46

Шенар ел шесть раз день и толстел на глазах. Он утратил надежду захватить власть, одержать наконец верх над Рамзесом. Обжорство отвлекало, позволяя забыть о новой столице и невероятной популярности фараона. Даже Аше не удавалось успокоить брата царя. Конечно, он приводил успокаивающие аргументы: энтузиазм первых месяцев правления пройдет, на пути Рамзеса возникнет множество трудностей… Но не происходило ничего в подтверждение этих прекрасных слов. Хетты, казалось, замерли, поддавшись отголоскам слухов о чудесах, сотворенных юным правителем.

В общем, все было хуже некуда.

Шенар расправлялся с ножкой жареного гуся, когда его управляющий объявил о прибытии Мебы, которого Шенар сменил на посту министра иностранных дел, заявив, что это случилось по воле Рамзеса.

— Я не хочу его видеть.

— Он настаивает.

— Отошли его.

— Меба утверждает, что располагает важной для вас информацией.

Бывший советник не был ни выдумщиком, ни хвастуном, его карьера была выстроена на осторожности.

— Ладно, пусть войдет.

Меба не изменился — широкое, спокойное лицо, утонченный вид, ровный голос. Важный чиновник, привыкший к комфорту, не способен был понять истинные причины своего крушения.

— Спасибо, что принял меня, Шенар.

— Визит старого друга — это всегда радость. Ты хочешь есть или пить?

— Мне не помешало бы немного прохладной воды.

— Неужели ты откажешься от пива или вина?

— С тех пор как я потерял свою должность, я страдаю от ужасных головных болей.

— Я сожалею, что стал невольной причиной этого несчастья. Время идет, Меба, возможно, мне удастся получить для тебя почетную должность.

— Рамзес не из тех царей, что оглядываются назад. За столь малое время его успех оглушителен.

Шенар откусил от крыла гуся.

— Я уже было смирился, — признался старый дипломат, — когда ваша сестра Долент, познакомила меня с одним странным человеком.

— Его имя?

— Офир, он ливиец.

— Никогда не слышал.

— Он скрывается.

— Почему?

— Потому что он защищает молодую женщину, Литу.

— Что за глупые истории ты мне рассказываешь?

— Если верить Офиру, Лита — потомок Эхнатона.

— Но все его потомки мертвы!

— А что если это правда?

— Рамзес тут же отправит ее в изгнание.

— Ваша сестра проявила участие к ней и к последователям Атона, единого бога, который изгонит остальных. В Фивах есть целый клан.

— Я надеюсь, ты не являешься его частью! Это безумие плохо кончится. Ты не забыл, что Рамзес принадлежит к династии, приговорившей учение Эхнатона?

— Я это отлично помню, и я был испуган встречей с этим Офиром. Но, поразмыслив, я решил, что этот человек может быть полезным союзником против Рамзеса.

— Ливиец, вынужденный скрываться?

— У Офира есть одно очень полезное качество: он — маг.

— Их сотни!

— Но именно он подверг жизни Нефертари и ее дочери опасности.

— Что ты говоришь?

— Ваша сестра Долент убеждена, что Офир мудрец, — а Лита взойдет на трон Египта. Так как она рассчитывает, что я смогу объединить последователей Атона, я ее поверенный. Офир опасный маг, решивший разрушить магическую защиту царской четы.

— Ты уверен?

— Как только вы увидите его, вы убедитесь в этом. Но это не все, Шенар, вы подумали о Моисе?

— Моис… При чем тут Моис?

— Идеи Эхнатона близки идеям некоторых евреев. Ходят слухи, что друг фараона потрясен пришествием единого бога, и его вера в нашу цивилизацию поколеблена.

Шенар внимательно посмотрел на Мебу.

— Что ты предлагаешь?

— Чтобы вы поддержали Офира на его пути черной магии и встретились с Моисом.

— Мне не нравится эта наследница Эхнатона…

— Мне тоже, но какая разница? Убедим Офира, что мы верим в Атона и правление Литы. Когда маг ослабит Рамзеса и сможет управлять Моисом, мы избавимся от этого сомнительного типа и его протеже.

— Интересный план, мой дорогой Меба.

— Я рассчитываю на вас, чтобы улучшить его.

— Что ты хочешь взамен?

— Возвращение моей должности. Дипломатия — вся моя жизнь, мне нравится принимать послов, обсуждать светские ужины, обмениваться с иноземной знатью многозначительными намеками, устанавливать связи, расставлять ловушки… Никто не может понять этого, если ни разу не пробовал. Когда вы станете царем, назначьте меня министром иностранных дел.

— Все предложения весьма интересны.

Меба был в восторге.

— Чтобы не оскорблять вас отказом, я выпью немного вина, моя мигрень прошла.

Бакен, четвертый жрец Амона, распростерся перед Рамзесом.

— Я недостоин прощения, Великий Царь. Я единственный, кто ответствен за это несчастье.

— Какое несчастье?

— Обелиск был бы потерян, экипаж погиб…

— Твои кошмары бессмысленны, Бакен. Лишь то, что произошло на самом деле, имеет смысл.

— Это не прощает моей оплошности.

— Почему ты допустил ее?

— Я желал сделать Луксор украшением вашего царствования.

— Неужели ты думаешь, что мне будет достаточно одного украшения? Поднимись, Бакен.

Бывший военный наставник Рамзеса не утратил своей мощи. Он скорее походил на атлета, чем на смиренного священнослужителя.

— Тебе повезло, Бакен, а я ценю людей, к которым благоволит удача. Разве не является волшебством умение избегать ударов судьбы?

— Без вашего вмешательства…

— Значит, ты способен вызвать появление фараона! По правде говоря, прекрасное умение, заслуживающее того, чтобы быть записанным в анналах.

Бакен опасался, что за этими ироничными словами последует суровое наказание. Но пронзительный взгляд Рамзеса устремился к шаланде. Разгрузка происходила без осложнений.

— Этот обелиск великолепен. Когда будет готов второй?

— Надеюсь, к концу сентября.

— Пусть высекатели иероглифов поторопятся!

— В карьерах Асуана жара уже очень сильна.

— Кто ты, Бакен, строитель или нытик? Отправляйся туда и проследи за окончанием работ. А колоссы?

— Каменотесы выбрали прекрасный песчаник в карьерах Гебель Сильсиля.

— Пусть принимаются за работу без промедления. Сегодня же пошли гонца и поезжай следом, чтобы скульпторы не теряли ни часа. Почему большой двор еще не закончен?

— Невозможно строить быстрее, Великий Царь!

— Ошибаешься, Бакен. Чтобы построить святилище Ка, место покоя для силы, которая постоянно творит вселенную, нельзя вести себя как простой подрядчик, раздумывающий, прежде чем приступить к работе над выбором материалов. Озарение, подобное молнии, должно заставить твои замыслы воплотиться в камень, и тогда возродится храм. Ты показал себя медлительным и ленивым, вот в чем твоя ошибка.

До крайности изумленный Бакен не мог протестовать.

— Когда Луксор будет закончен, он породит Ка, мне необходима эта энергия как можно быстрее. Привлеки лучших мастеров.

— Некоторые из них заняты на строительстве вашего заупокойного храма в Долине Царей.

— Приведи их сюда, моя гробница подождет. Ты также займешься еще одним срочным делом — созданием моего Храма миллионов лет, на западном берегу. Его присутствие убережет царство от несчастий.

— Вы хотите…

— Колоссальное здание, святилище, обладающее настолько большой мощью, что она сокрушит противника. Завтра мы начнем.

— Но ведь есть Луксор, Великий Царь…

— Есть еще и Пер-Рамзес, целый город. Призови скульпторов из всех областей, и оставь лишь тех, чьи руки — руки гениев.

— Но, Великий Царь, дни не бесконечны!

— Если тебе не хватает времени, Бакен, создай его.