Глава 11
– Как ты себя чувствуешь? – шестой раз за утро спросил Дафф.
– Так же, как пять минут назад, – ответил Шон.
Дафф достал часы, посмотрел на циферблат, поднес к уху и удивился, что они идут.
– Тех, кто принимает вызов, выстроим на веранде. Я попросил Канди давать им бесплатно выпить, сколько захотят. Каждая дополнительная минута ожидания дает им возможность больше опьянеть. Франсуа собирает в мою сумку входную плату. Если ты выиграешь, все их ставки тоже достанутся тебе. Я поместил Мбежане у входа в проулок за гостиницей. Если начнутся неприятности, один из нас бросит ему сумку с деньгами, и Мбежане исчезнет в траве.
Шон вытянулся на кровати Канди, заложив руки за голову. Он рассмеялся.
– Не вижу никаких просчетов в твоих планах. Ради бога, успокойся. Ты заставляешь меня нервничать.
Дверь распахнулась, и Дафф с грохотом вскочил со стула. В дверях, держась за грудь, стоял Франсуа.
– Мое сердце! – выдохнул он. – Это не пойдет на пользу моему сердцу.
– Что происходит снаружи? – спросил Дафф.
– Мы собрали уже больше пятидесяти фунтов за вход. На крыше толпа, которая ничего не заплатила, но всякий раз как я подхожу к ним, они бросают в меня бутылки. – Франсуа наклонил голову набок. – Только послушайте их! – Тонкие стены гостиницы едва приглушали гул толпы. – Они долго ждать не будут, скоро начнут тебя искать.
Шон встал.
– Я готов.
Франсуа колебался.
– Дафф, помнишь Фернандеса, португальца из Кимберли?
– О нет! – сразу почуял неладное Дафф. – Не говори, что он здесь!
Франсуа кивнул.
– Я не хотел вас тревожить, но кто-то из местных парней телеграфировал ему на юг. Он приехал в почтовой карете полчаса назад. Я надеялся, что он не успеет, но… – Он пожал плечами.
Дафф печально посмотрел на Шона.
– Не повезло, приятель.
Франсуа попытался смягчить удар.
– Я ему сказал, что первый пришедший первым и дерется. Он шестой в очереди, так что Шон успеет заработать пару сотен фунтов, а потом мы всегда можем сказать, что с нас хватит, и закрыть бои.
Шон с интересом слушал.
– Этот Фернандес опасен?
– Когда изобретали это слово, думали как раз о нем, – ответил Дафф.
– Пошли поглядим на него.
Шон первым вышел из комнаты Канди и спустился на первый этаж.
– Весы, чтобы их взвешивать, готовы? – спросил Дафф, когда они шли за Шоном.
– Нет, на полях нет весов, которые взвешивали бы больше ста пятидесяти фунтов, но там у меня стоит Гидеон Барнард.
– А чем он нам поможет?
– Он торговец скотом, всю жизнь определял вес живых животных. Он скажет вес с точностью до нескольких фунтов.
Дафф усмехнулся.
– Тогда и это решено. К тому же сомневаюсь, что мы можем претендовать на звание чемпиона мира.
Они вышли на веранду, моргая от яркого солнца и грома толпы.
– Который Фернандес? – прошептал Шон.
Но он мог и не спрашивать. Этот человек был подобен горилле в клетке макак. Мохнатые волосы начинались у него на плечах и спускались по спине и груди, полностью скрывая соски и подчеркивая выпуклость гигантского живота.
Толпа расступилась, пропуская Шона и Даффа к рингу. Шона хлопали по спине, но пожелания успеха глохли в непрерывном шуме толпы. Судьей был Джок Хейнс, он помог Шону перебраться через канаты и провел руками по его карманам.
– Просто проверяю, – извинился он. – Мы хотим, чтобы на ринге не было ни кусочка железа. – Потом он подозвал высокого мужчину с коричневым лицом, который стоял, прислонившись к канатам, и жевал табак. – Это мистер Барнард, помощник по взвешиванию. Что скажешь, Гидеон?
Тот выпустил из угла рта струю желтой слюны.
– Двести десять.
– Спасибо.
Джок поднял руки, и через несколько минут наступила относительная тишина.
– Леди и джентльмены!
– Ты с кем разговариваешь, босс?
– С радостью представляю вам мистера Шона Кортни!
– Очнись, тупица, он с нами уже полгода.
– Чемпион республики в тяжелом весе…
– Почему бы не сделать его чемпионом мира? Имеет такое же право. Кто другой может выдержать шесть боев?
– …будет драться за свой титул и приз в пятьдесят фунтов.
Сдержанные приветственные крики.
– Первым бросает вызов мистер Энтони…
– Подожди, – крикнул Шон, – кто сказал, что он первый?
Джок Хейнс уже набрал полную грудь воздуха, чтобы выкрикнуть имя, и теперь ему пришлось со свистом выпускать этот воздух.
– Так было организовано мистером дю Туа.
– Если я с ними дерусь, то я и выбираю противника. Мне нужен португалец.
Дафф рукой закрыл Шону рот и отчаянно зашептал:
– Не будь дураком, возьми сначала противника послабей. Думай головой, ты делаешь это не для забавы, мы пытаемся финансировать работу шахты, помнишь?
Шон оторвал руку Даффа от своего рта.
– Португальца давай! – крикнул он.
– Он шутит, – заверил толпу Дафф и яростно повернулся к Шону. – Ты спятил? Этот даго людоед, мы еще до начала боя обеднеем на пятьдесят фунтов.
– Давай португальца, – повторил Шон, как ребенок, который выбирает в магазине самую дорогую игрушку.
– Пусть получит даго! – закричали на крыше, и Джок Хейнс тревожно посмотрел туда – было очевидно, что для убедительности там готовы добавить несколько бутылок. – Хорошо, – торопливо согласился он. – Первый боец, – он бросил взгляд на Барнарда и вслед за ним повторил: – Вес двести пятьдесят пять фунтов, мистер Фелесандо да Сильва Фернандес.
Под крики и аплодисменты португалец спустился с веранды и прошел к рингу. Шон увидел в окне обеденного зала Канди и помахал ей. Она обеими руками послала ему воздушный поцелуй, и в этот миг Тревор Хейнс, следящий за временем, ударил в ведро, служившее гонгом, и Шон услышал предупреждающий крик Даффа.
Он инстинктивно начал уворачиваться, но в его голове вспыхнула молния, и оказалось, что он сидит среди ног зрителей первого ряда.
– Ублюдок ударил меня, – вслух пожаловался Шон. Он потряс головой и с удивлением убедился, что она еще держится на теле. Шон почувствовал, как его охватывает гнев.
– Шесть, – считал Джок Хейнс.
Португалец стоял у канатов.
– Вернись, малыш, у меня есть для тебя кое-что еще.
Гнев Шона поднялся до горла.
– Семь, восемь.
Шон подобрал под себя ноги.
– Я целовал твою мамочку! – Фернандес подобрал губы и смачно чмокнул. – И любил твою сестру. Вот так. – И он наглядно, неприличным жестом, изобразил как.
Шон прыгнул. Используя всю инерцию своего прыжка, он ударил португальца кулаком в рот, затем канаты спружинили и отбросили его назад в толпу зрителей.
– Ты даже не был на ринге, ты не имел права его ударить! – возмутился один из зрителей, на которого пришелся вес тела Шона. Этот зритель поставил на Фернандеса.
– Имел. Вот оно! – продемонстрировал Шон. Зритель заткнулся и больше не возражал. А Шон нырнул под канаты.
Джок Хейнс уже начал считать, когда Шон прервал счет. Он поставил лежащего португальца на ноги, схватив его за волосы. Поддерживая шатавшегося португальца, он ударил его – раз, два, три. Джок Хейнс покорно начал считать снова и на этот раз сумел дойти до десяти.
В толпе послышались протестующие вопли, и Джок Хейнс попытался перекричать их.
– Кто-нибудь хочет заявить формальный протест? – Таких не оказалось. – Отлично. Прошу выйти на ринг. Я не принимаю в качестве протестов крики.
Отношение Джока было понятно: в случае пересмотра решения он терял крупную сумму. Но Шон патрулировал канаты, как голодный лев во время кормления. Джок выждал приличный промежуток времени и поднял правую руку Шона.
– Победитель отдыхает десять минут перед следующей схваткой. Сопровождавших бойца прошу забрать отсюда ваше тело. – Он указал на португальца.
Дафф взял Шона за руку и повел его к стулу на веранде.
– Отлично было сделано, неординарно, но вполне зрелищно. Еще троих одолеть – и мы на коне.
Он подал Шону стакан.
– Это что?
– Апельсиновый сок.
– Предпочел бы что-нибудь покрепче.
– Немного позже, дружище.
Дафф собрал скинутую португальцем одежду в его сумку, опечаленные болельщики унесли поверженного бойца с ринга и положили отдыхать на другом конце веранды.
Следующим оказался мистер Энтони Блэйр. Он был не из тех, кто сразу же бросается в схватку. Изящно уклоняясь от ударов и ускользая от атак, он довольно долго оставался недоступен кулакам Шона.
– Да это прирожденный бегун на длинные дистанции!
– Смотри, Кортни, он загоняет тебя до смерти.
– Еще немного, Блэйр, еще один круг, и ты победил в забеге на пять миль!
Преследование завершилось, когда Шону, уже порядком вспотевшему, удалось загнать соперника в угол и здесь нокаутировать его.
В это время третий претендент мучился от боли в груди.
– Скручивает иногда в самое неожиданное время, – пожаловался он сквозь стиснутые зубы.
– При кашле в легких булькает? – поинтересовался Франсуа.
– Да, бывает, как-то странно побулькивает.
– У тебя плеврит, – вынес вердикт дю Туа таким тоном, словно бы завидовал.
– А это плохо? – с волнением поинтересовался претендент.
– Несомненно. Страница сто шестнадцатая: «Опасность этой…»
– В таком случае, я не могу участвовать в соревновании. Черт, какая неудача!.. – пожаловался он с весельем в голосе.
– Действительно, крайне неудачно, – согласился Дафф. – Вы лишаетесь возможности получить призовые деньги.
– Неужели вы будете бить больного человека?
– Можете попробовать сначала со мной, – добродушно предложил Дафф.
Четвертым соперником оказался немец. Большой, светловолосый и со счастливым лицом. По пути к рингу он несколько раз споткнулся, перевалился через веревку и, не поднимаясь на ноги, перебрался в свой угол. Здесь ему помогли принять вертикальное положение. Джок приблизился к нему настолько, что ощутил смрад его дыхания, и прежде чем успел увернуться, оказался в медвежьих объятиях немца. Они закружили по рингу в подобии вальса. Публика наблюдала за этим с восторгом, и поскольку танец все никак не кончался, Джок объявил поражение соперника Шона по техническим причинам. Хотя честнее было бы признаться, что причиной поражения была Канди, выставлявшая ему бесплатно спиртное без ограничений.
– Можем закрывать цирк, если хочешь, – заметил Дафф Шону. – У нас уже достаточно, чтобы «Глубокая Канди» продержалась пару месяцев.
– Но здесь еще не было ни одной серьезной схватки. Хотя последняя мне весьма понравилась. Сильных претендентов, скорее всего, не осталось, и я готов показать публике, на что способен.
– Ты был великолепен – и вполне заслужил небольшое развлечение.
– Мистер Тимоти Кертис, чемпион штата Джорджия в тяжелом весе, – представил нового соперника Джок.
Гидеон Барнард оценил его вес в двести десять фунтов – такой же, как у Шона. Они пожали друг другу руки, и Шон оценил силу его хватки.
– Рад познакомится с вами. – Голос американца звучал спокойно.
– К вашим услугам, сэр, – ответил Шон и нанес удар. Кулак пробороздил воздух, где только что стоял соперник. Затем Шон крякнул от удара в грудь, прошедшего над приподнятой правой рукой, и на всякий случай сделал шаг назад. Короткий взгляд на толпу показал, что зрители и с интересом наблюдают за ними. Ради подобного зрелища они все здесь и собрались.
Красное вино начали разносить с самого раннего утра. Схватки велись на квадрате плотно утоптанной травы. Каждый звук удара сжатого кулака о плоть вызывал приглушенный рокот толпы, а перерывы между ударами заполняло тяжелое дыхание двух мужчин и звуки их скольжения по траве.
– Йаааа!
Крик, словно смертельно раненная корабельная сирена, разорвал напряженную тишину. Шон, американец и все остальные подпрыгнули от неожиданности и повернулись в сторону гостиницы Канди. Фернандес снова был с ними. Его горообразная волосатая фигура словно заполнила всю веранду. Он схватил один из лучших столов Канди и, прижимая к груди, оторвал две ножки, как крылышки цыпленка.
– Франсуа, мешок! – крикнул Шон.
Франсуа схватил мешок с деньгами и бросил высоко над головами толпы. Шон задержал дыхание, следя за траекторией медленного полета сумки, потом с облегчением вздохнул – Мбежане поймал ее и исчез за углом гостиницы.
– Йаааа! – снова закричал Фернандес. Держа в каждой руке по ножке стола, он набросился на толпу, отделявшую его от Шона. Толпа рассыпалась.
– Не возражаете, если закончим в другой раз? – спросил Шон у американца.
– Конечно нет. В любое время. Я как раз сам собрался уходить.
Дафф перегнулся через канаты и схватил Шона за руку.
– Тут тебя кое-кто ищет. Может, ты не заметил?
– А вдруг это у него такая манера проявлять дружелюбие?
– Я бы не стал на это рассчитывать. Ты идешь?
Фернандес затормозил, приготовился и бросил. Ножка стола пронеслась, как взмывающий фазан, в дюйме от головы Шона; ветер, поднятый ею, пошевелил его волосы.
– Показывай дорогу, Дафф.
Шон чувствовал, что португалец опять приближается к нему, вооруженный длинной дубовой ножкой, и между ними только тонкие канаты ринга. Ощущение было неприятное. Скорость, с которой Шон и Дафф повернулись, делала предыдущее выступление мистера Блейра выступлением человека, у которого обе ноги в гипсе. Фернандес с его огромным весом не смог их догнать.
Сразу после полудня на «Глубокую Канди» явился Франсуа и сообщил, что португалец, избив до потери сознания троих устроителей его выступления, отправился с полуденной почтовой каретой в Кимберли.
Дафф разрядил ружье.
– Спасибо, Франц, мы тут ждали его на ланч. Я думал, он к нам заглянет. Подсчитал, сколько собрали?
– Да, ваша доля в бумажном мешке на столе.
– Спасибо, парень, пошли отпразднуем.
– Отпразднуйте сами, и за нас тоже.
– Эй, Дафф, ты обещал… – начал Шон.
– Я сказал позже, через три-четыре недели. А теперь у нас есть небольшая работа – надо прокопать шурф в пятьдесят футов глубиной и триста длиной.
– Можем начать завтра с утра.
– Ты хочешь разбогатеть? – спросил Дафф.
– Да, но…
– Тебе нужны английские костюмы, французское шампанское и прочий шик?
– Да, но…
– Тогда перестань спорить, подними свою жирную задницу и пошли со мной!
