Небо и Земля, совершенно бесстрастные и безмятежные, равно относятся ко всему, что присутствует в их пространстве. Но доброта и милосердие являются их побудительными началами.

Все сущности мира – это лишь орудия работы духа, который проходит через них, и польза от них только до тех пор, пока они проводят дух. А когда кончается обряд и соломенная собачка перестает быть проводником духа, она теряет всякую ценность.

Мудрый человек тоже ко всему относится беспристрастно, ибо высшие ценности для него – это бесстрастность, покой и равновесие душевного состояния.

Потому все родовые образования для него – лишь орудия для проведения духа и не более. Они имеют ценность только до тех пор, пока проводят дух. И если они не проводят дух, они перестают быть участниками обрядового действа, превращаясь в бессмысленный пучок связанной соломы, у которого нет никакой ценности.

Пространство между Небом и Землей – то пространство человеческого сознания, которое наполняется духом. Оно дышит, и постоянство всех движений мира – это и есть движение кузнечных мехов Неба и Земли, которые раздувают огонь в печи вселенских преобразований.

И чем больше ты делаешь движений сознания, тем больше движется вещество духа в пространстве отношений этого мира. И никогда не истощится источник движений духа.

А вот со словами совсем не так. Чем больше ты говоришь о возможностях что-то создать или преобразовать, тем меньше возможностей остается, ибо ты не являешься подобием пространства Неба и Земли, а слова произносятся в больших количествах именно потому, что нет ровного расположения духа.

Потому главное усилие на Пути мудрости – это постоянное поддержание внутреннего равновесия в состояниях духа.

Небо и Земля не проявляют доброту в отношениях к сущностям.

Для них множество предметов – это соломенная собачка для обрядов.

Также и мудрый человек не проявляет доброту по отношению к сущностям.

Для него люди – это соломенная собачка для обрядов.

Пространство между Небом и Землей как кузнечные меха.

Выдувается воздух, а они не истощаются. Чем больше приводишь в движение, тем больше выходит.

Чем больше произносится слов, тем меньше остается возможностей.

Самое правильное – сохранять во всем равновесие.

Нужно быть подобным миру, Вселенной в проявлении отношения к происходящему. И все, что приходит в область твоего видения, сталкивается в тебе с необходимостью появления определенного к нему отношения. Тебе следует быть бесстрастным, как сохраняет ко всему бесстрастность природа, и это есть высшее проявление разумности в мире.

Мудрый же человек сохраняет эту бесстрастность по отношению не только к внешнему, но и к внутреннему. Потому все для него есть лишь орудие проведения духа, с полным отсутствием своеволия. Ибо именно своеволие порождает страсти, а страсти выводят из равновесия и разрушают прозрачность чистого состояния духа.

Если пространство Неба и Земли подобны кузнечным мехам, то нужно понимать, что это пространство располагается в мире твоего сознания. Потому, приводя в движения кузнечные меха этого мира, ты делаешь действия в сознании, что позволяет тебе быть в соучастии всему происходящему в этом мире, ибо все живое оживляется в том числе и твоим сознанием.

Когда же ты уносишь вовне со словами части внутреннего усилия, то они перестают порождать внешние возможности, потому к словам нужно относиться бережно и рачительно, понимая, что речь – это тоже способ воздействия на соломенную собачку в обрядах сотворения мира.

И в конечном счете во всех делах, действиях и движениях следует постоянно искать точку равновесия, в переходах от одного круга переживаемых обстоятельств к другому.