Глава 6

Спустя пару часов Озрик отыскал меня среди недостроенных домов, где я смотрел, как мастер плотник соединяет стропила в косой замок. К тому времени мне удалось прийти в себя.

– Граф Хроудланд велел отвести тебя в королевские конюшни. Он поможет выбрать подходящего боевого коня, – сказал раб.

– Граф Хроудланд? – переспросил я.

– Это его титул. Он ждет, когда король назначит ему область для управления.

– Похоже, ты хорошо осведомлен.

Озрик огляделся, проверяя, что мы одни.

– Слуга одного из паладинов заинтересовался тобой. Спрашивает, не был ли ты при дворе короля Оффы.

Я ощутил укол тревоги.

– И что ты ему сказал?

– Я прямо ничего не ответил. Он сказал, что когда-то со своим хозяином, Герином, был в Англии.

Сперва показалось странным, что Герин ничего не сказал, когда накануне вечером я упомянул имя мерсийского короля. Но по размышлении вспомнил, что тот не участвовал в нашей беседе. Он, похоже, был не из тех, кто любит много рассказывать о себе. И все же я задумался, что он делал при дворе Оффы.

– Озрик, посмотри, не сможешь ли разузнать побольше. Если Герин шпион Оффы, это может повлиять на наше будущее в Ахене.

– Постараюсь. Думаю, слуга главным образом хотел похвастать, что он много где бывал.

Когда я посмотрел в худое темное лицо невольника, выражающее бдительность и осторожность, до меня дошло, как изменились наши отношения с тех пор, как Оффа отправил меня в изгнание.

– Озрик, я так должным образом и не отблагодарил тебя за то, как ты разделался с вероломными пиратами на коге, – сказал я.

– Головорезы снова продали бы меня в рабство, – тихо ответил он. – Предпочитаю служить хозяину, которого знаю.

– Я не это имел в виду. Я бы не хотел обращаться с тобой так, как раньше, будто ничего не произошло.

Он едва заметно, но красноречиво пожал плечами.

– У тебя нет выбора. Здесь, при дворе, все считают, что между хозяином и рабом должна быть дистанция. Иначе это вызвало бы подозрение.

– И все же без твоей помощи вряд ли мне удастся пережить придворные опасности, – сказал я.

Его голос сохранял ровный рассудительный тон.

– Вот поэтому нам и нужно держать дистанцию, по крайней мере, перед другими. Слуги и рабы всегда сплетничают между собой, и я принесу больше пользы, если меня будут считать таким же, как все, а я стану твоим соглядатаем.

Хоть и неохотно, мне пришлось согласиться с такими доводами.

– Что думаешь о графе Хроудланде? – спросил я.

– Обладает достоинствами и недостатками высокорожденного. Уверен в себе и решителен, но это делает его высокомерным, и он нелегко отказывается от того, что задумал.

– Следует ли ему доверять?

Озрик помолчал, обдумывая ответ.

– Думаю, да. У него есть чувство чести. И, кстати, он будет недоволен, если мы заставим его ждать.

Хроудланд встретил нас в конюшнях.

– Сожалею об утренней выходке. Я никак не мог ее остановить, – быстро проговорил он и повел меня меж двух рядов стойл, пока мы не подошли к приземистому гнедому мерину, глядевшему на нас, мирно жуя клочок сена. – Вот идеальный конь для тебя, Одноглазый. Ему восемь лет, он спокойный и уравновешенный, но у него хватит духу идти в первом ряду атакующих.

Вытянув шею, мерин понюхал меня и позволил погладить его бархатистый нос.

– Ценю твой совет. Мне только нужно научиться как следует ездить верхом, – осторожно сказал я, не понимая, почему граф проявляет обо мне такую заботу.

Мое лицо, наверное, выдало настороженность, поскольку он тихо сказал:

– И еще, касательно того, что случилось сегодня в купальне: прошу прощения, если напугал тебя.

– Не хочу об этом говорить, – холодно проговорил я, моментально ощутив неловкость от своей грубости.

Граф, явно не тот человек, который позволяет временному замешательству отвлечь себя, продолжал:

– Теперь, когда у тебя есть боевой конь, нужно обзавестись оружием. Я договорился с сенешалем, мы выберем в королевской оружейной все, что нужно. Он обещал послать сопровождающего, чтобы встретил нас там, так что пошли, пока он не передумал.

Мы направились через территорию дворца так быстро, что хромой Озрик едва поспевал за нами.

– Король очень щедр ко мне, – произнес я.

– У него обширные владения, и подданные снабжают его всем, что нужно в хозяйстве.

Мне вспомнился груз живых угрей. Их везли за сотни миль через всю страну.

– Даже мечами и доспехами?

– Прежде всего мечами и доспехами, а также солдатами, чтобы их носить, – твердо сказал Хроудланд. – Когда мой дядя идет в поход, все обязаны сделать свой вклад в его войско, граф ты, аббат или просто вольный крестьянин с домом и парой коров.

– Тут необходим серьезный организационный подход. – Я все думал, как франкам удалось покорить менее целеустремленные народы.

Граф не придавал этому значения.

– У толпы чернильных чиновников бесконечные списки всего, от кроватей и тюфяков до запасной упряжи и телег. Высшая знать обязана собирать кучи добра, будь то бочки вина или вязанки дров.

Мы вышли на дальний конец дворцовой территории. Там стояло солидное здание из тесаного камня, которое я ошибочно принял за тюрьму. Рядом нас дожидался низенький неулыбчивый человек с настороженным взглядом кладовщика и связкой ключей на большом кольце. С ним было двое помощников.

– Добрый день, мой господин, – обратился он к Хроудланду. – Как я понимаю, вы хотите взять полный набор вооружения для всадника.

– Да, именно так. Я подберу его сам, – резко ответил тот.

– Закон требует напомнить вам, что всякое выданное оружие должно остаться в королевстве. Его нельзя давать в пользование или продавать в другие страны.

– Знаю, – раздраженно сказал граф. – Это оружие для моего товарища. Я могу поручиться за него.

Кладовщик отпер массивную деревянную дверь и ввел нас внутрь, где все вооружение было аккуратно разложено по секциям. Ближе всего располагалось метательное оружие – дротики, луки, связки стрел. За ними стояли копья, тщательно рассортированные по длине и весу, для пехоты и конницы. Потом шло рубящее оружие – мечи, секиры и кинжалы. И, наконец, защитные доспехи – ряды деревянных щитов и небольшая пирамида из шлемов и брони для тела.

Хроудланд медленно прошел мимо рядов оружия. Он сразу подобрал мне копье и пару дротиков. Отвергнув секиру как ненужную, он взял простой щит с железной шишкой и сказал кладовщику, что в нем нужно заменить кожаную лямку. Тот записал у себя в табличке и пообещал, что будет исполнено. Искать подходящий панцирь пришлось дольше. Нашитые металлические пластины делали его жестким, и плохо подобранный панцирь стеснял движения надевшего. Выбор шлемов был очень ограничен – кладовщик осторожно намекнул, как они дороги, – и Хроудланд с неохотой согласился взять один. Под него пришлось надеть толстый шерстяной обшитый кожей подшлемник. Набор завершила пара перчаток. К тому времени двое помощников кладовщика были нагружены моими доспехами и оружием.

– А теперь самое важное – меч, – объявил граф.

Нас отвели в дальний угол оружейной, где стояли десятки мечей. Осмотрев их критическим взором, Хроудланд спросил:

– Это все, что у вас есть?

– Каждый из них искуснейшей работы, – чопорно ответил кладовщик.

Мужчина взял со стойки один.

– Старье! – заявил он, взвесив на руке, и протянул мне. – Смотри, Одноглазый, лезвия клинка идут параллельно почти до самого острия. От этого меч тяжелый и неудобный.

Кладовщик возмутился:

– И тем не менее, прекрасное оружие.

– Но для моего друга не подойдет, – отрезал граф, ставя меч на место. – Я слышал, у вас есть один из этих новых, из кузницы Ингелри.

Кладовщик отчетливо вздохнул и сказал:

– Ненастоящий Ингелри.

– Уж это я решу сам, – ответил граф.

Кладовщик неохотно подошел к большому деревянному сундуку, отпер и вынул что-то длинное, завернутое в материю. Я ощутил запах масла.

– Вот. – Он протянул предмет Хроудланду.

Граф развернул промасленную тряпку и вынул меч, его клинок был длиной с мою руку. Я был разочарован. Глядя на поведение кладовщика, я ожидал чего-то особенного, какой-нибудь сверкающий клинок с инкрустированной драгоценными камнями рукоятью, а увидел обыкновенное оружие, и рукоять у него была просто железная. Единственным украшением был маленький пустяковый кристалл на крестовине.

Хроудланд взмахнул мечом в воздухе, проверяя центровку, потом внимательнее осмотрел клинок.

– Ты прав, – сказал он, – это не настоящий меч Ингелри. Он бы поставил на нем свое клеймо.

Кладовщик самодовольно улыбнулся.

– Я же говорил. Мы получили это оружие в качестве десятины из одного бургундского монастыря. Неизвестно, кто его выковал.

Граф еще раз взмахнул клинком и проговорил:

– Не Ингелри. Но так же хорош. Мы берем его.

– Не имею полномочий отдавать его за пределы оружейной, – возразил кладовщик.

– Ты хочешь, чтобы я поставил этот вопрос перед моим дядей?

– В этом нет необходимости.

Кладовщика явно не обрадовала такая перспектива.

Хроудланд вложил рукоять мне в руку.

– Ну, Одноглазый, как он тебе?

Я осторожно взмахнул им. Меч был замечательно легок и хорошо сбалансирован.

– Заметь разницу в клинке, – сказал граф. – Он постепенно сужается к острию, что делает меч продолжением руки. И качество стали исключительное. – Мужчина заглянул в сундук. – Я вижу здесь также ножны и перевязь к нему.

Признав свое поражение, кладовщик кивнул одному из помощников, и принадлежности были добавлены к нашему набору.

Когда мы шли через оружейную обратно, Хроудланд был очень доволен собой.

– Пообещай мне вот что, Одноглазый. Этот меч уникален. Ты должен дать ему имя.

– Имя?

Он рассмеялся.

– Каждый действительно хороший меч имеет собственное имя. Мой зовут – Дюрандаль, что значит «выносливый». Его подарил мне сам король, это большая честь. У него точно такой же – Жойоз, то есть «радостный».

Я сомневался, что когда-нибудь стану воином, достойным носить такой знаменитый меч, и чуть не сказал, что «Радостный» – странное имя для смертоносного оружия, но меня отвлек зов Озрика:

– Хозяин, это нам пригодится.

Раб свернул к стеллажу с луками и что-то вытаскивал, чтобы показать. Это был лук, но не такой, как остальные. Другие были длиной в рост человека, совсем прямые или слегка изогнутые, а Озрик выбрал, по меньшей мере, на треть короче обычного, с дугой, имевшей странный двойной изгиб. Он поднял его, чтобы показать мне.

Вмешательство Озрика вызвало раздражение у Хроудланда.

– Лук – оружие пехотинца. А твой хозяин идет в бой верхом, – сурово проговорил он.

Озрик не слушал его, и, не дав графу сказать что-то еще, я быстро спросил кладовщика:

– Можно взять и этот лук?

Тот перевел взгляд с меня на Хроудланда и обратно, очевидно, радуясь разладу между посетителями.

– Конечно. Луки дешевые, а этот вообще ничего не стоит.

– А также колчан с крышкой и пару дюжин стрел, – не отставал Озрик.

Бросив на него недовольный взгляд, кладовщик кивнул. Невольник стал перебирать связки стрел, выбирая подходящие.

Кладовщик занес все это в свой список на восковой табличке, закрыл крышку и проводил нас на улицу. Ему явно не терпелось увидеть, как мы уходим.

Пока мы с Хроудландом выходили из оружейной, раб договорился с двумя помощниками кладовщика, чтобы мое новое снаряжение доставили к нему для чистки и хранения, но граф настоял, чтобы меч я носил при себе.

– Твой раб и этот лук слишком изогнуты и скособочены, чтобы от них было много пользы, – не очень любезно заметил он, когда мы направились в свой барак.

Меня обидела злоба в его замечании.

– Озрик, может быть, и калека, но знает, что делает. Он уже однажды спас мне жизнь.

Хроудланд виновато улыбнулся.

– Извини, Одноглазый. Не хотел обидеть. Если лук убережет тебя от опасности, ради бога, пусть раб возьмет его.

Его слова снова заставили меня задуматься, какую опасность он имеет в виду.