Передышка длилась недолго. Как только солнце миновало зенит, похитители зашевелились, и Данте понял, что путешествие продолжается. Погода снова испортилась. Они пустились в путь под ливнем. Все обещало стать еще хуже и печальнее. Данте, отказавшийся от мыслей о бегстве, жалел, что ему не завязали глаза: он не хотел видеть, как повозка скользила по грязи, почти плыла. Хотя тусклый солнечный свет и проникал сквозь тучи и сплошной полог воды, дождь не позволял рассмотреть местность. Данте спросил себя, как эти люди могут так спокойно ехать по бездорожью. Ведомые знающим погонщиком, который, казалось, вырос в этих местах, они шли не наугад ― они точно знали, куда держат путь, и не могли заблудиться.

Иногда поэт видел, что вода бежит бурными потоками рядом с колеей, по которой только что проехала их повозка. Наводнения были такими частыми на обширной равнине По, что грозили катастрофическими последствиями.

Непрекращающийся ливень разрушил виноградники. Даже если бы к ним удалось подобраться, урожай оказался бы погубленным дождями. Данте представил себе картину всеобщего опустошения: разрушенные потоками грязи мосты и дома; разбухшие трупы животных, плавающие в воде; целые семьи, схватившиеся за одно дерево и борющиеся с водными потоками. Хотя обычно они погибали гораздо раньше ― вместе со всеми своими скудными пожитками.

Поэт очень боялся, что с их повозкой может приключиться что-то подобное, и все ждал, когда они выедут на твердую дорогу, ведущую во Флоренцию. Он не думал о том, что дождь скоро прекратится и будет так холодно, что вода в реках замерзнет. Зимой, в январе или феврале, повозки могли спокойно ездить по твердому льду. В годы, когда дожди были обильными, говорили, что дерзкий путник может по льду пройти от Феррары до Тревисо.

Таинственный предводитель, который возглавлял группу, время от времени появлялся. Он разговаривал с возницей и снова исчезал, оставляя след, по которому точно и очень медленно шла повозка. Данте размышлял об этом странном человеке. За похищение благородного, образованного, известного пленника мог взяться наемник, профессионал, работающий за деньги. «Очень молод», ― подумал Данте. И, судя по акценту, флорентиец. Не может быть, чтобы среди благородных флорентийцев не нашелся человек, подходящий для исполнения такой задачи.

Действительно, очередное изгнание тосканских гвельфов и гибеллинов в течение последних пятидесяти или шестидесяти лет увеличило численность наемников. Те, кто не смог вернуться на родину, стали наемными солдатами. Но этот молодой серьезный человек не был похож на простолюдина. Воин ― да, но придворный и городской дворянин. Возможно, избранный потомок одного из могущественных семейств, поддержанных флорентийским правительством черных гвельфов; отпрыск Спини, Пацци, делла Тоза или кого-то другого из узурпаторов города. Может быть, ему выпало исполнять эту миссию просто по жребию. Или молодой человек решил проверить свою удачу, укрепить свое положение, хорошо справившись с такой рискованной миссией, направленной против одного из самых прославленных противников Флорентийского государства. Этот юноша все рассчитал: он следил за поэтом, продумал путь, нанял людей и, избегая присутствия любопытных или нежелательных свидетелей, приводил их в подходящие пристанища, вроде того трактира, в который они пришли перед сумерками. В другой раз это был большой нескладный полуразрушенный дом с сараем, который когда-то должен был служить конюшней.

Они покинули это пристанище с первыми лучами солнца, пока храмы и монастыри звоном славили новый день. Миновал еще один день, а обстоятельства изменились мало. Повозка медленно ехала по почти, полностью затопленной долине По. С приходом ночи они увидели текучую массу великой реки. Хотя во многих местах местность размыло дождями, было очевидно, что там, где остановилась на ночлег группа, ничего не случится; это было вблизи Остиглии, освоенной еще античными римлянами. Похоже, похитители должны были ночью перейти реку вброд. Поэтому они снова зажгли большие восковые свечи, и Данте пустился в опасный путь почти впотьмах, под дождем.

Сгорбившись, Данте смотрел на бурлящий речной поток под ногами и думал, что другой берег недостижим и что приближается, похоже, конец приключения.