Глава 11
Почему, когда поблизости оказывалась Летти Олсуорси, все шло вкривь и вкось?
Сбежав по ступеням, ведущим к парадной двери, Джефф остановился, выждал секунду-другую и посмотрел в оба конца улицы. Эммета нигде пе было.
Зайти за дом, чтобы там встретиться с сообщником, он не мог, потому что шел от парадной. Значит, если только заговорщики не пытались сбить с толку вероятного преследователя, их встреча окончилась. Они пришли, договорились, о чем хотели, и спокойно ушли. А Джефф ничего не выведал. Не услышал ни единого слова.
Когда ему следовало наблюдать за всяким, кто находился в гостиной, он пялился на жену и Вона. Вместо того чтобы прохаживаться из угла в угол, высматривать, а потом следовать за Эмметом к месту тайной встречи, тащил Летти к окну и был так занят изобретением колкостей в адрес жены. Сообщники могли спокойно устроиться в передней. Если бы не удары трости, он и посейчас не опомнился бы…
Внезапно в пульсацию мыслей в голове снова вклинился мерный стук по мостовой. Джефф замер, боясь обнаружить, что слышит лишь биение собственного сердца или выдает желаемое за действительное. Однако слух его не обманул. Эммет был где-то близко.
Не теряя больше ни секунды, Джефф пустился в погоню за призрачным звуком. Он доносился не с запада, где над парком Сент-Стивенс-грин красовались Клэнуильям-Хаус и особняк Уэйли, а с востока, со стороны улиц, что вели в рабочие кварталы, куда приличные люди не казали носа. Прибавив шагу, Джефф вскоре заметил темнеющую впереди фигуру. Заговорщик как раз сворачивал с Нижней на Верхнюю Кевин-стрит. Джефф не надеялся, что преследование закончится большой удачей, рассчитывая, что в лучшем случае услышит вариант песни о лорде Эдуарде и прочие повстанческие напевы.
По схожему маршруту Джефф преследовал Эммета и две ночи назад — прошел по Томас-стрит к постоялому двору «Белый бык», вышел с черного хода в крошечный задний двор и очутился у невзрачного дома на Маршал-лейн. А позднее, уже перед рассветом, обнаружил в подвале здания мешки с селитрой для изготовления пороха, замаскированные мушкеты под столами, корзины с гранатами, спрятанные за фальшивой стенкой на чердаке. И копья — тысячи и тысячи копий, сложенные штабелями в ожидании часа, когда их сожмут руки добровольцев.
Копий было больше, чем огнестрельного оружия. Джефф не понимал, говорило ли это о недостатке средств — копья дешевле и изготовить их можно было прямо здесь из древков, поставленных Майлзом Бирном с лесопилки брата, — либо более серьезные боезапасы хранились в другом месте. Джефф знал, что складов несколько — накануне ночью он побывал на двух других, сначала на Южной Кинг-стрит, а потом на постоялом дворе на Уайтаверн-стрит, прямо напротив величественной церкви Христа. И тот и другой были уже пусты, лишь просыпанная селитра да одинокая граната говорили о том, что в этих местах хранили оружие.
Куда его перенесли, оставалось загадкой. Передали единомышленникам? В этом Джефф сомневался, ибо знал, что время, когда прибудет подмога из Франции, еще не определено. «Объединенные ирландцы» не должны были повторить ошибки, допущенной в девяносто восьмом, — тогда французы явились лишь через месяц после того, как восстание провалилось. Не должны были повторить ошибки, если бы в этом им не помогли Джефф и Джейн.
Нет, Эммет не пойдет на решительный шаг, пока не убедится, что люди готовы к бою. Если у него есть голова на плечах — а ума ему было не занимать, — он будет до последнего держать оружие при себе, дабы самые рьяные из сторонников не подняли восстание раньше времени. Только вот где у него главный склад?
Шагая тихо, насколько позволяли сапоги, Джефф свернул вслед за Эмметом на Нижнюю Кевин-стрит, заставляя себя не спешить и выглядеть джентльменом, что прогуливается после шумного празднества. Если красться вдоль стен и старательно прятаться в тени, вызовешь больше подозрений, чем если будешь спокойно шагать посередине улицы. Эммет либо придерживался тех же правил, либо не догадывался, что за ним следят: шел безбоязненно и бодро, стуча сапогами но мощенной булыжником дороге. Свет от его полузакрытого фонаря дрожал и подпрыгивал в такт шагам.
«Да с какой стати ему тревожиться?» — подумал Джефф с горечью. Если встреча у миссис Лейнерган прошла успешно, ни Эммету, ни его друзьям из «Объединенных ирландцев» волноваться не о чем. Оставалось надеяться, что Джейн и мисс Гвен все это время были начеку и сумели узнать, с кем и по какому поводу беседовал Эммет, однако сознавать, что ты не выполнил задание, рассчитывая на других, было пренеприятно.
Хорошо еще, что Эммет, когда погружался в раздумья, имел привычку стучать по мостовой тростью. В противном случае не исключено, что Джефф до сих пор стоял бы у треклятого окна и бог весть зачем скандалил с женой, лишний раз бередя рану в сердце.
Он почти обрадовался, когда Эммет резко свернул, прерывая ход неприятных мыслей. Секунду назад главарь заговорщиков был перед ним, теперь же исчез из виду, скрывшись на Нью-стрит. Эта дорога вела не к дому на Маршал-лейн. Джефф почувствовал знакомое волнение. Прогулочным шагом перейдя перекресток Нью-стрит и Патрик-стрит и оказавшись на Дин-стрит, он осторожно скосил глаза и вновь увидел Эммета. Тот торопливо шел вниз по Нью-стрит, будто дело его по мере приближения к цели становилось все более спешным.
Джеффу только это и требовалось — узнать, куда лежит путь Эммета. По всему, у него была назначена встреча с Майлзом Бирном на лесопилке его брата. Если Эммет шел сообщить об исходе беседы с французом… Лицо Джеффа осветила торжествующая улыбка. Не так уж плох оказался этот вечер — если, конечно, не считать столкновения с Летти.
Громко стуча каблуками, так что шаги отдавались эхом, Джефф как мог далеко прошел по Дин-стрит, дабы усыпить всякое подозрение, и на цыпочках вернулся назад к Нью-стрит, прячась в тени домов, которые на этих убогих улочках жались один к другому.
Быстро оглядевшись, Эммет скользнул в сад дома, что соседствовал с лесопилкой, и негромко свистнул. Должно быть, на сигнал откликнулись: постояв с мгновение-другое в темноте у ворот, Эммет вышел из укрытия и поспешно зашагал к лесопилке.
Джефф нырнул в узкий проход и укрылся в канаве у пристройки. Навстречу Эммету, с юношеским удальством перепрыгивая через сложенные доски, вышел молодой человек с усиками и взлохмаченной светло-каштановой шевелюрой. Джефф, стараясь не дышать, еще ниже пригнулся к земле. Канава предназначалась для нечистот, никак не для шпионов.
Хорошенько рассмотреть лицо приятеля Эммета в темноте было невозможно, однако Джефф догадался, кто это. Майлз Бирн, всего двадцати трех лет от роду, но уже по шею увязший в революционных делах. Он негромко кого-то позвал — усики взволнованно дернулись. Третий человек, имени которого Джефф не знал, вышел из тьмы и присоединился к товарищам. Незнакомец в одежде извозчика был явно старше Бирна — в тусклом свете чужого фонаря Джефф рассмотрел проседь у него в волосах.
Отлично придумано, отметил Джефф. Стоит навести справки обо всех дублинских кучерах. Куда уж удобнее: революционер — возница наемного экипажа! Всегда есть чем объяснить, почему ты был в таком-то месте в столь поздний или ранний час, не говоря уже о прекрасной возможности подслушивать разговоры седоков, для коих кучер не более чем дополнение к лошади. Во всяком случае, лучше быть возницей, чем стоять в помоях, уныло подумал Джефф, глядя на сапоги, облепленные мерзкой слизью.
Вместо того чтобы провести сообщников внутрь, как предполагал Джефф, Бирн указал на доски, лежавшие у ворот ровными рядами. Эммет о чем-то спросил, и Бирн кивнул, чуть приподнявшись на носках. Третий пожал плечами, выражая не то сомнение, не то нетерпение. Расстояние, отделявшее заговорщиков от Джеффа, было приличное, а света от фонаря — слишком мало. Если бы они разместились поближе или прошли в контору, подумал Джефф, было бы куда проще.
Тут Эммет, опустившись на колено, положил на плечи по увесистой доске, с трудом выпрямился и пошел вперед. Сподвижники последовали его примеру. Эммет, непривычный к такого рода работе, пошатывался под тяжестью груза, Бирн шагал бодро, а кучер шел позади, но твердой поступью. Троица приблизилась к укрытию Джеффа. Доски белели позади каждого, точно кошачьи хвосты. Джефф подался назад, боясь получить удар покачивающимся выпачканным грязью куском дерева, свисавшим с плеча Бирна.
Выбравшись из вонючей канавы, он последовал за мятежниками по Нью-стрит, благодаря Бога, что из-за шума собственного учащенного дыхания да тяжелых шагов заговорщики ничего не слышат.
Всякий раз, когда они останавливались передохнуть, Джефф прижимался к дверям или прятался меж домами. На Дин-стрит мятежники не свернули, и сердце Джеффа заколотилось от волнения. Куда бы они ни шли со своим странным грузом, то был определенно не склад на Маршал-лейн.
Посередине Патрик-стрит троица внезапно остановилась напротив дома номер двадцать шесть. Джефф, притаившись за кустом, замер в безмолвной радости, несмотря на перепачканные грязью панталоны и сапоги, которые оставалось лишь выбросить. Наконец-то он нашел и этот склад!
Однако имени пособника-француза, увы, так и не узнал. Не выведал и того, о чем они беседовали.
Бирн повернул голову, чтобы что-то спросить у Эммета, доска на его плече угрожающе качнулась. Кучер отшатнулся в сторону и, громко выругавшись, уронил одну из досок на булыжную мостовую. Послышался зловещий треск — доска раскололась надвое — и металлический звук. В сторону куста, под которым скрывался Джефф, что-то покатилось.
Оказалось, это не мушкет, и даже не копье, а какой-то длинный железный цилиндр. Когда извозчик, не переставая браниться, подбирал его, Джефф заметил заостренный наконечник в виде стрелы.
Ничего подобного он в жизни не видывал, по догадывался, что это может быть.
Где, черт возьми, бунтари раздобыли ракеты? И главное, каким образом собирались их использовать?
Перед глазами Летти замелькали красные, золотые и синие вспышки.
Она моргнула, по краски не поблекли. «Это не искры в глазах, — дошло до нее мгновение спустя, — а военный мундир. Из-за него я ничего другого и не вижу».
— Сударыня, — раздался сверху низкий мужской голос. — Какое чудо, что мы встретились!
— Позвольте не согласиться, — задыхаясь, пробормотала Летти. Ей не хватало воздуха. Незнакомец крепко ее держал, золотистые пуговицы на мундире впивались в ребра. Она попыталась отвернуться, чтобы в нос не бил запах одеколона, но лишь оцарапала щеку о жесткую материю. — Может, отпустите меня?
— По-моему, вы и есть та дама, которую я ищу. Я проделал немалый путь, — произнес он куда-то ей в волосы. Летти чувствовала макушкой его теплое дыхание.
Злоба превращалась в отчаянный страх. Либо ее схватили по ошибке, либо по указке сумасшедшего, что имел обыкновение брать в плен первую попавшуюся женщину без сопровождения.
— Вы ошибаетесь, сэр, уверяю вас, — возразила Летти, пытаясь вырваться. — Как только вы меня отпустите…
К ее великому удивлению, мертвая хватка ослабла. Летти, пошатываясь, отступила на несколько шагов и наткнулась на столик с мраморной столешницей. Тот закачался на тонких золоченых ножках, грозя упасть.
— Сударыня! — Человек в мундире бросился к ногам Летти. — Вам больно?
Он прикоснулся к ее руке. Летти хотела отшатнуться, но дальше не пускал столик.
— Нет-нет, мне совсем не больно. Больше не смею вас задерживать. Пожалуйста, возвращайтесь на праздник.
К ее огромному облегчению, чокнутый отстранился. Облегчение, впрочем, оказалось временным. Когда Летти увидела незнакомца в полный рост, усугубленный красно-синей отделкой военного костюма, у нее перехватило дыхание. Пожалуй, он был не ниже Пинчингдейла — совладать с женщиной ему ничего не стоит.
По счастью, снова захватывать ее в плен безумец не намеревался. Сняв с головы шляпу с красными перьями, под которой скрывались курчавые каштановые волосы, переходившие на висках в длинные баки, он любезно поклонился и произнес:
— Очевидно, мне надо представиться повторно. Мы встречались на вашей свадьбе, леди…
— Миссис, — торопливо пробормотала Летти, не позволяя незнакомцу вымолвить роковое имя. Проклятие! Следовало предположить, что рано или поздно случится нечто подобное. И о чем только думала ее голова? «О том, — печально ответила себе Летти, — что мы помиримся с мужем и продолжать хитрить не придется. Какая наивность!»
— Миссис, — повторила она. — Миссис Олсдейл.
Офицер не стал спорить, однако во взгляде его сверкнула догадка и что-то еще, что Летти отнюдь не пришлось по душе. Он будто чему-то радовался, а ведь в неприятностях, связанных с ее замужеством, приятного было мало, торжествовала разве только миссис Понсопби.
Не успела Летти моргнуть глазом, как незнакомец взял ее руку, наклонил голову и, почти касаясь губами пальцев, многозначительно взглянул в глаза:
— Мой кузен — дурак.
Летти резко отдернула руку.
— Ваш кузен? — настороженно спросила она.
Слава Богу, офицер больше не пытался к ней прикоснуться. Взяв шляпу под мышку, он учтиво улыбнулся:
— Я Джаспер Пинчингдейл. Был шафером у вашего супруга. Не помните меня?
Летти помнила. Но больше не самого Джаспера, а ловкость, с какой он, единожды моргнув, мог увидеть, что у дамы под несколькими слоями одежды, и то, как после зевал, демонстрируя своим видом, что зря старался. Негодяй настолько ей не понравился, что она не сочла нужным запоминать его лицо. Теперь же он смотрел исключительно ей в глаза, будто пожилой даме с величественными манерами, и выглядел самой невинностью. Если бы на нем был не военный костюм, а длинная белая сорочка, он сошел бы за мальчика из церковного хора.
Чуть придвинувшись, Джаспер с напускной сдержанностью промолвил:
— Простите, что вмешиваюсь не в свое дело, но сдается мне, вы и мой кузен не вполне ладите.
— Мы путешествуем под разными именами забавы ради, — без обиняков пояснила Летти. — Это у нас вроде детской игры.
— Как мило, — пробормотал Джаспер, протягивая руку и беря Летти за подбородок двумя пальцами. — И как смело.
— Вы очень добры. — Летти скользнула в сторону, оставляя в его согнутых пальцах лишь воздух. Джаспер ни на миг не смутился.
— Я опечалился, когда узнал, что вы исчезли из города.
— Немного же вам надо, чтобы пасть духом.
Джаспер запрокинул голову и рассмеялся, обнажив очень крупные ровные зубы.
— Чудно, что братцу не по душе столь редкое остроумие! — Летти только собралась было сказать, что остроумие и беспардонность не одно и то же, когда Джаспер, уже поняв, чего от нее ожидать, поспешил прибавить: — Ошибаетесь, миледи…
— Миссис, — поправила она.
Раздраженно прищурившись, Джаспер упрямо договорил:
— Ошибаетесь, мисс… э-э… Падать духом не в моих правилах, однако ваш отъезд меня опечалил. Я надеялся, что смогу узнать вас… получше.
Летти насилу удержалась, чтобы не закатить глаза. Только этого ей недоставало — еще одного распутника. Похоже на то, что в семье Пинчингдейлов только такие и рождаются. Проклятие! Она бросила быстрый взгляд на закрытую парадную дверь. Звук шагов лорда Пинчингдейла давно растаял в ночной тьме. Пока она разбиралась с одним повесой, второй, с которым ее обвенчали, благополучно удрал.
У лорда Пинчингдейла было не так уж много времени на то, чтобы попросить кузена задержать ее, но долго ли уговориться о такой малости? Достаточно бросить через плечо: «Задержи женщину!» — и беги себе куда хочешь.
Летти порывисто шагнула в сторону.
— Забота о семье делает вам честь, мистер Пинчингдейл, — язвительно произнесла она. — С вашего позволения…
— Я позволил бы вам что угодно. — Джаспер стал у нее на пути. — Но уйти — никак не могу.
Он не заметил, что уже имеет дело не с одной только Летти.
— Миссис Олсдейл! — пропела Джилли Фейрли, возникнув из гостиной в облаке духов, что пахли посильнее одеколона Джаспера. — Вы что, уже уходите?
— Хотела бы, — холодно ответила Летти, тщетно пытаясь найти хоть что-нибудь, что в мисс Фейрли не слишком дурно. К несчастным глупцам должно относиться со снисхождением, но разве могут они прийтись по сердцу? Особенно девицы с тонкими шейками и изящными ручками. Или тонкими ручками или изящными шейками? Так или иначе, у мисс Фейрли было и то и другое, а у Летти, увы, ничего.
— Нет, нет, не покидайте нас! — прокричала мисс Фейрли, прекрасная даже в отчаянии.
— Вот и я говорю! — подхватил кузен Джаспер, оживленно кивая.
Мисс Фейрли нетерпеливым жестом велела ему молчать, точно прогнала муху. И с мольбой посмотрела на Летти:
— Миссис Лейнерган сказала, вы просто душка. Я надеялась, что мы с вами познакомимся!
— Быть может, в другой раз.
— Что ж, чудесно! Думаю, миссис Лейнерган не сгустила краски. Она говорит, что вы умница, каких немного.
Летти еще не оправилась от потрясения — «умница, каких немного»? — когда мисс Фейрли снова защебетала:
— Придете ко мне завтра на чай? Ответьте «да», дорогая моя миссис Олсдейл! Мы живем в доме десять по Генриетта-стрит. Здание небольшое, но очаровательное. Уверяю вас, мы премило поболтаем. Порасскажете мне умных историй.
Летти попыталась ответить в том же духе:
— Глупых, конечно, рассказывать не стала бы. Только вот…
— Прекрасно! — Мисс Фейрли восторженно хлопнула в ладоши, демонстрируя изящные ручки. — Завтра в два часа! Вам подходит?
— Сожалею, — сказал Джаспер, вклиниваясь между девушками с проворством, неожиданным для его крупной фигуры, — но миссис Олсдейл уже пообещала, что завтра после полудня поедет на прогулку со мной.
— Ничего подобного я не обещала! — возмутилась Летти.
— В таком случае, — мисс Фейрли жеманно улыбнулась, — ничто не помешает нам увидеться и дружески поболтать.
Мешал лишь проклятый муж. Летти со вздохом перевела взгляд с кузена Джаспера, что поглаживал шляпные перья с видом опытного ловеласа, на мисс Фейрли, невинно улыбавшуюся из гнезда кудряшек. Особого выбора не было. Даже если б ее не выводило из себя самодовольство Джаспера, добропорядочность не позволила бы оставить мисс Фейрли в неведении. У девицы в голове гулял ветер, однако, хоть Летти и не особенно волновала ее участь, позволять дурочке разрушить собственную жизнь было никак нельзя. «Добродетель приносит лишь страдания», — пришла на ум не вполне четкая мысль.
Впрочем, худшее уже позади. Их с Пинчингдейлом поженили.
— Конечно, — подавленно кивнула она. — Ничто не помешает.