Особое значение в жизни ряда восточных народов играла и играет религия. Основатель государства Сасанидов Арташир говорил сыну Шапуру: «Знай, что вера и царствование – братья и не могут существовать друг без друга. Вера – это основа царства, и царство защищает веру». Фразу приводит арбский историк Масуди. Наступало время пророка Мухаммада и его преемников. Мир станет свидетелем триумфального шествия ислама, но не сразу.

Однако даже милость Аллаха не вечна… В исламе произошел раскол на суннитов и шиитов (661 г. н. э.). Шииты считали, что только специальный посланник Бога, имам, вправе возглавить умму (общество и государство). Шииты с тех пор дистанцировались от власти. Согласно их версии истории, миром правят узурпаторы власти, в то время как верные последователи Али (последний «праведный халиф», двоюродный брат и четвертый преемник пророка Мухаммада) от участи в делах уммы отстранены. Но настанет день, когда справедивость в истории восторжествует. Появится несправедливо отвергнутый имам (махди). Он-то и возглавит Иран.

Основатель зороастризма

Задолго до появления ислама в жизни иранских народов объявились миссионеры учения, получившего известность как зороастризм. Кто такой Зороастр? Это основатель древнего учения, возникшего в середине или конце II тысячелетия до н. э. (значительно раньше, чем сформировался монотеизм в Иудее), когда индоарийцы двинулись из степей через Среднюю Азию на юг, сокрушив ряд развитых цивилизаций. За ними во второй волне шли иранцы, занявшие Иранское нагорье. Среди волн индоариев были и предки славян. Даты жизни и место обитания Зороастра (Заратустры) точно установить нельзя. Одни называют местом его рождения Азербайджан, другие – районы Средней Азии (Древней Бактрии или Маргионы), третьи – «наш» русский Аркаим, культовый, производственный и оборонительный комплекс на Южном Урале (своего рода «оружейный путь» с севера на юг). Предполагают, что он был священнослужителем и жил между 1500 и 1200 годами до н. э. Сам он называл себя «сочинителем мантр» (т. е. экстатических изречений и заклинаний). Племя, к которому он принадлежал, называют еще «народом Авесты». У них не было письменности. Их наука состояла из изучения обрядов и положений веры и заучивания великих мантр, сложенных в отдаленные времена мудрецами и жрецами древнего народа.

Что касается более точного времени его жизни, обстоятельные сведения дает «Книга Арда-Вираза». Там сказано, что распространенная Зороастром религия сохранялась в чистоте в течение трехсот лет, пока не пришел Александр Македонский, убивший правителя Ирана и разрушивший его столицу и царство. Наряду с цифрой 300 в зороастрийской традиции фигурирует в том же значении цифра 258 лет, имеющая производный характер: 300 – 42 (возраст пророка, когда был обращен в его религию кави Виштаспа) = 258. Эта же цифра фигурирует у Бируни, Масуди и других. Конец 300?летнего периода приходится на гибель последнего царя-Ахеменида и его столицы Персеполя, то есть на 330 год до н. э. Как бы там ни было, очевидно одно: Зороастр жил и проповедовал по меньшей мере за 600 лет до рождения Христа, то есть Зороастр, живший 6000 лет назад, имел двойника, как считают, жившего во времена Платона.

У историков имеются существенные разночтения в отношении дат рождения и смерти Зороастра, времени принятия иранцами сей религии, как и ее взаимоотношений с религией Ахеменидов. Некоторые считают, что Зороастр жил в конце VII – первой половине VI века до н. э., то есть за 258 лет до Александра Македонского, или, возможно, чуть раньше – предположительно в VIII–VII веках до н. э. или между X–VII веками до н. э. Понятно, что такая неопределенность дает основание для бурных споров по поводу того, кто именно из иранских царей был (или не был) зороастрийцем.

Ахура-Мазда, вручающий символ царской власти шаху Арташиру

Зрелость иранцев наступала к 15 годам, когда юноша должен был усвоить знания, полученные им от разных учителей. Зороастр, как Будда и Христос, провел в скитаниях многие годы. Он видел, что на свете совершается масса несправедливости (убийства мирных людей, грабежи, угон скота, обман). Он преисполнился страстным желанием во что бы то ни стало добиться установления царства справедливости. Нравственный закон божеств-ахур должен быть единым для сильных и слабых, богатых и бедных. Все должны жить в равном довольстве и мире, если они ведут чистую и праведную жизнь. Так он решил – и в тридцать лет к нему пришло откровение. Почти возраст Христа. В пехлевийском сочинении «Задспрам» и в одной из Гат (Ясна 43) рассказывается, как это произошло. Направлявшемуся за водой по случаю весеннего празднества Зороастру явилось странное видение. Он узрел сияющее существо. Это существо ему открылось как Воху-Мана, то есть «Благой помысел» (вспомним христианскую «Благую весть»). Оно-то и привело Зороастра к Ахура-Мазде (Богу-отцу) и к другим божествам, излучающим свет. От них он получил откровение. Так Зороастр стал поклоняться Ахура-Мазде как владыке порядка, праведности и справедливости (аша). Он провозгласил Ахура-Мазду несотворенным богом, что существует вечно. Он – творец всего благого, творец мира в семь этапов (опять же вспомним семь дней божественного творения у христиан).

Естественно, доброму и справедливому богу – Ахура-Мазде должен был соответствовать злой дух, его злейший враг и соперник – Ангро-Манью («Злой дух»). Они – боги-близнецы, которые преследуют диаметрально противоположные цели во Вселенной. Один несет зло и ложь, другой – стремится к правде и справедливости (и сражается за них). Каждый человек в жизни вольно или невольно следует за тем или иным богом. Поэтому миры небесный и земной являются отражением непрерывной борьбы и вечного противоборства сил добра со злом. В конце концов Ахура-Мазда выиграет великую битву и уничтожит зло. В гимне «Авесты», священной книге зороастрийцев, сказано: «Вначале существовали два гения, наделенных различной деятельностью, добрый и злой дух, в мысли, в слове, в действии. Выбирайте между ними двумя: будьте добры, а не злы…» Каждый человек волен выбрать себе в наставники любого из этих двух гениев: гения лжи, делающего зло, или гения истины и святости. Всякий, кто выбирает первое, готовит себе печальную участь; кто принимает второе, чтит Ахура-Мазду, тот живет достойно и ему сопутствует удача в его делах. Ахура-Мазда – бог света, правды и созидания. Его полная противоположность и противник – демон тьмы, лжи и разрушения Ангро-Манью (Ахриман).

Ценность и уникальность религии древних персов в том, что зороастризм очищает человека, подобно священному огню… Он требует от него соблюдения норм высокой нравственности, внушая чувство ответственности за все то, что происходит вокруг нас. Именно для этого нужно учиться, соблюдать каноны веры, все требования закона. В этом случае тебя возьмет под свое покровительство Ахура-Мазда («Мудрый Господь»). Это не христианство, где Христос наравне приемлет праведную душу и разбойника-убийцу, высоконравственную личность и полностью погрязшего в грехе, опустившегося человека. Грешник ему чем-то даже дороже. Религия персов выше и чище. Знаменательно и то, что Зороастр порвал со старой аристократической и жреческой традицией, отводившей бедняку лишь подземное царство, так сказать божественный подвал. Он дал шанс и надежду на спасение в раю беднякам и пригрозил адом и карой сильным мира сего, если те будут вести себя гнусно, недостойно и несправедливо. Тезис вечной борьбы, борьбы не на жизнь, а на смерть с людскими пороками и социальной несправедливостью, конечно же, не мог вызвать восторга у властвующей элиты. В итоге проповеди Зороастра имели такой же результат среди его соплеменников, как и проповеди Христа среди иудеев (и даже еще более скромный). Он смог обратить в новую веру вначале лишь своего двоюродного брата.

Сасанидский храм с горящим перед ним огнем

Тогда он покинул свой народ и отправился к другим, к чужестранцам. Там, у царя Виштаспы и царицы Хутаосы, он нашел поддержку и понимание. Соседние царства, недовольные сменой религий, пошли на это царство войной. Но Виштаспа победил – и зороастризм утвердился. Таким образом, заслуга Зороастра в том, что ему удалось создать крепкую и сильную духом общину, объединенную светлым и ясным учением. Как отмечает М. Бойс, он «создал религиозную систему огромной силы и обеспечил новой вере способность сохраняться на протяжении тысячелетий». Одно время Зороастр мечтал о том, что его религия станет мировой. И хотя ему не довелось увидеть полного торжества своей религии, со временем та не только распространилась среди иранцев, но и некоторые ее положения были унаследованы пророком Мухаммадом и исламом. Греки, считавшие Зороастра великим магом, также испытали на себе обаяние огнепоклонников. Изящные алтари в столице Кира Пасаргадах были личными «огнями очага» царя персов. По преданию, Зороастр погиб уже в старости, насильственной смертью – якобы его заколол кинжалом жрец-язычник, завидовавший его славе.

В древнейшей религиозной традиции Заратуштра (авестийская форма имени Зороастра) предстает как жрец, точнее, по его собственным словам, zaotar, то есть профессиональный жрец, имеющий право приносить жертвы богам и совершать соответствующие обряды. Он же – сакральный поэт и провидец. Такие жрецы приглашались обычно в случае особой надобности для совершения ритуальных действий за специальное вознаграждение. Как и брахманы, они вели странствующий образ жизни. Зороастризм распространился в ареале между областью Самарканд и областью Балх (Средняя Азия). Указания на это имеются не у историков, а у поэтов. У Фирдоуси (точнее, у Дакики, стихи которого Фирдоуси включил в свою поэму) покровитель Заратуштры Гуштасп обитает в Балхе. То же говорят о Гуштаспе (Виштаспе), независимо от Фирдоуси и Дакики, Бируни, ал-Масуди и некоторые другие. Кстати говоря, и у римского историка Аммиана Марцеллина сказано о «бактрийце Зороастре». У ранних христианских авторов говорится о Зороастре, как основателе Бактрии, откуда новый закон распространился по всей земле.

Гробница персидского царя в Накш-и-Рустеме

Расцвет популярности зороастризма начался в VI веке до н. э., когда его учение принял Кир. Вопрос, были ли Кир и Камбис зороастрийцами, или же первым ахеменидским монархом, принявшим зороастризм, был Ксеркс или, быть может, Артаксеркс I (когда был введен «зороастрийский» календарь – в 441 г. до н. э.), сегодня имеют лишь теоретический интерес. Некоторые ученые, анализируя надпись Дария на рельефе Бехистунской скалы, обнаружили там терминологию, позволяющую распознать в ней цитаты из одной гаты Авесты, что дало им основание заявить о принадлежности царя Дария к зороастризму. Сведения античной литературы о Зороастре относятся лишь к последнему периоду существования Ахеменидской державы (390–375 гг. до н. э.) или чуть позже. Геродот, говоря о религиозных деятелях или мудрецах у других народов, ничего не упоминает о Зороастре в текстах о религии персов и магов. Об этом нет ничего у Ктесия, проведшего ряд лет в Иране и при дворе Ахеменидов, и у Ксенофонта в «Киропедии». Возможно, верования иранцев вначале были независимы от зороастризма. Но затем он очаровал и увлек страстную душу Востока.

Проблема интересует нас в том числе и в плане уточнения места нахождения царства, где зороастризм получил распространение. Похоже, что Зороастр мог находиться неподалеку от русско-скифского ареала. Образ Зороастра, жившего, по сведениям Плиния и других, за 6000 лет до Платона и за 5000 лет до Троянской войны, основателя древнейшей религии Откровения, конечно же, привлекает внимание ученых. Понятно, почему Ницше посвятил ему одну из своих известнейших вещей – «Так говорил Заратустра». Не был ли Заратустра, или Зороастр, в какой-то степени близок к скифам? Попытку ответить на сей вопрос предпринял российский ученый И. Пьянков в статье «Зороастр в истории Средней Азии».

Изображение Зороастра

Среди ученых получила распространение версия, согласно которой родина мудреца, а также царство царя (кави) Виштаспы, который оказывал ему покровительство и при дворе которого пророк получил признание, находились якобы в районе Хорезма. Странствия Зороастра соединяют два важных пункта – родину пророка и место его признания (то есть область Самарканда и область Балха). Большинство считает, что некогда в Хорезме существовало мощное царство, далеко выходившее за пределы Хорезмийского оазиса. Вариантом «хорезмийской» гипотезы можно считать «скифскую» гипотезу. В ней Зороастр предстал как первобытный жрец «доисторического» народа, жившего в Хорезме в неопределенной, доахеменидской древности. Оттуда он якобы бежал к соседним скифским племенам, нашел там поддержку у царя Виштаспы и основал первую зороастрийскую общину. Профессор М. Бойс (Лондон) считает, что Заратустра жил на юге Урала. Там же расположен «Большой курган» (возле Магнитогорска), где находится и предполагаемое место захоронения Заратустры. Индоарийские племена населяли эти регионы. Поэтому вовсе не фантастично выглядит гипотеза В. И. Абаева, считавшего, что «Зороастр был скифом».

Кааба Зороастра

Исследователи подчеркивают, что древние индоиранские арии не только называли себя «благородными», но и стремились проявлять благородство в словах, поступках и мыслях. Особенно почитали арии стремление к правде, справедливости и добру. Будучи осведомлены о наличии в человеке низменных и темных начал – злобы, корысти, зависти, лжи, – они не только осуждали их, но и всячески старались от них избавиться и избавить других.

Важнейшим средством для преодоления этой дуалистичности свойств человеческой души являются личностная свобода и воля… «Возможно, самой характерной чертой учения Зороастра является придание особого значения персональной вере, – писал английский религиовед Д. Хиннелс. – Все мужчины и женщины (а в зороастризме оба пола имеют одинаковые обязанности и равные права) несут персональную ответственность за выбор между добром и злом. И в будущем их будут судить лишь по тому, как они распорядились своей свободной волей».

Митра – индоиранский бог света, в виде Кроноса с головой льва

В зороастризме большим влиянием обладало слово. Как отмечают ученые, зороастрийцу была присуща абсолютная вера в действенную силу слов и молитв. Молитвами они очищали все благие творения, молитвами Заратустра изгонял демонов. В частности, исключительной силой обладала главная зороастрийская молитва ahuna-vairya, которую Ахура-Мазда, высшее божество иранского пантеона, произнес перед созданием физического мира. Этой молитвой Злой Дух был ввергнут в состояние оцепенения на три тысячи лет (Бундахишн). Слово является оружием против Злого Духа и демонов, которые во время чтения молитв не могут вредить благим существам. Интересно, что в учении само слово обладает огромной магической силой, не потому, что оно обращено к Богу, а само по себе. В то же время слово в зороастризме нуждается в серьезной защите от осквернения.

Когда в Иране распространился ислам (1300–1400 лет тому назад), несколько сот тысяч последователей старой, зороастрийской религии переселились в Индию. Они поселились на западном побережье, где их радушно встретили местные племена. Никто в их внутренние дела не вмешивался, и сами они никого не трогали. Тут они обрели вторую родину и стали называться парсами. Дж. Неру сказал о взаимовлиянии культур двух народов: «В Индии возникла целая архитектура, сочетавшая в себе индийские идеалы и персидские мотивы. Агра и Дели украсились величественными и прекрасными зданиями. О самом знаменитом из них, Тадж-Махале, французский ученый Груссе сказал, что это «душа Ирана, воплощенная в теле Индии». Не многие народы теснее связаны между собой происхождением и всем ходом истории, чем народ Индии и народ Ирана». Оба народа очень близки России.

Вообще между богами и героями древних народов существует удивительная связь. Они словно созданы по одной схеме, схожи культы богов и образы героев. Ученые отмечали, что в древнеиранской Авесте имеется полная параллель культу греческих героев и индийских риши. Дармстетер назвал сей список «гомеровским каталогом маздеизма». Сюда входят имена дозороастрийских героев, мифических царей, первых приверженцев и пропагандистов учения Зороастра, а также лиц, живших позднее. Пример тому бог Митра, бог добра, целью которого было поддержание спокойствия и согласия в обществе.

Имя его переводилось как «договор» и «согласие». Поддерживая равновесие в природе, он выступал своего рода посредником в споре основных божеств – Духа Добра Ормазда (Ормузда или Ахура-Мазды) и Духа Зла Ахримана. Как пишет М. Холл, «в то время как Ормузд и Ахриман сражались за человеческую душу и за первенство в Природе, Митра, Бог Разума, стоял как посредник между ними». Заметим также, что одно из центральных божеств митраистского пантеона – Леонтокефал, Эон или Deus aeternus, начиная со II века н. э., встречается в статуях и рельефах по всему ареалу распространения культа Митры, от Британии до Египта и от придунайских областей до Финикии. Их часто изображают рядом с Митрой. В труде М. Вермасерена собрано более 50 статуй, рельефов, бронзовых фигурок и фрагментов статуй Леонтокефала. Чаще всего это божество имеет, как и Митра, львиную голову, мужское тело и крылья, обычно четыре крыла. Вокруг тела обвивается большая змея, голова ее – на львиной голове божества.

Н. Рерих. Заратустра

Зороастризм в современном мире в немалой степени стал популярен благодаря книге Ф. Ницше «Так говорил Заратустра». В ней восхваляется и превозносится так называемый сверхчеловек. Многие этому «сверхчеловеку» прикрепили ярлык «фашиста» и «белокурой бестии». Не виноваты ли в этом древние арийцы?! Возможно, у них были несколько преувеличенные представления о своем благородстве и о необходимости свято сохранять расовую чистоту среди народа. Но это почти буквально соответствует указаниям «Авесты»: «Кто смешивает семя (родичей) праведных с семенами нечестивых (чужеродцев), семя почитателей дэвов (демонов) с семенами (ариев), их отвергающих (тех следует сурово наказать. – Авт.). Об этом говорю я тебе, о Заратуштра, что их важнее убивать, чем извивающихся змей и крадущихся волков». Но видеть в зороастризме на этом основании лишь «учение крови», или «расизм» – значит уподобиться пьяному ослу, о котором пишет Фридрих Ницше в «Заратустре», и не увидеть того знамения, что пришло вместе с восходом Солнца, «глубоким оком счастья». Благодаря учению Заратустры пробудился даже «безобразный человек»: «Стоит жить на земле: один день, один праздник, проведенный с Заратустрой, научил меня любить (эту) землю». Так что огонь, заженный Заратустрой, вовсе не погас (как о том писал Фирдоуси в «Шахнаме»).

Иран внес заметный вклад в создание социальных и правовых институтов всей исламской цивилизации. Правда, законы персов оформились юридически довольно поздно, но в них четко прослеживается наличие строгой и стройной правовой системы. В иранском праве человек обретал самостоятельное лицо с момента рождения. В частности, в Судебнике (компиляции юридических норм), составленном Фарахвмартом, сыном Вахрама, современником Хосрова II Апарвеза (591–628), упоминаются распоряжения о передаче вещей, а также даются определения доли в наследстве, сделанные на случай рождения и смерти человека. Потеря правоспособности наступала лишь со смертью. Правами обладали лица обоего пола. Как и в других странах, полной и непременной правоспособностью обладал только свободный человек. Раб же выступал субъектом права лишь в ограниченных пределах. Наибольшим правом обладал мужчина, глава семьи. Полная дееспособность члена общества наступала с достижением совершеннолетия – 15 лет. Полнота право– и дееспособности зависела от его классового, семейного и гражданского статусов. Однако человек мог потерять правоспособность, если его осуждали за тяжкое преступление («смертная вина»). Причем, согласно предписаниям Авесты, персы не церемонились с преступниками, совершившими тяжкие преступления.

«Авеста» указывает на необходимость снести голову виновному в серьезном преступлении уже после первого пересмотра дела (не допуская второго пересмотра). Правда, к сасанидскому времени физическая смерть (казнь преступника) давно уже была заменена гражданской смертью. В отдельных случаях в отношении лиц, виновных в преступлениях против государства, такого рода экзекуции все же имели место. За гражданской смертью физического лица следовала конфискация всего его имущества (актива и пассива), полное лишение прав на участие его в жизни общества, включая запрет на отправление культа. Свои права тщательно охраняли не только государство и община, но и церковь. Так, с распространением манихейства, превратившегося в реальную силу, адепты этого учения жестоко преследовались официальной зороастрийской церковью и государством. Их приравняли к бесправным в правовом отношении. По всей стране распространили указ, по которому предписывалось конфисковывать в царскую казну имущество манихеев и учителей манихейства.

Учитель Мани

Здесь мы считаем необходимым сказать хотя бы несколько слов в защиту манихейства, учения, не понятого и не принятого в безжалостном мире… В III веке н. э. в Вавилонии, в семье иранца Паттиция родился будущий проповедник Мани (Ману). С первых шагов его стало очевидно, что ребенок исключительно талантлив. Словно некое божество, он уже с четырех лет отличался выдающимися способностями и умом. Мудрость многих народов была ему доступна. Вскоре он стал проявлять интерес к разным религиозным течениям (зороастризм, иудаизм, христианство, буддизм, даосизм). Ознакомившись с учениями, он понял, что пророки, святые, мудрецы, все учителя народов стремятся донести людям свет истины (Христос, Будда, Лао-Цзы и др). Мани никак не мог понять, почему же те, кто хотят людям добра, поделили народы в религиозном отношении, как мы сегодня говорим, на разные конфессии. Так, на его родине, в Иране, в яростном противоборстве находились последователи зурванизма и традиционного зороастризма. Мани предложил объединить религии, включив самые удачные их положения в общую религию, которая и получила наименование манихейство. Манихейство – это своего рода вселенский хор религий, состоящий из представителей разных стран и народов, дружно исполняющий общие песни на одном языке. Идея сама по себе удивительная и, как мы бы сказали, поистине космическая. Неудивительно, что ею увлекся даже властитель Персии, грозный Шапур. Однако священники, в частности глава иранской церкви Кирдэр, сторонник зороастризма, решительно воспротивились этой идее. В самом деле, если у всех будет одна религия, то как управлять людьми разных стран в условиях постоянных войн и противоборств?! Ведь нет ничего удобнее, чем подвигнуть темный люд к преследованию и убийству иноверца.

Манихейство как религия дружбы и братства народов (своего рода арийско-иранский интернационализм) и не могла быть встречена иначе как в штыки правящими элитами. Власти всегда были нужны жупелы, демоны страха, с помощью которых можно натравить народ на народ, касту на касту. Вспомним, как в Средние века для обозначения иноверцев хронисты Европы использовали определенную лексику, позволяющую четко отличать «своего» от «чужого»: мусульмане именовались «врагами Господа» (inimichi Domi-ni), «спутниками дьявола» (satellites Diaboli), «врагами Бога и святого христианства» (inimichi Dei et sanctae Christianitatas). В свою очередь, им резко противопоставлены праведники, христиане, достойные народы: «народ Божий» (populus Dei), «рыцари Христовы» (Christi milites), «паломники» (peregrini), «племя Христово» (gens Christiana), «сыны обетования» (filii adoptionis et promissionis), «народ христиан» (Christianorum populus) и т. д. и т. п. Точно так же не могли быть приняты капитализмом советский строй, коммунизм. Ничего в принципе не изменилось за пять тысяч лет истории так называемой цивилизации: из великих идей сделали фарс.

Золотой ритон (ахеменидский период)

Коренное население обозначалось этнонимом «er» – иранец (множ. число – «eran»), в отличие от «aner» – перс («не-иранец»). Первые в сасанидское время, а возможно и ранее, обозначались синонимом «зороастриец». Вторые превратились в синоним слова «незороастриец» («иноверец»). При этом иноверцами считались даже лица и иранского происхождения, но не исповедовавшие зороастризм. Против них осуществлялись гонения. Так, при Шапуре II (339–379) сорок лет продолжались преследования христиан.

Сасанидская печать «Вахудена-Шахпухра, анбаркпата Ирана»

И все же иранское право следует признать не лишенным демократических элементов. Скажем, в Судебнике отсутствует указание на ущербность прав иноверцев в частноправовых сделках с зороастрийцами. Правовая дискриминация касалась лишь административных аспектов. Переход зороастрийца в иную веру (вероотступничество), правда, преследовался, но в ограниченных пределах. Лица, исповедующие иудаизм или христианство (а число лиц иранского происхождения среди христиан Ирана было двольно значительным), входили в соответствующие религиозные общины, которые обладали собственными правовыми системами и автономией в области юрисдикции. Известными памятниками права иудейской и христианской общин сасанидского Ирана соответственно являются такие книги – Вавилонский Талмуд и Судебник Ишобохта.

Стоит сказать о наличии и других демократических элементов в сословном делении Ирана. Как известно, в Иране было четыре сословия – жрецы, воины, земледельцы и ремесленники, что имеет аналогию среди других индоевропейских народов. Интересно и то, что письменные свидетельства ахеменидского времени, включая греческие, не содержат указаний о сословном делении. Подобные сведения отсутствуют и в текстах, относящихся к парфянскому периоду, что довольно странно. Современные первым Сасанидам труды на греческом и латыни не упоминают ни одного из известных нам по «Авесте» сословий. О них говорится лишь в пехлевийских, армянских и греческих текстах V–VII веков. Хотя персидские и иные арабские тексты (Письмо Тансара, Завещание Ардашира, труд Джахиза «Книга короны» и др.), основанные на позднесасанидской традиции, говорят: в результате реформ Арташира Папакана в Иране все же была в дальнейшем восстановлена сословная структура.

Н. Рерих. Приказ Ригден-Джапо

О причинах такого умолчания или спорадичности появления упоминаний о сословиях Ирана авторы говорят крайне осторожно. Видимо, не упоминание сословного фактора объясняется рядом причин. Во-первых, падением роли древней сословной организации в связи с возникновением сильных государственных образований. Но момент этот сомнителен, ибо в других государствах сословное деление лишь укреплялось с усилением государства. Во-вторых, религиозные причины. В Иране религия, как нами уже отмечалось, всегда играла первостепенную роль. А поэтому в такой системе сословное деление может отступать перед ролью религиозной иерархии. В-третьих, и этот момент кажется нам наиболее существенным, Иран, включавший в себя ряд государственных образований (Элам, Мидия, Ахеменидская империя, греческие полисы), должен был столкнуться с многообразием и разнообразием форм (в том числе сословных), существовавших в разных странах. Завоевание огромных территорий, включение в состав империи разных народов, задачи удержания и управления этим обширным конгломератом различных языков, культур, норм, законов вынуждали Иран относиться крайне внимательно и осторожно к пестрой в этническом и религиозном отношении массе своих подданных. Тут персы тонко следуют совету великого врача древности – «Не навреди!» Вольно или невольно, но Иран был мудрым и во многом демократичным сувереном, несмотря на внешне деспотические формы правления. Это следует помнить нынешним политикам великой Евразии.