались в лужах масла, и варвары шатались и падали, как куклы-марионетки с оборванными нитями…

Но на место отступивших варваров уже спешили новые, и Аврелий понимал, что им все равно придется сражаться до последнего. Стиснув зубы, легионер крепко сжал рукоятку меча, дарованного ему императором. Аврелий готов был в последний момент боя прыгнуть в море, лишь бы не даться в руки врага живым. Но в тот момент, когда пятеро защитников мальчика встали плечом к плечу, готовые драться, Ромул вдруг крикнул:

– За мной! Я знаю выход отсюда!

И тут же побежал к маленькой кованой калитке, запертой на засов.

Аврелий без труда понял намерения мальчика и тут же наклонился через парапет и начал кричать и махать рукой Батиату, показывая, что тот должен отдать швартовы и уйти в море. Он сбросил вниз веревку, поскольку надежды уйти именно этим путем уже не оставалось. И побежал к калитке, следом за товарищами. Шторм вроде бы начал стихать, но рычание вулкана, ярившегося в темноте, становилось все громче и громче. Беглецы обошли двор по периметру, держась в тени северной стены, пока Ромул не добрался, наконец, до узкой аллеи, по обе стороны которой стояла густая поросль кустарника, скрывшая отряд от посторонних глаз. По аллее беглецы добрались до дождевого стока, через который можно было попасть в подземную галерею. Ромул поднял керамическую решетку и все следом за мальчиком прыгнули вниз.

– Хорошо, что Батиата с нами нет, – сказал Ватрен. – Он бы ни за что не протиснулся в эту нору.

Однако в то время, когда они один за другим ныряли под землю, их заметил один из слуг, разбуженных шумом схватки. Он тут же заверещал во все горло, призывая стражей. Его поддержали собаки, подняв отчаянным гам. Несколько стражей прибежали на его зов, с фонарями и факелами в руках, и принялись обшаривать все вокруг.

– Ну, и где же они? – спросил, наконец, один из стражей. Слуга, естественно, понятия не имел, где они, и только твердил:

– Клянусь, я их видел прямо вот тут! Я уверен, я их видел!

Беглецы замерли под дождевой решеткой, затаив дыхание; преследователи стояли прямо над их головами, товарищи видели лица варваров, освещенные лучами фонарей…

Стражи продолжали настойчиво задавать вопросы, но слуга в ответ лишь пожимал плечами, а собаки носились взад-вперед, жалобно завывая. Наконец старший варвар, потеряв терпение, отвесил слуге оплеуху, от которой тот покатился на землю, и увел своих людей продолжать поиски. Ромул чуть приподнял решетку и выглянул наружу, чтобы убедиться: варвары действительно ушли. Потом он повел всех вниз по подземной галерее, и боевые товарищи послушно зашагали за ним.

В подземном помещении царила непроницаемая тьма. Амброзин достал свой кремень и после нескольких попыток сумел зажечь осветительное устройство, которое всегда держал при себе, – это был фитиль, свернутый в спираль и опущенный в кувшинчик, наполненный каким-то черным веществом, похожим на колесную мазь. Маленький чадящий огонек вскоре превратился в шарик яркого белого света, благодаря которому отряд уже куда более уверенно пошел мимо грандиозного ряда скульптур. Наконец они добрались до зеленой мраморной плиты. Аврелий и остальные не в силах были скрыть изумление, – их ошеломил и чудесный огонь Амброзина, и парад императоров, облаченных в величественные тоги и латы…

– Великие боги, – пробормотал Ватрен. – В жизни ничего подобного не видел!

– Иисус! – выдохнул Оросий, тараща глаза на все эти чудеса

– Их нашел Ромул, – горделиво сообщил старый наставник, кивая в сторону своего воспитанника, который уже подошел к мраморной плите.

Ромул обернулся к Аврелию и сказал:

– Вы еще ничего и не видели по-настоящему. Вот тут я взял меч, который ты держишь. Смотрите!

Мальчик приложил пальцы к трем буквам V и нажал на них. До слуха каждого донеслись и шум приведенного в действие противовеса, и скрип поворотного механизма. И под изумленными взглядами беглецов пита начала медленно поворачиваться… а за ней все увидели статую Юлия Цезаря, гордо стоящую на пьедестале; серебряные латы блестели, пурпурная туника из яркого мрамора выглядела как только что сшитая, бледное, нахмуренное лицо великого Юлия казалось живым… неведомый великий скульптор высек его из драгоценного лунного мрамора.

Потрясенное молчание маленького отряда прервал внезапный вскрик Деметра:

– Они нашли нас! Они заметили свет!

И в самом деле, в дальнем конце подземной галереи виднелись сполохи огня факелов, а в следующую секунду до беглецов донеслись и крики: Вульфила лично возглавил погоню под землей, и варвары уже бежали по галерее между статуями императоров…

– Внутрь, скорее! – приказал Ромул. – Отсюда есть выход, из этого подземелья!

Гигантская плита опустилась позади них. Удары мечей о мрамор и взбешенный голос Вульфилы вдали эхом разносились по подземной галерее, и хотя каменный монолит создавал неодолимое препятствие для варваров, шум, проникавший сквозь преграду, встревожил маленький отряд. Воздух как будто наполнился угрозой. Воины неуверенно переглянулись, но Ромул показал им колодец, из которого струился загадочный голубоватый свет, как будто шедший из какого-то другого мира.

– Этот колодец соединяется с морем, – немного нервно заговорил Ромул. – В его стенке – тоннель. И это для нас единственный путь наружу.

И, не дожидаясь ответа, он, на глазах всех остальных недолго думая, спрыгнул в колодец. Аврелий, не задержавшись ни на мгновение, прыгнул вслед за мальчиком. За ним поспешила Ливия, а потом – Деметр, Оросий и Ватрен. Амброзин прыгнул вниз последним, и ему показалось, что его полет в узкой шахте колодца длился целую вечность. А когда он очутился, наконец, в воде, его сначала охватили панический страх и удушье, но уже в следующую секунду им на смену пришло полное спокойствие. Он просто отдался власти журчащей влаги, окруженный пульсирующим божественным светом Лампа, которую держал в руке старый наставник, вырвалась из его пальцев во время падения и медленно погрузилась на дно, продолжая гореть, и свет огненного шара струился теперь снизу, приобретя изумительный, сочный оттенок сапфира. Амброзин, вынырнув на поверхность, поспешил за остальными, уже плывшими к берегу. Беглецы очутились в гроте, соединявшемся с наружным миром посредством небольших отверстий в камне, расположенных так низко над поверхностью воды, что их практически не было видно.

Аврелий и остальные были поражены тем, что огонь лампы продолжал гореть под водой, но Амброзин в это время с ничуть не меньшим изумлением уже оглядывался по сторонам. Ватрен подошел к старику, показывая на огненный шар, испускавший свет… казалось, этот свет исходил от самого дна моря.

– Что это за чудо? Ты кто, чародей?

– Это просто греческий огонь, – ответил Амброзин с деланным безразличием. – По старому рецепту Гермогена Лампака. Да, этот огонь может гореть даже под водой.

Взгляд старого наставника продолжал тем временем блуждать по сторонам, изучая величественные образы олимпийских богов, встававших из воды в этой подземной пещере: Нептун на колеснице, влекомой лошадьми с рыбьими хвостами; Амфитрита, его супруга, окруженная свитой океанских нимф; чешуйчатые тритоны, изо всех сил дующие в морские раковины… Мистический свет, отражаемый мягкими волнами и дробящийся в них, казалось, вдыхал жизнь в мраморные лица, в пустые глаза… Древнее капище! Тайное и заброшенное…

Ромул тоже пристально всматривался в фигуры.

– Кто это такие? – спросил он, наконец.

– Образы древних богов, – ответил Амброзин.

– Но… но разве они на самом деле существовали?

– Конечно, нет! – выдохнул Оросий. – Существует только единый Бог!

Взгляд Амброзина стал мягким и загадочным.

– Может, и существуют, – негромко произнес он. – Пока в них кто-то верит.

За этими словами последовало долгое молчание. Магия места овладела всеми. Голубой свет дрожал под гигантским каменным сводом, далекие раскаты грома и мощное дыхание моря, не успокоившегося еще после шторма, рождали в каждом чувство почти сверхъестественной красоты и великого чуда. Промерзшие до костей, измученные всем, что им пришлось перенести, люди, тем не менее, ощущали, как их души наполняет невыразимая радость, глубокая, сильная…

Первым нарушил тишину Ромул.

– Мы свободны? – спросил он.

– Пока да, – ответил Аврелий. – Хотя мы все еще на острове. Но если бы не ты, мы все были бы уже покойниками. Ты действовал как истинный вождь.

– А что нам теперь делать? – поинтересовался Ватрен.

– Батиат должен был понять, что первоначальный план не удался, и ему следовало отойти от берега. Но он вполне может курсировать где-нибудь неподалеку. Мы должны попытаться найти его – или дать ему возможность найти нас.

– Пойду, посмотрю, – решила Ливия. – А вы оставайтесь тут, с мальчиком.

И прежде чем Аврелий успел возразить, девушка прыгнула в воду и в несколько взмахов рук пересекла грот; через минуту-другую она уже выбралась в открытое море.

Ливия плыла вдоль берега, пока не нашла место, где можно было выбраться на сушу. Вскарабкавшись как можно выше, она увидела перед собой необъятный простор морской воды и замерла в ожидании, отчаянно дрожа от холода. Облака уже поредели, луна бросала на море свои бледные лучи. На далеком материке Везувий бросал красные блики на дождевые облака, стремительно несшиеся по небу; их гнал прочь западный ветер.

Вдруг Ливия замерла, насторожившись. Из-за мыса показалась лодка, на носу которой горел маленький фонарь. А на корме высилась фигура, которую невозможно было не узнать: это Батиат направлял суденышко.

– Батиат! Батиат! – закричала девушка. Лодка сменила курс и подошла к берегу.

– Где вы все? – спросил рулевой.

– Тут. Давай сюда!

– Наконец-то! – воскликнул Батиат, когда подобрался достаточно близко. – Я уж начал было терять надежду. Вам удалось?..

– Да, слава богу. Все прячутся вон там, неподалеку, в пещере. Я сейчас приведу их.

Батиат спустил парус, а Ливия снова прыгнула в море и поплыла к гроту, где с радостью сообщила остальным о прибытии их друга. Беглецы по очереди выбрались через одно из отверстий, соединявших грот с морем, и быстро поплыли к лодке, а Батиат покрикивал:

– Скорее, скорее! Я только что видел корабль, шедший к порту. Скорее, пока они нас не нашли!

Ливия плыла рядом с Ромулом и помогла мальчику забраться в лодку, после чего вскарабкалась на борт сама. Следом за ними в суденышке оказался Амброзин. Ватрен, Оросий и Деметр догнали их. Аврелий же сначала поднялся на одну из скал рядом с гротом, чтобы как следует осмотреться, – и вдруг увидел красное свечение, разлившееся по волнам слева от него; это был военный корабль. На носу стоял Вульфила, и корабль направлялся прямиком к лодке Батиата. Аврелий не колебался ни секунды. Он закричал что было сил:

– Вульфила, я жду тебя! Иди сюда, грязный варвар, если у тебя есть хоть капля храбрости! Иди и возьми меня, ты, урод!

Вульфила повернулся к берегу – и в свете факелов увидел своего врага, стоящего на скале, с непобедимым мечом в руке. Варвар заорал:

– Поворачивай! Поворачивай к берегу, кому говорят! Мне нужен этот человек, и мне нужен его меч, любой ценой!

Батиат все понял и тут же привел парус к ветру, направляя лодку к материку; но Ромул закричал:

– Нет! Нет! Мы должны помочь ему! Мы не можем его бросить! Поворачивай! Поворачивай назад, я тебе говорю! Это приказ!

Ливия подошла к мальчику.

– Ты хочешь, чтобы его жертва оказалась напрасной? Он делает это ради тебя. Он отвлечет их внимание, чтобы мы смогли уйти.

Девушка повернулась к острову – и образ Аврелия, стоявшего на берегу в свете факелов, слился с другим образом, образом из далекого прошлого: незнакомый ей римский солдат замер в неподвижности на другом берегу, ожидая варваров, подступавших к нему со стороны охваченного пламенем города… а она сама – маленькая девочка, уходящая в море в лодке, битком набитой несчастными беженцами… и лодка скользит по черной воде лагуны. Совсем как сейчас.