Книга: Кремль 2222. Ладога
Назад: Ладога
Дальше: Южное Приладожье

Река Сясь (Комариная)

– Ваш командир вполне может рассчитывать на нас, – в который раз уже объяснял симбионту теряющий терпение Йован Рыбак. – Мы тоже враги Великого Маара. Бежали. Едва от него спаслись.
– Это вы будете объяснять командиру, – глухо просипел дамп, тут же получив мысленный импульс от своего симбионта.
О, чаще всего именно сиам становился в этой паре главным, именно он и принимал решения, затмевая разум того, кто еще недавно был свободен и верен сотнику Киру.
– Мы знаем все слабые места крепости Маара, – Йован переглянулся с Марой.
Все шло, как и было задумано. По плану, утвержденному сумрачным Ладожским властелином. Только план этот Йован и Мара немножко корректировали на ходу. В свою пользу. Возвращаться в крепость после выполнения задания Маара они вовсе не собирались, ведь Повелитель с легкостью прочел бы их мысли. Как мог прочесть и раньше. Именно поэтому Мара и Йован Рыбак не позволяли себе никаких вредных мыслей, гнали их, что было очень тяжело для обоих. Тяжело, но радостно сейчас, когда заговорщики, наконец, вырвались из-под контроля своего Повелителя.
– Не знаю, что вы задумали, – скрипучим голосом дампа промолвил сиам. – Но если в мыслях ваших есть второе дно, местный шам обнаружит его с легкостью.
Йован вскинул глаза:
– Шам? Это кто еще?
– Существо, умеющее копаться в чужих мозгах.
– Маар тоже умеет. Однако мы…
– А ты, сиам, не можешь защитить нас? – пристально посмотрев на симбионта, перебила приятеля Мара.
Покрытый язвами череп дампа оскалился усмешкой:
– Почему же – нет? Другое дело – зачем мне это надо?
– Ты можешь стать нашим советником, – торопливо дернулся Рыбак. – После того, как…
Сбросив плащ, дамп повернулся спиной… горбом с бледным лицом сиама.
– Посмотрю на вас своими глазами… Та-ак… Та-ак…
Симбионт шептал, пронзая парочку взглядом цепких, глубоко посаженных глаз. Шептал и думал: нужны ли были ему эти люди, замыслившие предать своего господина? Ах, эти слабые хомо! Наверное, все же лучше обойтись без них… Впрочем, этих можно использовать. Они, может, и слабые, но хитрые, и даже весьма. Не побоялись замутить интригу против своего господина телепепата. Интересно, как это у них вышло?
Предвидя вопрос, женщина неожиданно улыбнулась:
– Обмануть Повелителя, конечно, сложно. Но – можно. Просто одно нужно прикрывать другим. Йовану легче – Маар видел его не так часто, да и в заговор я втянула его не так давно…
– Она втянула! – хмыкнул Рыбак. – Да кто еще кого…
Мара махнула рукой, продолжая:
– А мне приходилось якобы скрывать лишь одно – свое желание стать повелительницей при Мааре. Конечно же, Господин быстро меня раскусил. В этом. А в чем-то другом – нет. Так ты поможешь нам, сиам?
Симбионт почмокал губами. Бледный, проступающий под покрытой язвами кожею дампа, он смотрелся порожденьем самых кошмарных снов. Два существа в одном. И хорошо еще, что договариваться пришлось с сиамом. Мара знала его давно, еще с обитания симбионта в Красном поле смерти. Не раз приходила после встреч с маркитантами, просила кое-что прожечь. И платила золотом Маара. Правда, всегда знала меру и особо не зарывалась.
– Ты умная женщина, Мара, – негромко промолвил сиам. – Я помогу тебе и твоему дружку. Помогу здесь… а там, в крепости, – уже вы поможете нам.
Йован Рыбак радостно сверкнул глазами:
– Я же сказал – цели у нас совпадают! Так договорились? Вот и хорошо, вот и славненько.
– Постой, – перебила Мара. – Я так и не поняла, сиам. Что ты хочешь за свою помощь?
– Еще не решил, – глаза симбионта затуманились. – Когда решу – сообщу. А сейчас – идем. Представлю вас сотнику Киру. Как беглецов, хорошо знающих крепость.
* * *
Этот обходительный смуглолицый мужчина со шрамом на левой щеке поначалу вызвал у Кира большие подозрения. Как-то уж больно умно и уверенно он говорил, слишком уж заковыристо для простого ладожского охотника. И постоянно – к месту и не к месту – использовал какие-то псевдонародные прибаутки-присловья: вот и хорошо, вот и славненько. Странный тип.
Совсем другое дело – женщина. Стройненькая, чернобровая, с красивым строгим лицом, она держала себя со всей скромностью, столь характерной для местных крестьян. Зря не разглагольствовала, отвечала кратко, односложно, по делу, и только тогда, когда спрашивали. Причем Кирилл бы не сказал, что из Мары нужно было тащить слова словно арканом. Мара… да, так ее звали. Почти как Маар.
Беглецов привел в башню дамп, хмуро пояснив, что встретил их невдалеке, у болота. Мол, воспользовались случившейся после разгрома армии Маара суматохой да сделали ноги. К тому же не прочь были отомстить.

 

– Что скажете о Мааре? – дождавшись прихода шама, начал допрос Кир.
Йован – так звали мужчину – гневно сверкнул очами:
– О, это чудовище! Истинное чудовище, похотливый людоед и…
– Умен, хитер, себялюбив, – перебила Мара. – Свиреп, своенравен. Но слишком уверен в себе.
Сотник качнул головой:
– То есть нас за достойных соперников не держит?
– Теперь уже держит. – Тонкие губы женщины скривились в грустной улыбке. – После того, как превратил пораженье в победу.
– Превратил пораженье в победу? – недоуменно переспросил Кирилл.
– Да, так!
Что именно сделал Маар, в подробностях рассказал Йован. Он же дополнил некогда начерченный лично Киром план крепости, указав наиболее слабые и пригодные для прорыва места.
– Вот эта вот строящаяся башня, обозначенная у вас как Тайницкая. Там вполне можно устроить прорыв, пробив стену. Раньше стройку прикрывали роботы, но тех теперь нет.
Кир слушал очень внимательно, не перебивая, хотя вовсе не намеревался брать Ладожскую крепость штурмом, для этого у него было слишком уж мало людей. Гораздо больше сотника интересовал принятый в крепости внутренний распорядок. Караульные посты, периодичность смены часовых, расположение казарм, оружейки и все такое прочее. Конечно же, и вопрос о пленнице Кир не обошел стороной.
– Да, есть такая, – покивал Йован. – Маар относится к ней как к высокопоставленной гостье… И даже более того…
Смуглолицый замолк, невольно покосившись на Маару. Та чуть заметно покривилась, лично перехватив нить беседы:
– Да – более того! Она очень красивая девушка, эта Мастер Полей. Властелин оказывает ей знаки внимания, дарит богатые подарки, танцует с нею…
– Танцует?! – невольно воскликнул Кирилл, чувствуя, как холодная игла ревности ранит его сердце.
– Да-да, танцует, – перехватил эстафету Йован Рыбак. – Видите ли, в крепости и раньше устраивали балы… но сейчас, когда появилась красавица Алексия, которой так благоволит хозяин, это стали делать куда как чаще! Почти каждый день. Только с юной гостьей Повелитель и танцует.

 

Шам, конечно, заподозрил что-то неладное. Не столько в словах беглецов, сколько в поведении дампа… в котором ныне сидел сиам. Вместо мальчишки Юра сибмионт выбрал этого урода… что ж, неплохой выбор, наверное. Джаред Хорг куда выносливее и сильнее подростка, тем более – прекрасно владеет мечом. Может, именно это сиаму и надо. Чтобы занять место Маара. Судя по всему – тут многие хотят половить рыбку в мутной воде, не исключая и этой странноватой парочки, мысли которой зачем-то прикрывает сиам. Причем прикрывает вполсилы… Или это ему, Нагу, кажется, что вполсилы? Да, честно-то говоря, там и нечего особо-то прикрывать. Оба – и женщина, и мужчина – ненавидят своего хозяина, это шам чувствовал на все сто! Ненавидят и хотят… нет, не помочь, а использовать кронштадтцев… а симбионт, в свою очередь, намеревается использовать этих двоих. Такой вот хитрый круговорот намечается. Хотя, если разобраться, – ничего хитрого. Обычная интрига, от которой всем только польза. Если бы дружище Кир хотел здесь властвовать, тогда – да, тогда все эти существа (включая сиама) были бы для него конкурентами, а так… В конце концов, Киру нужно лишь освободить Лексу. Освободить и убраться отсюда как можно быстрей.
Киру нужна Лекса. А вот нужен ли этой хитроватой девчонке Кир? Вопрос! Судя по словам парочки, а в особенности – по мыслям этой женщины, Мары, – большой вопрос. Да, когда-то Лекса была без ума от сотника. Но общение с Полями смерти меняет людей, очень быстро и сильно. Вот и эта юная красотка… Танцует с чудовищем? Да-а… В этом отношении Мара не врет, Наг чувствовал ее ревность, которую не мог сейчас скрыть никакой сиам. Эта женщина явно ревновала Лексу к своему жуткому хозяину. Сама хотела стать при нем повелительницей… или погубить монстра! Алексия путала ей все карты… Ах, Лекса, маленькая зеленоглазая дрянь! Не зря шам никогда особенно не верил в ее чувства к Киру. Просто девочка хотела власти. И, кто знает, может быть, здесь, в Ладоге, ей понравилось куда больше, нежели в продуваемом всеми ветрами Кронштадте? Зачем же тогда эту мелкую дрянь освобождать? Ах, да, она же Мастер Полей. Нужна, что уж поделать.

 

Йован Рыбак что-то рассказывал, деловито показывая на чертеже. Говорил, где часовые, когда обычно привозят оброк, что при этом делают. Пояснял, отвечал на все вопросы обстоятельно и точно. Наг чувствовал это. А еще чувствовал Мару – особенно перехватив взгляд, украдкой брошенный ею на Кира. Этой черноволосой красотке нравился сотник! Шам усмехнулся: пусть так. Усмехнулся и тут же почувствовал, что и на Кира тоже давили. Симбионт, конечно же, кто же еще? Давил с целью вызвать влечение к Маре! Ну, а почему бы и нет? Мара – очень красивая женщина, а Кир… Пусть отвлечется, развеется… может, и забудет хоть ненадолго эту свою дурацкую Лексу!

 

Кир доверял в этой жизни немногим, очень немногим. Лишь близким друзьям… либо тем, кого он считал таковыми. Верил дампу, верил шаму… специально их и позвал на допрос, потому что верил. А ведь выходит, что не нужно было верить никому! И шам, и дамп, попавший под влияние сиама, вели свои игры, иногда совпадавшие с мыслями и устремлениями Кира… иногда же – нет.
Маре решили помочь все. И дамп, и шам. Пусть будет!

 

– Могу я показать вам тайные болотные тропы, господин сотник?
– Болотные тропы? Почему бы и нет?
Смуглая красавица Мара все больше нравилась Киру. С каждой секундой, с каждым мгновением. Темная прядь волос, падающая на лоб. Сияющие жемчужно-серые глаха. Стройные бедра, большая упругая грудь под красным платьем из тонкой шерсти. Ей так шло это платье, этот цвет. Как Лексе – голубой или бирюзовый.
Лекса… Какая Лекса?
Словно кто-то вычеркнул, выбросил из головы это имя… Кир едва успел подумать о девушке… и все. И все мысли его вновь переключились на Мару.
* * *
Жадно чавкнув, глухая синяя пелена сомкнулась над Лексой, увлекая девушку куда-то далеко-далеко. Замелькали перед глазами фиолетовые и голубые звездочки, рванувшие, словно новогодний фейерверк, затейливой вспышкой. А потом наступила тьма.
Но это вовсе не было смертью. Алексия словно бы крепко спала, чувствуя сквозь сон чьи-то осторожные прикосновения, какие-то приглушенные слова…
Реальность вернулась быстро! Внезапно девушка вздрогнула и пробудилась, удивленно моргая ресницами. Она лежала – или лучше сказать, возлежала – на копне свежего пахучего сена, все в том же изумрудно-зеленом платье с золоченой вышивкой, красивая, как сама весна.
– Очнулась! – вдруг закричал кто-то совсем рядом. Закричал явно на каком-то своем языке, но Алексия все хорошо поняла.
– Очнулась! Колдунья очнулась! Скачите, скажите конунгу!
Кто-то метнулся к лошадям. Скрипнув, отворились тяжелые, обитые толстыми железными полосами ворота. Застучали копыта, вылетели из крепости всадники, умчались, поднимая дорожную пыль. Стражник поспешно затворил ворота.
Крепость? Лекса помотала головой. Да, она находилась во дворе крепости… только не каменной, а деревянной, и, видно, выстроенной не так давно – бревна массивного частокола вкусно пахли свежей смолою.
Смола смолой, но… Все те же стены, все те же башни – только деревянные, бревенчатые. Тем не менее выглядели они вполне достойно, ничуть не хуже каменных, да и выстроены были на один манер, не как раньше – Воротная башня – квадратная, остальные – круглые. Теперь все были квадратные – срубы. Иных и не могло быть.

 

– Очнулась, госпожа наша! – подбежав к девушке, поклонился в пояс парнишка лет пятнадцати – белобрысый, худенький, светлоглазый, с восторженно-почтительным взором и приятным лицом, слегка тронутым веснушками. – Велишь сюда кваску принесть иль пойдешь в дом?
Располагавшийся во дворе крепости дом выглядел донельзя странно. Длинный, приземистый, с пологою, крытой дерном крышей. Из распахнутой двери тянуло дымком.
– Астер еду готовит, – пояснил парнишка. – Как раз для тебя, госпожа. Мы ведь и ждали, что вот-вот проснешься. Так идем в дом?
– Эй, эй, – усевшись на копне, Алексия помотала головой, слово отгоняя неизвестно откуда взявшееся видение. – Мы, вообще, где? И ты кто такой?
– Я – Олаф. Олаф Кровавая Пятерня, сын Хакона Кривого Рога из Упсалы, знаменитого хевдинга, повелителя морских скакунов, пенителей волн, и…
– Хорошо сказал, – прервав словесные излияния, улыбнулась девчонка. – Ты прям поэт, Олаф.
– Поэт? Ах, скальд! – Подросток неожиданно зарделся, совсем как девушка. Видать, слова Лексы пришлись ему по душе. – А говорили, будто у тебя змеиный язык, госпожа. Теперь вижу – врали!
– Змеиный язык? У меня? – Фыркнув, девушка тут же высунула язык, словно дразнилась. – Н-ны-ы! Что, в самом деле раздвоенный? Змеиный?
– Не-а, – расхохотался мальчишка. – Так я сбегаю, квас да еду принесу?
– Тащи, – почувствовав, что и в самом деле проголодалась, Алексия согласно махнула рукой, и юный Олаф тотчас же бросился к дому…
Между тем обширный крепостной двор вовсе не выглядел безлюдным. Скорее наоборот. На башнях виднелись дозорные, а у ворот – стражники. Кто-то в переливчатых коротких кольчугах, кто-то в кожаных панцирях с нашитыми бляшками. Длинные, с вышитыми подолами, рубахи, какая-то непонятная обувь с высокой оплеткою из ремней, оружие. Почти у каждого – мечи, кинжалы, короткие копья. У некоторых – небрежно засунутые за пояс топоры-секиры. Многие, несмотря на погожий и довольно-таки жаркий день, – в плащах. Волосы, а кое у кого – и бороды заплетены в забавные, свисающие на плечи косички. Впрочем, не у всех. Кто-то так и ходил – лохматым. Вот как подбежавший с корзинкою Олаф.
– Угощайся, моя госпожа!
– Спасибо!
Взяв из корзины вареное яйцо, серое, в крапинку, Лекса разбила его о валявшийся рядом камень, быстро очистила… Потом запила каким-то пахучим напитком из глиняной крынки. Выдохнув, протянула крынку Олафу:
– Будешь?
Парнишка не отказался, сделал пару глотков.
– Так мы где все-таки? – снова напомнила Лекса.
Поставив опустевшую крынку наземь, Олаф приосанился:
– Сей славный град Алдейгьюборгом зовется! И правит в нем славный Рюрик-конунг! Щедрый на кольца правитель, повелитель пенных дорог.
– А я у него, стало быть, в гостях? – наконец догадалась девушка.
– В гостях. – Подросток согласно кивнул и вновь расправил плечи. – Наш славный конунг, щедрый на кольца, пригласил тебя, госпожа, для гадания.
– Для гадания!!! – ахнув, Лекса громко расхохоталась. – Ну и дела. А чего меня-то?
– Ты ж, госпожа моя, самая известная колдунья во всем южном Вепсланде! – Олаф вновь поклонился в пояс. – Такой прорицательницы здесь больше нет.
– О, как! Колдунья, значит, – искоса поглядывая на паренька, задумчиво протянула Алексия. – Этого мне только и не хватало. Ой! А где же, где же… этот, как его…
Что-то промелькнуло в голове ее, какой-то смутный омерзительно жуткий образ… Мелькнул и исчез, будто бы его взяли и вырвали. Одна лишь головная боль осталась.
– У-у-у, – тихонько застонала девушка. – У-у-у…
– Случилось что, госпожа? – Олаф встревоженно моргнул и едва не сбил ногой крынку.
– Говорю, значит, Рюрик вами тут властвует?
– Да, он. Щедрый на кольца, – охотно пояснил паренек. – И еще есть знаменитый воитель – Хельги-ярл. Мы тут не сами пришли, нас позвали. Говорят, без нас порядка нет. Ну, просто местные кланы воевали, не знали, какого вождя поставить, каждый хотел – своего. Вот и дрались без конца и без края. Пока кто-то не предложил – всем чужого позвать. Чтоб ни вашим, ни нашим. Вот Рюрик-конунг и пришел.
– Мудрое решение, – одобрительно кивнув, Лекса неожиданно взяла мальчишку за руку и прищурилась. – Слышь, Олаф. А давай с тобой дружить! Я тебе все буду рассказывать, а ты – мне. Согласен?
– Конечно, моя госпожа!
Подросток снова зарделся и взволнованно потупил взор.
– Ну, вот и славно, – потерла руки девчонка. – Теперь мы с тобой друзья не разлей вода, верно?
– Так и есть, моя госпожа! Как друг, сразу скажу – ты красива, как само солнце! И язык твой вовсе не змеиный, все врут.
– Да с чего ты взял, что у меня – змеиный язык? – обиделась Лекса. – И не называй меня больше госпожой, зови просто – Алексия, можно даже…
– О, великие боги! О, Вотан! Один, Фрейя!
Парнишка вдруг запричитал и повалился наземь, забился, словно в истерике.
– Оди-и-ин!
– Эй, эй, – присев рядом, Лекса ободряюще погладила друга по волосам. – С тобой все в порядке?
– Клянусь молотом Тора! – забожился парень. – Ты… ты доверила мне свое настоящее имя?! Одно из своих настоящих имен?
– Та-ак, – усаживаясь обратно на копну, протянула девушка. – Оказывается, ты и имя мое знаешь. И как же меня все обзывают?
– Нойдала Змеиный язык, – поднявшись на ноги, Олаф повел плечом. – Так все и зовут. Знаменитая прорицательница и колдунья.
– Прорицательница…
– Затем и позвали… Вот уже и конунг скачет!
– Щедрый на кольца, говоришь? – глядя на поспешно открывавших ворота воинов, прищурилась Лекса. – Ладно. Поглядим, какой щедрый.

 

Рюрик Щедрый На Кольца оказался ничуть не примечательным с виду мужчиной лет сорока, с вислыми белыми усами, небольшой щегольской бородкою и белобрысою шевелюрой, заплетенной в спускавшиеся на грудь косы. Красные сапоги, длинная синяя рубаха с вышивкой, висящий на золоченой перевязи меч. Да, еще плащ – алый, с белым подбоем. А на голове – отороченная каким-то красивым мехом винтажная шапка, щедро украшенная стразами. То есть даже не стразами – настоящим жемчугом!
Юную колдунью из Вепсланда, в роли которой не своей волею ныне подвизалась Лекса, Рюрик-конунг принял со всей честью. Спешился, бросив слугам поводья коня, подошел, приветствовал вежливым кивком, как и положено знатному вождю:
– Да хранят тебя боги, славная Нойдала! О том, что ты – моя гостья, уже знает вся Альдейга-река, весь Альдегьюборг!
– Здравствуйте, – наклонила голову и Лекса. – И что вам от меня надобно?
– Твои сокровенные знания. – Конунг улыбнулся в усы. – Клянусь конями Одина, я заплачу за прорицания щедро! И для начала… прими в дар этих семерых рабынь!
Звеня кольчугами, воины пригнали пред светлые очи конунга и его дорогой гостьи семерых девушек… почему-то – голых.
– Ты видишь, они все здоровые и без изъянов…
Ах, вот, значит, почему без одежды. Чтоб видно было, что «без изъянов».
Алексия покусала губы:
– Они что – мои?
– Твои, госпожа!
– Тогда пусть им дадут одежду… И покормят, что ли…
– Все сделаем, моя госпожа! – Конунг хлопнул в ладоши и указал рукой на маячившую в самом конце двора башню. – Прошу за мной. Хоть и крутоваты ступени, а там нет ни зноя, ни комаров… Как и лишних ушей тоже!
Рюрик захохотал над собственной шуткой, и смех его тут же подхватила свита – воины в разноцветных рубахах и плащах. Миновав двор, вся процессия поднялась на верхнюю площадку башни, где уже стояли устланные коврами скамейки, а в металлической жаровне краснели угли.
Поднявшись на башню, Алексия с любопытством оглядела округу и ахнула!
– Вот это – да-а!
Вокруг крепости, по берегам Волхова и речки Ладожки, раскинулся окруженный деревянной стеною город с многочисленными домами и амбарами, с мощенными деревянными плашками улицами и роскошной торговой пристанью, у которой покачивалось несколько десяток ладей.
Все это великолепие сверкало в лучах жаркого летнего солнца. По нежно-голубому небу величаво плыли сахарно-белые бугристые облака, и Волхов казался черным от рыбацких лодок, а на берегу, на желтых от одуванчиков лугах, лениво паслись коровы.

 

– Где Хельги-ярл? – окинув взглядом присутствующих, внезапно осведомился Рюрик.
– Славный Хельги-ярл – в лесах, – пояснил кто-то. – Подвластное ярлу племя лесных вису вовремя не заплатило дань. Вот он и отправился навести порядок. И вообще-то скоро обещал быть.
Конунг махнул рукой:
– Пусть наводит. Начнем без него. Итак, твое слово, славная Нойдала! Мы все ждем… Говори же! Я велел бросить в жаровню все те травы, которые тебе нужны…
И впрямь, кинули щедро! Из жаровни повалил такой густой и пахучий дым, что Лекса закашлялась.
– Говори, Нойдала-госпожа! Скажи, колдунья, что видишь?
– Что вижу? – замялась Лекса. – Так вы это… спрашивайте.
– Что будет со мной? – Рюрик повысил голос. – Стоило ли брать под свою руку окрестные племена и земли? Или, пока не поздно, уйти?

 

Алексия давно уже догадалась, что это за люди. Ну, конечно же – норманны, они же викинги, они же варяги. Легенду о призвании варягов она уже давненько прочла у себя в Кронштадте, в библиотеке, в какой-то неплохо сохранившейся старинной книжке. Во всех подробностях, конечно, не помнила, но «пророчествовать» могла. Хотя бы так, примерно.
– Ты, славный Рюрик, станешь князем! Нет-нет, явился не зря… Еще есть Синеус и Трувор…
– Не, таких нету!
– Хорошо – нет так нет, – покладисто согласилась девушка. – Что еще хочешь знать?
– Мой сын, Ингвар…
Скандинавское имя Ингвар отразилось в голове Лексы, как «Игорь». Но о князе Игоре она тоже читала, поэтому и отвечала старательно и подробно…
– Будет князем. Потом его древляне убьют. Что-то у них там с данью не сложилось…
– Ингвара? Убьют? – Средь свиты прошелестел злой шепоток, пока еще – едва-едва заметный. – Ишь ты, ведьма… накличет. Прав был Хельги-ярл – не стоило ее звать. В жертву ее! В жертву!
– Киев? – побледнев, конунг продолжал задавать вопросы. – Мы его возьмем?
– Да. Кто захватит? Вещий Олег, кажется…
– Вещий Олег… Вещий… Хельги-ярл… А вот и он сам! Хельги!
Высокий и плечистый мужчина, звеня кольчугою, подошел к Рюрику и, опустившись на левое колено, снял с головы шлем с блестящей металлической полумаской:
– Приветствую тебя, славный конунг! Да пребудет с тобой благословенье богов.
Конунг улыбнулся в усы:
– Хорошо, что ты пришел, Хельги-ярл. Как вису?
– Подняли мятеж. Их умы мутит некая колдунья…
– У нас здесь тоже колдунья. Не хочешь ли узнать свою судьбу, славный Хельги-ярл?
– Мою судьбу могут знать только норны. – Светлые глаза викинга внезапно вспыхнули гневом. – Священные девы Одина! А не какая-то ведьма вису!
– И все ж таки… Сядь, Хельги! Я сам спрошу.
Рюрик поднялся со скамьи и, подойдя к сидевшей почти у самой жаровни гостье, заглянул ей в глаза:
– Ну? Что с кажешь о славном Хельги?
Хельги… Вещий Олег…
О нем Лекса все в той же книжке читала…
– Какие-то хазары…
– Хазары! Ага!
– Киев… Царьград. Щит на воротах…
– Киев! Царьград! Славно!
– И змея… из павшего коня выползет, укусит…
– Змея?! Ведьма! Ах, не зря тебя прозвали – Нойдала Змеиный язык! – в злобном ужасе отшатнулся конунг. – Ты пророчишь нам смерть, колдунья!
– Я что, виновата? Так в книгах написано… Так…
– Взять ее, славный Хельги-ярл! Бросить в подвал. – Рюрик нервно взмахнул рукою. – Завтра утром мы сожжем ее на самой высокой сопке! И все ее злые пророчества рассеются вместе с пеплом.
– Аой! – вскочив, одобрительно завопили варяги. – Смерть злобой ведьме!
– Смерть! Смерть! Смерть!
– А ну не хватайте меня, придурки! – вырываясь, возмутилась Алексия. – Кому говорю, руки убери, чучело! Я сама пойду… Твари, блин. Недоумки!
Не вырвалась. Не удалось, еще бы. Столько-то крепких мужиков на одну хрупкую девушку. Справились. Утащили к Тайницкой башне, бросили в сырой подвал. Сиди – кукуй, думай. Да к завтрашней смерти готовься!
Ой, как не хотелось Алексии на костер! Что она, Жанна д’Арк, что ли?
О Жанне она тоже знала из книг. Читала. Жила такая когда-то. Во Франции, кажется. Воевала. То ли с Наполеоном, то ли с немцами. А потом угодила в плен, и враги сожгли ее на костре. А король Шарль де Голль ее не выкупил – денег в казне не было.

 

В подвале было сыро и темно, никаких оконцев не имелось. Лишь сверху проникал лучик света. Тоненький и слабый, он пробивался сквозь узкую щель меж дубовыми досками подвальной двери. Узница, конечно, пыталась ее вышибить… только кулаки все отбила. И ничьего внимания не привлекла. Никто не подошел, даже из любопытства. Видать, Рюрик строго-настрого запретил, а скорее, варяги просто боялись ведьмы. Дикие люди, что уж тут говорить.
Однако как она, Лекса, здесь появилась-то? Вспоминай, вспоминай! Значит, надо начать с…
И снова резкая и тупая боль сдавила мозги! Сдавила так сильно, что девушка на какое-то время потеряла сознание, а придя в себя, вдруг услышала шепоток:
– Э-эй… Алек-сия!
– Кто здесь? – резко встрепенулась узница.
– Это я – Олаф. Твой друг. Здесь есть поземный ход, недавно выкопанный. Я просто подкопал к тебе немножко… Сейчас…
Раздался какой-то резкий звук. Что-то осыпалось – то ли земля, то ли камни, а может – и то и другое вместе.
Теплая рука Олафа прикоснулась к Лексиной щеке…
– Ты плакала? Мне жаль. Ничего! Сейчас я помогу тебе, сейчас… Я же – твой друг!
– Мы сбежим? – с надеждой прошептала узница.
– Нет, что ты! – Олаф повысил голос. – Я же не могу предать своего конунга! Но я – твой друг… Сейчас…
Теплая ладонь юноши зашарила по платью, погладила левую грудь, скользнула чуть ниже…
– Я чувствую, как бьется твое сердце, славная Алек-сия… Я достану его ножом. Они не сожгут тебя, нет!
– Что?
Девушка дернулась было… но – поздно.
Умелый короткий удар. Что-то холодное скользнуло меж ребрами… Нет, боли не было. Скорее, ощущения резкого жара… И – больше никаких ощущений. Все!
Назад: Ладога
Дальше: Южное Приладожье

Алексей
Перезвоните мне пожалуйста по номеру 8(953)365-21-12 Антон.
Алексей
Перезвоните мне пожалуйста по номеру 8(953)365-21-12 Антон.