Глава 9. Вели Ибраимов. Прометеизм.

В современной литературе можно встретить утверждение, будто еврейская колонизация в Крыму проводилась тайно. Документы свидетельствуют о том, что никто ничего не скрывал, а Москва не раз обязывала руководство КрымАССР выделять земли под колонизацию. Массовый переезд чужаков на постоянное место жительства в Крым вызвал недовольство аборигенов, прежде всего членов «Милли Фирка» и интеллигенции. Поскольку лидеры крымско-татарских националистов имели собственные виды на будущее полуострова, они постарались перевести недовольство в прямое сопротивление колонизации, но на деле их энтузиазм обратился против крымско-татарской бедноты и на пользу переселенцам. Однако сегодня все заинтересованные стороны трактуют случившееся как очередные козни «параноика» Сталина.

Крымскотатарских националистов возглавил председатель КрымЦИКа Вели Ибраимов (1888–1928). Последнее время апологеты называют его ключевой фигурой в судьбе крымскотатарского народа XX в. Противники – сталинистом, изувером и главным виновником бед крымскотатарского народа в XX в. Ибраимов, безусловно, личность чрезвычайно спорная, но с конца 1980-х гг. стараниями националистов он все же предстает идеализированным страдальцем за свой народ и жертвой «сталинского деспотизма».

Выходец из бедной семьи симферопольских татар, Вели получил начальное образование – закончил три класса Бахчисарайской школы. В двенадцать лет он вынужден был оставить учебу и пойти работать. Трудился грузчиком, кассиром в чайхане, затем поступил рабочим в типографию «Терджимана». Типография принадлежала выдающемуся мыслителю, основоположнику учения пантюркизма и издателю первой в российской истории тюрко-славянской газеты «Переводчик-Терджиман» Исмаилу Гаспринскому (1851–1914). Отсюда возникла легенда, будто Вели стал чуть ли не любимым учеником просветителя. Никакого подтверждения эта легенда не имеет, зато доподлинно известно, что молодого человека дважды выгоняли из типографии за воровство. Во второй раз окончательно.

Вели Ибраимов

В 1909–1912 гг. Вели Ибраимов жил в Турции и в Закавказье. К началу Первой мировой войны он вернулся в Крым и быстро заработал авторитет среди татарских рабочих. Зато националистически настроенная интеллигенция не приняла этого малообразованного хамоватого молодого человека в свой круг. Так что сомнительно, чтобы он был членом «Милли Фирка». Однако Ибраимов сделал себе иную карьеру – в 1916 г. его избрали председателем Симферопольского городского мусульманского комитета рабочих. В этом звании он стал делегатом курултая в марте 1917 г., хотя в состав МИК избран не был. После Октябрьской революции, в начале 1918 г. Вели Ибраимов вступил в РСДРП (б). И тут начинается время тайн.

Когда в апреле 1918 г. в Крым пришли немцы, Ибраимов исчез из поля зрения биографов. Он появился только во второй половине 1919 г. в должности начальника разведки Частей особого назначения (ЧОН) Кавказского фронта. При этом Вели уже находился в дружеских отношениях с Иосифом Сталиным, о чем впоследствии не раз упоминали родственники Ибраимова. Конспирологи же, упирая на рассказы его сына Тимура Ибраимова, выдвигают предположение, будто во время службы в разведке Вели раздобыл архивы жандармского управления Кавказа с материалами об ограблении Тифлисского банка в июне 1907 г. Там якобы содержался серьезный компромат на организатора ограбления по кличке Коба, одновременно являвшегося агентом охранки. Рассказывая об отце, Тимур Ибраимов утверждал, будто Сталин неоднократно требовал отдать ему эти документы, но так ничего и не добился. Другими словами, Вели шантажировал видного большевика компроматом, а тот вынужден был продвигать шантажиста по служебной лестнице. Версия эта более чем сомнительная и ничем не подтверждена.

Доподлинно известно, что в годы службы в ЧОН Вели активизировал свою подпольную националистическую деятельность. В мае 1920 г. в Баку, в Центре партии тюркских коммунистов, Ибраимов тайно встретился с основателем турецкой коммунистической партии Мустафой Субхи (1883–1921) и с уже находившимся в подполье основателем Башкирской народной армии (БНА) Ахметом-Заки Валиди (1890–1970). На этой встрече Валиди уверил Ибраимова в коварстве Ленина, якобы ставившего русских выше мусульманских народов, и в коварстве Сталина, в окружении которого якобы подготовили программу разобщения тюрко-мусульманских народов – для них «придумали» более сорока тюркских наречий и диалектов вместо одного общетюркского языка, разработанного Исмаилом Гаспринским. Под конец беседы Ибраимову настойчиво посоветовали не бунтовать против большевиков, но тайно готовить общетюркскую партию и национальные кадры, которые в нужный момент смогут выступить против Москвы. Так Вели Ибраимов, даже сам того не подозревая, оказался завербованным польской разведкой. В тот вечер крымские татары фактически примкнули к подготавливавшейся поляками операции «Прометей», целью которой был развал СССР посредством единовременного восстания мусульман Крыма, Кавказа и Поволжья, но которая в конечном итоге стала базовой для депортации крымскотатарского народа.

В ноябре 1920 г. Вели направили в еще только освобождавшийся от белых Крым для создания там органов гражданской власти. Однако он уехал на родину не сразу и до сентября 1921 г. продолжал служить в Особом отделе ВЧК Кавказского фронта на должности председателя Особой тройки по борьбе с бандитизмом – проходил своеобразную стажировку. В частности, под руководством Нажмудина Самурского (Эфендиева) (1891–1938) жесточайшим образом подавлял восстание горцев в Дагестане.

Сталин все же настоял на возвращении Ибраимова в Крым. Дело в том, что помимо всего прочего с 1920 г. Иосиф Виссарионович возглавлял народный комиссариат рабоче-крестьянской инспекции (Рабкрин), который занимался финансовой инспекцией и научной организацией труда, т. е. контролем за работой советской бюрократии всех уровней. С ноября 1921 г. Ибраимов был назначен на пост наркома Рабкрина КрымАССР. Почти сразу по вступлению в должность он возглавил чрезвычайную («расстрельную») тройку по борьбе с бандитизмом, о чем было рассказано выше (см. главу 4.). С этим делом опытный чекист справился успешно, поскольку в 1922 г. был командирован в качестве особого уполномоченного Советского правительства по Чечено-Ингушетии, где опять же с неимоверной жестокостью разгонял местных националистов. Здесь надо отметить, что Ибраимов отличался нетерпимостью к интеллигенции и русским, но со своими классовыми братьями и единокровцами обычно ладил наилучшим образом.

Вскоре после возвращения из Чечни Вели Ибраимов был назначен заместителем председателя Крымревкома. В этой должности он инициировал амнистию для крымскотатарских эскадронцев…

А затем наступил 1924 г. – год торжества «Милли Фирка»! В августе председателем КрымЦИКа был избран Вели Ибраимов, председателем КрымСовнаркома стал большевик и националист Осман Дерен-Айерлы (1888–1941). Другие близкие к «Милли Фирка» национальные лидеры тоже заняли высокие посты в республике: большевика Решида Абидовича Ногаева (1896–1928) назначили наркомюстом КрымАССР; большевика Усеина Вели Балича (1884–1939) – наркомом просвещения; Амета Озенбашлы – наркомом финансов; Халиля Чапчакчи – наркомздравом и членом КрымЦИКа, брата Вели Ибраимова – Умера Ибраимова назначили наркомземом Крыма…

Самое неприглядное во всей этой истории то, что все вышеперечисленные люди действительно решили, что ухватили птицу удачи за хвост, что теперь будет все так, как они задумали и как они велят кремлевской власти. Им даже в голову не могло прийти, что они со своими меленькими интрижками и претензиями на исторические свершения вселенского масштаба в действительности были всего лишь неприметными мошками в развернувшейся геополитической борьбе гигантов, где на кону стояла судьба мировой державы Россия (СССР) и образовавшего ее в тысячелетнем противоборстве с врагами русского народа. В 1924 г. вообще никто в мире не мог даже подумать о том, что бывший грузинский семинарист-самоучка, плебей и выскочка, нагло и в одиночку впервые, но уже приступил к сеансу одновременной игры в шахматы сразу с несколькими гроссмейстерами мировой политики.

Воспользовавшись агрессивным настроем крымско-татарских националистов, Сталин на время дал им полную свободу действий, а затем объявил эти действия форс-мажорными обстоятельствами, вынудившими большевиков изменить направление еврейской колонизации в сторону глухих районов Сибири. Банкирам «Джойнта», все 1920-е гг. скрывавшимся за ширмой территориализма, пришлось временно отступить, правда, с минимальными потерями.

Одновременно крымско-татарские националисты стали наживкой на сталинском крючке, предназначенном для ловли прометеистов – польских спецслужб и антисоветской националистической эмиграции всех мастей. Точно так же еврейская беднота с выдававшимися под нее ссудами и матпомощью благотворительных организаций в действительности была наживкой для большевиков на крючке «удочки» банкирского клана Варбургов-Ротшильдов-Шиффов, развернувшего охоту на Крым и Севастополь. Сталин на этот крючок не попался, наоборот, в условиях всестороннего бойкота нашего государства, он ухитрился не спугнуть банкиров и вытащить из них значительный капитал для восстановления экономики СССР, но при этом сумел сохранить за советской державой геополитические завоевания Российской империи.

О том, что происходило на полуострове в течение трехлетия господства «Милли Фирка» и как это отозвалось в Крыму, рассказала в начале XXI в. газета «Крымская правда» (от 4 января 2002 г.):

В удовлетворении большинства этих требований крымским татарам было отказано.

Но процесс татаризации продолжал набирать темпы. Он послужил почвой, на которой у крымских татар стало слагаться представление о крымской автономии как национальной, крымскотатарской. Председатель КрымЦИК Вели Ибраимов и председатель КрымСНК Дерен-Айерлы делали все от них зависевшее для предоставления татарам льгот при наделении их землей, пастбищами, лесными угодьями. Все это не могло не сказываться на настроениях представителей других народов. Крымские немцы в пику татарам стали поднимать вопрос о создании на севере полуострова немецкой автономии. Льготы лицам татарской национальности вызвали недовольство других национальных меньшинств. Это привело к разногласиям в Крымском обкоме партии, появлению в нем сторонников продолжения татаризации и ее противников. Создались нездоровые отношения между секретариатом обкома, с одной стороны, и руководством КрымЦИК и КрымСНК – с другой…

Татаризация в Крыму сопровождалась усилением административно-бюрократических тенденций. Форсирование татаризации вело к погоне за высокими цифровыми показателями в этом деле. Татаризация превращалась в самоцель, порождая дополнительные проблемы. В основном она сводилась к простой замене русских или украинских служащих на лиц татарской национальности.

Это обострило межнациональные отношения, вызывало протесты со стороны увольнявшихся, сеяло рознь между татарами и представителями других национальностей. Негативные последствия имели попытки властей организовать изучение татарского языка как государственного. Вершина достижений политики татаризации в Крыму отмечалась во время празднования 10-летия Советской власти. В дальнейшем она была доведена до полного абсурда, что и обусловило ее крах.

Как видим, история повторяется. В начале 20-х годов минувшего века представители крымскотатарской общественности тоже добивались признания татар “коренным народом Крыма”, а вслед за этим рассматривали крымскую автономию как свою национальную и откровенно действовали вопреки интересам представителей других народов, населявших полуостров… В первые годы Советской власти Крым трижды провозглашался республикой, но ни разу – национальной. Тем не менее представители крымских татар пытались в прошлом и делают это в настоящем представить республики полуострова как крымскотатарские.

А уж если бы они действительно добились желанного для них “государственного самоопределения” татар в Крыму, то их действия в отношении других проживающих здесь национальных меньшинств легко предсказать… Все народы полуострова должны быть абсолютно равными в своих правах и возможностях, в том числе и при выборах в органы власти. Осуществление прав татарского населения не должно противоречить правам других людей, интересам общества в целом».

Пиком скандала стало постановление КрымЦИКа 1927 г. о главенстве постановлений государственных органов КрымАССР над решениями союзных органов. Де факто это означало выход Крыма из состава СССР! Точно таким путем прибалтийские республики, Грузия и Молдавия отделились в 1991 г. от центральной власти и положили этим начало развалу СССР. Не ясно, понимали ли сами лидеры крымских татар, что утверждали, или они использовали понравившиеся им выражения, без понимания их смысла? Если действовали осознанно, то по собственному недомыслию националистов или по подсказке из-за рубежа, но Крым стал пробным камнем в операции «Прометей». В современной националистической литературе встречается мнение, будто Ибраимов, по чьей инициативе было принято постановление, таким образом принес себя в жертву, пытаясь предотвратить чужеродную колонизацию и начавшуюся коллективизацию в Крыму, которую он рассматривал как еврейскую экспансию на селе. Якобы в 1927 г. Вели случайно узнал о намерениях Сталина (!!!) создать в Крыму Еврейскую республику и взбунтовался…

Подобная точка зрения сомнительна. Умер Ибраимов, брат Вели, будучи наркомземом КрымАССР, распоряжался земельным фондом республики. «В мае 1924 г. Комитет по земельному устройству трудящихся евреев при Президиуме Совета Национальностей ВЦИКа СССР (КомЗЕТ) отправил двух товарищей: Мережина и Гольде (в архиве не указаны их инициалы) для переговоров с Крымским правительством о возможности земельного устройства трудящихся евреев. 16 мая 1924 г. Наркомзем КрымАССР Умер Ибраимов с ведома председателя Совнаркома Дерен-Айерлы и председателя КрымЦИКа Вели Ибраимова выдал КомЗЕТу письменное заявление за № 2985 о возможности предоставить 50000 десятин земли для приема в Крыму переселенцев-евреев». Координаты указанного документа, выданного Умером Ибраимовым: Государственный архив Крыма (ЦГАК), фонд 663. Оп. 1. Ед. 441. Л. 1–3.

Но затем братья Ибраимовы и Дерен-Айерлы стали тормозить расселение прибывавших евреев под предлогом, что все они бывшие торговцы и никакого отношения к крестьянскому делу не имеют. Началась бумажная война между КрымСовнаркомом, наркомземом и КрымЦИКом, с одной стороны, и КомЗЕТом и «Агро-Джойнтом», с другой. Приведу характерную телеграмму в КомЗЕТ из завязавшейся переписки с крымской властью. Она датирована 24 марта 1925 г.: «Категорически просим приостановить посылку в Крым назначенных 250 семейств евреев Гомельской и Смоленской губерний. Последнее время имеется массовое бесплановое переселение евреев самотеком, превышающее норму, согласованную КомЗЕТом; в противном случае они будут высланы из Крыма», подписи: заместитель председателя КрымЦИКа Мустафаева, наркомземледелия У. Ибраимов. В тот же день начался весенний сев, но власти не допустили евреев к работам. К месту конфликта выехал лично глава «Агро-Джойнта» Джозеф Розен, и только в его присутствии татары вынуждены были отступить, заверяя при этом, что отведенные колонистам земли жизненно необходимы для местного населения. В дальнейшем подобные вышеприведенной телеграммы стали основанием для рассказов о том, что крымские татары заворачивали эшелоны с евреями и отправляли их прочь с полуострова. В действительности ни одного такого противоправного факта документально не зафиксировано.

Проблема миллифирковцев сводилась к тому, что татар не хватало численно, чтобы преобладать в Крыму. Ведь республика еще только выходила из Великого Голода, причем с большими потерями. Правда, вскоре после учреждения КрымАССР советское правительство по ходатайству властей полуострова приняло решение о возвращении в Крым татар-эмигрантов, покинувших родину при царском режиме. Только из Болгарии и Румынии ожидали возвращения более 20 тыс. человек. Но в разрушенный гражданской войной край мало кто хотел ехать, даже значительные финансовые льготы не помогли. А потом начался голод. Реэмиграция сорвалась. Кстати, не смотря на депортацию крымских татар в 1944 г., принятое еще в 1921 г. решение ВЦИК РСФСР о крымскотатарской реэмиграции из Европы на полуостров действует по сей день.

Впрочем, современные крымскотатарские историки утверждают, что реэмиграция была запрещена кремлевскими властями летом 1925 г. Дело в том, что в начале лета Вели Ибраимов и нарком Селим Меметов ездили в Москву по вопросу реэмиграции. Вернувшись, Меметов дал интервью корреспонденту газеты «Красный Крым», которое было опубликовано 7 июля 1925 г. О реэмиграции нарком не сказал ни слова, но основной упор сделал на план расселения крестьян лесных малоземельных районов в степные районы. Из этого делается вывод, что центр запретил реэмиграцию и велел силой заставить крымских татар, виноградарей и садоводов, переселиться в равнинный засушливый Крым и стать там хлеборобами.

Пытаясь не допустить массовый переезд евреев в Крым, но не имея на это достаточного татарского населения, руководители-националисты пошли на беспрецедентный шаг: в 1925–1926 гг. они провели первую депортацию крымских татар – насильственно переселили массы людей с южного побережья от мыса Айя близ Севастополя до Карадага близ Судака и с благодатных горных плато на засушливые жаркие земли на севере и в центре полуострова. Там уже жили немецкие колонисты, которые испугались нашествия татар и в очередной раз экстренно подняли вопрос о создании там немецкой автономии. Народы столкнули лбами. Сегодня украинские «исследователи» пытаются утверждать, будто крымские немцы поднялись против еврейской колонизации, поскольку были уверены, что за нею последует русская колонизация. Они забывают добавить, что в равной мере немцы опасались «нашествия» украинцев и украинизации полуострова.

Все критики тех событий сходятся лишь в одном – во всем виноват Сталин! Это он выдвинул в те годы идею «Крым – всесоюзная здравница!» и в целях свободного строительства там санаториев и пионерских лагерей якобы велел изгонять крымчан с насиженных мест. Правда, не понятно для кого строились эти санатории и пионерские лагеря, поскольку куда ни ткни пальцем на карте бывшего СССР, везде сегодня сидят «историки» и «краеведы» с рассказами о том, как Сталин и большевики из прихоти или с целью грабежа истребляли именно их добрых, ни в чем не повинных местных жителей, подвергая немногих оставшихся дикому гнету, унижению и даже глумлению.

Общепризнанная анекдотичность случившейся тогда драмы в том, что опустевшие места, откуда миллифирковцы силком вывозили крымских татар, помаленьку стали занимать еврейские переселенцы, вроде бы призванные строить национальные колхозы. Особенно популярными у колонистов стали крымские города и южный берег Крыма (ЮБК). Сегодня украинские националисты, подстрекая к бунту татар, пытаются доказать, что таков был коварный план Сталина, задумавшего не то сделать Крым русским, не то создать там еврейское государство! Вели Ибраимов оказывается у таких «исследователей» бессловесным исполнителем «параноидальной» воли вождя народов, угнетателем и истребителем татар.

Пока в Крыму бурлила вся эта националистическая свара, в Москве был учрежден и приступил к деятельности ОЗЕТ. От его имени 49 известных в СССР и за рубежом писателей и поэтов обратились к общественности Западного мира с призывом материально поддержать создание еврейской республики в Крыму. В США и Европу были направлены делегации деятелей культуры СССР с такими же агитационными задачами. В Берлине состоялась встреча наркома иностранных дел Г. В. Чичерина с представителями финансово-политических кругов Европы, где было подтверждено, что со стороны советского правительства «не предвидится ни малейшего затруднения» в решении вопроса о еврейской государственности.

А за океаном двести богатейших людей Америки, включая Гувера, Франклина Рузвельта и его жену Элеонору, призвали поддержать проект «Крымская Калифорния». Большевики поспешили развить тему. В беседе с Джеймсом Н. Розенбергом представитель СССР Арон Исакович Вайнштейн (1877–1938), курировавший еврейскую колонизацию в ЦИКе Белоруссии, предупредил, что проект «Крымская Калифорния» будет осуществлен при любых обстоятельствах, но в связи с «непризнанием американским правительством Советского правительства, американская еврейская общественность должна выйти из состояния нейтралитета и оказать соответствующее давление на правительство Соединенных Штатов». Розенберг сообщил об этом пожелании Варбургу, и тема признания американцами Советского Союза стала одной из главных во время инспекционной поездки банкира в СССР. Но об этом будет рассказано в следующей главе.

И все же противление колонизации оказывалось слабое, чтобы можно было ее остановить. И тогда государственные чиновники вдруг сделала целых два «прокола» подряд. Как правило, их признают случайностью. Однако подобные «случайности» в правительственных сферах обычно бывают преднамеренными.

В начале 1926 г. старейший большевик-ленинец (с 1895 г.), опытнейший подпольщик и государственный деятель (бывший председатель социал-демократической фракции в IV Государственной Думе), председатель Всеукраинского ЦИК, кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП (б) с 1 января 1926 г. Григорий Иванович Петровский (1878–1958) вдруг «допустил оплошность» и в интервью корреспонденту газеты «Известия» рассказал о решении Политбюро учредить в Крыму Еврейскую социалистическую республику. При подготовке публикации никто эту «оплошность» не заметил, и она пошла в открытую печать. Московская интеллигенция возликовала: ранее о подготовке учреждения еврейской республики по столице ходили слухи, а теперь они получили официальное подтверждение! Крымчане эту публикацию практически не заметили.

Но вот 7 апреля 1926 г. в Симферополе под эгидой КомЗЕТа открылась Всекрымская еврейская конференция. А через четыре дня, 11 апреля, в газете «Красный Крым» был опубликован перевод с идиш выступления инструктора по еврейским делам при Отделе национальностей ВЦИК, будущего члена (с 1930 г.) Президиума Центрального совета ОЗЕТа Эммануила Михайловича (Иммануила Моисеевича) Рашкеса (? – 1938) со ставшими знаменитыми словами: «Мы стремимся создать сплошную земельную площадь с автономией в перспективе не для концентрации всемирного еврейства, а в целях устройства на земле трех миллионов евреев СССР». Это был гром среди ясного неба! Реакция крымчан всех национальностей оказалась столь бурной, что уже 14 апреля «Красный Крым» опубликовал открытое письмо Рашкеса, заявившего, что никогда не говорил такой «нелепости». В этом же номере редакция газеты принесла извинения за скверное знание идиш ее корреспондентом – виной недоразумения якобы стал неверный перевод. Правда, подлинный текст выступления Рашкеса в современных архивах пока не найден, хотя конференция стенографировалась.

С этого времени сопротивление еврейской колонизации в Крыму активизировалось. Однако протестовали и саботировали ее преимущественно руководство КрымАССР и татарская интеллигенция, народы полуострова стали лишь орудием в их тайной деятельности. Не зря Юрий Ларин в письме Сталину осенью 1927 г. обвинил Ибраимова «в возбуждении полутемных татарских масс». Случилось это после скандала из-за того, что Ларин попытался сделать идиш языком делопроизводства в еврейских колхозах. Столкновения между КомЗЕТом и ОЗЕТом, с одной стороны, КрымЦИКом КрымСовнаркомом, с другой, участились, причем в них вовлекалось все больше народу со стороны. Впрочем, все это были поверхностные волны от неприметной обществу глубиной бури, происходившей в недрах международной политики.

О возрождении Второй Речи Посполитой (Польского государства) было объявлено 14 ноября 1918 г. в Варшаве. Первым Начальником ее стал Юзеф Пилсудский. Главную гарантию дальнейшего существования независимой Польши новая польская власть видела в уничтожении Российской (советской) государственности. Путь к этому лежал через возбуждение национализма и религиозной розни между русскими и другими народами нашей страны. Прежде всего ставка делалась на мусульман. Пилсудский заявил: «Расчленение России лежит в основе польских государственных интересов на Востоке». Эта идея была взята поляками из разработанной еще в годы русско-японской войны концепции Варбургов-Ротшильдов-Шиффов по уничтожению Российской империи.

Вторая Речь Посполитая стала ударной передовой силой Западного мира (включая сионистов) в деле разрушения СССР. Наилучшим образом цель их была сформулирована английским парламентарием-лейбористом Исайей Веджвудом в письме к британскому министру блокады и отцу-основателю Лиги Наций Роберту Сессилу (1864–1958) от 12 декабря 1917 г.: «В интересах Британии, чтобы Россия была как можно меньше. Любые ее части, которые захотят от нее отделиться, должны быть поддержаны в этом – Кавказ, Украина, донские казаки, Финляндия, Туркестан и прежде всего Сибирь, страна будущего, продолжение Американского Дальнего Запада… Когда их независимость будет признана, будет легче принимать меры, чтобы “гарантировать” эту “независимость”».

Накануне и в годы Первой мировой войны Пилсудский и верная ему подпольная организация попали под эгиду австро-венгерской разведки. В ее недрах поляки прошли блестящую школу военного дела, техники разведки и диверсий и успешно воевали в тылу Российского государства.

По окончании победоносной для большевиков гражданской войны главной задачей молодых польских спецслужб стал развал советской страны посредством натравливания на центральную власть и русский народ региональных националистов и сепаратистов изнутри. Способствовала этому и ленинская стратегия построения СССР. Тогда-то польскими спецслужбами была разработана т. н. концепция «прометеизма».

Согласно античной легенде, борец за освобождение людей от власти могущественных богов Прометей по воле верховного бога Зевса был прикован цепями к скале в Кавказских горах. Страдальца освободил герой Геракл. Юзеф Пилсудский объявил польские спецслужбы новым Гераклом, призванным освободить «порабощенные» Россией народы от «цепей русского ига». Антирусское националистическое и сепаратистское движение в СССР, поддерживавшееся Второй Речью Посполитой, по инициативе грузинских националистов получило название «прометеизм». Вожаки антирусских сепаратистов объединились в организацию «Прометей», штаб-квартира которой находилась в Варшаве, под личным покровительством Юзефа Пилсудского.

Уже после разгрома крымского заговора, в 1929 г., Экспозитура-2 организовала клуб «Прометей – Лига угнетенных Россией народов». В него вошли эмигрантские группы, поддерживавшие тайную связь с подпольными группами в СССР: украинскими, грузинскими, азербайджанскими, кавказско-горскими, казацкими, идель-уральскими, карело-финскими и татарскими. Такие же клубы «Прометей» поляки организовали в Хельсинки и Харбине, позднее в Париже. Многолетняя работа Экспозитуры-2 и клубов «Прометей» сыграли важнейшую роль в крымских событиях времен фашистской оккупации полуострова.

Самой организации «Прометей» уже нет, но движение «прометеистов» сохраняется и в наши дни. Правда, оно значительно трансформировалось. В первую очередь несколько раз менялся «Геракл» – покровитель антирусских националистов. После смерти Пилсудского в 1935 г. «Гераклом» стала нацистская Германия, а после ее разгрома центр прометеизма перекочевал в Северную Америку, прежде всего в Канаду, но при главенстве спецслужб США. Именно канадские наследники прометеистов при покровительстве американских «друзей» и одержали победу над Россией, развалив СССР. Благо во главе нашей страны долгое время негласно находился бывший многолетний посол СССР в Канаде, агент ЦРУ с 1960 г. и широко известный русофоб Александр Николаевич Яковлев (1923–2005). Прометеистам пока что не удалось развалить Российскую Федерацию, но еще не вечер – работа ведется и достойного противодействия со стороны заигравшейся в либерализм российской власти разрушители не получают.

Крымских татар в организации «Прометей» более двадцати лет представлял Джафер Сейдамет, непререкаемый авторитет для руководства «Милли Фирка» и национальной интеллигенции. Он активно сотрудничал с Экспозитурой-2 – подразделением, входившим в состав II Отделения Генерального Штаба Войска польского (т. е. – польской военной разведки) и непосредственно руководившим организацией «Прометей». Экспозитура-2 поддерживала также советское сионистское подполье, а потому присутствовала в Крыму и в этом качестве.

В ходе Великой Отечественной войны архивы Экспозитуры-2 попали в руки советской контрразведки и сыграли существенную роль при решении вопроса о депортации ряда народов. Имеются в этом архиве и документы (оформленные и подписанные руководителями польской разведки в 1930-х гг.), где упоминается неудачный антисоветский заговор в Крыму, который подготовили прометеисты, возглавлявшиеся неким В. Ибрагимовым. Поскольку фамилию Ибраимова часто ошибочно пишут как Ибрагимов, а иного лидера среди крымскотатарских националистов с такой же фамилией история не знает, правомерно предположить, что в документах Экспозитуры-2 говорится о Вели Ибраимове. Это же предположение косвенно подтверждает и описанная выше бакинская встреча Ибраимова с Мустафой Субхи и Ахметом-Заки Валиди.

Непосредственно о деятельности прометеистов и Вели Ибраимова в Крыму рассказал польский генерал Юлиан Стахевич, опиравшийся на документы «двуйки». В 1938 г. он заявил: «Многочисленные процессы, начавшись в 1924 году и до нынешнего момента, доказывают, что многие татарские народные деятели получают высокие посты в правительствах автономных советских республик с той целью, чтобы под прикрытием власти претворять в жизнь свои националистические планы. В качестве примера можно привести имена самых известных валленродистов: в Крыму – Вели Ибраимов, в Казани – Султан Галиев, председатель Совнаркома, в Туркестане – Касымов, председатель верховного суда Туркменской Республики. Все они находились в контакте с руководителями эмиграции».

Под эмиграцией генерал подразумевал организацию «Прометей». Он знал, о чем говорил, поскольку долгое время был куратором «Прометея». Стахевич же заявил: «Целью, на достижение которой направлены наши усилия, являются существующие и будущие национальные государства на Востоке. Их появление будет историческим последствием слома силы России, но в то же время может явиться и элементом укрепления мощи державы Польской». Согласно поднятым историками архивным документам, Ибраимов был одним из лидеров Пантюркистского центра (ПТЦ), созданного в 1925 г. в Баку под эгидой турецкой и при участии немецкой разведки. ПТЦ готовил на 1929 г. одновременное антисоветское вооруженное восстание в Крыму, Татарстане, Азербайджане, на Северном Кавказе и в Средней Азии. ГПУ успело разгромить заговорщиков в 1928 г. Чтобы не поднимать лишнего шума, руководителей заговора судили как уголовных преступников.

Таким образом, организуя протест против еврейской колонизации, лидеры крымскотатарских националистов стремились устранить дополнительное препятствие на пути к созданию их собственного государства. Если исходить из этого, становится понятна миссия палестинских сионистов-переселенцев в Крым, где намеревались господствовать соперники-озетовцы, и столь жестокие репрессии против них в 1930-х гг. Ведь преследовавшиеся большевиками сионисты были союзниками или точнее – попутчиками крымскотатарских прометеистов.

Однако разгрому заговорщиков предшествовали важнейшие, но малоприметные стороннему наблюдателю события.