Книга: Мистерия Марса
Назад: Глава 1 Параллельный мир
Дальше: Глава 3 Мать жизни

Глава 2
Есть ли жизнь на Марсе?

Известный астроном получил от редактора одной газеты телеграмму следующего содержания: «Отправьте сообщение в сто слов наложенным платежом. Есть ли жизнь на Марсе?» Астроном отправил в ответ два слова — «Кто знает?», повторенные 50 раз [1].
Это случилось до начала эпохи космических исследований. В июле 1965 года первый успешный космический зонд НАСА «Маринер-4» пролетел неподалеку от Марса и послал на Землю 22 черно-белых телевизионных изображения, на которых было видно, что поверхность загадочной планеты покрыта кратерами и, судя по всему, так же безжизненна, как поверхность Луны. В дальнейшем «Маринер-6» и «Маринер-7» тоже пролетели мимо Марса, а «Маринер-9» обогнул его и послал 7329 снимков (1971–1972 гг.). В 1976 году «Викинг-1» и «Викинг-2» вышли на долговременную орбиту вокруг планеты; они отослали на Землю более 60 000 высококачественных снимков и высадили на поверхность Марса посадочные модули. Три советских зонда тоже исследовали Марс, а два из них достигли его поверхности [2].
До начала 1998 года на вопрос «Есть ли жизнь на Марсе?» неизменно отвечали «Никто не знает». Но после того, как ученые накопили большое количество данных, они стали формировать разные мнения по этому вопросу. Несмотря на безжизненный вид поверхности планеты, многие сходятся в том, что самые простые микроорганизмы, похожие на вирусы и бактерии, могли выжить под поверхностью. Другие считают, что сейчас на Марсе нет жизни, но не исключают возможности того, что в отдаленном прошлом он имел «процветающую биосферу».
Ключевым элементом расширяющейся научной дискуссии, как мы видели в главе 1, стала находка целого ряда возможных останков микрофауны и химических свидетельств жизненных процессов во фрагментах марсианских метеоритов. К этим свидетельствам следует добавить позитивные результаты анализов на наличие жизненных процессов, выполненных посадочными модулями «Викинг», что также обсуждалось в главе 1.
Положительные результаты
В истории поисков жизни на Марсе есть много загадочных моментов. К ним принадлежит и официальное заключение НАСА, сделанное после экспедиций «Викингов» 1976 года:
«На поверхности планеты не было обнаружено убедительных доказательств существования жизни» [3].
Доктор Гилберт Левин, один из ведущих ученых, участвовавших в проекте «Викинг», не согласен с этим. Он осуществил один из экспериментов, описанный в главе 1, который дал безошибочный положительный результат. Тогда же он хотел объявить об этом, но мнение других его коллег из НАСА оказалось преобладающим. «Было предложено несколько объяснений результатов моего эксперимента, — заметил доктор Левин в 1996 году, — ни один из них не выглядел убедительно. Я считаю, что сейчас на Марсе есть жизнь» [4].
По-видимому, эксперимент Левина противоречил отрицательным результатам других тестов, проведенных сотрудниками, занимавшими более высокопоставленное положение, что повлияло на окончательный вердикт. Особо подчеркивался тот факт, что масс-спектрометр «Викинга» не зарегистрировал наличие органических молекул на Марсе. Но впоследствии Левин доказал, что зонд был оборудован слишком маломощным спектрометром. Прибор обладал минимальной чувствительностью в 10 млн. биологических клеток на образец, в то время как чувствительность других инструментов достигает всего лишь 50 клеток на образец [5].
Левин решил высказать свое мнение лишь в августе 1996 года, после того как НАСА объявило о находке очевидных следов окаменелой микрофауны в метеорите под каталожным номером ALH84001. Это доказательство подкрепляет собственную точку зрения Левина о наличии жизни на Красной планете, несмотря на существующие там экстремальные условия.
«Жизнь выносливее, чем мы могли себе представить. Микробы были обнаружены на топливных стержнях ядерных реакторов и в глубинах океана, где совсем нет света» [6].
Колин Пиллинджер, профессор-планетолог из британского Открытого университета, согласен с ним. «Я всей душой верю, что когда-то условия на поверхности Марса благоприятствовали развитию жизни», — говорит он. Он также указывает, что некоторые формы жизни могут выживать в самых неблагоприятных условиях: «Некоторые из них могут впадать в анабиоз при больших минусовых температурах, и у нас есть определенные свидетельства существования жизни при +150 °C. Насколько более выносливыми могут быть органические формы жизни?» [7].
Жизнь в экстремальных условиях
На Марсе чрезвычайно холодно: средняя температура на планете составляет —23 °C и в некоторых местах опускается до — 137 °C [8]. Там наблюдается острая нехватка жизнетворных газов, таких как азот и кислород [9]. Кроме того, атмосферное давление на поверхности планеты очень низкое. Человек, стоящий на «марсианской нулевой поверхности» — условном уровне, выбранном учеными как эквивалент уровня моря на Земле, — будет подвергаться не более сильному атмосферному давлению, чем на Земле на высоте 18 миль над уровнем моря. [10]. При таком низком давлении и температуре на Марсе не может существовать воды в жидкой форме.
Ученые не считают возможным возникновение жизни где-либо при отсутствии жидкой воды. Если это верно, свидетельства существования прошлой или нынешней жизни на Марсе должны подразумевать, что на планете когда-то имелось большое количество жидкой воды. Как мы убедимся впоследствии, этому есть более чем достаточно доказательств. Нет сомнения в том, что на Марсе сейчас нет жидкой воды, однако это не обязательно означает, что нет и жизни. Напротив, целый ряд недавних научных открытий и экспериментов показал, что — по крайней мере на Земле — жизнь может существовать почти в любых условиях.
В 1996 году британские ученые, пробурившие на дне Атлантического океана скважину глубиной более 13 000 футов, обнаружили целый подземный мир микроскопических существ… Эти бактерии доказывают возможность существования жизни в экстремальных условиях, где давление в 400 раз превышает атмосферное давление на уровне моря, а температура может достигать 170 °C [11].
Другие ученые, исследовавшие активные подводные вулканы на глубине более двух миль, обнаружили живые существа семейства Pogonophora, питающиеся колониями бактерий, которые обитают в горячих сернистых выбросах подводных вулканов, богатых минеральными солями. Эти червеподобные существа, величина которых обычно составляет лишь несколько миллиметров, здесь достигают непропорционально больших размеров, как будто в подражание мифической саламандре, якобы жившей в пламени.
Бактерии, которыми питаются погонофоры, имеют такую же удивительную природу. Они не получают энергии от солнечного света, поскольку никакой свет не проникает на огромную глубину, но пользуются «теплом воды, близкой к точке кипения, поднимающейся из-под минеральной корки». Они перерабатывают не органические останки, а «минералы, содержащиеся в горячих рассолах»[12]. Отнесенные зоологами к общей категории «экстер-мофилов», эти существа включают автотрофов, которые поедают базальт, получают энергию из водорода и извлекают углерод из углекислого газа неорганического происхождения [13].
«Другие автотрофы были обнаружены на глубине трех километров под поверхностью, где единственным источником энергии является тепло горных пород… Они существуют при температуре 113 °C. Они были найдены… в потоках кислоты; в циклогексане и керосине, а также на глубине 11 000 м в Марианском желобе» [14].
Подобные существа вполне могли сохраниться на Марсе — возможно, под десятиметровым слоем вечной мерзлоты, который, как считается, подстилает поверхность планеты [15]. Вероятно, они существуют в анабиозе в течение очень долгого времени. Микробы, выделенные из земных насекомых, сохранявшихся в янтаре в течение десятков миллионов лет, были успешно возвращены к жизни калифорнийскими учеными в 1995 году и помещены в карантинную лабораторию [16]. Возраст других микроорганизмов, выделенных из соляных кристаллов, составляет более 200 млн. лет [17]. Как показали лабораторные эксперименты, «споры бактерий подвергались нагреванию до точки кипения и охлаждались до —270 °C, что соответствует температуре межзвездного пространства. При нормализации внешних условий они снова возвращались к жизни» [18]. Сходным образом существуют вирусы, которые «могут быть активированы в клетках, даже если они остаются инертными вне биологических структур». В инертном состоянии эти пугающие крошечные существа — меньше, чем длина волны видимого света, — бессмертны почти в буквальном смысле. Их исследование выявило «чрезвычайно сложную структуру с геномом, состоящим из 1,5x104 нуклеотидов» [19].
Ученые считают, что по мере продолжения исследований НАСА на Марсе возникает реальная возможность перекрестной контаминации. В действительности перекрестная контаминация могла происходить задолго до начала эпохи космических полетов. Считается весьма вероятным, что точно так же, как метеориты с поверхности Марса достигали Земли, горные породы, «выплеснутые» с поверхности Земли ударами астероидов, могли достигнуть Марса. При таких обстоятельствах нетрудно понять, что «споры жизни» могли быть занесены на Землю метеоритами с Марса или, наоборот, занесены на Марс с Земли. Пол Дэвис, профессор естественной философии в Аделаидском университете, указывает, что «Марс является не особенно гостеприимной планетой для земной жизни… тем не менее некоторые виды земных бактерий могли бы выжить на марсианской поверхности… Если жизнь прочно обосновалась на Марсе в далеком прошлом, она могла постепенно адаптироваться к нынешней суровой обстановке по мере ухудшения внешних условий» [20].
Горячие дебаты
Возможно, НАСА случайно выбрало время для объявления о находке останков микроорганизмов в метеорите ALH84001, когда вопрос о выживании микроорганизмов в экстремальных условиях широко обсуждался учеными и в средствах массовой информации. Предоставим слово Дэвиду Маккею, руководителю группы, занимавшейся исследованиями метеорита:
«Ни одна конкретная находка не приводит нас к мысли о существовании жизни на Марсе. Скорее речь идет о сочетании многих вещей, которые мы обнаружили… К ним относится явно уникальное расположение органических молекул, углеродных соединений, которые являются основой жизни. Мы также нашли несколько необычных минеральных фаз, которые на Земле известны как продукты жизнедеятельности примитивных микроорганизмов. Структуры, которые могут быть микроскопическими окаменелостями, по-видимому, подтверждают это. Взаимосвязь всех этих вещей в контексте их локализации — в пределах нескольких сотен тысячных дюйма друг от друга — является наиболее убедительным доказательством» [21].
Многие ученые не считают доказательства Маккея вполне убедительными. Среди тех, кто не согласен с ним, — исследователи Гавайского университета, считающие, что предполагаемые формы жизни являются по своей природе не биологическими, а минеральными и «сформировались из горячей жидкости, под большим давлением впрыскиваемой в микротрещины» [22]. Уильям Шопф, всемирно известный специалист по останкам древних земных микроорганизмов, тоже считает, что здесь имели место не биологические процессы. Он указывает, что «марсианские микробы» в 100 раз меньше, чем любые микробы, известные на Земле, и не имеют признаков ячеистой или полостной структуры, которая в данном случае является одним из главных признаков жизни. Как и гавайские исследователи, он считает, что мы скорее всего имеем дело с минеральными образованиями [23]. Ральф Харви из Кливлендского университета в штате Огайо утверждает, что детальный электронно-микроскопический анализ предполагаемых микробов «выявляет кристаллическую структуру, не характерную для форм жизни» [24], а исследователи из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе пришли к выводу, что «условия формирования породы не согласуются с теорией жизни» [25].
В противоположном стане ученых особенно выделяется труд профессора Колина Пиллинджера. Со своими коллегами Моникой Грейди и Иеном Райтом из лондонского Музея естественной истории он участвовал в открытии органического вещества в другом марсианском метеорите под каталожным номером ЕЕТА79001 и опубликовал статьи об этом в журнале Nature еще до объявления НАСА о находке возможных микроорганизмов в метеорите ALH84001 [26]. Сначала британские исследователи не решились утверждать, что обнаружили свидетельства жизни.
Но в октябре 1996 года они сообщили, что в органическом материале метеорита «содержится на 4 % больше углерода-12 по сравнению с углеродом-13, чем в соседних образцах карбонатного материала. Это наводит на мысль, что углерод образовался из метана в результате микробиологической деятельности». Сходные анализы метеорита ALH84001 (фрагмент которого был предоставлен НАСА Пиллинджеру и его коллегам) показали такое же соотношение изотопов углерода [27].
Особый интерес вызывает тот факт, что углеродные соединения в ЕЕТА79001 оказались гораздо моложе, чем такие же соединения в ALH84001 — не миллиарды лет, а, возможно, всего лишь 600 000 лет [28]. По замечанию одного ученого, «с геологической точки зрения это совсем небольшой срок, поэтому вполне вероятно, что жизнь до сих пор может существовать в защищенных регионах нашего соседа по Солнечной системе» [29].
Ученые из Центра космических исследований НАСА продолжают утверждать, что информация, полученная при исследовании марсианских метеоритов, «может быть величайшим открытием в истории науки» [30]. В Лондоне газета «Таймс» предсказала, что открытие станет первым шагом в процессе, «который глубоко изменит наше восприятие Вселенной и осознание нашего собственного места в ней» [31]. В США Джон Гиббонс, научный советник Белого дома, заметил: «Возможно, наше представление об уникальности земной жизни придется пересмотреть. Вселенная может изобиловать жизнью» [32]. Дэниел Голдин, главный администратор НАСА, соглашается с ним и утверждает: «Мы стоим на пороге небес, мы вплотную подошли к ответу на вопрос: существует ли жизнь только на Земле?» [33] Сходные чувства явно испытывал и президент Билл Клинтон. В своем телевизионном обращении к нации, выдержанном в лирических тонах, он отметил, что подтверждение открытий НАСА, когда (и если) оно наступит, «…несомненно, станет одним из самых поразительных шагов к более глубокому познанию нашего мира, когда-либо достигнутых наукой. Его последствия столь грандиозны и долговременны, что их трудно представить… но, обещая ответить на некоторые из самых старых наших вопросов, оно ставит другие, еще более фундаментальные» [34].
Нетрудно понять, почему политики-популисты привлекают внимание к поискам жизни на Марсе. Как подытожил Колин Пиллинджер, «людей беспокоит этот вопрос. Когда я говорю с ними, они хотят лишь знать, была ли жизнь на Марсе» [35].
Тайный план?
«Специалисты НАСА сделали поразительное открытие, указывающее на возможность существования на Марсе примитивной формы микроскопической жизни более трех миллиардов лет назад» [36].
Эти тщательно подобранные слова о результатах исследований метеорита ALH84001 впервые прозвучали на пресс-конференции, проведенной 7 августа 1996 года в Джонсоновском центре космических исследований в Хьюстоне. Оратором был Дэниел Голдин, могущественный босс НАСА, который перешел туда после 25 лет работы в TRW, крупной оборонной компании, выполняющей секретные государственные заказы [37].
Лоббисты, ведущие кампанию за большую открытость и подотчетность правительства США, расценили присутствие Голдина в НАСА как угрожающий признак. Назначение исходило от президента Джорджа Буша, который сам являлся бывшим директором ЦРУ. По словам лоббиста и исследователя Дэна Экера, «после того как Голдин встал во главе НАСА, многие гражданские специалисты были замещены бывшими сотрудниками министерства обороны, а режим работы агентства неуклонно становился все более закрытым… Они стали осуществлять гораздо больше запусков по заказу министерства обороны… и если вы помните, Дэн Голдин является единственным руководителем федерального агентства, не замененным после прихода администрации Клинтона. Это уже говорит о многом» [38].
Как и Экер, многие американцы убеждены, что НАСА имеет тайные планы и что политика агентства и информация, выбираемая для публичной огласки, определяются далеко не интересами развития науки. Как мы убедимся в следующих главах, это подозрение особенно усилилось в ходе дискуссии о так называемых монументах на Марсе — пирамидах и «Лице» в регионе Сидония. В обществе бытует мнение, что НАСА участвует в зловещем заговоре и скрывает важные свидетельства об истинной природе этих аномальных структур. Предполагалось даже, что феерия с «марсианскими микробами» была выдумана для того, чтобы отвлечь внимание от другой, более секретной темы — возможно, связанной с Сидонией [39].
Такие рассуждения похожи на параноидальные фантазии. Вместе с тем предполагалось существование другого заговора, на этот раз связанного с микробами. Эти предположения исходили от уважаемых ученых, работавших в НАСА, и от них нелегко было отмахнуться.
Мотивы
Метеорит ALH84001 состоит из горной породы, возраст которой был точно датирован отметкой в 4,5 млрд. лет [40]. Следы жизни в этом метеорите, как считается, были оставлены 3,6 млрд. лет назад. Есть веские основания полагать, что этот фрагмент породы был выброшен с поверхности Марса 15 млн. лет назад в результате столкновения с кометой или астероидом [41]. Затем он путешествовал в космосе вместе с другим «космическим мусором» в течение миллионов лет, прежде чем пересечься с Землей всего лишь 13 000 лет назад и упасть на ледниковый щит Антарктиды [42].
Современная история этого метеорита началась 27 декабря 1984 года, когда он был найден в Антарктическом регионе Аллен-Хиллз. Камень темно-зеленого цвета с крошечными ржаво-красными пятнышками в углублениях был найден Робертой Скоур из Национального научного фонда, которая определила его как метеорит и отправила в Джонсоновский космический центр. Там, как гласит официальная история, он пролежал без внимания более восьми лет, пока исследователи не установили, что он обладает классическим химическим составом метеоритов класса SNC, а потому должен иметь марсианское происхождение [43].
С 1993 по 1996 год группа ученых из НАСА занималась тщательным исследованием метеорита, почти не делясь информацией со своими коллегами [44]. Группу возглавляли Дэвид Маккей и Эверетт Гибсон из Джонсоновского космического центра, который впоследствии нанял двух специалистов, Кэти Л. Томас из оборонного концерна «Локхид-Мартин» и профессора Ричарда Н. Зейра из Стэнфордского университета, для анализа органических компонентов метеорита с помощью лазерного масс-спектрометра [45].
По словам Дуэйна Дэя из Института космической политики при университете Джорджа Вашингтона, «по мере того как члены группы начали осознавать значение своих исследований, они перестали говорить об этом с другими коллегами. Им не хотелось выступать с заявлениями, пока они не будут полностью уверены в убедительности своих доказательств» [46].
Дэвид Демеро, ученый из Эймсовского исследовательского центра НАСА, усматривает в этом гораздо менее достойные побуждения. Он считает, что скрытность и уклончивое поведение его коллег из Джонсоновского космического центра имело большее отношение к межведомственному соперничеству за государственное финансирование, чем к ответственности или благоразумию: «Когда правительство урезает ассигнования, между центрами НАСА действительно существует большая конкуренция, поэтому я могу понять, почему они хотели сохранить результаты исследований при себе и вынести название своего научного центра в заголовки газет» [47].
НАСА распределяет свои задачи между многими научными центрами. Специальностью Эймсовского центра, где работает Демеро, являются биологические исследования — особенно химические и биологические эксперименты, выполняемые на космических челноках. В марте 1997 года, более чем через семь месяцев после первых сенсационных объявлений об открытии марсианских микробов, ученые из Эймсовского центра так и не смогли убедить своих коллег из Джонсоновского центра предоставить образец метеорита для изучения. «Мы действительно хотим провести химический анализ хотя бы одного образца на наличие признаков жизни, — заметил Демеро, — так как почти все, кто изучал эту породу до сих пор, были сосредоточены на ее геологическом строении. Никто не проводил детальных исследований в области органической химии, и наши лаборатории лучше всего оснащены для этой цели» [48].
Обходные маневры
Маре не является единственным ученым из НАСА, который оказался обойденным своими коллегами из Джонсоновского космического центра. Среди других можно назвать Винсенто Ди Пьетро из Годдардовского центра космических полетов в Мэриленде и Джона Бранденбурга, работавшего на одного из подрядчиков НАСА, компанию Physical Sciences, Inc.
Как уже упоминалось в главе 1, Ди Пьетро вместе с Грегори Моленааром являются первооткрывателями пирамиды D&M в регионе Сидония на Марсе. Выступление Ди Пьетро в поддержку мнения о том, что монументы Сидонии могут иметь искусственное происхождение, а не являются игрой света и тени, уже давно сделали его «отступником» в НАСА. То же самое относится к Джону Бранденбургу, в соавторстве с которым Ди Пьетро издал ряд дискуссионных статей о Сидонии.
Органические вещества могут возникать в результате исключительно химических, а также биологических процессов. В попытке установить, какой из этих процессов имел место на Марсе, Джон Бранденбург и Винсент Ди Пьетро предприняли тщательный обзор находок Наги и Пиллинджера. К 1994 году у них появилось подозрение, что они обнаружили признаки жизни. В своей статье на эту тему, опубликованной в мае 1996 года, за три месяца до того, как группа ученых из Джонсоновского космического центра выступила со своим сенсационным заявлением, они отметили, что в марсианских метеоритах содержится большее количество органического вещества, чем в метеоритах любых других типов. Они пришли к выводу, что это «может служить доказательством первичного органического синтеза на Марсе, а возможно, даже примитивной биологической жизни».
Ди Пьетро указывает, что история поиска остатков жизни в марсианских метеоритах началась не со сравнительно недавних усилий исследовательской группы из Джонсоновского космического центра, которым досталась вся слава, но с работы, начатой еще в 1966 году голландским ученым Бартоломью Наги.
В 1975 году Наги опубликовал статью о присутствии необычных органических соединений в «углеродистых метеоритах», марсианское происхождение которых впоследствии было подтверждено [49]. Четырнадцать лет спустя открытия Наги были подтверждены Колином Пиллинджером и членами его английской группы в совместной статье «Органические материалы в марсианском метеорите», опубликованной в журнале Nature в июле 1989 года [50].
НАСА продемонстрировало, мягко говоря, дурные манеры, не упомянув о статьях Бранденбурга и Ди Пьетро или о более ранней работе Наги, Пиллинджера и Райта, когда выступило с заявлением о находке микрофоссилий в метеорите ALH84001 [51]. Бранденбург и Ди Пьетро также утверждают, что более чем за год до объявления об открытии они лично сообщили руководителю НАСА Дэну Голдину о собственной находке микрофоссилий в марсианских метеоритах. По словам Ди Пьетро, они привлекли внимание Голдина «на пару минут» на конференции в Национальной академии наук в Вашингтоне и вручили ему досье «…со статьями о марсианских метеоритах, содержавших органический углерод и останки микроорганизмов… Даже на обложке… находились фотографии обнаруженных микрофоссилий. Он посмотрел на материалы с некоторым скептицизмом, но и с любопытством. Прежде чем передать все это в его руки, я включил диктофон, так что у нас есть физическое доказательство этой встречи. Я задал ему вопрос о метеоритах, о найденных в них останках микроорганизмов и о том, что НАСА собирается делать с ними» [52].
Почему же Голдин не признал находки Бранденбурга и Ди Пьетро при публичной огласке результатов параллельной работы группы ученых из Джонсоновского космического центра?
«Всем известно, что мы считаем Сидонию доказательством существования цивилизации на Марсе», — признает Бранденбург [53]. Поскольку такие взгляды уже давно не приветствуются в НАСА, возникло предположение, что Голдин просто не мог допустить, чтобы имена Бранденбурга и Ди Пьетро первыми появились в заголовках газет со статьями о доказательстве о существовании жизни — пусть даже примитивной жизни — на Красной планете [54].
Нас не удивляет тот факт, что Голдин, а возможно, и другие высокопоставленные чиновники НАСА были хорошо осведомлены о существовании микрофоссилий в марсианских метеоритах задолго до публичной огласки доказательств. В конце концов, скрытность является стратегией многих крупных организаций. Однако в конце августа 1996 года появилось одно любопытное и, возможно, важное свидетельство, исходившее от Шерри Роуленде, тридцатисемилетней проститутки, заявлявшей о своем романе с Диком Моррисом, советником президента Клинтона. В интервью для прессы она настаивала на том, что Моррис рассказывал ей об «открытии доказательств существования жизни на Марсе, когда это было еще военной тайной» [55].
Маленькие зеленые человечки
Несмотря на скудную информацию, загадка жизни на Марсе погружена в атмосферу интриг и большой политики. Уместно задать вопрос: что здесь вообще можно было скрывать? На пресс-конференции в августе 1997 года Дэниел Голдин похвалил ученых из Джонсоновского космического центра за «их усердие, глубокие знания и кропотливые исследования», а также за открытия, «которые могут войти в историю американской науки, американского народа и всего человечества» [56]. В конце этого панегирика он подчеркнул, что «мы не говорим о „маленьких зеленых человечках“, речь идет о чрезвычайно крошечных одноклеточных структурах, напоминающих земные бактерии. Нет никаких свидетельств или предположений о том, что на Марсе когда-либо существовали более развитые формы жизни» [57].
Разумеется, Голдин «сэкономил на правде», когда приписал все заслуги ученым из Джонсоновского космического центра, но мог ли он также скрыть нечто важное в заключительной части своей речи, в которой он отмел любую вероятность развития высших форм жизни на Марсе? Вскоре после пресс-конференции профессор Стэнли Макдэниел из Сономского государственного университета сделал красноречивое замечание относительно этого выступления: «Поскольку крошечные микробы, безусловно, являются низшими существами по отношёнию к человеку, нет никаких проблем в признании их существования. Но если бы речь шла о больших или маленьких зеленых человечках, тогда бы появилась проблема» [58].
У этой проблемы должны быть истоки.
Назад: Глава 1 Параллельный мир
Дальше: Глава 3 Мать жизни