Годы рабства — Убийство невинных — Царевич Египта — Война с Кушем — Бегство в Синай — Жизнь с мадианитянами — Откровение и тайное имя Бога.

Вскоре после смерти Иосифа в 1617 г. до н. э. политическая стабильность Древнего Египта, установленная при визире-израэлите в годы голода, начала рушиться. Иосиф скончался на 12-й год правления фараона под именем Сехемкара Аменемхет-Сенебеф. Этот царь был убит в том же году, и страна немедленно погрузилась в пучину анархии. В течение шести лет политические распри мешали преемнику вступить на трон. Черная Земля распалась на небольшие удельные княжества, где ни один правитель не был признан в качестве фараона могущественным жреческим сословием Карнака. Наконец в 1611 г. до н. э. после длительной гражданской войны местный правитель из Восточной Дельты захватил власть и был коронован в Фивах под именем Сехемкара Аменемхет V.

В эти неспокойные годы и до конца правления XIII династии царская резиденция оставалась в Идж-Тави, однако после коронации Аменемхета летняя резиденция царской семьи была перенесена в Аварис (египетск. Хаваре). Как и в те далекие времена, когда Авраам посетил Египет, фараон часть года правил в Восточной Дельте, у старого «устья двух путей» (египетск. Роварти) среди выходцев из Азии, заполонивших Северо-Восточный Египет в эпоху Иосифа. В результате при дворе фараона стали преобладать чиновники и советники из семитоязычного населения. Назначение Иосифа визирем фараона стало прецедентом, который в конечном счете привел к нестабильности и усилению внутренних конфликтов в долине Нила.

Царь Аменемхет V не происходил по прямой линии от правителей XII династии, которая закончилась со смертью Сехемкара Аменемхет-Сенебефа. Хотя новый царь получил египетское имя при рождении, он не принадлежал к чистокровным египтянам, так как его мать принадлежала к семейству Иосифа, которое теперь сильно разрослось. В Египте существовал обычай называть новорожденных младенцев мужского пола в честь правящего монарха, а этот ребенок египетско-израильского происхождения появился на свет в конце долгого правления Аменемхета III.

Во время коронации Аменемхету V было немногим более двадцати лет, но его правление оказалось недолгим из-за новых политических интриг. После трех лет царствования молодой правитель был низложен теми самыми чиновниками, которые поддерживали его кандидатуру на пост обладателя двойной короны Верхнего и Нижнего Египта. Царская диадема перешла в руки нескольких эфемерных правителей, иногда носивших самые простонародные имена, такие, как Иуфни («он мой»), Ренсенеб («здоровое имя»), Хенджер («идти до конца») и Мермешау («войсковой командир»). Некоторые из них также были азиатского происхождения.

Пока правящий класс боролся за престолонаследование, потомки Иакова и Иосифа мирно преуспевали на широких плоских пастбищных землях Гесема. Многие семьи откочевали на юг, чтобы разрабатывать плодородные почвы в самой долине Нила. Израильтяне множились и распространялись по всей Черной Земле. Нил вернулся к своему регулярному циклу разливов, и великий голод закончился.

Но несмотря на окончание природного кризиса, глубокий политический кризис только начинался. Среди коренного египетского населения росло недоверие по отношению к многочисленным чужеземцам, теперь уже занимавшим важные посты в правительстве. Представители того поколения египтян, которое чтило Иосифа за спасение народа от голода, почти все умерли. Новое поколение египтян видело лишь то, что их положение становится все более шатким из-за пришельцев с севера, говоривших на семитском наречии, и их марионеточных правителей. В народе зрело подспудное недовольство, открытое проявление которого было лишь делом времени.

Гром грянул, когда к власти неожиданно пришли представители новой династии фараонов, «не знавших Иосифа». Эти новые правители происходили из Верхнего Египта, а их престол находился в старой столице Среднего Царства Идж-Тави. Захватив власть во всей долине Нила от Асуана до Мемфиса, эти южные правители снова довели дело до разделения Черной Земли на две враждующие половины. Фараоны азиатского происхождения, доминировавшие на политической сцене Древнего Египта в течение последних 66 лет, были вынуждены отступить в свою летнюю резиденцию в Аварисе. Здесь они основали независимое, хотя и недолговечное царство, пользовавшееся некоторым влиянием и установившее торговые связи с Ханааном и северными империями — Месопотамией и Анатолией. Главная Пелузианская ветвь Нила, соединявшая Верхний Египет со Средиземноморьем, протекала через их царство. Таким образом, фараоны из Авариса могли в значительной степени контролировать иностранные дела коренных египетских фараонов из Южного Царства со столицей в Идж-Тави.

Основателем новой египетской династии стал Сехемрасеваджтави Себекхотеп III. Во время его короткого трехлетнего правления израэлитов и их азиатских сородичей, живших в долине Нила, впервые стали обращать в рабство в значительных количествах. Египтяне наконец решили, что с них достаточно. Согласно царскому указу, у чужеземцев изымали собственность и конфисковали скот. Тем азиатским чиновникам, которые принадлежали к царскому двору в Идж-Тави и поклялись в абсолютной преданности фараону Верхнего Египта, было позволено сохранить свои посты, но лишь под бдительным надзором хозяев из чистокровных египтян.

Одним решительным усилием Египет вернул власть над своей судьбой и заполнился рабами, послушными его воле. Согласно сохранившимся документам, таким, как Бруклинский папирус, до половины домашних слуг в долине Нила в то время носили семитские имена, включая израильские, такие, как Менахем, Иссахар, Ашер и Шифра. Два из этих имен являются племенными эпонимами, происходящими от сыновей Иакова, а последнее упоминается в истории о Моисее как имя одной из израильских повивальных бабок [Исход, 1: 15–21].

Жестокие годы правления Себекхотепа сменились еще более суровыми временами для израильтян, поселившихся в Верхнем Египте. На смену первому угнетателю евреев пришли два брата, которых египтологи называют наиболее могущественными правителями XIII династии: Хасекхемра Неферхотеп и Ханеферра Себекхотеп IV. Их родители, жрец Хаанхеф и его жена Кеми, не принадлежали к царскому роду, но были чистокровными египтянами.

Первым на трон взошел старший брат Неферхотеп. Археологические находки на территории Леванта свидетельствуют о том, что он был современником Янтин-Амму из Библа, Зимрилима из Мари и Хаммурапи из Вавилона, правление которого началось в 1565 году до н. э. согласно ас трономическим расчетам, основанным на данных из табличек Аммисадуги (т. н. «решение Венеры» для 1419 г. до н. э.).

Фрагмент Бруклинского папируса, где содержатся израэлитские имена в перечне домашних слуг, принадлежавших частному поместью в Фивах. Имя Шифра (которое носила одна из повивальных бабок в книге Исход 1:15) находится в верхнем прямоугольнике, а имя Ашер в нижнем прямоугольнике. Сейчас этот папирус хранится в Бруклинском музее в Нью-Йорке.

Во время одиннадцатилетнего правления Неферхотепа он возобновил торговлю с государствами Северо-Восточной Африки — особенно с царством Куш, — чтобы уменьшить зависимость обитателей долины Нила от правителей Дельты, контролировавших торговлю с Левантом. Наскальные надписи на острове Сехель у первого нильского порога указывают на то, что Неферхотеп отправил по меньшей мере одну экспедицию от Асуана вверх по течению на территорию Кушитского царства. Он был первым, кто сделал это со времен Аменемхета III, и его экспедиция, без сомнения, привезла обратно слоновую кость, экзотические породы дерева, такие, как хебни (черное дерево), а также антуи (благовония), шкуры животных и золото. Эта инициатива вынудила правителя Авариса пойти на определенное сотрудничество, так как он нуждался в африканских товарах не меньше, чем Неферхотеп нуждался в товарах из Азии.

В следующие десятилетия политическое влияние фараона, правившего в дельте Нила, постепенно слабело, а влияние фараона Верхнего Египта укреплялось. В конце правления Неферхотепа царь Авариса стал не более чем вассалом своего могущественного соседа. Финикийские правители из портов восточного Средиземноморья теперь вели дела непосредственно с Верхним Египтом. Большая стела, обнаруженная в Библе, подтверждает, что Янтин, правитель этого важного торгового порта, признавал Неферхотепа своим сувереном. При Хасекхемера Неферхотепе Египетское государство полностью оправилось от десятилетий слабости, последовавших за долгим правлением Аменемхета III.

Неферхотепу наследовал его сын Сихатор, но царствование этого юноши продолжалось лишь три месяца. Придворные подозревали, что «несчастный случай», прервавший его царствование, вовсе не был случайностью. Себекхотеп, дядя Сихатора, захватил бразды правления и принял коронационное имя Ханеферра («совершенство Ра сияет на горизонте»). Александрийский ученый Артапаний, написавший историю евреев в III веке до н. э., отождествлял этого царя Ханеферра (он называл его «Кенофрес») с фараоном, возвысившим Моисея и сделавшим его членом царского дома. Младший брат Неферхотепа был четвертым Себекхотепом в этой династии, но, хотя его имя подразумевает, что тяготы и страдания, причиненные Египту священной рекой, были позади, его правление оказалось не менее жестоким, чем при его брате и предшественнике.

В годы азиатского правления до восхождения на трон Себекхотепа III белая и красная короны перешли к царю по имени Хетепибра Аму-са-Харнедж-херитеф, чье номенное или родовое имя — «азиат, сын Харнеджхеритефа («Гор, призывающий своего отца»)» — ясно свидетельствует о его неегипетском происхождении. Когда Ханеферра Себекхотеп IV наследовал престол в Идж-Тави (около 1532 г. до н. э.), сын Хетепибре по имени Сехемра-хутави Пентжену (Артапаний называет его греческим именем Пальмонотис) был правителем царства в дельте Нила. Увидев возможность расширить сферу своего влияния, Ханеферра установил отношения со стареющим правителем на севере, и между двумя царскими домами был заключен союз через брак Ханеферра и Мерит, старшей дочери Пентжену. Этот союз завершил поглощение царства со столицей в Аварисе государством Верхнего Египта. Ханеферра мирным путем снова объединил Черную Землю и обрел власть над Восточной Дельтой с крупным азиатским населением, включая жителей Гесема, где уже давно поселились израэлитские племена.

Прошло немного времени, прежде чем организованные государством гонения на азиатов в Верхнем Египте распространились на иностранных жителей присоединенных регионов. За время двадцатипятилетнего правления азиатского фараона Пентжену многие права потомков Иакова постепенно аннулировались, но теперь израильтяне из Гесема внезапно оказались в поистине отчаянном положении. Они превратились в домашних слуг своих соседей-египтян, а многих молодых мужчин посылали на подневольный труд для осуществления строительных проектов фараона Ханеферра.

В Аварисе самые больше дома (Телл-эд-Даба, район F), где некогда проживали племенные вожди израэлитов, были переданы египетским надзирателям. Первоначальных владельцев переселили в глинобитные хижины значительно меньшего размера и приставили к работе в качестве домашних слуг для своих новых хозяев. Остальных азиатов загнали в перенаселенный нищий квартал к востоку от дворцового комплекса (Телл-эд-Даба, район А на рисунке). Здесь глинобитные дома, на этот раз выстроенные на египетский манер, тесно лепились друг к другу и были разделены узкими улочками. Плотность населения была столь высокой, что хоронить умерших приходилось прямо во дворах или даже под полом жилищ.

Антропологические исследования скелетных останков из Авариса свидетельствуют о том, что у азиатского населения появились серьезные проблемы со здоровьем, связанные с бедностью и плохим питанием. Паразитические заболевания, анемия, поразили не менее одной трети населения. Линии Харриса в длинных костях указывают на задержку роста. Продолжительность жизни составляла около 32 лет (29,7 лет для женщин и 34,4 года для мужчин). Археологические данные ясно свидетельствуют об угнетении азиатского населения в Египте в период правления XIII династии.

Ханеферра укрепил свою власть, выстроив крупную армию, преданную трону. Во время его долгого правления египетские военачальники впервые, сформировали подразделение боевых колесниц, расквартированное в Аварисе. Колесницы использовались в Египте в конце эпохи Среднего Царства, но лишь в качестве средства передвижения для самого царя и его высших чиновников. Новое изобретение в области военного дела, зародившееся среди хурритских народов на севере, продемонстрировало эффективность колесниц в отдельных сражениях. Скорость, с которой хорошо подготовленные отряды колесничих выдвигались на боевые позиции и истребляли пехоту, привела к изменению военной тактики. Египтяне не замедлили принять этот новый способ ведения войны, приспособив его к собственным условиям. Они строили значительно более легкие и быстрые колесницы с колесами по четыре спицы в каждом, предназначенные для двух человек. С течением времени эти египетские «силы быстрого реагирования» возросли до нескольких тысяч единиц, каждая из которых состояла из колесницы, двух лошадиных упряжек, колесничего и лучника/копейщика.

Небольшая часть главного кургана в Телл-эд-даба (Аварис) с указанием типичных жилых кварталов периода MB II-A (начало XIII династии).

А — городская площадь; Б — крупные резиденции с несколькими комнатами и земельными участками; С — малые однокомнатные жилища; D — силосохранилище; Е — одиночное захоронение.

Главный египетский отряд боевых колесниц оставался расквартированным в Аварисе вплоть до окончания эпохи Нового Царства. В начале 1990-х годов немецкие археологи под руководством Эдгара Пуша обнаружили остатки конюшен и помещений для колесниц, которые составляли значительную часть поселения, которое впоследствии стало городом Пи-Рамсес. Это царское поместье Рамсеса II было основано на месте азиатского Авариса примерно через 400 лет после описываемых здесь событий. Боевые колесницы Рамсесов находились здесь для того, чтобы реагировать на любые беспорядки в северных землях, уже давно находившихся под эгидой царей-Горов эпохи Нового Царства. Однако первоначальной целью новообразованных мобильных сил XIII династии был контроль над местным азиатским населением в Восточной Дельте и в то же время защита северной границы Египта от вторжения их сородичей, желавших облегчить бедственное положение порабощенного братского народа. Колесницы были идеально приспособлены к широким плоским равнинам Северного Синая.

В начале царствования Ханеферра Себекхотепа IV появился печально знаменитый указ, предписывавший казнить всех рождавшихся младенцев мужского пола в азиатской общине. Советники царя решили, что недавно порабощенное население представляет потенциальную угрозу для безопасности государства. Азиаты могут поднять бунт, если их ряды, и без того уже многочисленные, будут постоянно пополняться. С учетом племенной структуры и воинственного прошлого евреев и их сородичей было сочтено необходимым сократить взрослое мужское население до минимума, требуемого для осуществления строительной программы фараона, при одновременном росте женского населения для обеспечения рабочих рук в крупных сельскохозяйственных поместьях Древнего Египта. В Аварисе и по всей стране Гесем, где жили израильтяне, новорожденных младенцев мужского пола вырывали из рук матерей и убивали на месте или топили в Ниле.

Австрийские археологи обнаружили крошечные могилы жертв массовых убийств по всему городу Аварису. Обычно младенческая смертность в древних поселениях составляла около 25 %, но здесь эта цифра возросла до устрашающих 65 %. Дальнейшие археологические свидетельства трагедии были получены при обработке статистических данных для останков взрослого населения во вскрытых могилах. На каждые пять женских захоронений археологи насчитали лишь три мужских. Картина ясна: значительно меньше мужчин доживало до зрелости. Здесь археологические данные снова подтверждают библейское предание.

В этой мрачной атмосфере египетских гонений и воздаяния за годы азиатского владычества у Амрама и Иохаведы, живших в Аварисе, родился мальчик. В генеалогии Моисея [Исход, 6: 16–20] утверждается, что он происходит от Левия, третьего сына Иакова. Семейная резиденция Левия, ныне занятая египтянами, стояла в центре первого поселения, построенного сыновьями Иакова, окружавшего заброшенный дворец и пирамидальную гробницу Иосифа. Небольшая семья Амрама жила в совершенной нищете неподалеку от своего бывшего дома. Люди продолжали возделывать поля и ухаживать за стадами, но все это теперь принадлежало египетскому хозяину. Они могли пользоваться лишь крошечной частью своих трудов.

Фрагмент Туринского Канона с именами Неферхотепа (А), Сихатора (В) и Себекхотепа (С).

Сестра новорожденного, десятилетняя Мириам, часто играла в разросшемся саду и на руинах некогда величественной резиденции египетского визиря. Она, как и все израильские дети, слышала историю о своем великом предке Иосифе и часто приходила к его культовой статуе, по-прежнему стоявшей в часовне перед его египетской гробницей. Мириам гордилась историей своей семьи. Хотя самой ей не довелось жить в дни благоденствия при двенадцати племенных вождях, воображение девочки воспламенялось при взгляде на удивительные многоцветные одежды, украшавшие погребальную статую Иосифа. Вероятно, во время одного из таких визитов к гробнице своего предка Мириам решила, что она не допустит, чтобы ее еще не родившийся брат попал в руки египетских солдат.

Странствующие торговцы часто приходили в Аварис с севера, принося с собой истории о великих деяниях царей и героев. В то время вавилоняне владычествовали в Месопотамии, а их прославленный правитель и законодатель Хаммурапи находился на вершине своей власти. Покорив многие из окружающих городов-государств и выстроив для себя великую империю, Хаммурапи пожелал увековечить свои достижения, сопоставив их с подвигами «великих людей» прошлого. Поэтому он распорядился записать устный эпос о своих шумерских и аккадских предках для хранения в царской библиотеке на благо будущих поколений. Так героические деяния Гильгамеша были канонизированы в старовавилонской клинописи и впоследствии широко распространились среди народов, говоривших на аккадском языке. Но не только эпос о Гильгамеше был запечатлен на глиняных табличках, истории Этаны, Энмеркара, Лугалбанды, Думузи и Саргона Великого также были записаны и распространены в северных землях от хеттской Анатолии на западе до болот Шумера на востоке и даже до Ханаана, граничившего с Египтом.

Странствующие торговцы передавали эти истории еще дальше преимущественно в устной форме. Они развлекали своих покупателей цитатами из эпических произведений, когда жители собирались вокруг пылающих костров долгими темными вечерами. Не стоит и говорить, что эти истории пользовались огромной популярностью у местных детей. Бродячие поэты часто посещали Аварис, и их живописные сказания зачаровывали юных слушателей.

Сама Мириам была заворожена историей Саргона Великого, основателя аккадской династии, правившего более 500 лет назад во времена ее предка Нахора, деда Авраама. Саргона до сих пор помнили как самого могущественного правителя Древнего мира. Мириам больше всего поражало его низкое происхождение: мать пустила своего младенца плыть вниз по Евфрату в тростниковой корзине, но он был спасен царским садовником Акки, а впоследствии поднялся через ряды придворных чиновников во дворце царя Ур-Забаба из Киша и занял трон владыки Аккаца.

«Я Саргон, могучий царь, царь Аккада… Моя мать, высшая жрица, зачала меня, в тайне она выносила меня. Она положила меня в тростниковую корзинку и запечатала крышку битумом. Она бросила меня в реку, но воды реки не сомкнулись надо мной. Река подняла меня и отнесла к Акки, подателю воды. Акки, податель воды, поднял меня из реки, когда наполнял свой кувшин. Акки, податель воды, принял меня, как сына, и вырастил меня. Акки, податель воды, назначил меня своим садовником. Пока я был садовником, Иштар (Инанна) одарила меня своей любовью, поэтому я стал царем и правил пятьдесят и четыре года» [Легенда о Саргоне Аккадском].

Предполагаемый портрет пророка Моисея (музей Лувр).

Вполне может быть, что эта история побудила умную дочь Иохаведы придумать план, который она представила своей матери как способ спасения жизни ее маленького брата. Вместе мать и дочь соорудили корзину в форме ковчега (евр. тева, египетск. чеба), готовясь к предстоящему рождению ребенка. Она была сделана из папируса и обмазана битумом для водонепроницаемости. После появления новорожденного план Мириам был приведен в действие. Младенца положили в ковчег и отнесли к реке по песчаной тропе, проходившей через заболоченную местность к югу от поселения. Потом корзинку пустили плыть по Пелузианской ветви Нила от места, расположенного чуть выше по течению от летней резиденции фараона. Как древний Ной в своем ковчеге, еврейский младенец поплыл на север вместе с плавно текущими водами реки, а Мириам с волнением наблюдала за ним с восточного берега. Вскоре она с облегчением увидела, как ковчег вошел в стоячую воду царской купальни, где Мерит, жена царя Ханеферра и старшая дочь царя Пентжену, отдыхала вместе с придворными дамами. Корзинку с ее драгоценным грузом вытащили из воды и показали изумленной царице.

Хотя она хорошо понимала, что младенец был из еврейского рода, Мерит — которая, в конце концов, сама имела предков из Азии — решила усыновить ребенка и назвала его Хапимос, или «отпрыск разлива». Эта длинная форма имени вскоре уступила место простому сокращению «Мос», под которым еврейский царевич Египта был известен большую часть своей долгой жизни. И снова автор/редактор Библии взял это чисто египетское имя и переиначил его на еврейский манер, назвав героя повествования Моше (Моисей), что означает «вынутый (из воды)».

Мальчик рос в двух царских резиденциях XIII династии, где его учили навыкам чтения и письма. Он не только выучил иероглифы и их иератические (курсивные) аналоги, но и стал свободно ориентироваться в lingua franca Древнего мира — аккадском языке, письменную форму которого мы сейчас называем клинописью.

Моисей был прилежным ребенком и достигал успеха во всем, за что он брался. Вскоре он прочитал замечательные дидактические произведения эпохи Среднего Царства — такие истории, как «Моряк, потерпевший кораблекрушение», «Синухе» и «Красноречивый крестьянин», которые произвели на него глубокое впечатление. Но Моисей также проявлял глубокий интерес к недавно распространившимся клинописным табличкам с месопотамскими эпическими произведениями, доставленными ко двору египетского фараона в качестве дипломатических даров от Хаммурапи, царя Вавилона. Юный египетский царевич даже находил время для изучения великого свода законов Хаммурапи, который установил стандарты законодательства для грядущих столетий. Этот документ оказал огромное влияние на Моисея-«законодателя» во время скитаний в глуши, когда он взял на себя задачу составить свод законов и моральный кодекс народа Яхве.

Другим важным аспектом жизни царевича при дворе фараона было обучение навыкам охоты и военного дела. Здесь царевич Моисей тоже достиг совершенства не только в умении обращаться с оружием, но и благодаря своему прирожденному лидерскому таланту. Его детские друзья, которые обучались вместе с ним в военной академии, смотрели на Моисея как на своего вожака. Эта преданность вскоре подверглась суровому испытанию во время продолжительной войны, разразившейся на Черной Земле в конце второго десятилетия жизни юного царевича.

Тучи над южной границей Египта начали сгущаться еще несколько лет назад. За крепостями Семна и Кумма, охранявшими второй порог Нила, лежало могущественное африканское царство Куш. Далекие дни «сыновей Хама» канули в тысячелетнее прошлое, и лишь эпоним старшего внука Ноя еще напоминал египетской элите о том, что они со своими южными соседями имеют общих предков. Вожди Куша теперь правили жестоким милитаристским обществом. Когда эти воины-цари умирали, их хоронили в огромных тумулах — круглых курганах из щебня и песка — в кушитской столице Керма, расположенной к северу от большого нильского изгиба Донгола в Судане, но они отправлялись в последний путь не в одиночестве. Сотни слуг сгоняли в длинные ямы, рассекавшие погребальные курганы; затем этих несчастных жертв хоронили заживо рядом с телами их царственных хозяев.

Такие варварские церемонии некогда практиковались додинастическими и раннединастическими правителями Египта. На древнем царском кладбище в Абидосе археологи вскрыли многочисленные могилы ритуальных жертв. Здесь снова обнаруживается явная связь с Месопотамией. В сохранившейся эпической литературе говорится о том, что Гильгамеш сошел в Нижний мир в сопровождении своих жен, слуг и чиновников. Жуткие физические свидетельства таких массовых убийств были обнаружены Леонардом Були в городе Ур, где он проводил свои знаменитые раскопки погребальных ям древних правителей этого могущественного города-государства. Там, глубоко под современной поверхностью Телл-эль-Мукайяра Були и члены его команды обнаружили заключенные в гробницы останки шумерских царей и цариц. Вместе с ними в подземной резиденции находились целые отряды солдат, колесницы, запряженные быками, музыканты и девушки-служанки. Все они, судя по всему, добровольно сошли в могилу, чтобы присоединиться к своим правителям в загробной жизни. Этот жутковатый месопотамский обычай был перенесен на Африканский континент «сыновьями Хама», но только в Куше ритуальное убийство просуществовало до второго тысячелетия до нашей эры.

На раннем этапе правления Неферхотепа египтяне были вынуждены устанавливать торговые связи с югом, поскольку царство в дельте Нила обладало монополией на торговлю с Левантом. Так кушиты снова познакомились со своими могущественными северными соседями. Их отношения процветали, пока египтяне не имели доступа к северной половине государства, но как только контроль над торговыми маршрутами с Левантом попал в руки Ханеферра Себекхотепа IV, торговые связи с югом начали приходить в упадок. На 18 году правления Ханеферра отношения Египта с Кушитским царством почти прекратились. Правитель Куша рассудил, что если Египет больше не желает обменивать свои товары на африканские сокровища, то он захватит земли фараонов силой оружия.

В том году на вершине летнего нильского разлива кушитские корабли поплыли вниз по течению и пересекли границу в Вавате (Нубия). Они легко захватили передовые посты в Семне и Кумме, а затем осадили большую египетскую военную базу в Бухене. После трех месяцев осады гарнизон сдался на милость победителей. Многие погибли, а оборонительные укрепления были отчасти преданы огню. Выжившие египтяне были обращены в рабство или же, дав клятву верности своему новому кушитскому владыке, остались на своих постах. Были обнаружены надписи, свидетельствующие о переходе командира гарнизона в Бухене на сторону бывшего противника.

Сходная участь постигла целый ряд нубийских крепостей по мере того, как армия вторжения неустанно продвигалась к Сиене (Асуану). Ханеферра отправил из Фив крупное войско, которое встретилось с кушитами южнее первого нильского порога. К несчастью для Египта, в армии фараона не было опытных военачальников и она ничего не могла противопоставить закаленному в битвах врагу. Египтяне были частично разгромлены, частично обойдены с фланга, и южные врата Черной Земли открылись перед захватчиками.

Спустя шесть месяцев пал священный город Фивы. Прекрасный храм в Карнаке был разграблен, а жрецов угнали в рабство на юг. Тем не менее кушиты продолжали свой неумолимый марш на север. Средний Египет оказал лишь слабое сопротивление, прежде чем захватчики были временно остановлены к югу от Идж-Тави. Ханеферра Себекхотеп IV со своей царской свитой отступил в Аварис для большей безопасности. Это оказалось предусмотрительным поступком, поскольку в конце года кушиты исполнили великолепный фланговый маневр, отрезавший старую столицу фараонов от северных линий снабжения. Крупный отряд кушитской конницы нанес удар по оазисам Западной пустыни, выдвинулся на север параллельно Нилу и обрушился на город Мемфис, застигнув его врасплох. Вся долина Нила теперь находилась в руках кушитов.

На этом вторжение было остановлено. Долина Нила, которая представляет собой длинную узкую полосу плодородной земли, всегда была сравнительно легкой мишенью для завоевания: армия могла брать одно поселение за другим, не слишком беспокоясь о ширине фронта боевых действий, однако в дельте Нила дела обстояли иначе. Здесь местность была расчленена на клочки суши между рукавами Нила. Их пересечение с востока на запад и обратно было настоящим кошмаром, так как болота и протоки попадались на каждом повороте. Армию легко можно было заманить в ловушку, отрезав пути отступления. Кушитский предводитель и его военачальники решили, что они достигли предела в своих завоеваниях и, укрепив свое положение на стыке долины и дельты Нила, приступили к усиленному разграблению и опустошению городов и храмов Верхнего Египта.

Тем временем фараон Себекхотеп и его военачальники прятались в Аварисе, опасаясь атаковать кушитов, засевших в Мемфисе. Казалось, не осталось никого, кто мог бы вселить уверенность в деморализованную египетскую армию.

В этот кризисный момент для государства возникла отчаянная нужда в спасителе, который мог бы освободить Египет от захватчиков. Это было первое из двух великих призваний в жизни Моисея. Сроки его второго призвания были еще далеки, но молодой царевич Египта принял свой первый вызов с мужеством и решимостью. Сделав своих преданных соратников из военной школы центральными фигурами в своей структуре командования, Моисей стал выстраивать новую египетскую армию. Старая гвардия покрыла себя позором, отступая от кушитов на каждом шагу. Теперь, когда во главе египтян появился новый лидер, чаша весов войны качнулась в другую сторону. Сначала был освобожден Мемфис, потом священный город Фивы. В конце концов кушитские войска были разбиты при Сиене и бежали на суда, чтобы поскорее отплыть на родину, но принц Моисей не удовлетворился возвращением территории Египта к ее традиционной южной границе. Подняв перед своей армией штандарт с золотым уреем — символом иномировой силы Египта, — Моисей стал преследовать врага вверх по течению. Прежде чем кушиты успели перегруппировать свои силы, египетские войска окружили их столицу Керму.

Осада длилась несколько недель; кушитский правитель отказывался вывести свои поредевшие войска в бой на открытой равнине против победоносной египетской армии. Наконец в египетский лагерь была послана делегация, предложившая капитуляцию Куша и руку царской дочери для принца Моисея, если он пощадит жизни остальных членов царской семьи. Моисей принял предложение и в должный срок женился на царевне Чарбит (у Атрапануса «Фарбис»), прежде чем вернуться со своей армией в Египет. Корабли его флота низко сидели в воде под грузом возвращенных египетских сокровищ.

В египетских крепостях у второго нильского порога снова были поставлены гарнизоны, а небольшой военный отряд остался в Керме для защиты нового египетского посла, назначенного Моисеем. Внушительный глинобитный помост, на котором некогда стояла резиденция посла, до сих пор возвышается над окружающим ландшафтом и известен среди местных жителей под названием «Западная Деффуфа». Большая стела (фрагмент которой ныне находится в Британском музее) была установлена в честь великой победы армии фараона Себекхотепа IV, а статуя царя в человеческий рост была воздвигнута на острове Арго в центре Нила, немного выше по течению от Кермы. Это было традиционным способом установления новой границы государства; египетские войска должны были защищать образ своего царственного властелина, как если бы это был сам фараон.

Благодаря храбрости и решимости Моисея и его военачальников Египет не только изгнал жестоких кушитских грабителей со своей территории, но и расширил границы государства фараонов XIII династии от второго до третьего нильского порога на целых 200 километров к югу.

По возвращении в Египет популярность Моисея среди обычных египтян воспарила на новую высоту. В каждом городе, через который проходил победоносный военачальник со своей супругой на обратном пути вниз по Нилу от Вавата, царевича Моисея чествовали за великую победу. Однако во дворце фараона Ханеферра дела обстояли иначе. Здесь народную славу Моисея рассматривали как прямую угрозу для трона. Усыновленный царевич Египта азиатского происхождения не принадлежал к царской родословной и не являлся очевидным наследником.

Отсутствие Себекхотепа IV во время кровавой войны за освобождение Египта от кушитских угнетателей не прошло незамеченным. В то время как царевич Моисей возглавил борьбу с армией захватчиков, сам фараон вместе с наследным царевичем Себекхотепом и остальными придворными предпочел отсиживаться в безопасности в залах своего дворца в Аварисе. Теперь Моисей разгромил кушитов, а его победа была приписана его приемному отцу Ханеферра Себекхотепу, но царь продолжал сомневаться в намерениях своего приемного сына. Было ли триумфальное шествие Моисея через Египет частью его кампании по самовозвеличиванию и отражало ли оно замыслы среди его сторонников в армии возвести царевича на трон в обход законного наследника? Ханеферра и его советники выжидали удобного момента, чтобы вновь захватить политическую инициативу.

Однажды царевич Моисей отправился навестить свою родную мать, старшего брата Аарона и сестру Мириам. Проезжая на своей колеснице по одной из дамб, соединявших островные поселения, из которых состоял город Аварис, он стал свидетелем издевательств египетского надзирателя над еврейским рабом, когда несчастный пытался починить участок обвалившейся насыпи. Молодой азиатский царевич пришел в ярость. Спрыгнув со своей колесницы, он ударил надзирателя по затылку своим церемониальным жезлом. Египтянин упал на землю бездыханный.

Вскоре распространились вести о «преступлении», в котором египтянин был убит ради защиты раба азиатского происхождения. Моисей сознавал всю тяжесть своего положения. Он знал о настроениях, царивших во дворце фараона, и понимал, что именно такой предлог нужен царю для того, чтобы арестовать и казнить его. Оставался лишь один выход: Моисей переоделся азиатским торговцем и отправился на восток — за границу Египта и за пределы досягаемости фараона — в глухие пустоши Синайского полуострова.

В течение нескольких месяцев Моисей блуждал от одного оазиса к другому в поисках убежища. Прибыв в копи Серабит-эль-Хадим, он обнаружил группу азиатских рабов, работавших в гористой местности в поисках драгоценного голубого камня, посвященного богине Хатор, «Владычице Бирюзы». Некоторое время он работал вместе со своими сородичами. Египетские надсмотрщики не узнали его из-за длинных нечесаных волос и окладистой бороды. Потом Моисей двинулся дальше через Вади Магара к южным горам Синайского полуострова.

Несмотря на то что двадцатилетний царевич, бежавший от гнева фараона, был закален военными кампаниями и месяцами скитаний в глуши, он был близок к полному истощению, когда наконец достиг территории, где жили мадианиты. Там, в ущелье между двумя высокими гранитными пиками, Моисей вышел к артезианскому колодцу, водой из которого с благодарностью утолил свою жажду перед тем, как лечь на отдых под кроной старого тамариндового дерева. В благословенной тени его ветвей молодой принц отошел ко сну, думая о своей прекрасной кушитской жене и египетских друзьях, которых он оставил позади, и спрашивая себя, увидит ли он их когда-нибудь снова.

Моисея разбудили крики и причитания, раздававшиеся поблизости. Он увидел, как шайка пастухов издевается над группой девушек в ярких цветных платьях, не давая им набрать воду из колодца, чтобы напоить коз и овец. Собрав все оставшиеся силы, Моисей напал на изумленных пастухов; при этом он размахивал руками и кричал во всю мочь. Они в панике отступили. Моисея препроводили в лагерь Иофора, мадианитского племенного вождя и отца семерых дочерей, благодарных ему за неожиданную помощь. Там, на равнине эр-Рааха, он получил еду, одежду и кров. Царевич Египта в изгнании наконец нашел надежное убежище среди мадианитских кочевников. Моисей оставался в шатрах Иофора более пятидесяти лет и женился на старшей дочери мадианитского вождя Сепфоре, которая родила ему двух сыновей. Моисей назвал их Гирсам и Елеазар.

Мадианитское общество состояло из племенных групп, кочевавших по территории Восточного Синая и на северо-западе Аравийского полуострова. Они вели свой род от Мадиана, сына Авраама от его второй жены Хетурры. Потомки мадианитян откочевали на восток в Аравийскую пустыню, где в отличие от своих родичей-израэлитов оставались свободными от египетского рабства. Самоизоляция мадианитов помогла им сохранить традиционные обычаи и верования, что было невозможно для рабов еврейского происхождения, чья культура испытала сильное влияние их египетских хозяев. В этом отношении Иофор и его народ были гораздо ближе к образу жизни Авраама, чем порабощенные потомки Иакова.

Во время своего долгого пребывания в обществе Иофора Моисей начал понимать подлинные культурные корни своего народа. Он провел много вечеров, слушая своего тестя, который рассказывал истории об Аврааме и десяти его великих предках вплоть до Всемирного Потопа. Сама история о Потопе и легенды, окружавшие этих героев, которые жили до катастрофы — допотопных патриархов, — будоражили воображение Моисея, стремившегося определить собственную роль в родовом наследии потомков Авраама.

Ранней весной клан Иофора обычно перегонял свои стада в Южный Синай, где свежие побеги на короткое время давали пищу для животных, прежде чем летняя жара превращала землю в бесплодную пустыню. Моисей, которому перевалило за семьдесят, по-прежнему отличался крепким здоровьем, обнаружил хорошее место для выпаса своих стад у подножия горы Хорив (неподалеку от колодца, где он впервые повстречался с мадианитянами). Он регулярно возвращался сюда после сравнительно влажного зимнего сезона. Он знал, что, если в феврале идут обильные дожди, местные источники наполняются водой и пустыня вокруг Хорива расцветает.

Моисей путешествовал налегке, останавливаясь у подножия горы со своей женой и двумя сыновьями, ухаживавшими за скотом и жившими в единственном шатре. Жизнь в пустыне изменила его, но самое важное событие, определившее дальнейший путь его жизни и навсегда изменившее историю региона, произошло именно здесь, весной 1452 г. до н. э.

Моисей оставил Сепфору, Гирсама и Елеазара с главным стадом, а сам отправился на поиски отставших животных. Он услышал блеяние молодой козы из-за скалистого выступа в центре узкой лощины, ведущей к нижним склонам горы Хорив. Посмотрев вверх, он увидел странное сияние, исходившее из пещерообразной выемки в каменистом склоне. Моисей поднялся к углублению, защищенному мелким кустарником (Rubus sabctus, арабск. аллаюг) от жаркого полуденного солнца. История о том, что произошло в этой пещерке, передавалась из поколения в поколение; это был момент, когда Бог израэлитов впервые открыл свое древнее имя человеку, которому предстояло стать великим искупителем Израиля.

В видении Моисея куст был охвачен пламенем, но не сгорел, а затем он услышал голос, сказавший, что ему предстоит исполнить свое предназначение и вывести свой народ из египетского рабства в страну молока и меда, где некогда жили Авраам, Исаак и Иаков.

Голос из горящего куста ответил: «Я тот, кого называют Эа (еврейск. Eyah asher Eyah). Ты должен сказать сынам израилевым, что Эа послал тебя. Аврааму, Исааку и Иакову я представал под именем Эль-шаддаи; я не называл им своего имени Яхве».

Потрясенный Моисей покинул пещеру и поспешил обратно к семье. Вместе они вернулись в лагерь Иофора, где Моисей поведал тестю о своем видении. Внимательно выслушав его, старик объяснил, что Моисей удостоился посещения от великого первозданного Бога, сотворившего Адама на своем горшечном колесе и спасшего Ноя от Потопа. Бог, который обратился к нему в видении, был Богом всех живых существ, Богом жизнетворных вод, Богом бездны и Владыкой Земли. Шумеры называли его Энки, а вавилонянам он был известен как Эа, но мадианитяне чтили его под полным именем — Яхве (Иегова). Во времена Авраама вожди аморреян называли своего бога Эль-шаддаи, или «Повелитель высот», так как первозданное царство Эа находилось за высокими горами на севере от двух великих рек Вавилона, откуда пришел Авраам. По-видимому, Яхве, бог мадианитян, решил возобновить свой завет с представителем другой линии потомков Авраама (через Исаака), и «Сыны Израилевы» наконец могли обрести свободу от рабства.

Иофор, жрец мадианитян и племенной вождь, достал корзинку, где хранился архив глиняных табличек — копии шумерских и вавилонских эпических произведений, распространявшихся по свету от двора вавилонского царя Хаммурапи. Моисей сразу же узнал истории своего детства. Образование египетского принца теперь помогло ему, когда он проводил сотни часов, перечитывая легендарные сказания, но на этот раз связывая их с устными преданиями, которые узнал от тестя. Открывая собственные корни, он узнавал о происхождении (греч. genesis) собственного народа, прозябавшего в культурной нищете на задворках Египта. Сведения, собранные в шатре Иофора, впоследствии легли в основу величайшего произведения Библии, книги Бытие, первоначально написанной Моисеем во время сорокалетних скитаний после Исхода детей Израиля из земли фараонов.

Изучив клинописные таблички и узнав все, что было возможно, об Энки/Эа, Моисей обратился к Иофору с просьбой обучить его ритуалам культа Яхве. Прошло еще несколько месяцев до того, как будущий спаситель израильского народа наконец принял свое призвание и отправился на запад, в плодородные земли Египта, сначала вскормившие юного принца, но затем отвергнувшие его из-за чужеземного происхождения.